Дизассемблер (гет)

На часах половина девятого, не так давно рассвело, а Юэль уже сидела в лучах августовского солнца у распахнутого окна и штудировала страницы досье Барнса. За стеклами изящных очков ее глаза, упорно блуждавшие среди сочленений букв и цифр, казались еще более выразительными, но удрученными: с каким бы напряжением она не вчитывалась — мысль о грядущем не давала покоя. Женщина с ужасом понимала, что не может ни на что повлиять, что сюжет и судьбы не выдуманы, и всё, что она видела, по сути, уже произошло, а ей просто дали возможность знать это наперед.

— Насколько он стабилен? — прогревая кувшин для кофе под струей горячей воды, спросил Роджерс. Так напиток, по его мнению, остывал бы медленнее, а аромат раскрывался полнее.

— Внутри Джеймса я постаралась создать временный блок. Только учитывая последствия позавчерашнего дня, трудно сказать, во что они выльются в ближайшем будущем, — пожала плечами Юэль.

— Но ведь можно как-то определить его состояние без датчиков и вне лабораторных стен?

Женщина отвлеклась и задумалась, задержавшись на пожухлой от жары листве огромной липы. В самом деле, на практике постоянно возникают трудности в оценке таких пациентов за пределами клиник и без персонала соответствующих учреждений. Что определяет их состояние и тяжесть? Каков спектр вероятных осложнений? Какие должны быть принципы терапии с учетом коморбидности, длительности и кратности приема препаратов, их дозировок, порядка лабораторного и инструментального контроля? На основании чего формулировать диагноз? Список вопросов был большой и его можно было продолжать еще долго.

— Передай-ка мне во-он ту банку, — Стив указал на смятую жестянку в углу кухонной полки рядом с Юэль.

— Это кофе? — покрутив в руках проржавевшую емкость и принюхавшись к ней, поняла женщина. — Какая-то совсем довоенная банка…

— И кофе тоже, — залихватски подмигнул кэп, высыпая из нее бурый порошок.

Юэль брезгливо скривилась, как будто в рот прыснули чем-то горьким.

— Эй, не все так плохо! — наткнувшись на скептичный взгляд, ободрил Роджерс. — Во время Второй Мировой в пайке солдат появился вот такой растворимый кофе, который быстро стал популярным, — как только чайник закипел, кэп залил кипяток, уронил туда пару ложек корицы, посыпал перцем и принялся настаивать специфичную жижу.

— Он почти совсем не пахнет тем, чем должен пахнуть, — потянула носом женщина и удрученно вздохнула. Да-а, это варево стал бы пить разве что тролль, да и то с похмелья. Кажется, оно было недостойно даже самого последнего забулдыги и уж точно не чета тому, что заваривала Юэль по утрам в своей маленькой уютной квартирке на Фэрфилд-авеню. Однако ей так хотелось есть, что она была готова даже такой "эликсир" в желудок залить.

— Ну, кофе для американцев никогда не был ритуалом, каким он является для итальянцев или, скажем, турок. Скорее это способ взбодриться и быстрее проснуться. Именно поэтому американский кофе не про аромат, а про эффект, — попробовал выгодно представить свой фирменный продукт кэп. — Да ладно, не переживай, он тут от силы пару лет стоит. Может уже не совсем тот вкус и запах, и удовольствие, похоже, вряд ли доставит, но больше пока ничего нет.

— Как и подходящей одежды, — Юэль рачительно прикрыла колени подолом единственной футболки, найденной в доме. — И наличных денег …

— Не нужно пугаться материальных проблем — они всегда решаемы, поверь мне. Поговорим лучше о планах. Что будешь делать с ним дальше? — Роджерс, не глядя, мотнул головой в сторону коридора, в конце которого располагалась комната, где спал Баки. — Каковы шансы вернуть ему себя?

