Глиссенское чудовище (джен)

Каждый колдун и чародей знает могущество ритуальной магии. Носить вилеты — ровно то же самое, что идти по лезвию меча над бездонной пропастью с завязанными глазами. Одно неверное покачивание, один неверный шаг — и ты летишь вниз. Тебя уже не существует. Но у каждого клинка есть острие, а значит, как бы осторожно ты ни шел, рано или поздно ты к нему придешь. И тогда следующий твой шаг будет шагом в бездну. Постоянный страх перед силой, которую ты используешь, — неотъемлемая часть моего ремесла. И лишь остается надеяться, что клинок под твоими ногами длинный и к острию его ты придешь нескоро, а черная пропасть не протянет к тебе свои бесформенные щупальца. За все приходится платить — увы, такова реалия нашего мира.

Солнечный диск заплывал за горизонт, заливая Глиссен пурпурными лучами, которые стремились ворваться в темную комнату, но крепко сдерживались оконными ставнями. Однако куда успешней это получалось у городского шума и смеси запахов выпечки, вина, жареного мяса и свежих фруктов. В любой другой миг этот аромат вскружил бы голову: я уже не помню, когда последний раз что-либо ел. Но не сейчас. Не в тот момент, когда я сижу в темной комнате с закрытыми дверью и окнами напротив сундука, обшитого чёрной кожей. Последние события не укладываются в голове. Кошмарный сон, загадочный вампир, который посетил меня в последнюю ночь. Хотелось бы верить, что этого вообще не было, что это всего лишь побочные эффекты злоупотребления ритуальной магией, галлюцинации. Но след когтистой пятерни болит, напоминает о себе и разбивает вдребезги мои ожидания. Всем своим сознанием я чувствую, что ситуация становится сложней, чем кажется, а таинственное Глиссенское чудовище — не тем зверем, которого просто достаточно загнать в угол и заколоть пиками.

Мои рассуждения резко развеял стук в дверь.

Это был курьер. Человеку такой профессии приходится сталкиваться с совершенно разными людьми, но, увидев меня через приоткрытую дверь, посыльный обомлел, напрочь забыв о том, для чего он сюда пришел. Похоже, выглядел я еще хуже, чем себя чувствовал.

— Господин… Ревон? — посыльный медленно приходил в себя, нащупывая что-то в кармане камзола. — Просили передать. Вам. Лично в руки.

Протянув конверт, курьер незамедлительно растворился в толпе горожан, спешащих по своим будничным делам. Пока я подходил к пробивающемуся из оконных ставней свету в полумраке моей комнаты, на ощупь мне удалось понять, что края письма были скреплены печатью капитана городской стражи.

«Господин Ревон Керсиадор, я получил Ваше донесение о последних случившихся с Вами событий. Как Вы и предполагали, сегодня вечером в городе намечается торжественное мероприятие. Семья Де ла Вин устраивает карнавальный вечер в честь открытия благотворительного фонда. Место проведения — „Вивальте“. Та самая таверна, в которой произошла резня между стражниками и Глиссенским Чудовищем. Никаких других мероприятий на вечер сегодняшнего дня не запланировано, так что если покушение действительно ожидается, то произойдет оно именно там. Светское торжество будет приватным, но я распорядился, чтобы Вас внесли в список приглашенных. Всего прибудет около ста двадцати человек, но жертвой вампира, как Вы понимаете, может стать абсолютно любой человек. В целях безопасности и сохранения нашей кампании втайне, нам с Вами лучше не встречаться, поэтому на вечер Вы отправитесь один. Мои люди организуют патрулирование по всему периметру территории и всегда будут готовы к принятию радикальных мер, какого бы характера они ни были. Очень надеюсь, что сегодня вечером мы положим конец этому кошмару.

Капитан городской стражи Х. фон Гладий.

P.S. В одной из последних встреч мне показалось, что у Вас возникли противоречия по поводу намерений этого монстра. Господин Ревон, у вас за плечами богатейший опыт охотника. Вы отрубили по меньшей мере тысячу этих нечестивых голов и отрубите еще тысячу. Кому, как не Вам, знать, чего хотят эти твари, что ими движет. Когда Вы зажмёте в угол эту бестию и расстояние до его шеи будет не больше взмаха руки, ворона, заклинаю Вас — не колеблетесь.»

