Больше, чем вне закона (гет)

— Для начала спрячем труп.

Серега огляделся в тесной комнатке, спрятать-то, конечно, кроме как под кровать, и некуда, но надо чем-то замаскировать на всякий случай.

— Как мы его здесь оставим? — спросила Вера, тревожным взглядом следя за тем, как он укрывает труп сдернутым с кровати покрывалом. — А если кто-то зайдет?.. Татьяна Николаевна, например.

— Администратор?

— Да.

— У нее, что, есть привычка ходить по комнатам, пока жильцов нет?

— Не знаю… Нет, наверно. — Вера продолжала смотреть на убитого киллера. Серега прекрасно понимал ее чувства, но заниматься сейчас ими у него просто нет времени. Лишь сообразил закрыть голову с дыркой во лбу покрывалом.

— Сережа… а это он?.. Тот, который у меня дома был?

— Да.

Он даже не успел закончить с покрывалом, когда за запертой дверью послышались шаги. Серега замер. На раздавшийся стук они с Верой переглянулись.

— Верочка!

Вот и Татьяна Николаевна… Что ей может быть нужно? Мог кто-то ее использовать, чтобы добраться до них? Навряд ли… Разве что полиция, но им-то что тут делать? Скорее здесь появятся родные спецслужбы…

— Скажи, что мы заняты, — прошептал Серега. Можно было бы сказать, что они спят, но администраторша могла видеть, как они приехали. Хочется верить, что видела она только это…

— Татьяна Николаевна!.. Мы… мы заняты… немного…

Умница, порадовался Серега. Даже в такой ситуации не потеряла самообладания, смогла изобразить недовольство пополам со смущением с таким подтекстом, что воображение сразу нарисовало, от чего именно такого очень приятного их отрывают.

Из коридора не донеслось больше ни звука, только удалившиеся шаги.

В надежде найти еще что-то полезное, кроме телефона, Серега еще раз проверил карманы киллера и подумал, что Вера наверно продолжает в шоке его разглядывать. К счастью, она и не смотрела — разглядывала телефон.

— А почему Белов не заказал тебя? Ведь это решило бы сразу все его проблемы.

Это она свою фотку там рассматривала, получается?..

— Честно говоря, я на это и рассчитывал. Но, видимо, он решил, что киллер непрофессионал со мной не справится.

— А он непрофессионал? — кивнула Вера на труп.

— Профессионал был бы сейчас жив.

Вера задумалась, а Серега наконец принялся запихивать труп под кровать. Куртка мешала наклоняться, и он, сняв ее, накинул на вешалку.

Очередной стук в дверь стал совершенной неожиданностью.

— Сергей Яковлевич, откройте!

— Полиция? — спросила на этот раз перепугавшаяся Вера.

Ну уж точно не администраторша….

— Тогда они научились работать… — лихорадочно соображая, пробормотал Серега. Ну не полиция же это, в самом деле!

— Я не из полиции, — будто отвечая его мыслям, донесся голос. Голос, явно привыкший командовать. — Я работаю против Белова.

Час от часу не легче. Это еще кто?.. А если это люди Белова? Да нет… Они просто дождались бы, когда они с Верой выйдут.

— Не открывай! — прошептала рядом Вера, но Серега понимал, что другого выхода нет. Кто бы это ни был, он не уйдет. Да и голос опять же подтвердил его мысли, напомнив, что шум навряд ли нужен.

— У нас нет другого выхода.

Ну, с охраной все понятно… Вошедший вслед за двумя «гориллами» мужик не походил ни на приспешника Олега, ни на агента спецслужб — ни внешне, ни возрастом, ни поведением. По всему очевидно, что он привык быть хозяином положения, что скорее присуще бизнесмену. Тем более что фотография его была в телефоне киллера… Деловой сферой жизни бывшего друга Серега не интересовался, посчитав, что в этом нет ничего для него полезного — кроме «унаследованного» бизнеса отца Ольги, от которого родилось предположение о смерти Владимира Александровича. В остальные дела он не вникал, хотя, может быть, и следовало бы.

Пока их обыскивали, заставив встать к стене, Серега машинально накрыл руку Веры — мол, не бойся, прорвемся.

