Цвет настроения (джен)

Гермионе не спалось. Как обычно бывает в такие дни, она привычно вышла в гостиную, завернувшись в красный клетчатый плед и, прихватив со стола чей-то забытый учебник по травничеству, устроилась в кресле у камина.

За её спиной высилась разноцветная ёлка, ещё не убранная после праздников. Яркая, нарядная, она пестрела десятками крупных шаров и серебристых шишек, а поверх этого всего была украшена огоньками и мишурой. На верхушке, само собой, поблёскивала красная звезда с выбитой на ней первой буквой названия факультета. И запах стоял характерный, хвойный. Втянув его носом, Гермиона на миг прикрыла глаза, отдаваясь воспоминаниям, как совсем недавно наряжала ёлку поскромнее в гостиной родительского дома, и мысли об этом принесли радость и грусть одновременно.

Гермиона любила школу, она любила знания во всех их возможных проявлениях, любила своих друзей, и всё же по родителям скучала, особенно такими вот ночами, когда сон не приходил, и всё, что оставалось — думать и вспоминать.

Развернув книгу на произвольной странице, Гермиона тотчас принялась за чтение. Света от камина и маленького торшера хватало, чтобы хорошо различать буквы.

Писалось о мандрагоре, а иллюстрирующая текст картинка явно жила своей жизнью. Растение, похожее на уродливого младенца, сучило ножками и верещало, к счастью, без звука. Невольно вспомнился урок у профессора Спраут, когда ещё Рон выпачкался землёй и смешно морщил нос в ответ на визг молодого мандрагорчика. При мысли о друге на душе стало тепло. Читать ничего не хотелось, хотелось просто подумать, повспоминать. Захлопнув учебник, Гермиона прикрыла глаза и представила в деталях веснушчатое лицо Рона, его рассеянный вид, невинный взгляд и смешно взъерошенные волосы.

Это было так давно — почти пять лет назад, а помнилось, будто вчера.

— Почему не спишь?

Неожиданно голос, такой родной голос, прозвучал со стороны лестницы, и Гермиона распахнула глаза, глядя на Рона во плоти. Растрепанного со сна, в старой растянутой пижаме с почти до дыр протёршимися коленями, но такого чудесного несмотря ни на что.

— Захотелось какао, но одной его пить скучно, — ответила Гермиона, растягивая губы в улыбке.

— Я бы не отказался от какао, — задумчиво протянул Рон, запустив пальцы в волосы, и поскрёб кожу головы ногтями. — Не против компании?

Гермиона оглянулась на новогоднюю ёлку, на снег за окном: ведь в этом году Рождество они справляли порознь, это ли не шанс всё наверстать?

— Только за, — не скрывая радости, ответила она. Оставалось лишь придумать, как раздобыть какао в два часа ночи, но это уже были сущие пустяки.