Орочий путь (джен)

В землянке у подножия гор, скрытой от глаз обычных смертных, сидел старик. Он бережно записывал что-то в толстенный фолиант и время от времени поглядывал на вход. Дойти сюда мог далеко не каждый. Узенькая тропка, ведущая к его дому, была не видна. На местности вокруг лежал хороший заговор, который не позволял его увидеть и услышать, а около самой землянки висели несколько примитивных с виду амулетов, отгоняющих различную живность, включая людей. Меры защиты были установлены не так чтобы давно, по меркам майара, но всё же теперь без них никуда. Тьма расползалась с востока. Сегодня один из немногих отшельников майа ждал гостя. Когда за дверью раздался сначала мерный шаг, а затем стук в дверь, последняя строчка на сегодня была записана, и старик со вздохом отложил труд своей жизни.

— Входи, раз уж пришёл.

В дверь вошёл урук.

— Здравствуй, волшебник. Мне вновь нужна твоя помощь.

Волшебник вспылил и ударил по полу землянки посохом. По всему домику прокатилась волна оглушительного звука.

— Ну и чего тебе на этот раз надо, Оркгрим?! Тебе повезло, что я сейчас просто не убил тебя одним махом.

— Не сердись. Время двигаться дальше настало.

— И почему же мне не нравится твоё "дальше"? Чем дальше ты идёшь по своему пути, тем больше вокруг тебя смертей!

— Я убиваю лишь тёмных тварей.

— Да. А ещё об тебя успешно убиваются куча светлых. Вот на кой чёрт ты подался в Фангорн, скажи на милость?!

— Я думал, что если найти дом энтов, их питьё мне может сильно помочь, и не придётся убивать кучу всяких чудищ, — как ни странно, в словах был смысл, и волшебник заинтересовался.

— И как? Сработало?

Урук пожал плечами.

— Я слегка подрос, даже чувствую, что мой срок жизни увеличился немного, а ещё стал посильнее, хоть и чуть менее гибким. Но нет, это тоже капля в море. Надо выпить целое озеро этой их еды, чтобы помогло.

— Зря я учил тебя всему, что ты оказался способен воспринять. Знал бы, как ты применишь науку, не стал бы учить. Надо было убить тебя в первую нашу встречу!

Урук стоял, опустив голову, выслушивая знакомые упреки далеко не первый десяток раз.

— За время своих странствий ты убил нескольких Великих Орлов!

— Я защищался.

— И несколько сотен солдат Рохана и Гондора!

— Я лишь защищался и не атаковал первым.

— А ещё ты зарубил парочку энтов в Фангорне!

— Это были хуорны, уже наполовину деревья. Не знаю, почему они проснулись, я их усыпил холодом, но мне пришлось выбираться из этих тисков, иначе бы я там сгинул, — урук вздохнул. — Я лишь защищался. Видимо, достаточно хорошо, чтобы остаться в живых даже против особо сильных врагов, но я всё ещё недостаточно силён, чтобы одолеть их, не убивая.

— Я это уже сто раз от тебя слышал! Чем тебе не нравилось жить тихой жизнью здесь! Я же тебя принял! Даже обучил кое-чему… — волшебник казался задетым. А может, он чувствовал часть вины за каждого убитого мной, потому что это он меня обучил и не удержал в этом предгорье.

— За эти годы я излазил половину всего Средиземья к Востоку от Мглистых Гор. Спасибо за науку, мне правда она пригодилась, но драконов в этих пустошах я истребил в первые пять лет, всех, даже того самого большого, и ты же помнишь, как приходил Менелтор с жезлом. Посох всё ещё мне не даётся. Стоит мне его коснуться, моя рука загорается белым пламенем.

— И что ты придумал на этот раз? Кто весь этот сброд у начала тропы?

— Это истерлинги. Я стал вожаком разбойничьей шайки, используя их для своих целей.

— А им это зачем? Да и вообще, ты же орк.

