Ход истории: Отражение (джен)

Я лежала на своей кровати и наблюдала за раскачивающейся на потолке длинной нитью паутины. С одной стороны она меня раздражала, но с другой действовала на меня как гипноз. Да и лень мне вставать было, честно говоря…

Я вернулась в комнату только к десяти вечера, и то мне позволили уйти как ребёнку. Работа в поместье продолжалась до одиннадцати, именно тогда заканчивало свою работу большинство слуг, но некоторые оставались и на ночное дежурство — а вдруг господину не спится? Раньше, в моей юности, я не обращала на такие детали особого внимания, принимая за должное чашку тёплого молока посреди ночи или же почти под утро. А сейчас жизнь в поместье открылась мне с совершенно другой стороны.

Здесь всегда царила суета, люди, словно муравьи в муравейнике, бегали туда-сюда, выполняя различные поручения. Их было достаточно много, но работа находилась для каждого: размеры поместья были огромными, а пыль, например, требовалось протирать ежедневно — вдруг внезапно приедет важный гость? Поэтому жизнь замирала только на короткий промежуток между сумерками и рассветом.

Моё имя здесь — Люсьен Хартфилия или просто Лен, ведь слуг здесь называют более короткими именами, чтобы не забывать, да и задумываться, честно говоря, было лень, чтобы запомнить имя какого-то слуги. А моё было слишком непривычно для сына служанки, да и знали его здесь, кажется, единицы. А так Лен да Лен.

Мама меня не любила, и у меня создавалось впечатление, что она просто мирится с моим существованием как с должным, но не особо нужным. С утра, когда она меня разбудила, я её больше не видела, и её не было до сих пор — а время приближалось уже к утру. Это было странно и обидно, ведь мамы мне сильно не хватало всю прошлую жизнь, а здесь, обретя её, я была не нужна. Был.

Осознать, что я теперь мальчик, я все ещё не могу. Только вчера я была уже прожившей свой век, но женщиной, а теперь семилетний мелкий пацанёнок с непослушной соломой на голове и проблемами в семье, хотя их у меня было достаточно и в прошлом. Но здесь их количество просто поражало.

Учитывая отношения ко мне мамы, у меня также не было и отца. Его я не встретила ни разу, и именно Джуда, а не какого-то левого мужчину. Я практически не выходила из кухни, но, не увидев его в нашей «комнате», пришла к такому выводу. Но, может, я ошибаюсь? Спрашивать у мамы такие вещи было бы странно, ведь я по-любому должна их уже знать, а слухи, которых уже успела наслушаться за весь день, могли оказаться ложными. Но все они сводились к тому, что моя мама где-то нагуляла меня. Но я же знаю, что это не так! Моя мама не такая, даже с поправкой на параллельный мир.

Входная дверь протяжно скрипнула, непривычно резанув по ушам, привыкшим к тишине. Послышались тихие, слегка рваные шаги в мою сторону. Я тут же прикрыла глаза, притворяясь спящей.

Чужой взгляд изучал моё лицо, почти неощутимо скользил по нему, не заостряя ни на чем внимания, но все равно был таким острым, будто по коже прошлись лезвием. Я старалась дышать ровно, но сердце предательски то ускорялось, то, наоборот, замирало.

И вот спустя некоторое время мама меня все же «разбудила».

— Вставай! — ограничившись коротким словом и убедившись, что я встала, она хотела уже уйти, но я её окликнула.

— Ма… Мама, что случилось? — лучи рассвета, проникающие в окошко, осветили её лицо и показали яркий след от чужой руки. Явно мужской, слишком большим он был. — Кто это сделал?

Она обернулась, чуть вздрогнув и неосознанно поднеся руку к щеке. Её взгляд тут же стал жестче.

— Не твоё дело, Лен! Собирайся и не задавай глупых вопросов! — не говоря больше ни слова, она ушла, хлопнув дверью. Я что-то сказала не так? Но ведь след на щеке действительно вызывал подозрения…

Не в силах больше думать об этом и закинув мысли поглубже в сознание, я стала собираться. Порывшись в шкафу, я неожиданно вытянула золотой зодиакальный ключ, спрятанный на самом дне ящика. Руку тут же неприятно кольнуло, заставив меня выронить ключ.

«Водолей», — с грустью подумалось мне. Теперь я точно знаю, что мама все ещё заклинатель, но я им уже не являлась — магия не позволила мне даже притронуться к ключу, не то чтобы попытаться призвать. Да и был велик риск, что я могу попросту перегореть, оставшись на всю жизнь магическим калекой с разрушенным магическим ядром. А мне бы этого не хотелось.

Тоскливо посмотрев на артефакт, положила его на место, преодолевая дискомфорт. Когда-нибудь я ещё встречу духов, просто время ещё не пришло.

