Повелитель теней (Ukiyo) (джен)

— Вы не согласны, принцесса?

— Я не желаю ждать. Пусть даст присягу немедленно.

Если сначала я позволил себе даже немного расслабиться, улыбнувшись уголками губ на то, как хорошо все складывается, то после заявления Хисуи так и застыл.

Что? Какого черта?..

— Я могу поговорить с принцессой? — осторожно поинтересовался, припоминая, есть ли вообще в законах Фиора что-то на эту тему.

Происходящее сбило меня с толку.

Государственная служба считалась почетной, текст у присяги был вполне адекватный — конечно, для того, кто хотел на службу добровольно. Но что подразумевает личная служба принцессе? О таком я не читал. Но, полагаю, ничего хорошего для меня.

Меня все смущал один факт…

Маги, вроде как, не призывались на службу.

Но за магами стояли чертовы гильдии, они буквально принадлежали гильдиям. Или же все их права и обязанности были банально в ведении Магического Совета: все дела, связанные с волшебством, решались в Эре. Да только я не настолько важный винтик в системе, чтобы кого-то из Совета волновало мое положение при дворе и его (не совсем) добровольность.

Были некоторые маги-исключения, насколько я знал, которые все-таки работали на короля и королевство. Пусть чаще всего это и были разовые государственные заказы, и отношения строились как «заказчик-исполнитель», обрываясь сразу после выполнения необходимых требований, при дворе была гильдия «цепных псов» Фиора, которые отвечали за «кару» для государственных предателей и заключенных, которых нельзя было сослать куда-то на каторгу и на лакримные рудники.

Для таких «особых случаев» были даже специальные подземелья, о которых мне рассказывала Хисуи. Но это вряд ли мой вариант. Будь я просто государственным оружием — возможно. Но нынешнее мое положение было ближе к публичности, нежели к секретности.

К слову, на мой вопрос принцесса ответила крайне однозначно:

— Нет, — как отрезала, нахмурившись еще сильнее, — не можешь. Все ведь и так ясно.

Вечерело. Небо было ясным.

И, вообще-то, ничего не было ясным, кроме него.

Я переглянулся с Анной, прекрасно понимая, по какой причине она ссорилась с королем до того, как мы подошли. Вероятно, он поставил ее перед фактом, что я уже «отдан» юной наследнице престола. Однако я все так же не собирался задерживаться во дворце, так что уверенно кивнул заклинательнице, глядя ей в глаза.

Насколько я знал, она собиралась уходить совсем скоро. Я планировал присоединиться к ней, искренне опасаясь, что в ином случае просто не смогу уйти «по-хорошему».

Глубоко вздохнул, переведя взгляд на министра и короля.

Если не с принцессой говорить, то со взрослыми.

Я принял наиболее учтивое и вежливое выражение:

— Господин Дартон, — медленно поклонился ему, — Ваше Величество, — король весело усмехнулся, благосклонно кивая, а я осторожно распрямился.

Понеслась-с.

— Я действительно благодарен за то, что вы столь щедро предоставили мне возможность так много узнать о мире, в котором я оказался. Но я перенесся во времени не один, и я уже связан клятвой, так что не могу присягнуть принцессе. Мы, Убийцы Драконов, дали клятву друг другу. Мои братья не помнят о ней, однако я помню, и я обязан найти их. Уверен, пусть их память и повреждена некоторой Техникой, воспоминания не исчезли полностью и вернутся, как вернулись ко мне, ведь ко мне ее применили раньше, чем к ним. В благодарность же, — я мрачно посмотрел прямо в глаза Дартону, вспоминая все его слова про «несуществующего» Акнологию, — с помощью дара наших наставников мы однажды отплатим Фиору, государству, что так гостеприимно позволит нам жить на своих землях. В свое время.

Клятву мы друг другу с ребятами и правда давали, однако какую — не их дело.

