Страх Одиночества (гет)

Жизнь хитрая штука: когда у тебя на руках все козыри, она неожиданно решает сыграть в шахматы...

Шли годы. Жизнь вошла в спокойное, размеренное русло. Мой старый школьный приятель Игорь как-то ухитрился найти меня, с тех пор мы общались, впрочем, я не возражал — этот человек словно бы связывал два мира — мою теперешнюю жизнь и мое детство и юность. Что бы ни говорили, мне кажется, это все-таки важно.

Встречались мы редко, больше общались по переписке. Как-то Том увидел наши письма, и предложил пригласить его к нам, как я и ожидал, Игорю понравились наши идеи, и он присоединился.

В занятиях с Томом я достиг определенных успехов, и мы перестали проводить их каждый день. С Александрой я виделся примерно раз в две недели, и, хотя Том неоднократно говорил мне, что бы я не зацикливался на ней, это было сильнее меня — я привык к ней настолько, что уже и не представлял своей жизни без нее.

Наша организация росла, Том не скрывал от меня, кто в нее входит. И если поначалу я старался всех запомнить, то потом я оставил эти попытки, слишком много народу. Метки были далеко не у всех, их нужно было заслужить, и это было непросто. В стране творились ужасные вещи, дня не проходило, что бы в газетах не появилось заметки о чьей-то пропаже или смерти. За этим, конечно же, стояли мы, и как Том ни пытался сохранить в тайне, чьих это рук дело, со временем общественность узнала, кто за всем этим стоит.

Царила паника, люди боялись выходить на улицу. Наши люди были повсюду — в школе, в министерстве, в газетах. Каждый день к Тому приходили люди, желающие перейти на его сторону. Да, принимали почти всех, но о том, чтобы подарить предателям Черную Метку, и речи не могло быть, ведь если они предали своих, они могут предать и нас.

Я был очень близок к Тому, множество своих операций он обсуждал со мной, и я думал, что победа близка. Орден Феникса, конечно, ставил нам палки в колеса, но вред от них был ничтожным — нас было слишком много. Мы были настолько уверены в победе, что уже планировали, чем займемся, когда министерство будет в наших руках.

Той ночью я проснулся от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Я открыл глаза, и увидел Тома, он стоял около моей кровати и что-то мне говорил, бледный, растерянный и почти испуганный. Невероятное зрелище для того, кто был хоть немного знаком с ним!

— Что случилось?

— Я уже минут десять тебе рассказываю, ты что, не слушаешь меня?! — его голос срывался.

— Так я же спал, — я начинал волноваться.

Что должно было случиться, чтобы он был в таком состоянии? Я привык, что он всегда спокоен, даже наказывая провинившихся слуг, он сохраняет это свое фирменное ледяное спокойствие, а сейчас…

— Тони, у меня проблемы, большие проблемы. Мой верный слуга подслушал пророчество о том, что будет рожден ребенок, который сможет... Который... Он победит меня, Тони!

Возможно, я тогда не воспринял эту информацию всерьез. Ну, будет рожден, так еще ведь и не родился. Ребенок? Оторвать мелкому паршивцу голову, и все дела, пока не вырос и не победил? Я так и сказал ему, мне было смешно — могущественный темный маг боится еще не родившегося младенца!

Всю ночь мы провели в разговорах, нужно было организовать поиски семьи, в которой родится ребенок, подходивший под условия пророчества. Том очень нервничал, и у меня не получалось его успокоить. Утром он ушел. На вечернее собрание он не стал меня звать. Я и так знаю все, о чем будет идти речь.

Я решил отправиться к Александре, которую я не видел почти полгода. Задания, операции, погони, и в результате у меня не было возможности отправиться к ней. Сегодня я решил подарить ей сову. Вдруг у нее случится что-то важное, а она не сможет даже предупредить меня. У меня давно уже был портал к ее дому, так что, не теряя времени, я прижал к себе клетку с птицей, и переместился.

В доме горел свет, и слышались голоса, мужской и женский. Мне это сразу не понравилось... Я ворвался в дом, и предо мной предстала картина: Александра подавала еду какому-то усатому мужчине. Но не он мне в глаза бросился, а ее живот — она беременна! Мужчина поднял на меня мутный взгляд и рассмеялся:

— Тебе что тут надо, чудо-юдо? И зачем ты мучаешь бедную птицу? А ну, вали отсюда!

Стерпеть оскорблений я не мог, какой-то грязный маггл будет прогонять меня?!

— Ступефай! — что есть силы, закричал я.

Ярчайшая алая вспышка, и это животное отлетело к противоположной стене и потеряло сознание.

Мне не было до него никакого дела, я просто стоял и пытался поймать ее взгляд, а она замерла в нерешительности, избегая смотреть мне в глаза, вместо этого косясь на бесчувственное тело в углу. Наверное, хотела помочь, но боялась.

— Как ты могла?

— Антон, ты все не так понял. Это мой муж. Все считали его погибшим, но он попал в больницу, на другом конце страны и только недавно смог добраться домой. Я не могу его выгнать. Это ведь его дом. Куда он пойдет? Я так не могу…

— Ты предала меня, — я подошел вплотную к ней, — Ты променяла меня на маггла!

Ее глаза сверкнули странным недобрым блеском.

— Я и сама маггла, если ты не забыл!

— Не забыл, — я схватил ее за подбородок и поцеловал, грубо и властно, как никогда, а потом оттолкнул от себя и ударил по щеке. Она упала и заплакала, а я развернулся и ушел. Ей все равно не может быть так больно, как мне сейчас.

В Лондоне шел дождь, но я не спешил укрыться от него. Я шел по пустынной улице и думал.… О ней, о Томе, о том, что он предупреждал меня. Остро чувствовалось мое одиночество в данный момент. Лишь я и дождь, который скрывает мои слезы…