Заместитель помощника секретаря (джен)

Вымощенная булыжником улица была узенькой, поэтому из редкого транспорта, который можно было на ней заметить, были лишь мотоциклы и велосипеды. С парковкой в Килкенни вообще было туго: машин вроде немного, а все равно ставить их было негде, когда-никогда повезет, и можно уткнуться на платную стоянку или заехать на тротуар, если полиция обходит улицу стороной.

Пожарная машина, которая отъехала несколько часов назад, имела свои заслуженные льготы — припарковалась прямо посреди узкой дороги, перекрыв путь пешеходам. Пешеходы, впрочем, не спешили покидать улицу. Надо же, такое событие, пожар!

Задача жителей состояла в том, чтобы выбежать на улицу или, если совсем уж лень, выглянуть в окно, чтоб ненароком отвлекать пожарных и, обязательно, строить догадки о том, почему же собственно сгорел один из трех на этой улице баров.

То ли пожары в ирландском городке были нормой, то ли жители улицы Святого Киарана, закаленные криминальной хроникой из телевизоров, воспринимали это как один из вариантов долгожданного несчастья (не у меня сгорело, и слава Богу!).

Версий было три:

Первую версию выдвинули пожарные, оставив после себя залитое водой и пеной закопченное помещение: сгорела старая проводка, которую, по-хорошему, надо было менять еще лет десять назад.

Вторую версию озвучили сонные полицейские, безучастно потоптавшись на месте: поджог с целью получения страховки. А может и старая проводка сгорела, черт его разберет.

Третью же версию выдвинула официантка из соседней кофейни, но так уж вышло, что ее предположение народу понравилось, поэтому версия стала официальной: серийный поджигатель. Потому что месяц назад в Дублине тоже сгорел бар.

Магл по имени Аарон работал через дорогу от места трагедии, тоже в баре, как ни странно, барменом, и на пожар реагировал с философским пофигизмом. Завтра же страховая компания выдаст хозяину компенсацию, через месяц на месте этого заведения-конкурента будет стоять очередная баснословно дорогая стоматология или новомодный барбершоп, а клиентура бара через дорогу пополнится клиентами.

Собственно, Аарон и забил тревогу, первым увидев пожар. Ну, как забил…

По правде говоря, он вышел покурить на улицу, попутно пересчитал чаевые, затем облокотился на кирпичную стену своего заведения и, выпустив изо рта колечко дыма, взглянул на бар через дорогу и лениво заметил: «О, бар горит».

Сегодня утром он, ежась от утренней прохлады, снял мотоциклетный шлем и, оставив байк прямо под окнами своего бара, похлопал себя по карманам рваных джинсов в поисках ключей. Глянув в окно и бегло оценив свой внешний вид, убедился, что роскошная рыжая борода, из-за которой многие почему-то подозревали в нем не ирландца, а норвежца, в порядке, а мятая клетчатая рубашка оказалась застегнута не на те пуговицы, Аарон поморщился от запаха гари и выудил из кармана ключи за длинную цепочку.

— Закрыто, — бросил он первому клиенту, сидевшему на тротуаре, и повертел ключ в замке.

— Но вы с десяти, — несколько сдавленным голосом произнес клиент, подняв на него взгляд. — Сейчас одинадцать.

— На табличке написано, что мы с десяти, я приезжаю в одинадцать, а работаем мы с полудня, — протянул Аарон. — Что неясно? Иди отсюда. Слышь, а ты совершеннолетний?

Клиент — худой, угловатый блондин, одетый невесть во что: то ли какой-то древний сюртук с тянувшимся сзади шлейфом, то ли в плащ причудливого покроя, кивнул.

— И документ есть? — допытывался Аарон.

— Документа нет, — рассеяно покачал головой парень. — Деньги есть.

Аарон недоверчиво приподнял брови. При себе у парня не было ни сумки, ни рюкзака, ни портфеля, карманов на его брюках тоже не было видно. По всей видимости, бумажник прятать негде.

