Воспоминание (джен)

Джуди огляделась вокруг и облегчённо вздохнула — брат стоял в нескольких шагах от неё, подбоченившись, и смотрел недовольным взглядом:

— Ты с ума сошла?! — это вырвавшееся изо рта мальчишки восклицание не остановило желание Джуди заключить его в объятия.

— Où sommes nous? Qu'est-ce que c'est?⁽¹⁾ — кудахтанье растерянно бродивших вокруг француженок тоже не могло отвлечь Джуди от цели, впрочем, как и весь этот мир вокруг.

Вокруг обнявшихся Питера и Джуди колебалось бесконечное зелёное море сочной растительности.

— Бананы, — выдохнула Джуди.

— Бананы? — повторил Питер и испуганным взглядом посмотрел сестре в лицо. — Не хочу…

— Не пугайся, — успокоила его Джуди, — никакой растительности на лице, хвоста тоже нет. — Даже отчаянный крик не заставил брата с сестрой разомкнуть объятия, только оглядеться по сторонам — в нескольких шагах, там, где банановые пальмы стояли ближе друг к другу, было заметно шевеление. — Питер… — прошептала Джуди.

— Не пугайся, — прошептал Питер.

И всё же донёсшиеся откуда-то издалека звуки барабанного боя заставили Джуди вздрогнуть и разомкнуть объятия. Среди зелёных стройных стволов показались слегка прикрытые листьями огромные, в человеческий рост, страшные лица — без туловища они двигались сами по себе, приближаясь к детям.

Джуди огляделась — они были окружены, бежать было некуда. Француженки уже, что-то беспрестанно лопоча, свернулись калачиком среди травы, будто приближающая опасность не заметит их, если они сами не будут её видеть. Питер застонал от страха и прижался к сестре. Уродливые головы окружили своих жертв и теперь ходили вокруг них хороводом.

— Отстань! — крикнула Джуди и, примерившись, пнула оказавшуюся прямо напротив неё голову в нос. Голова внезапно повалилась на затылок, а остальные издали вздох удивления и замерли.

Ступор ходячих голов заставил Джуди приглядеться к нападавшим — их лица были вырезаны на деревянных досках, а затем раскрашены.

— Кто вы такие? — спросила Джуди и, не получив ответа, подпнула лежащую на земле голову по торчащим из-под деревянной маски ногам.

— Ой! — вскрикнула голова. — Больно!

— Что ты делаешь, девочка? — одна из голов повернулась к Джуди затылком и оказалась человеком, нацепившем на спину доску с вырезанным лицом.

— Что это они говорят? — спросила Джуди брата. — Ничего не понимаю.

— Кажется, они не по-английски, но я немного понимаю. Он спрашивает тебя, что ты делаешь.

— Что я делаю?! — Джуди почти вышла из себя. — Это что вы делаете — вот, что надо спросить! Зачем пугаете нас?

Ходячие головы отступили, сбились гуртом и принялись что-то обсуждать между собой, пока одна из голов не обратилась к Джуди на ломаном английском.

— Отвечу тебе. Здесь написано, — человек, носивший маску в виде разгневанного лица, указал на неё. — Вы нам неприятны, должны уйти. Вот, мы показываем это. Неужели непонятно?

— Совсем непонятно, — ответила Джуди.

— Им непонятно, — дикарь обратился к товарищам, а потом, покачав головой, добавил. — Вот, как же нам тяжело таскать на спине эти маски, а им непонятно…

— Вот, таскаем мы эти маски, таскаем, а им непонятно, вот они и продолжают нам на голову сваливаться, — вторил словам первого дикаря товарищ.

— Да уж, по своей воле мы бы сюда никогда не свалились, — подтвердила слова дикаря Джуди.

— Вот видишь, они не сами сваливаются…

— А раз не сами, то можно их и накормить…

Джуди с Питером переглянулись — ходячие головы на поверку оказались достаточно милыми дикарями, но этот факт не позволял сделать вывод о степени съедобности предлагаемого ими угощения.

— Мы не можем уйти отсюда, — прошептала Джуди на ухо Питеру.

— Я есть хочу, — ответил он.

— Потерпишь. Мама с папой придут, а нас нет.

— Они не придут.

— Это почему?

— Ты разве не помнишь? Фигурки остаются на поле до конца игры.

