Слухи, сплетни и подарки (джен)

— Джинни, ты Гарри не видела? — спросила вышедшая из камина Гермиона.

— В гробу, — буркнула та, с остервенением натирая и так сияющий стол.

— Э-э... прости, не поняла? — озадаченно переспросила Гермиона. — Где?

— В гробу я его видела! — отозвалась та.

— Джин, вы поссорились? — встревоженно спросила Гермиона.

— Да при чём тут? — раздражённо дёрнула плечом Джинни. — Ты спросила, где я видела Гарри — я тебе отвечаю: в гробу. Ну помнишь, ему дядя с тётей на восемнадцать лет гроб подарили — вот он в него лёг и лежит, — сказала она, против воли начиная слегка улыбаться.

— Зачем? — почти что испуганно спросила её Гермиона. — Он что... что он там делает?

— Спит! — ответила Джинни — и, наконец, рассмеялась. — Ну понимаешь, — объяснила она ничего не понимающей подруге, — мы когда ссоримся — он туда иногда уходит. Спать. Демонстративно. В гроб, говорит, вгоняешь меня — и уходит. И спит.

— И... как ему? — заинтересовалась Гермиона.

— Говорит, что удобно, — пожала плечами Джинни. — Просыпается он, во всяком случае, отдохнувшим... тебя проводить к нему?

— Да нет, — подумав, отказалась Гермиона. — Пусть спит... зачем человека будить. А хотя, — в её глазах сверкнули озорные искорки, — скажи, у вас колдокамера есть?

— Е-есть, — протянула Джинни — и они, поглядев друг на друга, расхохотались.

...— Ну вот, — удовлетворённо проговорила Джинни, когда они с Гермионой пили на кухне чай с пирогом. — Наконец-то мне есть, чем шантажировать Гарри! Вот поругаемся в следующий раз — я ему пригрожу, что отправлю снимки в «Пророк». Пусть потом объясняется!

…Гарри, однако, отреагировал на эту угрозу совсем не так, как предполагала его жена. Увидев снимки, он вдруг задумался, потом посмотрел на Джинни с таким выражением, что той как-то сразу расхотелось ругаться, и сказал:

— А ты знаешь… шикарная же идея. Джин, это просто блеск! — он засмеялся. — Ты просто умница, знаешь? — спросил он, быстро раскладывая на столе колдографии.

— Да это не я, — честно призналась Джинни. — Это Гермиона придумала.

— Гермиона? — слегка удивился он. — Надо же… впрочем, не важно. Хотя нет, — он поднял на неё взгляд. — Как раз важно… очень даже важно. Так. Зови её — сейчас будем готовить сенсацию.

«Я им устрою рубрику "Слухи и сплетни", — подумал он очень злорадно. — Совсем зарвались!»

Его возмущение было связано с открытием означенной рубрики в субботнем «Пророке», которая за полтора месяца своего существования успела уже развлечь обывателей историей о «необъяснимом сходстве сыновей мадам Джонс и господина министра», сопровождаемой соответствующими колдографиями — и это было самым невинным из всего там опубликованного.

Гермиона, однако, план Гарри раскритиковала.

— И как ты собираешься это опровергать? — спросила она.

— Думаешь, с доказательствами того, что я жив, возникнут проблемы? — возразил он.

— Конечно, возникнут, — решительно сказала она. — Ты сам подумай — как наверняка доказать это? Мы же не магглы — тут будет масса проблем!

— Ты преувеличиваешь, — решительно сказал Гарри. — Не хочешь помочь — так и скажи.

— Ну, как знаешь, — сдалась Гермиона. — Но я тебя предупредила. Потом не жалуйся.

«Тайна Гарри Поттера раскрыта!» — интриговал читателей анонс на первой странице очередного субботнего «Пророка», предлагая им обратить своё внимание на третью, где и располагалась рубрика «Слухи и сплетни», заполненная сейчас колдографиями крепко спящего в самом настоящем гробу Гарри Поттера. «Мистер Поттер — вампир!» сообщал читателям анонимный ведущий — или, как подозревал новоиспечённый вампир, ведущая. «В наши руки попали тщательно скрываемые семейные колдографии семейства Поттер — и мы спешим раскрыть вам этот годами скрываемый секрет уже-не-мальчика-который-выжил! Рассказывают, что это несчастье случилось с ним ещё во время войны — и теперь мы все понимаем, почему у предстающей на людях такой счастливой четой Поттера-Уизли до сих пор нет детей! Заодно мы можем теперь с уверенностью опровергнуть все слухи о неверности миссис Поттер — и задаться вопросом, корректно ли называть супругу вампира «супругой», или же более правильно будет именовать её, всё же, «вдовой»?»