Но ранний клиент, пошарив во внутреннем кармане, рассеяно достал горсть больших золотых монет, наверное, коллекционных каких-то и, смятую купюру в сто евро.

— Вот, — сказал парень, чуть икнув, и протянул бармену всю горсть. — Я не знаю, если мало, я…

— Добро пожаловать, — выцепив купюру, быстро сказал Аарон и, схватив парня за шкирку, поднял на ноги. — Заходи.

В баре пахло моющим средством, поэтому Аарон первым делом открыл окна и, бросив сумку на стойку, принялся опускать поднятые уборщицей стулья на пол.

Парень медленно прошел вперед, явно не зная, куда себя приткнуть и, осмотревшись, сел на высокий табурет перед стойкой.

— Что будешь? — опустив последний стул, спросил Аарон, повязав черный фартук.

— Чай с медом, пожалуйста, — тихо сказал клиент.

Аарон вытаращил глаза.

— Ты серьезно? Сидел под дверью все утро, чтоб чаю попить? Мозги у тебя есть?

— Мозгов нет, деньги есть.

— С медом, говоришь? — И поставив электрочайник под кран с очищенной водой, внимательно взглянул на первого клиента. — Ты откуда такой?

Парень моргнул.

— Я из Англии.

— Это многое объясняет, — хмыкнул Аарон. — Чай с медом…

Парень неопределенно пожал плечами и, в ожидании чая, опустил голову на стойку и опустил руки вниз.

— Что с тобой? — фыркнул Аарон, откупорив баночку с медом. — Плохо?

— Немножечко, — прошептал парень.

— Пьяный что ли?

Парень отмахнулся.

Улыбка на добродушном лице Аарона стала еще шире.

— Какой тогда чай с медом? — сказал он, достав из-под стойки высокий пивной стакан. — Засекай время, сейчас все пройдет.

— Пожалуйста, не надо, — взмолился клиент, когда бармен откупорил бутылку темного пива и вытащил из холодильника сырое яйцо. — Лучше чай.

— Отвечаю, легче станет.

— Не надо, пожалуйста.

— Ну, болей тогда, — рассмеялся Аарон, залив чайный пакетик кипятком.

Парень благодарно принял стаканчик и, зачерпнув меда ложкой, отправил ее в чай.

— Имя у тебя есть? — поинтересовался бармен скорее по профессиональной привычке разговаривать с клиентами у стойки, нежели из искреннего интереса.

Сделав маленький глоток, парень кивнул.

— Скорпиус.

— Чудное имя. Иностранец что ли?

— Ну да, я же из Англии.

Аарон нахмурился. Уж больно парень чудной. Даже чай пил как-то странно: минуту назад разваливался на стойке, прижимаясь щекой к холодной поверхности, сейчас же сидел с идеально прямой спиной, а картонный стаканчик с чаем держал с оттопыренным мизинцем. И одежда эта...

— Ты актер театра, наверное, — не выдержал Аарон, все еще глядя на одежду. Этот то ли подол плаща, то ли шлейф спадал на пол. — Гамлет какой-нибудь?

— Нет, — не поняв сарказма, покачал головой Скорпиус. — Я переводчик.

— Типичный английский переводчик, — протянул Аарон. — Что переводишь?

— Все перевожу.

— А с какого языка?

— Арабский и некоторые африканские, — сообщил Скорпиус. — Ну, оромо и йоруба.

— Чего-чего?

— Это языки такие. Я учусь пока.

Бармен немного растерялся.

— Арабский — это круто, — не зная, что сказать, произнес он. — Важно. Глобализация, все дела. Эмираты там у них главные…

— Египет, — глотнув чаю, поправил Скорпиус.

— Египет?

— Египет. С Египтом чаще сотрудничают.

Чем дальше заходил диалог, тем больше Аарон убеждался, что собеседник его немного не от мира сего. Во-первых, в поисках кошелька, перерыл карманы, вытряхнув на стойку не меньше десятка тех самых странных золотых монет. Затем, вежливо проигнорировав вопрос о том, какими он здесь судьбами, парень поинтересовался, где поблизости можно найти сову, чтоб связаться с отцом. Но что окончательно поставило под жирный знак вопроса адекватность чудака, так это вопрос Аарона о наличие у него телефона, чтоб связаться с родными.