И все это, конечно, красиво, но мне было необходимо еще кое-что для того, чтобы быть полностью уверенным в своих словах.

Когда у меня будет официальная бумажка о том, что я являюсь волшебником, меня не смогут призвать на службу, как гражданского — по крайней мере, я на это надеялся. То, что я Убийца Драконов, конечно, очевидно, но нигде не зафиксировано — я обычный беспризорник в этом обществе, так как не имею вообще никаких документов и вряд ли о моем существовании кто-то знает за пределами дворца. Формальностями тоже следует озаботиться:

— Благодарю за гостеприимство, но мы с Анной покинем дворец вместе. Перед этим я прошу ваше разрешение на получение волшебного ранга, — выдал, глядя уже на короля.

Он нахмурился и медленно кивнул.

— Я услышал тебя, — и махнул рукой, кажется, проигнорировав, — идите, дети. Роуг, я прошу тебя все же подумать до завтра, усмирив свое недоверие. Обещаю, ты не будешь ни к чему принужден, незачем беспокоиться об этом.

— Что вы, — покачал головой, — всего лишь хочу официально стать волшебником Фиора и получить документы.

— Твое личное дело, — король улыбнулся, впрочем, улыбка не тронула глаза, — находится уже в ведении моей дочери. К сожалению, как и все другие дела Убийц Драконов, оно засекречено.

…Так что не важно, сдам я на волшебный ранг, или нет, это все равно будет скрыто за печатью государственной тайны для всех, кроме особых приближенных Его Величества, посвященный в четырехсотлетний план.

Значит, я все еще остаюсь беззащитен пред ликом закона.

Интересно.

Смею поверить, что никто не собирается меня принуждать, однако нужно будет найти решение для этой проблемы.

— Ступайте, — повторил король.

Хисуи дернулась когда он махнул рукой, «отпуская» нас настойчивее.

Хисуи посмотрела на меня удивленно и испуганно, когда осознала, что я уже не стою у нее за спиной, а она все-таки ничего не решает. И что она зря отказала мне в разговоре.

— Почему? — тихо спросила, напряженно оглянувшись на министра и отца, после чего, что-то решив для себя, уверенно схватила меня за руку и буквально выволокла за дверь, вероятно, разбираться.

Двери королевского кабинета закрылись за нами и стража, относящаяся к нашему сопровождению, повинуясь жесту принцессы, который я расценил как «брысь-брысь», послушно отстала, явно услышав от своих коллег, что охраняли кабинет, кем я должен был вот-вот стать.

Кем-то вроде их коллеги, ага. Еще одной «няней в доспехах» для Ее Высочества.

Принцесса потащила меня куда-то по коридору, однако надолго ее не хватило и она все-таки остановилась. Осмотрелась, после чего потащила меня на балкон, находившийся в конце коридора. Я послушно шел следом, внимательно наблюдая за тем, как двигается Хисуи. Прислушиваясь к тому, что могла мне сказать ее тень.

— Роуг, — тихо позвала принцесса, остановившись рядом с перилами.

С балкона открывался прекрасный вид на вечернюю столицу и яркое закатное небо. Действительно, ясное.

Все еще вечерело.

— Да, принцесса? — абсолютно бесстрастно поинтересовался, рассматривая ее.

Я не был зол или разочарован, скорее, я испытывал облегчение, что все закончилось так же, как и в прошлые разы. Хотя некоторое внутреннее раздражение все же было, как и решимость — все равно ведь уйду. Так что не важно, что они говорят. Так что если они идут на разговор, значит, и я пойду, все равно ничего не теряю. Разве что могу потерять хорошее отношение с королевской семьей, что мне не нужно.

За время нашего общения Хисуи не показалась мне человеком, который бы стал неволить другого, так что ее смятение сейчас было относительно понятно мне. Она буквально собиралась подписать мне приговор, не интересуясь такой важной вещью, как мое мнение. Снова грешит этой дурацкой привычкой брать ответственность на себя, даже там, где не просят и не нужно.