Я глубоко вздохнул. Произвольно, не осознанно. Трудно не согласиться с хоть единственным словом Хорзена как в этом письме, так и при любом разговоре с ним. Капитан строг, конкретен и логичен, как и подобает блюстителю закона и борцу за справедливость. Да, мир уже давно не делится на добро и зло, чёрное и белое. Он состоит из тысячи и тысячи оттенков серого, и, делая свой выбор, мы стараемся отдать свое предпочтение к более приближенному белому. И мне кажется, что, чем больше я медлю, тем меньше различие в контрасте оттенков этой истории. Ясно только одно: надо покончить с ней как можно быстрее, пока обстоятельства и крайняя необходимость не сделали выбор за нас.

Шерсть дозорной гончей, кошачьи когти и роговица глаза. Я надел амулет на шею и сжал его в руке.

— Милосердная Диамэль, защити от чуждых клыков мою пропащую душу. В предстоящей охоте надели меня властью загонщика, но не уделом добычи.

Мои зубы стиснулись.

* * *

Едва стоит путнику посетить «Вивальте», он раз и навсегда изменит свои представления о городских тавернах. Длинное одноэтажное здание было украшено деревянными панелями и окнами снаружи и белыми мраморными стенами с позолоченным орнаментом внутри. К застеклённому главному входу таверны примыкал ухоженный сад с узорчатыми скамьями и фонтаном, а всю территорию опоясывала зелёная живая изгородь. Самая знаменитая таверна на континенте в полной мере отражала контрастную гармоничность социальных слоев Глиссена: обыденная крестьянская красота снаружи прекрасно дополняла дворянскую роскошь внутри. Именно такой была самая известная таверна на континенте.

Я надел маскарадную маску и направился туда, где благородные господа и дамы выстроились в очередь у цветочного портала в живой изгороди. Разумеется, экипировка вороны, широко известная всем из жутких рассказов, полностью выдавала о моих намерениях, но маска хотя бы скроет искажения моего лица под действием амулета и позволит не посеять панику раньше времени. Но тревожило меня не это: наибольшее подозрение вызвало бы длинное древко с острыми клинками из благородного серебра на двух концах, поэтому мне удастся пронести лишь серебряный стилет на территорию таверны.

— Ваша фамилия, господин? — учтиво остановил меня на входе мужчина в расшитом камзоле и карнавальной маске на пол-лица.

— Ревон Керсиадор, — ответил я.

Гарсон опустил глаза в книгу в поисках моей фамилии. Не найдя в списке соответствующего имени, он пристально посмотрел мне в глаза, когда к нему подошел другой мужчина, отличавшийся только оттенками маски и камзола, и шепнул на ухо несколько неразборчивых слов.

— Проходите, господин Керсиадор. Прошу прощения за задержку. — Гарсон отступил в сторону, освободив проход в сад таверны.

В небольшом ухоженном саду стояли две пары по разные стороны фонтана. Молодые кавалеры держали в руках бокалы с пенистым шампанским и заигрывали с незнакомками в экстравагантных платьях и костюмах. Одна девушка кокетливо смеялась над шутками своего собеседника, а вторая смущённо краснела от комплиментов и кротко прикрывала веером порозовевшую открытую часть лица. Статный высокий мужчина, заложив руки за спину, погрузился в рассмотрение незаконченной картины на мольберте в саду.

Белая дверь с разноцветными стеклянными вставками была словно входом в совершенно новый мир. Едва я вошёл в огромную залу, меня объял пьянящий аромат цветущих роз, дорогого вина и королевской роскоши. Помещение в белых тонах было украшено золотыми витиеватыми узорами и красными знамёнами с эмблемой таверны. Вдоль каменного пола простилалась ковровая дорожка; в хрустальных вазах у колонн стояли букеты красных и белых роз. Все танцевали, смеялись, пели.