Скорпиус вытаращил голубые глаза и моргнул.

— У меня нет телефона, — сказал он и добавил, явно пытаясь, как ему показалось, внести ясность. — Но я знаю, что это такое, это приспособление для связи. Я читал о нем. Так, где можно найти сову?

* * *

Драко Малфой, облаченный в темно зеленую мантию, расхаживал по кабинету, сцепив руки за спиной, словно тюремный надзиратель. Взгляд его: ледяной, просверливающий, с чуть дрожащим нижним веком левого глаза, тоже заставлял вспоминать именно о тюремных надзирателях — любой служащий отдела международного магического сотрудничества, работающий под началом Малфоя, хотя бы раз за свою карьеру проводил эту параллель.

Также любой сотрудник этого отдела мог с готовностью подтвердить, что хуже и страшнее, чем нынешний взгляд мистера Малфоя может быть лишь тот самый момент, когда глава отдела решает лично проконтролировать выполнение той или иной работы и безмолвно замирает за спиной служащего, лишь свирепо вздыхая, когда, по его мнению, служащий, чувствуя крайней степени угнетение, работает слишком медленно.

Недовольно глянув в сторону дивана, обтянутого коричневой кожей, Драко Малфой издал непонятный звук — что-то среднее между рычанием, вздохом и ругательством, произнесенным сквозь зубы.

— Неделю дома не было. Засранец.

Скорпиус, с трудом повернувшись на диване, мученически приоткрыл глаза.

— Не неделю, а три дня, — слабым голосом уточнил он.

— Это же ухитриться надо! Напиться до такого состояния, чтоб не суметь выговорить домашний адрес для каминной сети, выйти из камина в Ирландии, загулять там, сжечь бар, нарушить половину законов о неразглашении и оказаться в приемном покое психиатрической больницы, из которого тебя, слава Богу, вытянули авроры! — сокрушался Драко. — Ты нормальный человек? Ну скажи мне, ты нормальный человек?

Скорпиус хрипло вздохнул, прижав ладони к бледным щекам.

— В приемном покое я оказался случайно, — заверил он. — Вообще все произошло случайно, но приемный покой — вообще-вообще случайно. Это все магл…

Драко нервно рассмеялся.

— Конечно, он вызвал санитаров после того, как ты извел его вопросами о совах и начал что-то доказывать на своем суахили!

— Не суахили, а йоруба, — простонал Скорпиус. — Это две совершенно разные…

Но Драко заранее отмахнулся. И, сев за массивный стол из красного дерева, устало закрыл лицо руками.

— Вставай и аппарируй домой, — вымучено сказал Драко. — Я слишком устал, чтоб на тебя орать. Сегодня.

— Я не встану, — прошептал Скорпиус, прижавшись лбом к прохладному кожаному подлокотнику.

— Совсем плохо?

Малфой-младший с трудом кивнул и уткнулся носом в диван.

Драко обессиленно возвел глаза к потолку и легонько ударил сына свитком пергамента по спине.

— Я очень надеюсь, что это был последний раз, когда я вижу тебя в таком состоянии.

— Папа, не кричи, пожалуйста, — голосом умирающей от горячки леди взмолился Скорпиус.

Мистер Малфой послушно замолчал, не перестав, впрочем, сверлить сына ледяным взглядом с ноткой то ли сочувствия, то ли желания отправить в воспитательных целях на пару недель в Азкабан.

— Это еще хорошо, что о твоем загуле знаем только мы и два аврора, которые дали обещали хранить это в секрете.

Но, как назло, в дверь настойчиво постучали.

— Не принимаю, — гаркнул Драко. Скорпиус взвыл от его громкого голоса.