— А я вас знаю, — вдруг обратилась к мужику Вера, — вы же Романов?.. Глава компании «Белая волна»! — и повернувшись чуть к Сереге, пояснила: — Это конкурент Белова.

«Белая волна» и «Белое море»? Они это специально?..

Так, ну понятно. Сейчас этот Романов увидит свою фотографию, увидит переписку киллера с Беловым и заберет так удачно обретенный компромат на своего конкурента — видно, Олег и в бизнесе не гнушается грязными методами борьбы, раз конкурентам приходится следить за ним и собирать компрометирующие сведения. Это поэтому Олежек с кобурой на работу ездит?..

А им теперь начинать все сначала. Еще неизвестно, как именно он этими сведениями воспользуется!.. Его фотография была в телефоне, значит, Олег и его заказал. Наверняка найдутся и доказательства мотивов. Значит, он вполне может идти с этим в суд. Да и Веру заодно прихватить. Все замечательно, только самому Сереге это не дает ровным счетом ничего.

— Это все, что у вас есть на Белова? — поинтересовался Романов, просмотрев содержимое телефона киллера.

— Это все, — ответил Серега.

— У вас есть два варианта. Либо вы идете со мной, либо выходите из этой комнаты с полицией.

— Ты же получил все, что хотел. Мы тебе зачем?

— Не «ты», а «вы»!.. — воскликнул вдруг мужик с неподобающей ситуации экспрессией. Нездоровой, подумалось Сереге, экспрессией. Это его проблемы с конкурентом так довели?.. — Поможете мне разобраться с Беловым.

Вариант такой «разборки» пришел в голову только один.

— Вы… хотите, чтобы я его убил? — Серега успел подумать, что в случае положительного ответа расскажет Романову обо всей ситуации. Обвинение конкурента в предательстве родины и связи с террористами — тоже неплохой вариант. Даже более мощный.

— Почему же?.. — снова удивил Романов. — Я не люблю крайностей.

Это прозвучало уже более обнадеживающе.

— Ну, а с этим что? — кивнул Серега в сторону трупа.

— Я позабочусь об этом.

* * *

— Устала?

— Нет, — упрямо мотнула головой Вера, но он прекрасно видел, что ей уже тяжело.

Труба, к которой их пристегнули, к сожалению, не позволяла сесть на пол. Разве что… Серега опустился на одно колено.

— Садись.

— Тебе тяжело будет.

— Садись, кому говорят. Не раздавишь.

Она очень осторожно села и облегченно выдохнула. Конечно, долго так не просидишь, главным образом, из-за неудобного положения рук, но у Веры хоть ноги немного отдохнут.

— Я же говорил, что день будет сложный.

Вера чуть улыбнулась. За талию он обнял ее почти не задумавшись, больше с целью создать для нее опору, да и руку свободную, как оказалось, деть совершенно некуда. Но только когда обнял, точнее, когда на это отреагировала Вера, взглянув на него, Серега осознал, что она… неожиданно очень близко. Вдобавок еще и в глазах ее промелькнул вчерашний чертик…

— М-м-м, — чертик, видимо, заставил ее улыбнуться, несмотря на усталость и ситуацию, — если бы про нас снимали кино… — Вера хитро улыбнулась и Серега вдруг понял, что улыбается ей в ответ, неосознанно, просто потому что невозможно не улыбаться, — … мы бы сейчас обязательно… — тут чертик успел чуть смутиться, а Серега удивиться, что не понимает, к чему она клонит, — …целовались. Подвал, трубы, он и она, прикованные друг к другу наручниками… самое то.

Вот оно что…

— А ты хочешь, чтобы мы были в кино? — спросил он, взяв рукой в наручниках ее руку. Как он и ожидал, пальцы в его ладони чуть дрогнули.

— Я…

— Нас просто грохнут, — не дал ей Серега увлечься фантазиями, — пока мы будем целоваться. Давай оставим такие сцены кинематографу. — И добавил чуть погодя: — Тебе надо было учиться на режиссера, а не журналиста.

— Сам же говоришь, что грохнут… Лучше я буду живым журналистом, чем убитым режиссером!

Он рассмеялся и в очередной раз восхитился.