— Я хочу, чтобы ты стал моим рыцарем, Роуг, — будто бы я не понял с первого раза, там, в кабинете, повторила она. Но в этот раз, я прислушался к словам, она говорила… просяще?

— Нет, — все равно отрицательно покачал головой. — Я не могу, принцесса. — я никогда не звал ее «принцесса», разве что в случаях, похожих на этот, где нужно было подчеркнуть нашу разницу. Обычно по имени. Хисуи знала это.

— Нет?.. Но почему? Этот статус намного выше обычного придворного, что был бы у тебя, просто останься ты здесь.

— Но я ведь не останусь, — спокойно объяснил, как ребенку, — мне нужно найти свою семью.

Хисуи помолчала, расстроенно глядя в пол. Я видел, что она никак не может переварить это заявление. Уверен, она не думала о том, что я уйду из дворца. А сейчас не могла найти правильных слов, чтобы оспорить мое решение помягче.

— Я нужен им, принцесса, — терпеливо повторяю.

Подумав, я ободряюще положил девочке руку на плечо, постаравшись улыбнуться. Она выглядела как ребенок, который притащил домой щенка, а родители запретили и теперь придется распрощаться с питомцем, которого ты уже «присвоил». Хотя, скорее, как ребенок у которого отбирали игрушку, причем едва-едва пообещав перед этим, что купят ее. Это было более похожим на реальную ситуацию сравнением.

В общем, это просто было очевидное крушение надежд.

Я старательно игнорировал тот факт, что «игрушкой» в этом сравнении являлся я сам, продолжая терпеливо и ободряюще улыбаться, успокаивая готовую расплакаться девочку.

— Но ты ведь нужен и мне тоже! — она едва не топнула ножкой. — Разве тебе не лучше будет остаться со мной?

Я покачал головой. Удобнее — однозначно. Но не лучше.

Жить при дворе — это, конечно, огромные перспективы. Они становятся практически безграничными, если проигнорировать мое формальное неволие в нем: принцесса еще ребенок, а я ей, судя по всему, весьма понравился. Она искренне хочет оставить нашу дружбу, несмотря на разницу в статусе. Не только она может влиять на меня, как желает ее отец, но и я могу повлиять на дальнейшую судьбу Фиора через нее.

Ей тут не особенно весело, с таким-то конвоем даже внутри замка и отсутствием нормального общения со сверстниками. Я ее развлекаю, я ей интересен — и она тянется ко мне, выбивающемуся из обычной картины. Я действительно нужен ей, в какой-то степени.

Мы облокотились на перила.

Точнее, я еще «облокотился», ибо был повыше, а Хисуи просто встала на цыпочки, чтобы положить подбородок на перила. Она наверняка вырастет очень миниатюрной и хрупкой девушкой, это даже сейчас заметно.

— Ты единственный, кто видит во мне обычного человека, — она печально посмотрела на меня. — И… мы ведь друзья.

Мне было стыдно, что я так легко «разбросался» дружбой. И мне было понятно, что ее с самого начала очаровывало мое поведение, не похожее на остальных.

Мх.

Захотелось сбить ее с мысли. И снова подурачиться.

Я неожиданно запрыгнул на широкие перила и уселся на них по-турецки, заставив принцессу удивленно замереть. Она явно давила в себе крик по типу «это опасно!», а я неожиданно понял, что тут нет никаких письмен. Что я могу «упасть» хоть сейчас. Тенью — под ноги кому-то, возможно, безмятежно гуляющему внизу.

— «Ну ты и животное», ты хочешь сказать что-то такое, да? — я улыбнулся, мысленно сделав пометку, что я феерический кретин, раз не озаботился разведкой раньше. — Прости, просто так видно лучше, — пожал плечами.