— Они сначала этого не знали. Я спас их от нападения другого клана. Уже довольно долго мы бродим по землям Средиземья, и они мне преданы. Я усиливаю их перед боем, за годы битв ни один из них не умер благодаря моему исцелению. Они всегда сыты, пьяны, если этого хотят, а их кошельки тугие от золота. Этот отряд в семь десятков разбойников — крепкая шайка, которая пойдёт за мной в самое пекло.

— И зачем тебе всё это? Ты с годами всё больше похож на орка и всё меньше в тебе человека. Ты даже не сказал "отряд воинов", для тебя это разбойничья шайка. Ты повсюду ходишь ради личной выгоды и уже не щадишь своих врагов.

А вот эти обвинения были действительно болезненными и даже заставляли испытывать страх, что я действительно меняюсь.

— Они сами полезли, поэтому поплатились жизнью.

— Они на своих землях и в своем праве атаковать нарушителей, просто не знали, с кем столкнулись! Даже я до сих пор, видимо, не знаю. -

Мне нечего было ответить, кроме того, что я не собирался чинить вред землям людей, и того, что я просто защищался. Поэтому я промолчал. Подобные аргументы для этого мага — не аргументы. Он, конечно, прав, да только мне другого не оставалось в тех ситуациях.

— Ладно, зачем ты ко мне пришёл по прошествии стольких лет?

— Я должен пойти в самое пекло.

— Что ты имеешь в виду? — взгляд мага стал тревожным, а ведь он ещё ничего не знает.

— Ты сам видел: мне и за полсотни лет не стать достаточно мощным, чтобы выдержать ритуал. А времени у нас куда меньше. Всего через несколько лет начнётся великая война.

— Тьма действительно расползается из Мордора, но в войнах я не участвую. Поди прочь.

— Тебе придётся. Я старался выжить в Мордоре, как ты помнишь. Побочным эффектом оказалось то, что орки сейчас куда сильнее, их латы и оружие крепче, они знают кучу всяких трюков, пусть это всё и не сохранилось на том уровне, что было при мне. Ты позвал Менелтора, как я просил? — резкая смена темы не сбила мага с серьёзного вопроса.

— Да, позвал, он скоро будет. Но без жезла. Не отвлекайся.

Я махнул рукой:

— Мне его не взять. Сам знаешь. А вот по поводу войны ты не прав. Эта последняя война захлестнёт всё Средиземье, и в случае проигрыша сил света тьма будет править миром до конца времён.

Пальцы мага на посохе побелели от напряжения.

— Даже Мудрейшие не знают будущего.

— Но ты чувствуешь, что я прав. Я ещё никогда не ошибался насчёт будущего.

— Силы света всё равно победят, в любом случае.

Тут настал черёд мне стать напряжённым.

— Представь себе мудреца, который находится… Ну, например, где-нибудь в Валиноре. И внезапно ему снизошло видение будущего, но он ничего не может сделать, никому не может сказать. Он знает, что всё закончится хорошо, и поэтому всё же спокоен.

— Ты не из Валинора.

— Это была метафора, я примерно из такого же места. Далёкого, тебе оно бы показалось волшебным, и я тоже всё знаю, но ничего не мог сделать. Но сейчас, сейчас равновесие сил изменилось. В армии Саурона будут десятки тысяч воинов, — на этих словах глаза мага поползли из орбит. — Да, именно. Десятки тысяч воинов, среди них не только орки. Но если они все станут сильнее, я боюсь, что силы Света падут, ведь Менелтору не приходилось выживать, как мне. Он не усилил силы света. Если тьма победит слишком быстро, это будет провалом для всего Средиземья. И в этом я не хочу быть виноват. Я искал путь на светлую сторону, чтобы сразиться одним из многих против Саурона, зная его слабости. И, как видишь, не выходит. Полсотни лет я убил на свой крестовый поход за силой, а приблизился лишь на сотую часть. По твоим же словам, мне нужно сверхъестественное усилие, чтобы добиться цели!

— И что же ты задумал?