В ожидании прибытия всех гостей я изучал мужчин и женщин, уже прибывших на званый вечер. Большинство мужчин были в компании дам и безмятежно пили шампанское, пели песни, кружились в танце. Около пяти кавалеров ходили без спутниц из одного угла в угол. Ненадолго найдя компанию в одной группе людей, они переплывали в другую часть протяжённой залы в поисках другого общества. Эти мужчины время от времени нащупывали рукоять меча, который по обыкновению висел на поясе, и я распознал в них людей Хорзена. Очередной человек проходил по залу, поприветствовал меня едва заметным кивком, попытался нащупать привычную рукоять оружия и двинулся дальше. Некоторые гости узнавали во мне профессию по плащу из вороньего пера, скрывавшего черную дубленую броню с серебряными вставками. Определив охотника на чудовищ, они поспешно отходили в другую часть залы.

— Леди и джентльмены! — обратила на себя внимание дама в ярком алом платье и маске на пол-лица, украшенной перьями экзотических птиц. — Я очень рада видеть всех вас на торжестве в честь открытия благотворительного фонда. Угощайтесь всем, чем пожелаете, и ни в чем себе не отказывайте. Насытившись едой и благородными напитками, позвольте мне сказать вступительное слово в следующем часу торжества.

Дама держала в ладони бокал на длинной ножке. Она обвела рукой всех посетителей и слегка прикоснулась красными в тон платью губами к пенистому напитку.

Похоже, все гости прибыли на карнавал, и мне более нельзя медлить. Теперь с каждой секундой я ставлю под риск жизнь человека, которую может забрать зверь. Я закрыл глаза, обострив обоняние. В манящем аромате женского парфюма и душистых роз тянулась тонкая нить ядовитой смеси копоти, дыма и смерти.

Он здесь. Где-то рядом.

Не открывая глаз, я глубоко вздохнул. Ладонь скрылась под тенью плаща, медленно скользнула к голенищу сапога и обхватила рукоять серебряного кинжала. Музыка оркестра, звуки смеха, пения и разливающегося по бокалам вина смешались в одну мелодию, и я приложил все силы, чтобы отвлечься от этой мелодии, чтобы сконцентрироваться на том звучании, которое меня интересует. Я прислушался к своему дыханию. Неровное. Прерывистое. Лезвие кинжала упёрлось в мою ладонь. Упёрлось совсем беззвучно. Упёрлось и медленно заскользило по ладони, оставляя красный шлейф выступившей крови. Красная капля упала на пол. Глухо. На каменистую землю упал и разбился бокал. Звонко.

— Ох, Боги! — закричала девушка в саду.

Глаза распахнулись. Я с кошачьей ловкостью обогнул танцующих и молниеносно устремился в сад. Обе женщины стояли поодаль от фонтана, испуганно прикрывая рот ладонями.

— Господин, что с вами? Господин! — мужчины присели у фигуры, закутавшейся в собственном вороте и обхватившей свою руку, и пытались оказать помощь.

Я оттолкнул молодых кавалеров и резко схватил запястье съёжившегося мужчины. Он сопротивлялся, старался всеми силами вырвать руку из моего хвата. Под действием амулета я оказался сильней и поднял его кисть вверх. Она взмыла и оголила длинную и острую, как бритва, когтистую пятерню. Сухое, исказившееся лицо обнажило острые зубы, шипело и смотрело на меня глазами, наполненными звериной яростью. Я взглянул в это лицо ещё раз и потянулся за кинжалом к голени. Все кончено. Будет кончено. Здесь и сейчас.

— Помогите! — звонкий крик стрелой разрезал воздух. — Убили!

А я смотрел. Смотрел в эти дикие звериные глаза. Смотрел — и, казалось, ничего не видел. Смотрел в глаза вампира — опаснейшего существа, не оказавшего мне никакого сопротивления.

Я бросил его руку и направился обратно в залу. Спустя мгновение в дверях показались люди, что в панике покидали помещение. Обратный путь давался с трудом. Расталкивая гостей, я медленно пробирался внутрь.