Быстро одеваюсь, стараясь забыть о находке, привожу волосы в относительный порядок, пригладив рукой, и убегаю из поместья. Сегодня горбатиться на кухне мне не хотелось, пусть эти сварливые тётки сами все делают! За день я наработалась на целый месяц и повторить это на следующий же день я была не готова.

Я бежала по коридорам поместья, слушая злые выкрики в мою сторону со стороны встреченных и чуть не сбитых служанок. Ну звиняйте, бывает. Споткнувшись на очередном повороте, с чувством прикладываюсь головой к каменному полу.

— Ауч! Это поместье явно меня убить хочет!.. — быстро затыкаюсь, теряя свой пыл. Перед моими глазами разворачивалось сие действие:

Мама прижата к стене сильными мужскими руками, которые уже лезут к ней под юбку. И ведь не скажешь даже, что ей не нравится! На лице смирение и лёгкий румянец на щеках, да и сама её поза достаточно развратна: колено упирается именно туда, где у меня появился непредусмотренный у женщин орган. А вот одет мужчина был как аристократ, богато. И его спина мне была слишком знакома: в детстве я насмотрелась на неё сполна.

Джуд Хартфилия. Мой отец. Зажимает мою маму прямо в коридоре! Чтож, тайна моего рождения кажется мне понятной: молоденькая служанка приглянулась хозяину, и после интрижки родилась я. Родился. Но прошло уже семь лет, а ничего не изменилось — мама все ещё служанка, но явно любимая, картина перед глазами явно на это намекала. Зато она явно стала фавориткой, и теперь ясно, где моя мама ночи проводит.

Ну что, ситуация весьма деликатная, но отвечает сразу на несколько вопросов — почему мы живём на чердаке и почему к нам так относятся. Первое, так это естественное желание мужчины держать любовницу поближе. Второе — банальная ненависть со стороны других слуг к моей матери, выложившей себе путь через постель, перенесенная в последствие и на меня. Всё естественно и просто.

А пока меня не заметили, разворачиваюсь и тихо сваливаю, решив уйти через чёрный ход. Не хотелось попасться и разрушить свои планы о разведке.

По знакомым тропинкам я вышла в деревню, принадлежащую моему отцу. Ровные ряды домиков разительно отличались от тех, что я помнила. Ну, подумаешь, что такими они будут лишь семьдесят лет спустя, а сейчас лишь основы. Но жизнь все равно кипела. Женщины ходили туда-сюда, таскали различные предметы, от белья до ящиков, а вот мужчин было мало: с рассветом все отправились на работу, кто куда. Некоторые выполнять мелкие магические заказы, другие — на поля или на предприятия. Вся жизнь лежала в руках женщин, детей и стариков, уже не способных заниматься тяжёлой работой.

Шум родных мест был приятен, но немного непривычен, всё же в гильдии шум был немного другим, более диким, а в Магическом Совете, в противовес, постоянным спутником были тишина и спокойствие.

Так, оглядываясь по сторонам, я не услышала, как меня окликнули. Очнулась я только тогда, когда мне в голову прилетел небольшой камушек. Потерев голову и обернувшись, я увидела мальчика, стоящего в дверях дома и сердито смотрящего мне в спину.

— Лен, скотина! Даже проведать друга не пришёл! А вдруг я бы умер? — мальчик беззлобно скалился и протягивал в мою сторону здоровую руку. Другая была плотно зафиксирована на шее.

— Хэм? — подойдя поближе и пожимая протянутую ладонь, уточнила я. — Хе, я уж думал, что ты будешь дома сидеть.

— Счас! Дома скучно, мама сидит с Юэ, а отец как всегда ушёл в горы. Жаль, что руку сломал, со скуки загнуться можно… — мальчик был постарше меня года на три. Короткие волосы ежиком торчали на голове, а в темных серых глазах играли бесенята. Открытое и довольно приятное лицо растягивалось в дружелюбной улыбке от уха до уха, вызывая доверие. — Эй, а тебе сильно влетело?

— Влетело? Э, нет, вроде бы пронесло, — растерянно проведя по волосам, ответила я.

— Ууу, повезло… А мне запретили с тобой дружить, мама сказала: «Нечего общаться с этим отродьем!». Но ты не переживай, ты — мой друг, а я друзей не бросаю! — закинув здоровую руку за голову, мальчишка улыбнулся ещё шире, становясь похожим на Нацу и светясь, словно солнышко. Я невольно улыбнулась в ответ.

— Спасибо, Хэм…

Недовольный выкрик женщины в мою сторону заставил меня вздрогнуть и поспешно уйти. Видимо, это мать Хэма. Только вот зря она надеется, что Хэм перестанет со мной дружить. Я его и сама не отпущу! Клещами, но удержу рядом. Как-никак, он мой первый друг в этом мире.

Проходя мимо лавки с фруктами, ловко стянула пару яблок и засунула в карман, и, отойдя на некоторое расстояние, захрустела. Фе, кислое! Но для начала пойдёт, ведь я вообще сегодня ещё не ела.