Джуди задумалась:

— Они могут сколько угодно бросать кости, — жалобное подвывание, которым сопровождалась эта произнесённая Джуди фраза, говорило о причине её несообразительности — пустом желудке. Впрочем, следующей фразой она себя реабилитировала. — Ницца в опасности. Мы должны отсюда выбраться.

Собравшийся уже последовать за поставившими француженок на ноги дикарями Питер удивлённо посмотрел на сестру:

— Ты о чём?

— Тот работорговец, изменение климата и никакой возможности завершить игру, пока все мы здесь…

— Работорговцев скрутят…

— Почему же до сих пор не скрутили?

— Давай поедим.

Джуди и Питер, продолжая спор, вслед за племенем манджи вступили в заросли банановых пальм.

— Ступай осторожнее, смотри под ноги.

— Лианы перешагивай!

Предупреждения дикарей не позволяли брату с сестрой выяснять отношения.

— Что не так с лианами? — наконец раздражённо спросила Джуди.

Манджи не поняли её раздражения — она не носила раздражённой маски.

— Лиана — не лиана. Машина будет: утянет — плохо будет.

— Как вы здесь живёте? Даже по джунглям просто так не погуляешь, — Джуди произнесла это с издёвкой, но манджи приняли эти слова за сочувствие.

— Будь внимательна! — проговорил один из дикарей доверительно, поднял вверх указательный палец и повёл головой.

— Зачем? — прошептала Джуди, кажется, придыхание в голосе дикаря заставило её проникнуться.

— Охотники… Стреляют. Когда не видят животных, стреляют по нам — им всё равно, кого убить, главное — количество. Слушай, когда пулю услышишь — падай!

— Как же вы здесь живёте?! — на этот раз в восклицании Джуди слышался неприкрытый ужас, и дикарь в благодарность за сочувствие взял её за локоть.

— Когда домой придём, я вырежу и раскрашу маску с огромными печальными глазами, маленьким носиком и алым ротиком и буду надевать каждый раз, когда к тебе обращаюсь, — после этих слов дикарь застеснялся и убежал в начало колонны.

— Зачем вы носите эти маски? — спросил Питер ближайшего к себе дикаря.

— Чтобы все знали, что мы чувствуем, — ответил тот и гордо поднял голову.

— А они не знают? — удивлённо переспросил Питер.

— Они не могут быть уверены, а так точно будут знать, — Питер смерил дикаря удивлённым взглядом и фыркнул. — Мой отец носил маски, мой дед носил маски, и дед моего деда носил маски…

— Значит, ты не один такой, — продолжал Питер с издёвкой.

— Не говори с таким пренебрежением! Ты не понимаешь…

— Маски не нужны! — перебил собеседника Питер.

Джуди поддержала бы брата и поучаствовала в споре, но слова стеснительного дикаря не выходили у неё из головы, заставляя прислушиваться к окружающим её звукам и озираться по сторонам. Сейчас угроза слышалась ей даже в шуме сочной листвы, а ветер казался искусственным, управляемым чьей-то волей, неверным, неправильным…

Джуди поднималась на кочку — листья банановых пальм становились ближе — внезапно подъём закончился, и она, не успев сориентироваться, клюнула носом вниз, но не коснулась земли, а зависла в воздухе, будучи схвачена за талию широким листом пальмы.

— А-а-а-а, — закричал Питер, заметив исчезновение сестры. — Джуди-и-и!

— Питер! — мальчик бросился на помощь сестре, схватил казавшийся хрупким тонкий ствол и отчаянно затряс.

— Отпусти мою сестру, зараза! Я сказал — отпусти!

Пальма легко поддалась усилиям Питера, прогнулась до земли, и мальчик уже взял сестру за руки, когда ствол спружинил, выпрямился, и сцепившиеся за руки дети полетели по воздуху как снаряд, выпущенный из катапульты.

— Питер! — Джуди напрасно пыталась удержать брата — он был слишком для неё тяжёл. И через несколько мгновений дети летели в разные стороны: Питер — к земле, а Джуди — вперёд по воздуху, больно ударяясь о мясистые листья.

— Берегись пальм! Псих завладел пальмами! Берегись! — крики манджи не достигали сознания детей.

— Пите-е-ер! — кричала Джуди, будучи не в силах оторвать испуганный взгляд от падающего тела брата.

К счастью, оба они были пойманы очередными пальмовыми листьями, будто бейсбольные мячи в перчатку, и отправились дальше по воздуху в одном и том же направлении.