— Отщепи кусочек палантира и мифрила с рукоятки. Заколдуй их, как я попрошу. А сам отправляйся в Осгилиат, отдай свой труд тамошним историкам и мудрецам. Помоги оборонять город. Я боюсь, без тебя их сметут через несколько лет.

— Книга не закончена.

— Если силы тьмы победят, ты её никогда не закончишь, да и не будет в этом смысла.

Колдун вскинул голову и посмотрел куда-то за моё плечо. В помещение вошёл эльф.

— Андрей, рад тебя видеть. Минутку, поговорим на свежем воздухе.

Нолдор кивнул и опёрся о стену, ожидая меня. Рассказав, что именно мне надо сделать с частичками клинка и зачем, я заставил волшебника хвататься за голову и громко причитать. Хотя ему оставалось лишь согласиться, что план дерзкий, и если получится, то всё будет очень даже хорошо. Но если не получится… В лучшем случае я скорее всего умру, а в худшем — даже говорить не хочется. Оставив бранящегося на всех языках Средиземья волшебника со своим клинком, я вместе с Андреем вышел из этой землянки, в которой уже начали раздаваться странные слова силы.

— Зачем ты меня звал, Влад? Я слышал твой план — рискованно, и хочу отсоветовать так поступать. Ты уже всё чаще шагаешь по тёмной стороне, а так можешь и совсем пропасть.

— Без этого я пропаду точно. Ты же знаешь. Война Кольца окончится победой света. Вот только время эльфов уже почти прошло. Сила Колец также истает, со смертью Единого Кольца. И не будет в этом мире майара, способного меня вытащить, а мне уже не хватило времени, чтобы усилить себя достаточно для ритуала, хотя все драконы пустошей мертвы. Сам знаешь, какие подвижки за столько лет. Скоро уже Война Кольца. Но не это тревожит меня. Слишком уж сильными стали орки, не забывшие моих уроков. Уровень уже не тот, но сам знаешь, их будут десятки тысяч. А что если Сэм не сможет перебить орков Кирит-Унгола, потому что они будут в куда более хорошей броне и лучше обучены? Ты думал, что будет, если этого Сэма разорвёт гранатой от рук орка, который загнан в угол?

Осознание того, что я прав, и что он об этом даже не задумывался, ясно читалось на встревоженном лице эльфа.

— Значит, поэтому ты идёшь в Мордор?

— Да, это одна из причин. Я оставлю нескольких убийц из отряда, что ты видел внизу. Когда придёт время, они перережут орков и скроются.

— Ты настолько уверен в них? Они не похожи на благородных воителей.

— Я успел их изучить за эти годы. Они уже безмерны преданы мне, а когда я кое-что им расскажу, можно будет сравнить их с религиозными фанатиками. Они убьют стражу и сбегут.

— И какую ложь ты хочешь им скормить?

— Самую опасную. Замешанную на правде. Двое шпионов сил Света, неказистых с виду, несут сокрушающее оружие в самое сердце Мордора и нанесут ему непоправимый ущерб.

— Действительно, может сработать. Но я боюсь за тебя.

— Я уверен, что если останусь орком после того, как кончится Война Кольца, то останусь им уже навсегда. Ты можешь, конечно, спросить, что такого в этом плохого, но... Знаешь, лишь магия льда Ангмара помогает мне остужать мою ярость, и то не всегда. Иногда во время странствий я видел цветы. Невероятно красивые цветы. Но это я понимал лишь умом. Внутри же было лишь желание растоптать их и вырвать с корнем. Столетия мирной жизни — не для орка. Даже если я буду жить в тихом краю, и меня никто не будет трогать — это будут столетия, проведённые в ненависти и борьбе с ней. Я так жить не хочу, это даже не жизнь.

— Всё настолько плохо? Думаешь, ты не обретёшь спокойствия?