Теперь комната из белого камня была украшена алыми брызгами и багровыми лужицами крови. На полу лежали трупы, сжимавшие в руках короткие мечи. Из тонких, но точных разрезов у шеи вытекали красные струйки. Среди разбитых ваз и порванных знамен у трупа женщины в алом платье стояла фигура в чёрном облегающем костюме. Глаза прятались под тенью капюшона, остальную часть лица закрывала маска. Увидев меня, убийца бросился бежать. Ловким прыжком он выпрыгнул в окно, магическим образом не повредив витраж. Я стремительно бросился следом, разбив вдребезги цветное стекло. Фигура в чёрном бежала по улице, ловко преодолевала препятствия, не сбавляя скорости. Свернув в переулок, по дверному проёму и оконным ставням, убийца вскарабкался на крышу плоского дома и побежал по верху. Я последовал за ним. Он бежал по крышам, ловко перепрыгивая с одной на другую. Я осознал, что, если я не поймаю его сейчас, он свернёт в людный квартал, где среди запахов других людей мне его не найти. Я ускорился. Теперь сердце не било прерывисто. Оно стучало размеренно и сильно, словно кузнечный молот по наковальне. Он был уже близок, и с последним рывком я набросился на него, вонзив серебряный кинжал в затылок. На лицо брызнула красная кровь, и мы кувырком покатились по крыше и остановились у самого её края.

Я поднял бездыханное тело и сорвал маску. Убийцей оказался молодой темный эльф с белоснежными волосами, скорчивший лицо в гримасе испуга. Это был чистый, искренний испуг молодого ассасина, чью эмблему в виде круглой заколки с рисунком красной ладони на плаще я ни с чем не мог спутать.

— Багровая Десница, — раздался голос у меня за спиной, и её коснулся неприятный холод, — профессиональные убийцы. Этот оказался молодым, оттого и был убит.

Позади меня стоял высокий мужчина в чёрном костюме с высоким воротником. Чистое лицо со слегка грубыми чертами, тонкой линией губ, бледной кожей и зачёсанными назад волосами говорило о дворянском происхождении. На тонком бледном указательном пальце был серебряный перстень.

— Надеюсь, я не сильно тебя ранил минувшей ночью, ворона, — слова незнакомца иглами вонзились в тело, заставляя его трястись, не подчиняться.

Сердце бешено заколотилось в груди. Это был тот самый голос, от которого душа превращалась в лёд. Я стоял вполоборота и судорожно старался нащупать серебряную рукоять непослушной рукой. Наконец, осознав, что моё единственное средство было воткнуто в затылок тёмному эльфу, я почувствовал, как руки наполнила свинцовая слабость. Вампир медленно шагнул навстречу.

— Хочешь убить меня, вампир? — сказал я. — Кончай, пока не подоспела стража. Избавь себя от проблем.

— Если бы я хотел тебя убить, ты давно был бы мертв, ворона, — от леденящего голоса кровь в жилах стыла, — и мы оба это знаем. Я хочу с тобой поговорить. Мне нужна твоя помощь. Знаю, у тебя много вопросов. Обещаю, я отвечу на них все. Но не здесь и не сейчас. За городом есть заброшенная часовня. Приходи туда завтра ночью.

— Откуда мне знать, что ты не решил загнать меня в ловушку?

— В минувшую ночь я предупредил тебя о произошедшем. Разве моя помощь ни о чем тебе не говорит? Поверь, мне искренне жаль, что не удалось предотвратить убийство. Знай я больше и сообщи это тебе, возможно, мы смогли бы избежать очередной резни.

Вампир обернулся на топот приближающихся солдат.

— Уже слишком поздно, ворона, чтобы стоять в стороне. Теперь ты — часть этой истории и её связующее звено. Я прошу тебя, давай, наконец, покончим с ней! Я буду ждать тебя в часовне. Нам нужно поговорить.

Вскоре Хорзен со своими людьми добрался по следам погони к месту, где я склонился над телом убийцы и сжал в дрожащей руке окровавленный кинжал.