* * *

— Хороший улов, и это даже не манджи… Так интереснее…

Джуди старалась наблюдать за братом до тех пор, пока встречный воздушный поток не лишил её чувств, и теперь с трудом открыла глаза и неохотно пошевелилась: глазные яблоки болели, будто их долго тёрли, а тело не слушалось. Джуди попыталась найти взглядом брата и уставилась в искусственно увеличенные огромными круглыми линзами в закреплённых на всклокоченной голове очках глаза.

— Кто вы такой? — спросила Джуди, попыталась сесть и поняла, что не может этого сделать, так как её тело удерживают привязанным к операционному столу ремни. — Зачем вы привязали меня?

— Это дитя задаёт новый вопрос раньше, чем получает ответ на предыдущий. Очень интересно…

— Кто вы такой? Где мой брат? — закричала Джуди и забилась в отчаянной попытке освободиться.

— Я великий учёный! — воскликнул очкарик. — Разве ты не оценила моих достижений, когда летела сюда? Разве ты не видела мои робо-пальмы?

— Слишком много вопросов, — выдохнула Джуди, но очкарик проигнорировал её сарказм.

— Я достиг огромных успехов в робототехнике. Я могу подчинить своей воле всё: растения, животных, землю, воздух, — но с некоторых пор меня интересуют только люди. Я хочу узнать, как устроен твой мозг, деточка.

Ибсен потянулся к голове Джуди, и девочка в ужасе сфокусировала взгляд на скальпеле в его руках.

— Если вы думаете, что узнаете строение мозга, разрезав мне голову, то ошибаетесь.

— Узнать строение, — Ибсен мерзко захихикал. — Я уже изучил строение мозга. Для этого у меня было достаточно человеческого материала, теперь я намереваюсь завладеть…

— Па-па-а-а-а! — Джуди закричала и забилась на операционном столе.

— Чёрт побери! — ругнулся Ибсен. — Ты не должна шевелиться, — он отошёл к ногам Джуди и попытался затянуть ремни, но донёсшийся с улицы шум заставил его отвлечься. — Никакого покоя! Что там происходит? — Ибсен подошёл к закрытому белой москитной сеткой окну и посмотрел на улицу. — Уроды! — вопреки ожиданиям Джуди, изверг не вышел из комнаты, а кинулся к небольшому металлическому шкафчику, висящему на стене, вставил ключ в замочек и отбросил крышку. — Мои механизмы… неразумные обезьяны… какое варварство! — Джуди почувствовала, как мир закачался, и окружающие её поверхности потеряли ориентацию в пространстве. — Мои механизмы! — завизжал Ибсен; в окне показались волосатые руки, а в следующее мгновение на подоконнике сидела большая обезьяна. — Уроды! — Ибсен рванулся к окну, выставив вперёд руку со скальпелем, но не дошёл — пол наклонился, и сумасшедший учёный кубарем покатился по наклонной и с криком исчез в дверном проёме.

Воздух вокруг Джуди наполнился треском ломаемого дерева — дом, в котором она находилась, рушился. Обезьяна, сохраняя абсолютно невозмутимый вид, прыгнула на операционный стол и принялась неловко лапками перебирать удерживающие девочку ремни.

— Развяжи меня и найди моего брата, — проговорила Джуди.

— Уа… Уа… Уа, — ответила обезьяна и запрыгала на столе.

— Не нервничай и не скачи, просто развяжи меня, — повторила Джуди спокойнее — обезьяна потянула ремень, но он не поддался грубым усилиям. — Нет-нет... Там есть застёжка, открой её.

Звук, похожий на сдавленное хихиканье, заставил Джуди прекратить объяснения — в покосившемся проёме окна сидела другая обезьяна и оглядывала разыгравшуюся перед ней сцену неожиданно осознанным, насмешливым взглядом.

— Ты кто? — успела спросить Джуди, прежде чем эта обезьяна прыгнула к ней на стол и врезала лапой по затылку первой обезьяне.

— Умней! Приказано доставить на суд, значит, надо либо развязать, либо так тащить.

— Какой суд? Вы вообще кто?

Говорящая обезьяна, подобно сумасшедшему учёному, игнорировала задаваемые вопросы, вместо ответов она ловко подцепила конец ремня и расстегнула застёжку.

* * *

Джуди уселась на операционном столе и оглядела разгромлённое помещение, стоящий под углом к горизонту пол — испытать его устойчивость под своим весом она бы не решилась.