— Представь себе душу эльфа как музыкальный инструмент с миллионами струн. Мелькор когда-то, будучи гением, смог изменить некоторые струны. Какие-то он переналадил, и в результате появились орки. Но разве ты думаешь, что он хотел себе орков, которые слабее эльфов? Вовсе нет. Он направил струны души на ненависть к красоте, верность тьме, противодействие силам света. На ярость, битву, ненависть к окружающему миру. Однако это хрупкий инструмент. Когда он переналадил эти струны, другие порвались, потому что ему не хватило силы управляться сразу со всем творением Илуватара. Вот и вышло, что орков жжёт солнце, они меньше живут, они сами по себе меньше и слабее эльфов. Не видят в призрачном мире и не могут жить в мире, никогда. Это нам просто не дано. Я не питаю ощущения, что я главный герой в этом мире. Мы оба с тобой знаем, кто эти главные герои, и оба в своё время пришли к выводу, что не надо вмешиваться. Но всё же я старался выжить, поневоле меняя всё вокруг себя, а ты старался сгладить раны Средиземья. Вопрос в том, не слишком ли сильно мы вмешались? А ещё, пусть это покажется эгоизмом, но думаю, я такого не заслужил. У меня была жена, работа, друзья, увлечения. Я просто лёг спать и проснулся в теле орка. Проходил через страшные вещи, но разве я это заслужил? Смерть или столетия ненависти просто потому что? Я сохраняю достаточно рассудка, чтобы не винить в этом Эру или ещё какое-либо божество, но и оставлять всё как есть я не хочу, если существует хотя бы маленькая возможность. Я даже не прошу тела мага или эльфа, какое досталось тебе. Дайте мне мой остаток человеческого срока дожить в мире в любимой вселенной. Это хотя бы не так обидно. Кстати, ты сделал то, о чём я тебя просил?

— Да. Других попаданцев я за эти годы не нашёл. Никаких, несмотря на все наши усилия. Слова на языках нашего мира и всё в таком роде не дали никакого результата. Или нас здесь двое, или они зачем-то скрываются.

— А что с Орлами?

— Владыка Элронд сказал, что они майа Воздуха и не вмешиваются напрямую во многие дела Средиземья из-за глубинного равновесия. Когда чаша весов на стороне зла перевешивает силы, они прилетают, чтобы их уравнять. И даже тогда силы Света могут проиграть. В этом и равновесие, и честность. Если Саурон победит, он станет править Средиземьем до конца времён. Поэтому, когда значительно более малое войско людей вышло к Чёрным Вратам, Орлы прилетели, чтобы уравнять их силы. То же самое было в битве Пяти Воинств. Глубинные законы этого мира — так назвали эльфийские Владыки подобное. Если Орлы начнут помогать всегда, скорее всего, сама природа придёт на помощь силам зла. Так устроена Арда. Поэтому в основном люди справляются своими силами.

— Я слышал подобное от Короля-Чародея. Он говорил, что и сам больше применяет клинок, чем магию. Хотя в его распоряжении ритуалы, способные опустошить целые королевства.

— Я тоже слышал подобное до этого. От Галадриэли, — мы немного помолчали, думая каждый о своём.

— Иди в королевство людей, Менелтор. Я слышал, ты богат?

Андрей слегка смущённо улыбнулся.

— Кое-что из кулинарии и медицины нашего мира, а также литература, которой здесь ещё не написали.

— Здорово. Примени эти деньги правильно.

— Я вижу, что и ты не бедствуешь, да и вся твоя шайка… Каждый одет как вождь племени. И что значит правильно?

— Я убил дракона, и его пещера полна золота. Да и вообще, годы, проведённые в качестве довольно эффективного отряда наёмников, добавляют денег. Ступай. Силы тьмы сильнее в разы, чем прежде. Усиль защиту света. Найми гномов и хорошенько перетряхни память. Убери эту жалкую решётку у основания Хельмовой Пади. Замени её нормальным отводом воды как-нибудь в обход, а стену замуруй. Купи наёмников и поставь их сторожить Осгилиат или ещё что-нибудь. Даже если эти наёмники нам не пригодятся, они не примкнут к злу. Колдун пойдёт в Осгилиат защищать его, и тебе тоже следует там быть, — я положил обе руки ему на плечи. — Стань дополнительным щитом, чтобы было меньше вдов и сирот.

