Предания старины глубокой (джен)

Фома с Шимусом не из пустого любопытства прогулялись в музейный фонд Кремля и администрацию Алмазного фонда. Вчера Эйдлих вышла на связь и потребовала сведений по движению орденов, вывезенных из Зимнего Дворца. Они подняли старые каталоги по перемещению антиквариата и выяснили что немалый процент орденов вроде «Слона» и «Белого орла», довольно редких в России, был продан после революции за границу.

— Вот чего я не понимаю, — Кей постучал себя карандашом по носу, — так это кому предназначались остальные два амулета?

— А мне всё ещё интересно, — буркнул Артур, — как они ко мне на склад попали. Я заказывал, конечно. Но вряд ли такие.

Марина прижималась к нему, злобно разглядывая Матильду. Девушка, казалось, не замечает откровенно ненавистных взглядов. Она суетилась, накрывала стол к чаю. Пока мужчины просматривали вероятности передвижения орденов, она испекла какой-то простенький пирог. И у неё был вид совершенно довольного жизнью человека.

— А что, — процедила Марина, по-хозяйски запуская пальцы Артуру в волосы, — если эта ваша Эллочка коробки принесла?

Все замолчали.

— Она же сама говорит, — продолжала девушка, — что на технический персонал никто внимания не обращает.

— Это невозможно, — сразу вскинулся Кей, — да и где ей те амулеты взять-то?

— Гесер? — вопросом на вопрос ответила Марина.

— С чего бы ему тогда сейчас помогать?

— Вид делает, — не сдавалась она, — и не слишком ли часто ваша Элла сотрудничала в прошлом с Ночным Дозором?

— Что вы такое говорите, — возмутилась Мотя, — ни с кем она не сотрудничала! Дашкова от Ханумана всё узнала. А тот от Лефорта. Эллочка один раз только и попросила помощи. Так Франц её зимой из дома в одном платье выставил!

— Ну, наверное, его тоже смущали её частые «светлые» контакты, — улыбнулась Марина.

Завулон слушал молча. Марина работала в аналитическом отделе. И строила логические цепочки профессионально. К её словам стоило прислушаться. На душе от этого становилось тошно.

— Так! — он рывком отстранился от любовницы, — виновных будем искать позже. Сейчас есть дела поважнее. Шимус?

— Да, — оборотень спокойно встретился со взглядом Претёмного, — я посмотрел амулет, который Марина Степановна привезла из Дневного Дозора. По действию точно такой же, как и разряженный. А значит, снимает все уровни. Точнее, не снимает. Я неверно выразился. Он их законсервировал. Замкнул в коконе. В принципе, можно попробовать этот кокон прорвать, а сам амулет переориентировать. Нужен точечный заряд, достаточно мощный. Артур Утерович, как-никак, не третьего уровня Иной.

— И где его сейчас взять?! — возмутилась Марина, вновь пододвигаясь к Завулону.

— В какой-нибудь очень хорошей лаборатории, — развел руками Шимус, — я могу встроить так, чтобы потом работало. Но создать не могу.

Марина и Фома кинулись обзванивать инквизиторские мастерские страны. А Мотя, всё ещё довольно злая, позвонила любовнице.

Элла была рада её слышать. Но по мере получения сведений становилась все мрачнее. Очень внимательно выслушала рассказ про визитеров в белых халатах. Кей встал из-за стола и тоже нашёптывал свои вопросы, а Мотя их передавала. Неожиданное известие, что теперь она рискует превратиться в главного подозреваемого, Эйдлих не обрадовало.

— Что она сказала? — прозвучал в неожиданно наступившей тишине голос Артура.

— Говорит, — Мотя шмыгнула носом, — что у Ханумана в тайнике пороется. Мало ли, что там осталось.

— Это всё? — зло бросила Марина.

— Ещё она велела справиться у Артура Утеровича, известна ли ему фамилия Монс?

* * *

Элла появилась тем же вечером. Долго целовалась с Матильдой в прихожей, потом спокойно передала Шимусу какой-то пакет, обменялась недовольными оценивающими взглядами с Мариной, хмуро глянула на Завулона.

— Пришлось наблюдателя сбросить, — сообщила она, — он бы мне не дал в тайнике спокойно порыться, да и тут кое-какие дела были. Кей, глянь-ка, нет ли на мне крючка какого? Меня Лефорт провожал. А он это дело любит.

— Два оберега, — сообщил Кей, вернувшись из Сумрака, — оба от аварий на транспорте.