Кэп шумно отхлебнул дымящийся напиток, слизнул пену с верхней губы, расслабленно завалился в кресло, заложил руки за голову и воодушевленно уставился на Юэль. Как будто не было никакого похищения, сломанного носа и угона авто, как будто они приехали на курорт, а не пустились в бега. Он поражал ее своим умением сопротивляться стрессам. Эта простота и легкость немного раздражала, но она скорее была родом оттуда, откуда была уверенность и решительность действий в критических ситуациях и без сомнений была основана на огромном жизненном опыте, которым не могла похвастаться женщина.

— В случае мистера Барнса все зависит от количества и степени фаз программирования, — Юэль деликатно, с отставленным мизинцем, пригубила кофе, но обожглась перцем и помахала ладонью перед раскрытым ртом. — Фу, дрянь какая! — напускной аристократизм как ветром сдуло. — Тебе серьёзно нравится это пойло?

— Вкуснятина! — лаконично заявил Стив.

Да уж, только герой, кажется, был способен одолеть эту бурду.

— Давай к сути. Если говорить языком обывателя — что получается?

— Я попытаюсь восстановить его истинную личность. Но в полном объеме, боюсь, сделать это уже невозможно, принимая во внимание сколько фаз зомбирования она прошла.

— И сколько же? — неожиданно раздалось в глубине коридора.

Кэп выглянул из-за широкой спинки кресла: Барнс пристроился в тени арочного проема, прислонившись к стене плечом, и весь обратился в слух.

— Простите, Баки, не знала, что вы нас слышите, — Юэль подняла глаза и споткнулась о насмешливо вздернутую бровь Джеймса.

— Это очень старый дом, стены тут толстые и добротные, а вот двери сильно рассохлись — щели между досками шириной в палец! Но вы продолжайте, — входя в пространство гостиной, он с хрустом расправил затекшее ото сна тело.

— Нет смысла мусолить тему. Она довольно сложная, витиеватая, требует тонкого подхода, и определенно не с нее стоит начинать такое чудесное утро, — вязла женщина в отговорках.

— Что? Страшитесь моей нестабильности? — Барнс повернулся к другу, вложив в вопрос больше сарказма, чем следовало. — Со мной все в порядке. Честно. Я прекрасно выспался, впервые за долгое время в моей голове ясно как никогда. И я хочу знать… Нет, пожалуй, имею полное право знать, что делают с такими, как я!

В воздухе ненадолго повисла липкая тишина, прерываемая лишь шуршанием занавесок на легком ветру. Мужчина заметил кофе, наполнил треть чашки и с блаженным выражением лица выплеснул себе в рот.

— М-м-м, корица и перец — знакомый стиль!

Джеймс налил еще половину, покатал очередную порцию на языке, проглотил, одобрительно качнул подбородком...

— Ну, чего замолчали? — внезапно подначил он. — Публика внимает и желает знать подробности, — едкий сарказм уступил место иронии. Мужчина выжидательно посмотрел на Юэль дружелюбными глазами, когда та, копаясь в словах, подбирала наиболее подходящие, чтобы менее болезненно ударить по душевным ранам. Несмотря на его мягкий взгляд, она чувствовала себя как олень под прицелом.

— Эм... Ну прежде чем триггерные слова смогут включать в человеке режим "уби...", то есть "ликвидатора" — сначала нужно реализовать некоторые, скажем так, безнравственные технологии.

Двумя пальцами женщина потянулась к переносице, пытаясь поправить очки, которые и так были на месте, и принялась говорить, словно стояла на кафедре перед студентами:

— Первая фаза — разрушение личности. И степень разрушения напрямую зависит от преследуемых целей. В данной фазе у объекта разрушают представления о том, ЧТО есть реальность, между делом отключая защитные механизмы его психики. Стандартно этого добиваются путем лишения сна, изменения рациона и распорядка приема пищи, ограничивают выбор. Но в нашем случае, — она указала на Джеймса, — добивались более глубокого разрушения, используя полную промывку мозгов и очистку памяти от всего лишнего. Потом следует практика мозгового электрошока...