Андрей кивнул со всей серьёзностью.

— Не уступи тьме, ты затеял опасное дело, но не отворачивайся от света. Прошу тебя.

— Обещаю всё, что в моих силах.

Эльф ушёл, а меня позвал колдун.

— Вот, кусочек проклятого истинного серебра и маленький осколок палантира. Осколок я заколдовал, как ты и просил. Серебром сам занимайся.

Я поклонился колдуну:

— Ты чрезвычайно мне помог, — но радости у волшебника не прибавилось.

— Прошлая моя помощь обернулась горем для тех, кому ты попался на пути. Хочется верить, что я всё сделал правильно. Ступай, мне тоже надо собираться в дорогу.

Не говоря ни слова, колдун отвернулся, и я словно перестал для него существовать. Что ж, пора идти. Моя верная шайка стояла в боевом построении, ожидая меня. Сегодня, чувствую, что этот разговор будет сегодня.

Мы шли по пустошам, приближаясь к Пепельным горам. За годы скитаний я отчасти нашёл, отчасти сам построил путь через них. Кое-где перекинуть мостки или свалить пару камней. За несколько лет управился, и теперь у меня была тропинка в Мордор, в обход всех их защитных сил.

Уже у подножия Пепельных гор, мы остановились на ночлег. Высокий, размером с человека костёр горел в центре, воины сидели кругом. Я ждал уже второй час и дождался.

— Вожак, а зачем мы идём в Мордор? Чего нам там искать?

— Я ищу там силы и отмщения. Вы туда идёте просто потому, что я приказал. Мне надо свести счёты с Тёмным Властелином.

Смех и разговоры у костра прекратились.

— Ты идёшь воевать против Саурона? Дело твоё. Но зачем мы там? Ты нас спас, и до сих пор мы не сомневались в тебе, тебе всегда сопутствует удача в военных делах, ты словно великий Кхамул. Но у нас нет счетов к Властелину Тьмы.

Теперь надо сделать вид, что я немного перебрал, и сейчас начнутся пьяные откровения.

— Это лишь вы так думаете, ибо мало знаете. Вы все, гордые люди моря Рун, слушайте мои слова. Вы иногда величаете меня Кхамул, по имени самого легендарного вождя гордого племени истерлинов. Но у нас с вами почти один и тот же счёт к Саурону. Я лично видел вашего Кхамула, и не один раз, между прочим. Саурон — это тёмный волшебник, который правит орками. Но орками должны править ОРКИ! И я думаю, что подхожу на роль вождя ВСЕХ орков. Я пойду туда и вырву одну из опор его силы, чтобы он узнал обо мне и начал бояться, затем подчиню столько орков, сколько смогу, и завоюю весь Мордор!

Вокруг уже поднимался шёпот.

— А вы! Вы даже не знаете историю своего народа! Ваш Кхамул, сильнейший из назгул, после Короля-Чародея Ангмара. Этот некогда гордый воин, герой вашего народа, ныне лишь жалкий призрак, который не может до конца умереть и служит Тёмному Властелину, и будет служить вечно, потому что однажды Саурон его обманул!

Шёпот уже превратился в крики:

— Невозможно! Так великий Кхамул не пирует с предками, а до сих пор служит какому-то тёмному волшебнику?! Он лишён достойной смерти! Это не в обычаях нашего народа! Какой-то майар не должен быть хозяином нашего легендарного вождя! Он лишил его возможности встретить предков в том мире! — крики и возмущения ещё долго раздавались около костра, пока наконец один из сержантов не задал вопрос, после которого все замолчали и посмотрели на меня.

— Но что же нам делать?

— Ваш легендарный король обретёт покой, когда Саурон падёт. А я собираюсь сделать всё, чтобы он пал как можно скорее и навсегда. Вы со мной?!» — сильнейший выкрик «ДА!» из семи десятков глоток раздался вокруг костра.