Провели они в этом подвале уже где-то час. Всего час, надо полагать, учитывая возможные планы Романова. Они их уже всех обсудили — и планы, и чем это грозит, и насколько плохо, что Белов узнает про имеющиеся материалы. По большому счету, происходящая сейчас, очевидно, где-то встреча Романова с Беловым ничем им не грозила — потому что о записи разговора Олег догадался сразу, когда нашел жучки, а о телефоне мог предположить, не дождавшись доклада киллера о выполненной работе. Гораздо хуже то, что они никак не могут повлиять на происходящее и повернуть его в нужную сторону.

— И что теперь делать?

— Нам ничего не остается, как ждать возвращения Романова. Не навечно же он нас здесь оставил.

В голову лезли весьма нерадостные перспективы относительно их дальнейшей судьбы, но Романов же сказал, что «крайностей» не любит. Правда, в то, что их просто отпустят, все же не верится.

Серега в который раз печально покосился в сторону валяющейся на полу Вериной сумки. Когда охранники их только пристегнули, он не поверил улыбнувшейся им удаче — у Веры в руках ее сумка, в которой не может не быть очень полезных в плане вскрытия наручников вещей! Охранники пристегнули их к трубе, куда-то торопились и тут же ринулись на выход. Серега аж дыхание затаил — только б правда ушли! Не вышло… До одного из них, видать, дошло, что что-то не так… Остановился, обернулся — и вернулся. Отобрал сумку и швырнул на пол — недалеко, но не достать.

— Сережа… расскажи что-нибудь…

— Что?

Она немного задумалась, и Серега решил, что сейчас последует просьба рассказать что-то лично-семейное. Прозвучавший вопрос ожидания частично оправдал, но все же удивил.

— Вы же дружили, да? Еще в школе?

Почему-то ее интерес задел. Подумалось, что спрашивает она из каких-то своих журналистских целей.

— Да.

— Именно дружили? Не просто одноклассниками были?

— Мы жили в соседних домах, и наши мамы быстро договорились забирать нас из школы по очереди. Так что общаться начали с первого класса. Потом уже подружились… более осознанно.

— И что же произошло? Почему он… так поступил?

Сколько раз он задавал себе этот вопрос!.. Вспоминал, вытаскивал из далекой памяти детства какие-то моменты, пытаясь найти начало. Конечно, Олег и в юности не отличался образцовым поведением и уж точно не был примером высокой нравственности и морали. Но и подлецом не был тоже. Ни вообще, ни по отношению к Сереге.

Ему вообще никогда не приходило в голову задумываться о их дружбе, принимал ее как данность, с детских лет привыкнув к тому, что друг всегда рядом. Правда, после школы Олег уехал в Москву, чем изрядно удивил, и Серега так и не понял, чем были плохи питерские вузы, химических факультетов в них достаточно. Но потом снова оказались рядом — так уж жизнь сложилась, что оба занялись наукой, а поработав вместе над секретной разработкой, оба получили предложение от ГРУ.

— Не знаю. Думал об этом… — Серега вздохнул, вспомнив первый момент, когда узнал про свадьбу и общая картина наконец сложилась воедино. — Не знаю. Я… вообще не знаю, как надо относиться к другу, чтобы убить его ради денег. Наверно, за что-то ненавидеть.

Когда вспоминал детство, в памяти всплывали разные моменты… Он никогда не думал и не чувствовал, что друг может ему в чем-то завидовать. Жизнь была не очень простой — начало девяностых пришлось как раз на школу. Материальное положение у их родителей было примерно одинаковое, им не приходилось мериться ни вещами, ни одеждой. В учебе Серега был чуть лучше — за счет того, что обладал более спокойной натурой и имел больше терпения. Но нельзя сказать, что они очень сильно отличались в успеваемости. Оба всегда были первыми кандидатами на участие в олимпиадах — Серега по физике, Олег — по химии.

Конечно, у Олега был более резкий и задиристый характер, Серега был более мягким. По поводу чего тетя Света, мать Олега, постоянно сына попрекала: «Посмотри, какой Сережа хороший мальчик! Не то что ты!» Перед этим они могли вдвоем ввязаться в какую-нибудь потасовку во дворе, и «хороший мальчик» мог в ней отличиться похлеще Олега (что случалось очень редко, но могло), но от матери попадало только Олегу. Тетя Света видела в хорошем Сереже исключительно интеллигентного ребенка, и большей частью он таковым действительно был. К тому же, «хороший мальчик» читал много книг и потому не имел плохих отметок ни по русскому языку, ни по литературе — хотя школьная программа Сереге и не нравилась.