Впрочем, гостю никак не помешало заявление начальника отдела о нежелании видеть кого-либо, поэтому дверь по-хозяйски была открыта с помощью простейшего заклинания, и Гарри Поттер, известный в министерстве не только как герой магического мира, но и как глава Аврората, беспрепятственно вошел в кабинет с тоненькой папкой в руках.

— Здорово, Малфой, — бросил Гарри, опустив папку на стол. — Это — подписать. Те акты, что без даты тоже на всякий случай подпиши, чтоб к тебе лишний раз не бегали из Аврората. Кстати, у нас в отделе история ходит… как там твой пьянствующий сынок?

— Я не пьянствующий, — пробурчал Скорпиус, краем глаза взглянув на главу Аврората. — Будто я гулял… я, в рамках учебы, помогал проводить переговоры с Али Баширом…

— Арабы не пьют, — отрезал Драко, скрестив руки на груди.

— Ты мне веришь или арабам? — насупился Скорпиус, пригладив рукой растрепанные волосы. — Здравствуйте, мистер Поттер.

Гарри едва сдержал смешок.

— Тазик тебе наколдовать?

— Ой, вы знаете, это было бы очень…

Снова треснув сына свитком пергамента, Драко раскрыл принесенную папку.

— Заведи себе секретаря, — посоветовал он, не спеша хвататься за перо. — Начальник отдела бегает по этажам, чтоб отнести бумаги на подпись… не комильфо, Поттер.

— Все мои секретари, как ты выразился, сейчас ищут Али Башира, его после переговоров, в которых твой сын выступал переводчиком, никто больше не видел. Ты что сделал с дедушкой-арабом, маленький пьянчуга? — грозно спросил Гарри, стараясь не захохотать.

— Поттер, не смешно, — отрезал Драко, оторвавшись от чтения. — У меня мало времени, о чем бумаги и что за срочность?

Гарри уселся в кресло перед столом и придвинул папку к себе.

— Нужно разрешение начальника международного сотрудничества для того, чтоб отправить наших авроров в Бразилию.

— Зачем?

— Считай, что курсы повышения квалификации.

Драко закатил глаза и достал из ящика стола чернильницу и орлиное перо.

Поставив на каждом документе свою подпись и заметив, что для того, чтоб снарядить группку, состоящую из шести авроров в командировку, необходимо девять подписей, невольно удивился.

— Откуда столько? — поинтересовался Драко, ткнув кончиком пера в оставленные для автографов поля.

Гарри поправил на носу очки и, судя по выражению лицу, был явно не в восторге от перспективы оббежать еще шесть кабинетов.

— Шеклболт, — только и сказал он. — Иногда мне кажется, он думает, что Аврорату слишком легко живется и придумывает такие вот квесты. Ладно, я побегу, черта с два я застану половину клерков после обеда.

Малфой кивнул и спрятал перо с чернильницей.

— Вставай, — произнес он и потряс задремавшего сына за плечо. — Перенесу тебя домой.

— Еще вернешься? — обернувшись, поинтересовался Гарри. — У нас внеочередное вечернее совещание.

Драко, запахнув мантию, снова кивнул.

— Ты задержишься? — с какой-то надеждой спросил Скорпиус, встав на ноги.

— И не мечтай, домовик вылил все спиртное.

Гарри усмехнулся.

«Да уж, с моими проще» — подумал он.

— Удачи, — сказал он. — Смотри, не потеряй переводчика.

И, прижав папку к груди, закрыл за собой дверь.

— Что за совещание? — поинтересовался Скорпиус, когда отец крепко сжал его руку.

— Касательно международной магической безопасности. Не отвлекайся, — бросил Драко и аппарировал, очень надеясь, что сын не разжал его руку, забывшись.

* * *

— Ну, за международную магическую безопасность.

Стаканы соприкоснулись с легким звяканьем. Гарри сделал большой глоток огненного виски, которое тут же обожгло горло и, по всем правилам распития сего напитка, тут же отправил в рот шоколадный котелок из конфетницы. Жжение в горле тут же словно впиталось в теплый, чуть подтаявший шоколад.