Джеймс вдруг поперхнулся и закашлялся, позже заверил, что все в порядке и попросил не отвлекаться. Но, глядя ему в глаза, Юэль показалось, что она прикоснулась к лезвию меча, настолько остро теперь он вперил в нее свой взгляд.

— Эм... Что ж, далее происходит словесное кодирование: объекту постоянно воспроизводят запись необходимого внушения, которая содержит кодовые слова, для эффективности заодно подвергая действию болевого шока. Во время закрепления объект накачивают наркотиками и нейролептиками, подавляющими его свободу, и параллельно ведут долгие разговоры, по которым определяют усвоенное внушение. Затем, после всех процедур начинают отрабатывать активацию, произнося в нужной последовательности список определенных триггерных слов или, как это называют, триггерных механизмов, которые медленно открывают каждую часть сознания, что, полагаю, вы и сами знаете. Достаточно?

В голодном животе Юэль одновременно заворочался противный кофе. "Стоит затолкать кэпу его рецептурную идею так глубоко… в бессознательное, насколько это возможно! Не-ет, такое законодательно следует запретить к приготовлению: мало того, что гадость, так еще и на странные мысли наводит", — мелькнуло в голове женщины.

— Вы что-нибудь можете довести до конца, Юэль?

Сказано это было изрядно грубо и при других обстоятельствах целесообразно даже оскорбиться, но женщина проглотила досаду, прекрасно понимая, в каком запутанном моральном состоянии Барнс находился прямо сейчас, что переживал и какие огромные несчастья таил в себе.

— Будь по вашему. Вторым шагом идет замена личности, то есть навязывание новой, которая должна заполнить собой образовавшуюся пустоту. Подопытным рассказывают, что внешний мир есть хаос, как он мерзок и жесток…

— А разве это не так? — бледное лицо Джеймса чуть дрогнуло раздражением, серые глаза сощурились и укололи женщину. Он вскинул голову, выпрямился и подошёл к окну, подставляя себя солнцу.

— Отнюдь, Баки. В мире много прекрасных действ и вещей. Но вас принудили оставить вне сознания этот факт. Насаждая ложные мысли и определения, враг тем самым сузил ваше видение. Например, думая, что "мир без-образ-ен" — вы освещаете для себя лишь эту сторону бытия. То есть ту часть мира, которая не имеет образа, которая в них не оформлена и ее вы не видите. Так, рассуждая привычным для себя образом, ставя те или иные оценки, вы уже сами сужаете свой мир до размеров игольного ушка.

Юэль на секунду остановилась, интуитивно замеряя степень напряжения в комнате. Она рассматривала Джеймса в профиль и быстро заметила, что легкая дрожь в губах выдает его. Деталь незначительная для кого угодно, но не для нее, никогда ничего не упускавшей из виду. Он нервничал и пытался это скрыть.

— Есть еще что-то? — спросил мужчина, задержав дыхание в ожидании ответа.

— Последняя фаза. В ней происходит замораживание новой личности. После введения в сознание человека иной системы убеждений новой личности необходима устойчивость. С этой целью дается некое важное дело, а укреплению способствует наделение новобранца другим именем, смена привычной одежды, прически, языка общения и прочее. Можно сказать, что на этом все.

— Как чертовски пессимистично! — наконец выдохнув, подвел черту Барнс. — Большую же возню затеял Фьюри. И меня постоянно мучает вопрос: зачем?

— Все просто: ты ему нужен, — ответил Стив.

Баки слегка растерялся, но дальше выяснять не стал — помрачнел только.

— Нечто крупное намечается. Фьюри собирает команду и ты в ней.

— На кой дьявол ему сдалась мало полезная часть меня, — Джеймсу вдруг стало стыдно за свою ограниченность, и он опустил глаза.

— Ну не кисни! Больше чем кому-либо ты нужен мне! И нужен радостный и счастливый, а не страдающий и недовольный. Остальное уже собирают по чертежам Старка, — тормошил друга кэп, не давая тому утонуть в трясине печали.

— Старк? Он в деле?