— Тогда слушайте меня. Мы пойдём в Мордор, там я заявлю о себе. Вам не придётся напрямую воевать с Сауроном. Когда доделаем работу в Тёмной Стране, я отправлю часть из вас на родину, где вы должны будете собрать под своей властью как можно больше кланов.

— А потом мы откажем Саурону в союзе и начнём войну против него?

Я усмехнулся:

— Неплохой план, как для мальчишки. Из тебя выйдет толк, — юный воин смутился. — Но этого мало. Нееет, он своим коварством поработил легендарного короля Кхамула. Вы захватите власть среди истерлингов и за деньги пойдёте на службу в Мордор. Не забывайте про людей Запада, для них вы такое же зло, как и орки. Но вы сможете передать информацию людям Запада и подчинитесь им. Они или призовут вас в бой вместе с ними, или скажут всей вашей армии проваливать в свои земли. В любом случае вы нанесёте удар по силам тьмы. Я ослаблю его своим нападением сейчас, вы — позже своим возмездием, а дальше силы Запада сокрушат его окончательно. Потом приду я и наконец добьюсь справедливости для орков и истерлингов!

Однако голос моего сержанта вновь возвысился над толпой:

— Вожак, мы согласны и до последней капли крови будем воевать против Саурона за честь истерлингов. Но кроме Кхамула никому и не удалось до сих пор собрать под свои знамёна все кланы.

— Если вы действительно готовы пойти до конца, я дам силу тому, кто решится её принять. Не скрою, вы станете куда быстрее стареть, зато будете сильнее в несколько раз!

Я не удивился, когда все семь десятков людей синхронно подняли руки. Теперь они точно как фанатики.

— Ты! Подойди. Ты самый опытный сержант. Я могу сделать так, чтобы твоя жизнь и сила горели ярче в несколько раз, но свеча, что горит ярче, быстрее потухнет. Если ты всё ещё хочешь этой силы, подойди, пади на колени и открой грудь.

Не сомневаясь ни мгновения, воин сбросил доспех и разорвал рубаху, падая передо мной на колени. Моя ладонь, в центре которой лежал маленький осколок проклятого митрила, впечаталась ему в грудную клетку. Я вталкивал заклинания Колодца Душ и Тёмной Ярости в этого воина. Митрил с моим заклятием будет огоньком, который питается жизнью этого истерлинга. Зато он всегда будет ходить под заклятиями Тёмной Ярости и Колодца Душ, пусть и несколько ослабленными. Кусочек металла вошёл под плоть. Я читал заклинания вновь и вновь, опустошая себя, добавляя сил человеку. Когда я оторвал свою ледяную латную перчатку от его груди, остался бурый след моей длани. И ни следа от митрила. Лишь глаза воина в призрачном мире горели теперь угольками, правда ледяного цвета. Воин вскочил одним плавным движением и воздел меч в воздух. Я поднял Ледяную Скорбь вверх, и моя ватага ответила тем же. Каждый из истерлингов произнёс клятву мщения на крови, разрезав себе ладонь и бросив несколько капель в костёр.

— Клянусь солью в моей крови, что родом из Моря Рун. Не будет моему врагу покоя ни под землей, ни на земле, ни на воде, ни даже в воздухе, покуда я живу.

Долгий общий крик разнёсся на многие километры вокруг.