— Он хороший мальчик, — горько продолжил Драко, который, впрочем, виски шоколадом никогда не заедал, сколько Гарри не наблюдал за ним за время их периодических «совещаний». — Всегда был хорошим, послушным, хорошо учился… не знаю, что с ним сейчас происходит, понятия не имею. Сказать бы, что переходный возраст, так нет, девятнадцать уже.

— Я говорил тебе раньше, и сейчас скажу, — произнес Гарри, повертев стакан. — Ты разбаловал сына.

— Да не разбаловал.

— Да конечно, а то я не знаю, — хмыкнул Гарри. — Детям нужна жесткая родительская рука, рамки поведения. Я с Джеймса пылинки сдувал, и что выросло? «Мама-папа, я не буду идти на шестой курс, я музыкант, оказывается».

Драко снова наполнил стаканы.

— Я не могу быть отцом-тираном, — заметил он.

— И не надо. Поздно уже, мальчик вырос. Просто будь строже, Малфой. Тебя не смущает, что он третий раз за месяц допивается до такого состояния, что не может внятно произнести свой адрес?

— Конечно, это меня смущает, — протянул Драко, прикрыв лицо рукой на мгновение. — Еще больше меня смущает, что об этом знает все министерство.

— Ну, за министерство.

Стаканы снова звякнули.

— С другой стороны, это его работа, — опустив стакан, сказал Драко.

— Он дегустатор алкоголя?

— Нет.

— Он сомелье?

— Нет.

— Он в Азкабане смотрителем работает, раз без бутылки спиртного просто смену не пережить?

Драко закатил глаза.

— Да знаю я, что ты прав, — буркнул он. — Совершенно прав. Просто я…

— … в очередной раз оправдываю свое возлюбленное чадо, — подмигнул Гарри.

Не став спорить, потому как любой аргумент вдребезги будет разбит фразой Поттера, Малфой перевел взгляд в сторону потрескивающих в камине поленьев.

«Совещание, посвященное международной магической безопасности» затянулось до самой ночи — на каминных часах красовалась отметка в полночь, шаги последнего трудоголика в отделе Малфоя стихли еще час назад. Ох уж этот Перси Уизли! Скачет из отдела в отдел, занимается неблагодарной рутинной работой — бумажки сортирует, получает чуть выше минимального оклада, но, кажется, совершенно доволен своей карьерой, считая ее едва ли не самым значимым звеном министерства магии.

Странно у людей счастье.

Подумав о Перси Уизли, Малфой нахмурился.

— Как думаешь, Перси Уизли доволен своей работой?

Уверив себя в том, что Драко перебрал, раз его мозг превратился в генератор случайных мыслей, Гарри допил содержимое стакана.

— Думаю, да. Хотя черт его знает, мы видимся только на работе. И то, редко. Но вообще, Малфой, сейчас Перси — одна из последних вещей, которую я ожидал обсуждать.

Драко невесело хмыкнул.

— Задумался просто. Интересно, каково ему подносить документы тому, с кого в Хогвартсе снимал штрафные очки?

— Мой тебе совет, Драко. Попробуй как-нибудь прийти на работу немного подшофе. В тебе тут же проснется душевный руководитель, интересующийся тяготами окружающих, а не цербер в мантии, — фыркнул Гарри, хотя вопрос Малфой задал интересный, будет над чем подумать перед сном. — А вообще, эти твои постоянные насмешки над ним…

— Поттер, это не насмешки.

— Насмешки. Интеллигентные насмешки над тем, кто старше, но по чину ниже. Кто он там по чину?

— Заместитель помощника секретаря отдела, — отчеканил Драко.

Гарри чуть было сам не фыркнул, хотя и понимал, что это и глупо, и нагло, и высокомерно.

— Смех смехом, а такие сотрудники тоже нужны, — заверил он скорее себя, нежели Малфоя. — По крайней мере у тебя в отделе вся документация в порядке, и если Кингсли опять нагрянет с проверкой, то ни к чему не придерется.

— Это уж точно.