И это объяснение неожиданно показалось Хисуи очень… достойным. Настолько, что она тоже постаралась залезть, отмахнувшись от своего уныния, как мне и нужно было.

Правда выглядело это довольно глупо. Она не могла подтянуться. И тем более запрыгнуть так же легко и играючи, как я. У нее не хватало растяжки, роста и сноровки, чтобы закинуть на перила ногу, не говоря уже о том, что она была в сарафане. И сами перила были слишком ровными, чтобы она смогла оттолкнуться от них, подскочив — сандалики скользили по каменной гладкой поверхности. Но она… пыталась.

И стукнулась подбородком. Бедная.

— Э, нет, — я тут же спрыгнул обратно и осторожно отодвинул принцессу от перил. — Я-то и правда почти животное, а вот ты можешь пораниться. Не стоит повторять за мной.

— Но я хочу! Пожалуйста! Мы никому не скажем, — последнее она прошептала очень заговорщицки. Я хмыкнул. — Пожалуйста, я хочу посмотреть на столицу отсюда, а не из окон! Пожа-алуйста.

Я легко забрался обратно, осторожно подтянув и Хисуи, после чего осторожно приобнял ее за талию, чтобы не дергалась и не упала.

Я знал, что легко удержу равновесие на широких перилах. Хисуи же от неожиданности вцепилась в мои руки, завороженно застыв. У нас под ногами была, действительно, будто бы вся столица.

Солнце почти ушло за горизонт, залив ее на прощание теплом лучей и окрасив каменные стены построек в закатный пламень, где-то внизу, куда свет уже не доставал, переходящий в темнеющие сумерки.

— Ого… — она восхищенно выдохнула, от сильного порыва ветра, однако, испуганно прижавшись ко мне.

— Вот так вот, принцесса, — я снова хмыкнул, после чего подхватил ее на руки и ловко спрыгнул вниз, мягко пружиня, но все-таки едва не роняя задергавшуюся от неожиданности девчонку. Она весело — и немного нервно — смеется, оказавшись на твердой земле, после чего серьезно смотрит на меня.

— Роуг, вот видишь… я доверяю тебе. Останься, — снова за свое.

Мне стало даже неловко.

Но не от ее «доверия». А от того, как она воспринимает его. Мне не нужна такая «награда», мне не хочется, чтобы благоволение приходило откуда-то свыше, будто поощрение за мое поведение. Я обойдусь и без него, если его наличие обяжет меня к чему-то. Я делаю то, что делаю, просто так — в этом и есть суть дружбы. Мне не нужны ее поощрения за это.

— Хисуи, — я строго нахмурился и отрицательно покачал головой.

Это сработало необычно. Принцесса совсем не привыкла к тому, что ей может кто-то так просто отказать — особенно кто-то вроде меня — так что автоматически отреагировала на отказ и строгость так, как, видимо, реагировала на строгость взрослых. Замолчала и упрямо надулась, но посмотрела с каким-то особым вниманием, приготовившись слушать, что же я скажу дальше.

Забавно. Хотелось сказать что-то вроде «умница» и похвалить за такую реакцию, но я удержался, мысленно дав своей ехидной части подзатыльник. Я, вообще-то, еще не совсем представлял, что следует ей сказать, чтобы донести мысль.

— Хисуи, представь. Когда ты станешь взрослой и сможешь гулять по столице, когда перила балкона уже не будут слишком высокими для тебя, ты ведь будешь помнить о том, как увидела этот закат, да?

Она очень быстро закивала, довольно улыбаясь.

— Скажи, что ты запомнила лучше всего? Какие-то особые красоты, которые раньше не видела? Я вот уверен, что нет, ибо этот пейзаж ты все равно постоянно видишь. Он тебе наверняка надоел. С какого ракурса ты бы не смотрела, Хисуи, он не меняется.