— Вдовой, значит? — швырнула газету на стол разъярённая Джинни. — Да уж — и вправду, блестящая была мысль!

— А я предупреждала, — заметила Гермиона.

— Ты не про это предупреждала, — заметил Гарри.

— А хороший вопрос же, — сказал Рон. — Действительно — а как правильно? Жена у вампира или вдова?

— Рон! — одёрнула его Гермиона, но тот только пожал плечами:

— Ну а что? Ведь правда же интересно!

— Вот стану вампиром — тогда узнаем, — Гарри не знал, плакать ему или смеяться. — Да кто ж мог знать, что они так всё повернут!

— Она! — ткнула пальцем в Гермиону Джинни.

— Она не считается, — всё-таки засмеялся Гарри. — Тебе же идея тогда тоже понравилась!

— Ну понравилась, — ничуть не смутилась Джинни. — А теперь вот — не нравится!

— Ладно, — сказал Гарри. — Я знаю, как всё исправить. Хотя жаль, — он картинно вздохнул — и увернулся от пущенного в него Джинни заклятья, перекрашивающего волосы в розовый цвет.

…— Мистер Поттер, — Рита Скитер смотрела на него с откровенным любопытством. — Конечно, мы все осуждаем любые безосновательные слухи — и именно поэтому наши читатели буквально завалили нас письмами, желая услышать ваш комментарий по поводу попавших в последний выпуск рубрики «Слухи и сплетни» колдографий.

— Не читал, — вздохнул Поттер. — А что там?

— Ну как же, — Скитер протянула ему означенный номер «Пророка», открытый на третьей страницы. — Такие удивительные колдографии!

— Ах, эти, — довольно равнодушно откликнулся Поттер. — Какая богатая фантазия у автора, — заметил он, пробегая статью глазами. — Боюсь разочаровать вас, но это был всего лишь жест вежливости для моих родственников, — он вернул газету обратно. — Простите, что так банально.

— Жест вежливости мистеру и миссис Уизли? — глаза Скитер расширились. — Каким образом?

— При чём здесь семья Уизли? — очень удивился Поттер. — Я имел в виду моих маггловских родственников — сестру моей матери и её супруга. Видите ли, — добродушно вздохнул он, — они у меня очень дотошные, — сообщил он — и замолчал с таким видом, будто это всё объясняет.

— Простите, — нахмурилась Скитер, когда пауза несколько затянулась, — я всё же не понимаю. При чём здесь ваши родные-магглы и… это? — указала она на снимки.

— Ну, — охотно пояснил Гарри, — понимаете, у нас с Джинни нет маггловской камеры. И у друзей моих нет… пришлось взять нашу, волшебную, — он опять замолчал.

— Вы не могли бы объяснить поподробнее? — с завидной настойчивостью попросила Скитер.

— Мне кажется, я уже объяснил, — с укором проговорил Гарри. — Мои дядя и тётя подарили мне на восемнадцать лет гроб — и очень хотели убедиться в том, что не ошиблись с размером и что мне в нём будет удобно. И потом, — добавил он как нечто само собой разумеющееся, — вы понимаете, они ведь могут и не дожить до моих похорон — а им так хотелось увидеть меня в гробу своими глазами — вполне понятное желание, вы не находите? — спросил он с улыбкой. — Пришлось сделать несколько снимков и им отправить… по ним практически незаметно, что они движутся — я думаю, дядя и тётя вполне могут повесить их где-нибудь, например, в спальне, и любоваться в своё удовольствие. По-моему, — добавил он очень довольно, — я неплохо на них получился. А гроб, кстати, удобный, — заметил он, доставая из кармана визитку. — Хотите, поделюсь с вами контактами гробовщика? — предложил он заботливо. — Очень рекомендую — возможно, вы присмотрите себе там что-нибудь эксклюзивное?