Айви, Маргарет и Бетти (джен)

Когда он пришел в себя, ему было очень холодно. Попробовал пошевелить рукой — и не смог. Ноги тоже были обездвижены. Открыв глаза, Макс обнаружил, что по-прежнему находится во дворе профессорского поместья. Он сидел на земле — точнее, на корке льда, прислонившись спиной к стенке колодца. Его руки и ноги были забраны в ледовые кандалы, на шее застыл ледяной ошейник. Рядом с ним лежал Харви в коконе из плюща. Глаза его были закрыты.

Макс поднял глаза — и чуть не умер от страха: прямо над ним возвышалась мраморная статуя. От хотел закричать, но не успел — от стены дома послышались множественные странные звуки, вроде тихих шорохов, и краем глаза он заметил темную тень в той стороне. Высокий ошейник не давал возможности повернуть голову, но тень вскоре сама появилась в поле его зрения. Это оказалась женская фигура, целиком сотканная из плюща — наподобие садовой статуи. Но эта статуя была живая. Как и та, что из мрамора.

Прежде чем сознание Макса переварило эту новую порцию кошмара, перед ним возникла третья женская фигура — она выросла буквально из того самого льда, на котором он сидел. И была вся ледяная, усыпанная, словно жемчужинками, крупинками мутновато-опалового льда. Макс открыл было рот, но высокий ошейник оказался еще и неплохим кляпом. Заметив его усилие, ледяная фигура щелкнула пальцами — и ошейник исчез. Макс, собрав остаток сил, прохрипел:

— Кто вы такие?

— Ты действительно хочешь знать, кто мы? — рассмеялась ледяная женщина, и смех ее раскатился звоном льдинок. — Ну, ладно. Сам напросился. Я — наяда. Знаешь, кто такие наяды?

— Н-нет…

— Нимфы рек и ручьев. Божества такие, водные.

— А лед? Вот… Это как? Зачем?

— Лед — это всего лишь иной облик воды. Он лучше удерживает вас, смертных, в плену, чем вода. А так мне все равно, водой быть или льдом.

В то же мгновение ее сверкающая фигура растеклась широким потоком, и Макс почувствовал, что сидит в огромной луже. Никаких кандалов на нем больше не было. Не успел он сделать вдох, чтобы воскликнуть от удивления, как вся эта вода под ним и вокруг него по капелькам собралась в единый поток, напоминающий змею, и взмыла вверх. А через несколько секунд в колодце за спиной Макса раздался сильный всплеск, и он понял, что вода вернулась в свой дом. Под ладонями, которыми он опирался на землю, теперь была абсолютно сухая почва.

К нему склонилась женщина-плющ. Ее ниспадающее одеяние из вьющихся ветвей легло ему на ноги. Макс невольно дернулся, пытаясь отползти подальше от этих зеленых плетей, вызывающих в нем ужас.

— А я — дриада, — сказала зеленая женщина после некоторого молчания. Голос ее напоминал тихий шелест листвы. — Дриады — это древесные нимфы. Знаешь о нас?

Макс помотал головой. Дриада вновь помолчала и прошелестела:

— А, я и забыла. Ты же человек-сорняк… Ты вообще мало что знаешь. Зато много чего хочешь. Надеюсь, после сегодняшней ночи ты будешь тщательнее думать, прежде чем чего-то захотеть. Особенно если это что-то — чужое.

Она плавно повела рукой — и кокон, обволакивающий Харви, исчез, а сам Харви молча повалился набок. Макс издал сдавленный звук, не в силах задать страшный вопрос.

— Не бойся, он не умер, — прошелестела дриада. — Но ему уже ничем не помочь. А теперь прощай.

И вся рассыпалась на множество ветвей плюща, которые со свистящим звуком, подобно длинным темным гирляндам, взмыли вверх и вернулись обратно, на заросшую точно такими же ветвями стену дома. Словно и не было никакой дриады. Настала жуткая тишина.

Глядя на статую, которая неподвижно стояла перед ним, Макс уловил какой-то странный стук, который раздавался, кажется, совсем рядом. Не сразу он понял, что это стучат его зубы. Он был не в силах пошевелиться и потому покорно смотрел, как мраморная девушка наклоняется к нему и протягивает руку к его голове. Почувствовав прикосновение холодного твердого пальца к своему лбу, Макс тихо взвыл от ужаса. Но тут же замолк, потому что услышал голос. Это явно был голос статуи. И звучал он у него в голове.

— Я — ореада, горная нимфа. Моя речь молчалива и неслышна, как речь камней. Но сейчас ты слышишь ее, смертный. Забирай этого человека и уходи отсюда. Он позабудет все, что видел здесь. А вот ты не забывай. Никогда.

Медленно выпрямившись, статуя развернулась и неспешно двинулась к клумбе. Странное дело, но сразу после этого у Макса невесть откуда взялись силы. И страх ушел. Он перевернул Харви на спину. Тот был в сознании, но молчал, глядя прямо перед собой. Макс окликнул его, но Харви никак не реагировал. Макс с трудом поднялся на ноги и попробовал рывком поднять Харви с земли. К его удивлению, тот покорно поднялся и даже позволил вести себя за руку. Так они и добрели до той дыры в заборе, через которую чуть ранее проникли в поместье. Когда они шли по улице, Макс уже тащил Харви буквально на себе, но редкие ночные прохожие этому ничуть не удивлялись: подумаешь, выпили двое работяг — дело-то житейское… Дверь дома Харви оказалась открыта. Макс сгрузил свою безмолвную ношу на кровать, облегченно вздохнул и вышел в ночь.