— Я запомнила… Ветер, — от такого простого ответа принцесса смутилась, а я улыбнулся. Кивнул, улыбаясь еще шире, одобрительно, и жестом призвал ее продолжить. — Знаешь, такое чувство, будто я могу упасть в любой момент, но ты ведь меня крепко держал. А от ветра все равно дух захватывало. Город внизу так далеко, а ветер… будто бы я немного лечу. Так красиво и необычно. Знаешь, я и правда запомню этот момент. Из всех моих воспоминаний, это — одно из самых лучших. Спасибо тебе.

— Хорошо. Я рад. И я тоже запомню этот момент.

Она сама подвела все к нужному мне настроению. Даже лучше, чем я рассчитывал, когда спросил. Отлично. Но продолжиться не успел.

— Тогда я тем более не понимаю, почему ты хочешь отказаться от этого. Разве ты… не хочешь… еще больше таких воспоминаний? Мы могли бы и дальше быть друзьями, Роуг… Ты бы мог учиться у лучших учителей, нашел бы то, что все время искал в библиотеке. Здесь мог бы быть твой дом. Мы бы могли даже выйти в столицу гулять однажды, уверена, там здорово. Я не хочу чтобы ты уходил.

— Мы еще встретимся, — терпеливо пообещал, — я уверен. Но я не смогу жить во дворце. Потому что моя семья, которая научила меня ценить такие воспоминания, не со мной. Но совсем рядом — где-то в Фиоре. И я должен найти их, потому что они, в отличие от меня, совсем одни. Я беспокоюсь. Они потеряли часть своей памяти, но, даже не помня, что когда-то имели семью, я уверен, они все равно чувствуют, будто их покинули. И я не хочу, чтобы было так, будто я покинул их. Я не могу позволить членам своей семьи остаться одним, ведь я-то помню их. Я им нужен.

— А мне? Почему ты не хочешь остаться, потому что нужен мне?

Потому что мы знакомы всего ничего, упрямая наивная девчонка.

— В отличие от тебя, — Хисуи дернулась от изменившегося тона, похолодевшего, когда у меня закончилось терпение, а закатное небо как раз потемнело, — у нас больше нет никого, кроме друг друга. Мы выросли с нашими наставниками, но сейчас — их нет. Сейчас, в этом новом мире, в котором без нас прошло целых четыреста лет, мои братья и сестра одни. Я смогу позаботиться о себе, мне повезло, что я все помню, так как Техника, повредившая нашу память, была использована на мне немного раньше, чем на них. Им повезло меньше. У них может не оказаться рядом кого-то, кто поможет им, как благородно помогли мне вы, приняв нас с Анной во дворце. Именно поэтому я не могу просто оставить их. Та информация, которую собрали по приказу короля, волнует меня еще сильнее. Ведь неизвестно, где находится моя младшая сестра. Ты же…

Я помолчал, выразительно глядя на принцессу. Принцессу — и этим все сказано.

— Я рад, Хисуи, что есть, кому о тебе позаботиться, — я с максимально мягкой и теплой улыбкой растрепал ее волосы, заставив удивленно вжать голову в плечи. — Здесь твой дом, уверен, ты в нем не одинока. Здесь твоя семья, а моя — ждет меня.

Она похожа на воробушка.

И шмыгает носом как самый обычный ребенок.

Хисуи что-то хотела сказать, протестующе замотав головой, но не решилась под моим пристальным строгим взглядом. Подумав, она медленно кивнула, принимая мои слова.

Молодец.

— Я все равно хотела бы, — она старательно вытерла заслезившиеся глаза кулачками, — чтобы ты остался со мной. Ты можешь не волноваться о своих обязанностях. Ты сильный, уверена, ты бы легко смог защитить меня, если бы потребовалось. Я бы разрешила тебе делать то, что ты захочешь, и тебе не было бы в тягость жить во дворце, это было бы лучше, чем просто служба. Я не хотела, — она говорила прерывисто, но с каждым словом все увереннее, возвращая себе спокойствие, — чтобы ты просто стал секретным оружием Фиора, поэтому попросила за тебя. Ты бы был очень значимым и уважаемым человеком, если бы остался. И ты мог бы следить за судьбой своих друзей. Обеспечить им покровительство, пусть и издали, но…

— Нет, — я покачал головой, оборвав ее, — это не то.