Редкие лавки с товарами пестрили скудными, но довольно разнообразными вещами, начиная едой и заканчивая некоторыми другими товарами вроде одежды и обуви. Для магических артефактов деревушке была ещё слишком мала, а её увеличение начнётся только лет через десять, когда я уходила из дома в прошлом мире. К моменту моей смерти её уже можно было назвать небольшим городком.

Заворачивая за очередной угол, лбом ткнулась в чей-то живот. Жёсткий, между прочим! Я приподняла глаза и обомлела.

Гилдартс! Родненький! Какая встреча!

Он выглядел немного моложе, чем при нашей первой встрече, но имел все те же рыжеватые волосы и немного рассеянный взгляд чёрных глаз. Только вот лицо было слишком серьёзным, а между бровей легла складка.

Повинуясь секундному порыву, я, шмыгнув носом, крепко обхватываю руками его торс.

— Ась? Пацан, ты чего? — кажется, мужчина заметил меня только тогда, когда я начала размазывать сопли по его плащу, что рваной плетью висел на его плечах. А мне же просто было приятно встретить знакомого человека, которого я не видела так давно. В том мире он уже был давно мертв.

Резко отстраняюсь, вытирая слезы, и просто отвечаю:

— Нет-нет, просто я вас с отцом перепутал, шляется где-то уже несколько лет, вот я и… — неловко улыбаюсь, виня себя за неуместный порыв. Мне ещё рано возвращаться в гильдию, у меня даже магия не пробудилась, да и бесполезна я. Мне бы сначала понять, какая она у меня теперь, и научиться хоть как-то с ней обращаться. А пока проживу здесь, подрасту.

— Бывает, пацан, бывает… Ну, я пошел? — мужчина обходит меня и идёт своей дорогой, не обращая внимание ни на что. Он шёл немного ссутулившись, будто что-то тянуло его к земле, но я не могла понять, что именно?

Я всего второй день, как стала мелким пацаном, умерев при этом, а ощущение, что событий произошло чуть ли не больше, чем в моем женском прошлом. Это я, конечно, утрирую, но по ощущениям именно так и было. Зато теперь я имею представления о моей семье. Немного нестандартные, но хоть какие-то.

Обойдя деревеньку вдоль и поперёк несколько раз и не найдя ничего необычного, я все-таки решила вернуться в поместье, на кухню. Втык получу, но мне уже все равно. Настроение было приподнятым и испортить мне его ничто не могло, даже гора немытой посуды, что по-любому ждала меня на кухне.

Беспрепятственно добравшись до поместья, я проникла внутрь через ту же черную дверь, предназначенную специально для слуг. Ну и пошла на кухню, получать наказание. Была, конечно, возможность попросту пойти на чердак, «домой», но что-то мне подсказывало, что лучше этого не делать. Наказание могло перерасти в порку, а мне этого счастья не надо. Все-таки отношение к слугам, а особенно детям, глупым и непослушным, было достаточно жёстким.

На кухне никого не было. Внутренне ликуя, я подошла к своему месту работы, попутно замечая, что сегодня горка посуды немного, но поменьше. Засучив холщовые рукава рубахи, принимаюсь за дело, насвистывая под нос незатейливую, но приставучую мелодию.

И не замечаю, когда моё уединение нарушается.

— Слышь, оболтус, ты совсем от безнаказанности рамки знать перестал? Это что было? — Уна стояла прямо за моей спиной, и я ощущал давление КИ с её стороны. Стараюсь не обращать на неё внимания, но насвистывать перестаю, ибо губы не слушаются. Злобная тётка меня пугала. — Я с кем разговариваю?!

Женщина хватает меня за плечо мясистыми пальцами, больно сдавливая, и разворачивает меня к себе лицом. Её ноздри злобно трепетали, а лицо приняло невообразимое выражение. Она явно была в гневе. Невольно съеживаюсь и опускаю глаза, чтобы не видеть эту ненависть в глазах. Я же пришла, женщина, в чем проблема? Я могла просто остаться на чердаке или даже сбежать, но пришла же! Так что тебе надо-то?

— Неблагодарный! Пришёл со своей матерью-потаскухой, приняли, обогрели — и вот благодарность? Лучше бы сгнил на своей помойке вместе со своим отцом! — в какой-то момент к её словам присоединились пощечины, что она наносила вслед своим словам. Моя голова на тонкой шее болталась из стороны в сторону, а в голове билась мысль: «Просто потерпи, завтра тебя здесь уже не будет…»

Именно в тот момент, когда она меня откинула от себя и ушла, я поняла, что здесь мне ловить нечего. С таким-то отношением.

А всего стоило немного опоздать…

Смочив руку в холодной воде, по очереди прикладываю то к одной, то к другой щеке, чтобы хоть немного снять жар. Плюнув на все, ухожу «домой». Хуже все равно уже не будет, а свое решение я уже приняла.

Завтра меня здесь уже не будет. А настроение все же было испорчено.