— Всё равно снимай, — отмахнулась она, — от оберегов Франца тоже лучше держаться подальше.

— А что он вообще там делал? — недовольно буркнул Завулон.

— Мне пришлось по делам в Дневной Дозор забежать, — пояснила девушка, — и в тайник бы я сама не пролезла. Там только вход был на первом слое. А сами побрякушки на третьем лежали.

— Что-то себе взял? — сразу насторожился Артур.

— Обещание, что я не буду портить ему репутацию в глазах Претёмного. И сам тайник ему очень пригодится.

— А что ты делала в Дневном Дозоре? — удивился Кей.

— Мне в «Борджиа»* нужно было поработать, — пояснила Элла, — у меня же доступа нет. Пришлось лично обращаться. Даже хорошо, что Франц на месте был. Я из новеньких не знаю никого, да и с компьютером не в ладах.

— Нашла, кого искала? — грозно поинтересовался Завулон.

— И да, и нет, — уклончиво ответила Элла, — придется рискнуть и проверить. Если вы не против, конечно.

Терять было нечего. Эйдлих кивнула и набрала номер.

— Борис Игнатьевич, — вежливо начала она, — я ваше условие выполнила? Вы довольны результатом?

В трубке коротко прошуршало.

— Хорошо, — констатировала девушка, — теперь ваш ход. Вы не могли бы прибыть к Артуру Утеровичу, да как можно более шумно? Да. На трех автомобилях, если можно, то с охраной.

Завулон занервничал.

— Теперь с нами. — Эйдлих обернулась к Марине: — можно вас?

Она отвела её в сторону и что-то зашептала на ухо. Артур видел, как меняется у любовницы лицо. С неё мигом слетела её маска обиженной в лучших чувствах собственницы, и теперь девушка стояла вся бледная, сосредоточенная. Когда Элла закончила, Маринка просто кивнула.

— Шимус, Томас, — обратилась Эйдлих к мужчинам, склонившимся над горкой каких-то блестящих предметов, — предлагаю вам взять всё это барахло и переместиться в спальню.

Когда остались только они четверо, Элла взялась за Завулона. Ему пришлось облачиться в костюм и выйти во двор в сопровождении все ещё бледной Марины. За всё это время он один не получил никаких объяснений. Элла сказала, это оттого, что она не уверена в результате. Но вид у неё был такой, что спорить он не решился.

Во двор уже подъехали три огромных черных авто. Охрана высыпала на газон. Всех местных жителей, отмечавших очередной прожитый день, как ветром сдуло.

— Ты что-то знаешь? — тихо поинтересовался Завулон у Гесера.

— Не имею ни малейшего представления, — тот пожал протянутую руку.

Поговорив за жизнь минут десять, мужчины разошлись. Гесер сел в непривычно огромный джип и укатил в сопровождении двух пустых авто сопровождения. А Завулон с Мариной вернулись в квартиру.

— Минут двадцать надобно выждать, — Элла даже не собиралась ничего объяснять.

Артур начал злиться.

— Что такого вы сделали для Гесера, что он примчался по первому зову? — прошипел он.

— Оказала услугу, не содержавшую магической компоненты, — просто ответила девушка.

Как будто помощь Светлым — это совершенно нормальное для неё действие. Всё-таки в чем-то Марина права. Если не во всем.

Эйдлих спокойно, без суеты, приглушила свет везде, кроме прихожей. Спокойно отправила куда-то Марину, а Завулону предложила пройти пока на кухню. Мотя, обитавшая там всё это время, тревожно глянула на него.

— Вы, главное, не нервничайте, — тихо попросила она. — Эллочка обычно знает, что делает.

В тишине было слышно, как разъехались двери лифта. До его слуха донесся встревоженный голос Марины.

— Сюда, пожалуйста, — всхлипывала она, — мне кажется, у него инфаркт!

В двери нервно заерзал ключ. Элла вышла встречать скорую. Едва врач вошел в освещённую прихожую, раздалось её короткое: «Да!» и какой-то грохот. Вышедшие из кухни Артур и Мотя застали Кея, крепко державшего за руку хрупкую черноволосую женщину средних лет.

— Не узнаете? — поинтересовалась Элла, кивая на неё.

Завулон покачал головой.

— А ты, Кей?

Тот так же пожал плечами.

— Я же говорила, — Элла устало присела на обтянутую потертым дерматином скамейку у входа, — никто не замечает технический персонал. Знакомьтесь тогда. Эдита Аверина. В девичестве Монс.