Я думал над этим. Думал над тем, что можно было бы более выгодно использовать свое положение, однако… Есть нечто еще, что не дает мне остаться. Даже если бы с ребятами все было хорошо и я знал бы, где они, эта причина не дала бы мне быть во дворце. Кристалл, что висел на шнурке у меня на шее. Наша… самозваная «семья». Это чувство семьи.

— Ты живешь во дворце, но разве сделают тебя счастливой просто власть и богатство, без возможности… общаться с отцом, Хисуи? Вообще не знать ничего о нем. — Принцесса удивленно округлила глаза. — Понимаешь?

— Понимаю…

Отца она любила, как и он ее, и это было для меня удивительно: Томо Фиор действительно много времени уделял дочери, пусть и шли слухи, что он был крайне строг к ней. На самом же деле — только прилюдно. Сама Хисуи рассказывала, что наедине отец очень добрый. Он точно любит ее, а она — его. Мило.

— Я не хочу следить за их судьбой. Ведь мы обещали, что не забудем друг друга. И я должен найти их. Вполне вероятно, — я улыбнулся, — что судьба у нас одна. Не следует разделяться.

* * *

На следующий день прибыл Аркадиус.

Я так и не изменил свое решение, старательно ошиваясь все время с Анной, как ребенок боясь, что нас разлучат. Вечером мы должны были отправиться в путь, так как напряжение в обстановке достигло своего апогея. Еще сильнее злоупотреблять гостеприимством дворца было неразумно.

Мы вместе с ней наблюдали за тем, как Аркадиус торжественно присягнул принцессе, получил в подчинение небольшой отряд. Он был достаточно молод, но, я так понимаю, очень верен и талантлив. И мне понравилась его тень, на которую я успел ненавязчиво наступить во время знакомства.

Вообще, все это торжество было необходимо для того, чтобы юная Хисуи «пробовала» власть, как я понимал. Аркадиус подходил для этого как нельзя лучше — его взгляд мне понравился, но я понадеялся, что преданность не двинет ему крышу однажды, совсем захватив благородные мозги.

Власть саму Хисуи не очень интересовала. Девочка попробовала пообщаться с Аркадиусом, подсознательно, видимо, сравнивая его со мной, и потерпела фиаско — он держался учтиво, отвечал кратко и по делу, сам разговор не поддерживал, так как не решался задать принцессе никакой вопрос и не решался говорить о себе слишком много. Да и это было ему «не положено», что он всячески демонстрировал.

Он намного лучше подходил для того, чтобы Хисуи научилась управлять людьми и отдавать полноценные осмысленные приказы «своим» людям, чем своевольный я. Судя по взгляду, который бросал на нас Томо Фиор, он тоже это понял, и выдохнул даже как-то облегченно, так как я старательно ухмылялся по-змеиному и хитро сверкал глазами, когда принцесса отворачивалась. Эта пантомима сначала напрягла короля, единственного заметившего ее, но я весело подмигнул ему, пожав плечами.

Не знаю, зачем это было. Просто чтобы он понял, что приблизить меня к себе было бы не очень хорошей идеей. Я же дикий, эй, и он же ничего обо мне не знает, ибо я — оказалось — и правда не просто оружие, а такой же живой человек.

Аркадиус, к слову, стал сопровождающим принцессы, сменив какого-то другого солдата. Как я понял, стража менялась хаотично. Должность Аркадиуса не предполагала постоянного «конвоя» принцессы, но это было его желание. Логично: следовало понаблюдать за своей юной «повелительницей» и попробовать произвести на нее впечатление. Я бы так и сделал. Хотя он, судя по взгляду, впечатление производить не собирался, просто ответственно подойдя к своей важной миссии.