— Да, Баки. Ну и странная же это штука — жизнь! Никогда не знаешь, какой сюрприз она тебе состряпает! Вам придется зарыть топор войны на время. Ну или хотя бы прикопать его. Чуть-чуть припорошить, — в своей манере веселился Стив. — Но есть одно условие.

— Пока код не будет деактивирован вернуться в команду я не смогу? — глухим надтреснутым голосом пробормотал Джеймс.

— Так точно, — сочувственно хлопнул его по плечу Стив.

* * *

Все-таки лето всегда заканчивается слишком быстро, а последние дни, как назло, ускоряются еще больше, будто бегут бегом. Взору уже предстало зрелище осеннего очарования Шелбивилля, хотя на дворе по-прежнему был август. Юэль немного постояла босиком на колкой траве, вспоминая, как радовалась майским листочкам на деревьях еще совсем недавно. А теперь по темно-зеленому ковру ветром перекатывались первые желтые листья.

— Привезти его сюда было правильным решением, — женщина нашла Роджерса в маленьком домике на заднем дворе, оплетенным каким-то вьющимся растением вроде плюща. — Здесь все дышит глубинными воспоминаниями, это значительно облегчит задачу, — она поправила вновь надетую блузу и разгладила юбку.

Старые вещи, сломанные игрушки, фотоальбомы, виниловые пластинки и потрепанные книжки — кэп озабоченно перебирал забытые сокровища и выглядел возбужденным.

— Каждый шаг был правильным, Юэль. Я лишь сожалею, что именно тебя втянули во все это, но искренне верю, что никто не справится лучше, — он хаотично передвигался по скромному помещению, заглядывал во все углы и дыры. Создавалось впечатление, что Стив что-то искал и никак не мог найти.

— Поздно сожалеть, дело сделано. Движемся дальше, — незаметно вздохнула Юэль, — Ты что-то конкретное ищешь? — женщина подняла с пола стамеску и повертела в руках, как бы впитывая пальцами ее тепло, историю и смысл. Скорее всего, этот сарайчик раньше служил мастерской, потому как много столярного инструмента валялось под ногами.

— Здесь где-то должна быть коробка с монетами. Невзрачная такая. Я раз приметил ее, а потом…

— А-а, решаешь материальные проблемы, — поддела Юэль.

— Именно.

— Знаешь, совершенно неожиданно я поняла, что это твое второе призвание.

— Эй, полегче! Не умничай! В нашем трио монополией на шутки владею исключительно я, — порывшись еще немного, Роджерс наконец просиял: за завалом ветхих газет он обнаружил картонный тубус, доверху набитый монетами. — Стоп-стоп! — предвидя очередную остроту, поспешил Стив, едва женщина раскрыла рот. Судя по вспыхнувшим искрам в ее глазах, она явно хотела съехидничать, однако, встретив в нем укор, эту идею оставила.

— Сам знаю, как это будет выглядеть. Но ты тоже голодная, не так ли?

Вынужденная капитулировать, Юэль кивнула. Кэп вынес копилку на крыльцо дома, сел на ступеньку веранды и потряс с волос пыль. Утренний воздух был ещё чист и прозрачен, несмотря на то, что близился знойный полдень.

— Продолжишь сегодня?

— Да, Джеймс уже готовится.

— Я все хотел спросить: что было в той записке, которую передала Ванда?

— Ничего особенного, просто я оставалась у нее в долгу.

— Большой, выходит, долг! Прям обуза, раз согласилась вернуться к своим скелетам.

— Верно, источник постоянного беспокойства для его владельца, — хмыкнула женщина.

— Расскажешь?

— Не-а, — Юэль широко и довольно улыбнулась, а потом резко потухла. — Есть кое-что, что ты, наверное, должен бы знать. Когда я показывала Фьюри отрывки будущего, касаясь его виска, я нашла нечто странное в его голове.

— "Нечто" — в значении один. Значит, там и что-то нормальное бывает?

— О, перестань паясничать! Это не смешно, — ее лицо стало необычно серьезным, — Стив, у тебя тоже есть код активации ...