Спустя двое суток мы были на территории Мордора. Никто другой не пошёл бы за мной туда, куда я их позвал, но фанатичный огонь горел в глазах моих разбойников. В последнюю часть пути я снял доспехи, оставшись в обычной рубахе и штанах, на босую ногу. Лишь Ледяная Скорбь и тонкая цепочка на шее с мельчайшим осколком палантира. Заклинание волшебника не давало нас обнаружить, хотя я понимал, что это не панацея. В тёмной Башне Барад-Дур было пусто и страшно. Немногие живые охранники здесь старались не ходить, а чарам едва сопротивлялись даже фанатично настроенные люди. С нижнего яруса вела винтовая лестница вверх, оставляя по центру колодец в несколько метров шириной. В башню, разумеется, никто не пошёл, кроме меня. Красноватая дымка в призрачном мире полностью заполняла эту башню, и лишь осколок палантира с заклинанием не давал меня обнаружить. Я медленно и бесшумно поднимался наверх. Спешить нельзя. Пройдя пару десятков метров вверх, лестница делала ответвление вбок, и вместо колодца был каменный пятачок, на котором стояла небольшая колонна мне по пояс. На ней лежали три кольца с драгоценными камнями, через которые поток силы проходил дальше наверх. Я поднял голову. Там была ещё одна площадка, и магия на ней сильно отличалась. Ладно, я не за этим сюда пришел. Излишняя жадность губит. Я посмотрел на кольца гномов и выбрал то, которое светилось ярче остальных. Как только я взял его и надел на палец, случилось сразу несколько вещей. Во-первых, я почувствовал небывалый прилив сил, словно всю жизнь ходил с огромными гирями. Тело моё словно стало состоять из цельного куска нерушимого камня — так я себя чувствовал. А во-вторых, Багровое Око обратилось вовнутрь своей башни, и заклинание на осколке палантира разлетелось вдребезги. Меня, конечно же, обнаружили. Но сила уже захлестнула меня. Я едва сделал несколько шагов по лестнице без перил, после чего лишь усмехнулся и спрыгнул прямо вниз. Оказавшись через пару секунд на нижнем ярусе, понял, что это было как спрыгнуть с одного метра. Мои кости не сломались, я даже боли не чувствовал. А стоя на земле, я ощутил, что даже сильнейший ураган не сдвинет меня с места, как не может сдвигать горы. От выхода донеслись звуки боя. Мои истерлинги убивали немногих живых охранников, уже спешивших ко мне. Разумеется, меня бы они не остановили, но могли задержать. Уверен, сюда уже мчатся назгулы. Выйти мне не дали. Из тьмы и пламени передо мной вырос призрак — огромный железный воин с булавой. В моё сознание рвались тьма и ярость, приказ подчиниться, но я смог справиться с этим. В ответ на ураган огня воли Саурона во мне бушевал ледяной буран, стократ сильнее, чем я мог вызвать раньше. Я понял, что подчинить меня он сейчас не в силах, но и выйти я не смогу. Значит, будем давить сильнее. В шуме боя начали звучать слова силы. Когда заклятие было закончено, ничего не произошло. Но Тёмный Властелин знал, что оно может сделать.

— Если ты не выпустишь меня, я поднимусь на самый верх и разрушу заклятием палантир, через который ты так далеко смотришь. И даже попытаюсь уничтожить другие кольца своим клинком.

Несколько мгновений призрак ещё удерживал пелену, через которую не было хода, но затем замерцал и развеялся. Как только я пересёк грань башни, она возникла снова, отрезая мне путь туда. Мои воины держались. Но колебания земли сказали мне, что сюда движутся тысячи воинов. Взмахом руки я вызвал Ледяные Оковы, затем ещё, и ещё, и ещё. Вокруг нас была стена льда. Некоторые кристаллы даже содержали в себе ещё живых или уже мёртвых врагов. Накинув Тёмную Ярость на всех своих воинов, мы как спринтерские бегуны бежали от сердца тьмы. Я прикрыл левый фланг Гибельным Дождём. Сзади Барад-Дур и Ледяные Оковы, справа вулканические долины, где никто не ходит, потому что туда время от времени извергается пламя и лава из жерла вулкана. Впереди Пепельные горы, через которые нет пути официально. Хотя дорогу за собой придётся разрушить. Бешеная гонка нам всё же удалась. Хотя я и позволил себе расслабиться, лишь устраивая небольшой обвал и сбросив собственноручно сделанный мост в глубокую пропасть. В ближайшей же пещере, способной нас всех вместить, мы пережидали несколько часов, пока назгулы на крылатых тварях не исследуют всё пространство над нами.