И весь вечер он мрачно зыркал на меня, пока Хисуи демонстративно вредничала, не желая учиться в отведенное время, а я спокойно читал книгу рядом с ней, игнорируя недовольство.

Затем ее проводили в покои. Она не знала о том, когда я ухожу, так что спокойно попрощалась со мной в отведенное время, разве что порывисто обняв, будто боясь, что прощание станет последним. Я снова потрепал ее по волосам. Хисуи удалилась в сопровождении кого-то из стражи: удивительно, но Аркадиус вызвался сопровождать меня.

— Не доверяешь? — сразу спросил, когда мы остались одни. Прозвучало не так ехидно, как я хотел, даже несколько… безразлично? Эмоциональной Хисуи рядом не было, так что я немного утратил в эмоциях, уже привыкший, что мои реакции напрямую зависят от «яркости» чувств окружающих.

Остановился и смотрю на него. Просто с любопытством.

Он молчал, но пристальный недовольный взгляд говорил сам за себя. Я хмыкнул.

— Юный господин недостаточно почтителен с принцессой, которая подозрительно расположена к нему.

Ого, я все еще «юный господин». Даже несмотря на его неприязнь. Уверен, он пока не знает, кто я, я понял это из того, как внимательно и оценивающе он наблюдал за мной. Но, вероятно, он так же наблюдал за реакцией на меня у остальных придворных, которые уже привыкли к «принцу-простолюдину», объявившемуся из ниоткуда и ставшему гостем короля.

— Попробуй решить, для кого ты стараешься: для короля, или для Хисуи, — неожиданно решаю дать ему совет.

Аркадиус удивленно вскинулся и напрягся всем телом, не понимая, что я хочу. Господи, да-да, я склоняю его к государственной измене, прости Господи. Пояснил:

— Если ты хочешь выслужиться, делай так, как делаешь, быть немым исполнителем у тебя хорошо вышло. Но если хочешь лучшего для Хисуи, попробуй хотя бы говорить с ней. Она расположена ко мне не потому, что я волшебник. Просто во всем замке из всех придворных только у меня хватало ума и нахальства узнать, как прошел ее день.

— Я учту, — мрачно ответил Аркадиус.

— Ты ее второе лицо, получается, не будь как остальная безликая стража.

Он раздраженно промолчал и я решил больше не высказываться. Но, правда, то, как он морозил разговор сегодня меня просто убивало.

Мы дошли в молчании до ворот, причем если сначала Аркадиус шел уверенно, то под конец непонимающе оглядывался. Почти незаметно оглядывался, но я все равно заметил.

— Ваши покои в другой стороне, — все же предупредил он меня.

— Это больше не мои покои, — отрицательно покачал головой, удивив его еще сильнее.

С Анной мы покинули Меркурий тихо. Хисуи даже не знала о том, что это происходит прямо сейчас, наверняка сейчас спокойно готовясь ко сну. Король же провожал нас лично, как и его противный министр. Дартон строго посмотрел на меня, но, как оказалось, притворно — так же притворно он пригрозил мне пальцем, после чего криво улыбнулся. Я даже вяло улыбнулся ему в ответ. Стража невозмутимо стояла на своих постах, но я знал, что они обязательно передадут слухи о том, что видели, дальше, и к рассвету весь дворец уже будет знать о том, что гости отбыли.

К слову, выбежавшая служанка — моя знакомая, еще в первый день объяснявшая устройство лакримного душа — немного помешала нашему «тихому» отбытию. Она даже не заметила застывшего короля, спешно добежав до нас с Анной. В руках у нее были два темных плаща с глубоким капюшоном, которые она протянула нам, смущенно улыбаясь.