— Пойдём, — проговорила обезьяна, — нас ждут.

— Кто нас ждёт? И где мой брат?

— Пойдём, — повторила обезьяна и указала Джуди на окно.

Девочка осторожно попробовала пол — доски скрипнули, но выдержали — и направилась к окну. Там внизу среди доламывающих дом и окружавшие его механизмы обезьян на земле лежал её связанный по рукам и ногам брат.

— Что вы с ним сделали?! — закричала Джуди и, позабыв осторожность перед шаткими конструкциями, залезла на подоконник.

— Глупая… Вытащили из чулана. Так и было! — искреннее возмущение в голосе Джуди заставило обезьяну проникнуться к ней симпатией, а девочка уже спрыгнула с подоконника во двор и бежала к брату.

— Питер, что с тобой?

— Обезьяны… Не хочу к обезьянам.

Джуди всхлипнула и принялась развязывать брата.

— Не пойдём к обезьянам, пойдём к дикарям и узнаем, как выбраться отсюда.

— Как это не пойдём?! — воскликнул Судья. — Если не пойдёте, то мы вас понесём. Хватай их! — доламывающие механизмы сумасшедшего учёного человекообразные захватчики оторвались от своего занятия и воззрились на Джуди — она едва успела поставить брата на ноги и теперь была вынуждена сделать несколько шагов назад.

— Бежим!

Обезьяны ощерились, угрожающе показав клыки, и в следующее мгновение сплошным потоком ринулись на детей.

— Не трогай меня! Не прикасайся! — волосатые лапки обхватили ноги и руки Джуди и Питера: казалось, не было участка на их теле, к которому бы не прикасались, — замелькали перед глазами детей разноцветные листья и кусочки голубого неба.

* * *

— Отпусти! Отпусти! — Джуди время от времени удавалось вырвать из лап обезьян то одну, то другую конечность, но её торжество было недолгим, а хватка становилась крепче и скорость движения возрастала.

— У-а, у-а, у-а, — следуя командам разумной обезьяны, приматы соблюдали определённый ритм бега и менялись местами в толпе.

Наконец детей отпустили. Джуди огляделась: обезьяны несколькими кольцами окружили их, оставив доступным единственным выход — небольшой люк в земле. Тысячи горящих глаз, почти не моргая, наблюдали за детьми, и девочка не смогла побороть страх.

— Вы хотите, чтобы мы полезли туда? А вот нет — не полезу! Не полезу!

— У-А-А-А… У-А-А-А… — обезьяны в ответ на истерику ребёнка завели странную шаманскую песенку, и эти монотонные звуки окончательно вывели Джуди из себя.

— Не полезу! — люк за её спиной с чавканьем открылся.

Обезьяны, не переставая напевать, приближались к детям. Питер заслонил Джуди собой и сжал кулаки.

— У-А-А-А… У-А-А-А… — обезьяны в первом ряду ощерились, показав клыки.

Джуди топнула ножкой:

— Не полезу! — взяла брата за плечо и присоединила к двум его сжатым кулакам свой — третий.

Одна из обезьян прыгнула, её челюсти едва не сомкнулись на запястье замахнувшегося ударить её Питера, и вслед за первой нападавшей остальные обрушились на детей лавиной.

Джуди и Питер повалились навзничь, и обезьяны завалили их собой.

— Ползём, — прошептала Джуди и потянула брата за шкирку — лапы обезьян цеплялись за волосы, челюсти щёлкали где-то над ухом, но не причиняли вреда — куча-мала мешала неразумным приматам сориентироваться и найти в толпе противников.

— Они нас загрызут, — ответил Питер, и в подтверждение его слов прямо перед взглядом детей возникла маленькая злая обезьянка. — В люк! — воскликнул Питер, и Джуди послушалась брата.

Внизу детей поджидала коварная темнота, в которой им с трудом удалось нащупать перекладины лестницы. Джуди и Питер почти скатились вниз.

— Мама бы не одобрила…

— Больно! — застонал Питер.

Оскаленные морды обезьян остались где-то наверху, а их появление будто задействовало какой-то механизм, и помещение, в котором они оказались, теперь было освещено.

— Вот я вас! — Джуди погрозила обезьянам кулаком — те проигнорировали угрозу, уселись по краю люка и свесили хвосты вниз. Джуди огляделась. — Ничего не сломал? — спросила она брата, и тот отрицательно покачал головой.