Вспомнив, как Перси Уизли водил министра по архиву и вещал тоном экскурсовода о старых документах так, будто ничего важнее этого в министерстве быть не может, Драко откинулся на спинку кресла и закинул ноги на кофейный столик.

— Всяко лучше, чем в Аврорате, — заверил Гарри. — Бедлам круглосуточный. Совы, письма, Громовещатели, кипы пергамента. Знаешь, цени Перси, потому что у меня возникла сейчас идея переманить его к себе. Мне такой вот заместитель помощника секретаря на вес золота.

Серые глаза Малфоя вдруг загорелись неистовым огоньком возникшей в голове идеи.

— Поттер, я сейчас решу в два счета твою проблему.

— Какую проблему? — поинтересовался Гарри. — Касательно порядка в документации Аврората? Да это не проблема, скорее просто наболевшее.

— Возьми Скорпиуса.

Почувствовав, как горло обожгла горечь виски, Гарри закашлялся.

— В своем уме?

— Возьми, я тебя прошу, — серьезно произнес Малфой. — Я сам ему буду платить, просто возьми, пусть тебе бумажки сортирует, а не напивается со своими переводчиками.

Бюро международной дипломатии и переводов, находившееся под крылом отдела международного магического сотрудничества, было относительно молодым и за недолгие шесть лет своего функционирования уже обрело недобрую славу. Находившееся в вечном ритме праздника, будь то годовщина основания, чей-то день рождения, успешно подписанный международный договор, удачные или неудачные переговоры, государственные праздники, бюро постоянно было на своей волне и даже грозное начальство в лице Драко Малфоя не пугало служащих. Служащих-то не так и много, коллектив молодой, состоявший из восьми одухотворенных девиц-переводчиц и Скорпиуса Малфоя — эти начальства не боятся. Но работают исправно, вот уж к чему не придраться, хоть и глушат шампанское в разгар рабочего дня.

Драко Малфой ненавидел это бюро.

Что может раздражать больше вечно развеселых людей, потягивающих из чашек шампанское или вино, маскируя содержимое под чай?

— Малфой, нет, не шути так, — покачал головой Гарри. — Что твой отпрыск будет делать в Аврорате? У нас не наливают.

— Да что хочешь. Бумажки пусть сортирует. За тобой пусть ходит и все записывает.

Поняв, что Драко не шутит, Гарри мигом протрезвел.

— Я понимаю тебя. Ты хочешь выдернуть его из коллектива богемных алкоголичек. Но что тебе мешает его в свой отдел перевести? Чтоб под боком был?

— Поттер, отец-начальник это не для него, — закатил глаза Драко.

— Ты и так его начальник.

— Ну, не прямой же.

— Велика разница, — протянул Гарри. — А не в том ли дело, что ты просто не хочешь пятнать репутацию доброго папы. Это же сыну приказывать придется, иногда прикрикнуть. А мальчик у тебя избалованный, капризный, еще чего доброго обидится.

Драко сжал губы.

— Ну да, да, — сокрушался он. — Я не могу быть для него строгим руководителем, иначе бы давно его перевел. Другое дело ты, Поттер. Он тебя уважает, и как человека, и как аврора.

— И поэтому почтет за честь у меня в архиве пергамент лелеять. Слушай, Драко, я же знаю, как это будет. Скорпиус у меня полчаса в Аврорате покопается, затем устанет и пойдет к тебе, жаловаться, мол его эксплуатируют, как эльфа-домовика, бьют и унижают, — улыбнулся Гарри, разлив по стаканам остатки виски. — А потом ты ко мне прибежишь и с пеной у рта начнешь права своего сына отстаивать. Ну скажи, зачем мне эта головная боль?

— Да не прибегу я.

— Серьезно?

— Да.

— Спорим на ящик огненного виски?

— Спорим, — кивнул Драко. — То есть, берешь Скорпиуса?

Гарри прищурился.

— Только спора ради, — сказал он, протянув руку. — Ящик огневиски, запомни.

Драко усмехнулся и пожал протянутую ему ладонь.