— Теперь у меня есть все атрибуты для красивых странствий, — благодарно улыбнулся я девушке, подмигнув им с Анной. Кроме походного плаща у меня был небольшой походный рюкзак, который я заранее отдал Анне сегодня, чтобы не заходить за ним в покои и не тратить время на огромную петлю по замку. Его мне предоставили еще в первые дни, когда заменили на новую не только мою одежду, но и старую сумку. В рюкзаке был как раз сменный шмот — я не побоялся прихватить комплект — фляга с водой, мелкий не портящийся перекус и карта, которую лично мне отдала Хисуи, когда мы изучали Фиор. И всякая прикольная мелочевка из прошлой сумки, которая навевала воспоминания и весила не очень много.

В общем, самое то: мы поблагодарили девушку, что сначала побледнела, а потом покраснела, заметив, что за всем этим наблюдал Его Величество.

Мы переглянулись, чтобы что-то сказать друг другу, только когда вышли из уже просыпающейся столицы. Она оказалась больше, чем мне казалось, так что чтобы выйти из нее потребовалось больше времени. Небо уже светлело на востоке, когда мы остановились, не решаясь нарушить устоявшееся молчание. Сразу же после выхода из Крокуса была развилка, уводящая дороги в разные стороны, и это показалось нам обоим, видимо, символичным: пора было прощаться, как и планировали.

— Я обещаю, что найду их, — глядя в глаза девушки, серьезно сказал. Все же, это было самое важное из того, что следовало сказать.

— Удачи, Роуг, — она кивнула, мягко улыбаясь, после чего притянула меня к себе.

Я осторожно обнял ее в ответ, глубоко вздыхая. Спасибо за все, Анна.

— Куда ты хочешь идти сейчас?

Анна нехотя назвала мне несколько мест. Каждое из них находилось далеко от другого, а некоторые вовсе были почти мифическими. Ну, не более мифическими, чем «мифический несуществующий Акнология». И, вероятно, не более опасными. Но она почему-то была категорически против того, чтобы я шел вместе с ней или сам посещал подобные места. Глупости, конечно, особенно с учетом того, что сейчас у нее не было Золотых ключей. Но она была категорична и что-то мне подсказывало, что дело не только в опасности.

Она просто не хотела, чтобы я шел за ней. Почему?

Возможно, когда-нибудь узнаю.

Да и кто-то должен был найти ребят. Я видел, что Анна действительно беспокоится за них.

— Если будут трудности, найди Лейлу, — неожиданно улыбнулась она мне.

— Это твой потомок? — припомнил увиденную мной в первый день женщину. Она отбыла из дворца очень скоро, на второй день я ее уже не видел. Да и выглядела она бледной, полагаю, ей нездоровилось.

— Да, она обещала, что окажет Убийцам Драконов посильную помощь. Так что ты можешь обратиться к Хартфилиям, если будет нужно. Я планирую сначала посетить их.

— Ясно. И все же надеюсь, мне не придется испытывать еще чье-то гостеприимство, — хмыкнул, и лица у нас стали одинаково кислые. Пусть все и разрешилось мирно, осадочек от последних дней во дворце все же остался какой-то неприятный.

— Да уж.

Постояли. Помолчали.

— Пока?

— До встречи, — поправила меня Анна.

— Да, до встречи, — я кивнул.

Я направился направо. Она налево. Вот так просто. Впереди был город, в котором, по слухам из дворца, видели одного «странного ребенка», по описанию подходившего под одного моего братца.

Примечание к части

из серии "роуг, дипломатия, невероятное везение"

а еще "какие конфликты, где конфликты?"

**как думаете, кто будет первым из драконят, кого встретят? :з**

и да, увы, никакого мордобоя в новой главе. снова.

______

пишу продолжение и регулярно вижу рекламу надгробий

топ фикбука и реклама надгробий

идеальное сочетание, я считаю