Помещение, в котором они оказались, было небольшим, и большую его часть занимали огромные деревянные шестерни: они мерно и плавно двигались. Питер подошёл к лестнице:

— Не похоже, что там есть подземный ход, но стоит проверить.

Джуди посмотрела вниз, кивнула, и дети стали спускаться ниже в колодец: ступень за ступенью, помещение за помещением. Свет сменялся тьмой, а тьма — светом, механизмов становилось больше, свободного пространства — меньше.

— Мама бы не одобрила, — самообладание начинало покидать Джуди, усталость брала своё. — Отпусти меня, гад! — чьи-то руки схватили её за талию и потянули вниз. — Питер! — прикосновение показалось неприятным, болезненным, свет мигнул и разгорелся, Джуди оглянулась — за её спиной стоял скелет в чёрном плаще и держал её за талию. — Га-а-ад! — закричала девочка и засучила ногами в отчаянной попытке отпихнуть от себя уродца: белые высушенные от времени кости звонко отвечали на пинки, но не ломались.

— Почему же гад? — голос скелета звучал глухо, но всё же позволял передать испытываемые падшим ангелом эмоции лучше отсутствовавшей мимики — скелет был удивлён.

— Я сказала — гад! — Джуди вырвалась из рук скелета, прижалась к брату и залилась слезами — слишком много впечатлений ей принёс этот бесконечный день.

Слёзы девочки, видимо, ошарашили Хранителя — он отвернулся, заходил туда-сюда мелкими шагами, провёл рукой по знакомым механизмам, пощёлкал костями по датчикам…. Нет, его мозг был не способен мыслить, но какие-то воспоминания — старые клише — в нём остались.

— Устами младенца глаголет истина, — пробормотал скелет — затряслась нижняя челюсть, застучали зубы друг о друга. — Только здесь нет младенцев. Что тебя привело сюда? — проговорил Хранитель, придав своему голосу обычную звучность.

— Это ты во всём виноват, — ответила Джуди в промежутке между рыданиями.

— Я? — Хранитель был в шоке — дрожь прошла по всему его телу: от плеч к кончикам пальцев… — Ты лжёшь, — не сразу, но он нашёл себе оправдание. — Не лги. Скажи мне, что тебя привело сюда, и соразмерно твоему греху я придумаю тебе наказание.

— Ты лишил нас родителей, гад! — Джуди вытерла нос тыльной стороной ладони, набрала воздуха в грудь, и тут же в голос разревелась.

Скелет заложил руки за спину, дотронулся до обвисших крыльев. В чём он был виноват? И разве был виноват в чём-то? Должно быть, Господь нашёл его вину, раз он был отправлен сюда. Впрочем, на своём веку падший ангел встретил слишком много грешников, чтобы позволять себе такие сомнения. Нет, его суд должен быть скор и справедлив.

— Ты пришла сюда, влекомая алчностью познания новых миров? Нет, тебя обуяло уныние, ты оказалась недовольна своей жизнью и последовала сюда в поисках приключений…

— Гад! — ответила Джуди, икнула и отвернулась.

— Да почему же гад?! — ещё никогда душу Хранителя не ранило чужое неодобрение, да и никто прежде не обвинял его.

— Из-за тебя мир в опасности!

Голову Хранителя пронзило болью — видимо, в его черепе ещё оставались мягкие ткани, служившие прибежищем для души.

— Да в чём я виноват?! — закричал он. — Мерзавка, морочишь мне голову, спасаясь от справедливого возмездия?!

Успокоившаяся было Джуди опять залилась слезами, и Питер выступил вперёд, закрыв собой сестру.

— Как ты смеешь кричать на мою сестру?! Мы ни разу не начинали игру первыми, мы просто подержали в руках фишки и случайно уронили кости.

— Случайно уронили? — переспросил скелет.

— Мы приехали в Ниццу…

— Наш отец работал два года без выходных, чтобы заработать на отпуск, — брат с сестрой дополняли слова друг друга: Питер был спокоен, Джуди говорила сквозь слёзы.

— В Ницце было наводнение, а все дома были облеплены илом…

— Из-за тебя! — Джуди мстительно сжала кулачки, закусила губу и принялась тереть глаза.

— Но кто-то же начал игру… Кто-то же…

— Я попыталась установить причину наводнения. И знаешь? Причиной наводнения была твоя игра! Ты виноват! Ты! — Джуди воззрилась на падшего ангела воспалённым взглядом — что-то в глубине глазниц скелета вспыхнуло и тут же померкло.