Было странно слышать и чувствовать горы. Я слышал, как зовут меня драгоценные металлы и россыпи ещё не огранённых драгоценных камней. Где в горе полость, а где родник с водой. Даже закрыв глаза, мне было ясно, где каждый из моих воинов, пока они касались горы хоть одной частью тела. Так вот она какая — сила Кольца гномов. Взяв добротный истерлингский кинжал, бью себя по руке лезвием. Вместо раны, которая должна почти сразу перестать кровоточить и начать затягиваться, на коже остаётся лишь белый след от удара, который даже не пробил мою шкуру. Взяв уголёк из маленького костерка пальцами, я ощущал лишь приятное тепло, и никаких ожогов.

— Мы показали себя, вожак. Что дальше? — заклятый истерлинг уже восстановился и рвался в новый бой. Остальные выглядели уставшими, но слушали внимательно.

— Мне нужен десяток из вас. Когда мы выйдем за пределы Мордора, вы отправитесь кружным путем к перевалу Кирит-Унгол. И будете ждать, когда там пройдут или их поймают два полурослика, возможно сопровождать их будет странное существо.

Видя растерянность на лицах моих воинов и нежелание оставаться в этой стране малым числом, особенно после того, что они совершили, я дал разъяснения:

— Они шпионы сил света, и не обманывайтесь их внешним видом. Перережьте заставу, с полуросликами не говорить, не смотреть в глаза и на них вообще желательно. В идеале всё должно выглядеть как внутренняя разборка сил зла с силами зла, ясно? Можете всех отравить или перерезать, но обеспечить проход полуросликам.

— Зачем? Никому из нас не хочется оставаться здесь дольше положенного.

— Сейчас я отвечу, и вы замучаетесь выбирать среди желающих, — я позволил себе улыбнуться. — Они несут могучее заклятие сил света и пожертвуют своей жизнью. Удар их по Саурону будет явно смертельным. Это случится через несколько лет, так что вы можете не спешить, но я хочу, чтобы никаких накладок не было, поэтому посылаю вас сильно заранее.

— Почему тогда нам не захватить это заклятие? Вы можете его применить, а уж информацию мы доставать умеем, — все одобрительно закивали.

— Мы идём войной на сильнейшего из майар, который уже пару раз пережил нападение целых армий людей и эльфов. Чужими руками убить его — оно вернее будет и безопаснее. А если они его не уничтожат, уж я смогу добить ослабленного Тёмного Властелина. Коварство за коварство. Только так.

И это сработало. Истерлинги уже наперебой спорили, кто останется на ближайшие несколько лет в окрестностях Кирит-Унгола. Для них это была возможность как можно ближе поучаствовать в кровной мести, которую они затеяли против Саурона. В итоге три десятка человек вместо десяти всё же останутся. А я любовался кольцом в отсветах костра и думал, как быстрее добраться до жезла и проверить результат. Хотя внутренний голос нашептывал мне, что ещё рановато, и можно много чего сделать, чтобы обеспечить победу силам света. Вместо Лориена или Осгилиата я в итоге решил направиться куда севернее, в Гундабад. По пути отправить всех оставшихся истерлингов на родину завоёвывать кланы для меня. Если добро не может противостоять злу, ему будет противостоять другое зло. Я подчиню всех орков Гундабада и отправлю их в лобовую самоубийственную атаку на силы Мордора, когда они нападут на Осгилиат. А сам наконец встречусь с Менелтором и доберусь до жезла. Да, это сильно ослабит зло и на севере, и на востоке, и всё благодаря мне. Пусть я и не сказал им всю правду, но это лишь к лучшему, они бы меня не отпустили. Я не соврал по сути, я появлюсь в Осгилиате, просто есть ещё дела, которые надо сделать, чтобы помочь силам света. Времени теперь хватает. Гномьи кольца ведь не сделали своих владельцев призраками. Я в безопасности. Мелькнувшая мысль что гномы отличались от людей благополучно скользнула по краю сознания и исчезла. Я слишком долго надеялся на людей, эльфов и волшебников. Как и магию Ангмара, я завоюю себе уважение и право на ритуал своими силами и талантами, без работы на кого-то ещё, без уговоров. Сейчас не до философии, время воевать и мстить.