— Я не могу быть виноват…

— Ницца в опасности из-за тебя! — Джуди сделала шаг к скелету. Слёзы на её глазах высохли. — Мы не хотели видеть новые миры! Мы не искали приключений!

— Ты лжёшь!

— Моя сестра говорит правду.

— Наших родителей смыло потоком воды… Из-за тебя!

— Нет!

Голос Джуди звучал всё более уверенно:

— Ты отнял у нас родителей! — это был почти крик.

— Нет! — скелет подтянул руки к вискам — кончики пальцев застучали по черепу.

— Твой прихвостень взял нас в плен, заковал в цепи и хотел продать на невольничьем рынке, но в нашем мире нет таких рынков!

— Слизь занялся работорговлей… Он не мой…

— Ты виноват! — почувствовав превосходство в споре, Джуди произнесла эти слова вдохновенно.

— Не-е-ет!!! — Хранитель не знал, что внутри него что-то ещё может кричать, он сложился пополам и внезапно вспомнил…

«— Ты требуешь наслать египетские казни на целый народ, на целую страну, сын мой?

— Да. Каждый из живущих там по-своему, но одинаково плох.

— Их грехи столь тяжки?

— Да!

— Но как же их соседи? Они пострадают.

— Это неважно.

— Не слишком ли ты скор в своих суждениях?»

Хранитель выпрямился, провёл рукой по механизмам, сбив несколько вентилей и заглушек.

— Что ты делаешь, гад? — спросила Джуди, ничуть не испугавшись.

— Я уничтожу то, что создал.

— Пожалуйста. А как же мы?

— Все следы вмешательства исчезнут из вашего мира вместе с игрой.

— Как же мы?! — повторила Джуди настойчивее.

— Вы? — показания манометров уже зашкаливали, а скелет продолжал громить своё обиталище. — Быстрее к реке!

Хранитель подтолкнул детей к лестнице и вслед за ними полез наверх — многочисленные шестерёнки тёрлись друг о друга с нехарактерным треском, мир скелета рушился.

Джуди и Питер вылезли из колодца — обезьяны, порастеряв всю прежнюю организованность, бегали, лезли на пальмы, и всё-таки одна, ощерившись, кинулась к детям.

— Что ты…

Хранитель раскинул крылья — нет, они не могли поднять его, только поймали ветер и оттолкнули неразумных приматов с дороги.

— Быстрее к реке! — повторил Хранитель, и брат с сестрой перешли на бег.

Земля дрожала под их ногами.

— Как же дикари? — спросил Питер на бегу. — Они не такие плохие…

— Обезьяны вполне себе обезьяны… да и другие животные…

Речушка была небольшой, терялась в траве, падший ангел вытащил лодку из кустов и усадил в них детей.

— Ничего не бойтесь, — сказал он на прощание.

Хранитель подтолкнул лодку — та быстро поймала казавшееся невозможным в этой запруде течение и теперь набирала скорость: перед глазами обнявшихся детей мелькали джунгли — падающие пальмы, вздыбившаяся земля, вырывающийся из её недр пар, заметавшиеся в панике животные, крики, рёв, выстрелы… На берегу стоял светлый ангел с чёрными крыльями и махал им вслед. Река внезапно стала полноводной, забурлила на порогах.

— Нам надо сказать маме с папой, что лучше не ехать в Ниццу, — проговорил Питер.

— Вообще лучше никуда не ехать, — ответила ему Джуди.

— Странная река…

— Мама, я не хочу никуда уезжать.

— Ты тоже видишь их?

Перед глазами Питера и Джуди мелькали воспоминания: от сегодняшнего дня до рождения…

— Я хочу брата, мама. Я буду любить его, — Питер в ответ отчаянно закричал.

Река Лет несла утлый чёлн с детьми, крутила в водоворотах, била о камни, пока не свергла вниз вместе с водопадом. Джуди и Питер исчезли под водой.

* * *

Джуди открыла глаза. Она лежала в объятиях отчаянно рыдающей матери. Джуди посмотрела женщине в глаза и погладила ту по щеке:

— Питер жив?

— Твой братик с папой, моя маленькая. Как ты себя чувствуешь?

— Всё будет хорошо, — проговорила Джуди. В её глазах светилась вековая мудрость нескольких прожитых до этого воплощения жизней.

1) Где мы? Что это?

Вернуться к тексту