Ну и что с того?.. Упреки матери в детстве — это повод для ненависти?..

— И ты не помнишь никаких доказательств этой ненависти? Он так хорошо ее скрывал?

— Наверно я просто не замечал, потому что не подозревал, что надо что-то заметить.

— А может быть это все из-за… Ольги?

Серега пожал плечами:

— Ты же слышала вчера. Он ее ни во что не ставит. Такие люди любят только себя.

— Где этот ублюдок?! Я сейчас с ним поговорю! — раздалось вдруг вдали подвала, как раз в том направлении, откуда их привели и куда ушли охранники.

Серега с Верой переглянулись, Вера тут же подскочила и Серега поднялся на ноги. Возвращались давешние охранники. Один из них орал матом и сыпал проклятиями — почему-то в его, Серегин, как вроде бы следовало из его слов, адрес. Из криков он ничего не понял — «наши пацаны!.. из-за этой сволочи!», «это он специально все устроил!..», «сдал Белову!» Один из охранников расстегнул наручники, и только Серега собрался спросить, что, собственно, произошло, как получил неожиданный удар в живот.

Раскидать и этих особого труда не составило. Раскидать, отобрав пистолет у одного и ранив им в плечо второго, потребовать ключи от машины, схватить шокированную и слегка оглушенную выстрелом Веру и быстро смыться.

Если Белов убил Романова, как говорят охранники, значит, до Белова нужно добраться раньше, чем он свалит из страны.

* * *

— Его нет, уехал вместе с Ольгой, — ответил Серега на не озвученный вопрос Веры, когда она села в машину и посмотрела ожидающе на него. Десять минут назад он оставил ее здесь, на дороге, у подъезда к поселку. Но в загородном доме оказалась только охрана.

— И что теперь?

— Не знаю. Подумать надо.

Серега свернул на первую попавшуюся дорогу, уходящую от шоссе, проехал немного и остановился на обочине. Вера молча непонимающе смотрела на него.

— Давай думать. Охранники что-то говорили про своих ребят. Навряд ли Романов поехал бы на встречу с Беловым без охраны. Значит, убиты и Романов, и его охрана. Олег тоже не поехал бы один, да и не успел бы в одиночку всех положить. Значит, и в его охране могут быть убитые. В общем, мы имеем несколько трупов и перестрелку в духе девяностых. Так… надо выяснить, известно ли о ней уже или нет. Это очень важный временной фактор. У тебя есть какой-нибудь… какая-нибудь подруга или друг из коллег-журналистов, кто обязательно всегда в курсе всех новостей?

— М-м-м… есть… но ты мне сам сказал телефон дома оставить! А… подожди… — она сунулась в сумку, — они у меня здесь вроде были… — после долгих поисков на божий свет появилось что-то вроде блокнота или записной книжки. — А как я им объясню, о чем речь, если они ничего не знают?

— Постарайся осторожно спросить, мол, слышала, что какая-то крутая разборка была в городе, но не знаешь подробностей.

— Они обязательно спросят, откуда я знаю.

— Придумай что-нибудь… Ты же хороший журналист?.. — улыбнулся Серега. На что Вера протянула руку за телефоном, бросила независимое «Жди!» и выбралась из машины.

Пока она разговаривала с кем-то, Серега раздумывал, что делать с телефоном киллера и диктофоном, которые Романов у них на глазах убрал в крутой, навороченный сейф у себя в кабинете. Взломать будет непросто, даже если он сумеет туда пробраться. Да и делать это очень опасно, если об убийстве Романова уже известно.

Вера вернулась и села в машину.

— Тринадцать убитых, среди них Романов. Это произошло на какой-то заброшенной стройке. Уже в новостях показали.

— Понятно. Значит, до того, как станет известна причастность Белова, осталось не больше нескольких часов, за это время установят личности убитых. Значит, действовать надо очень быстро, — добавил Серега.

— И как мы будем действовать?

— Сейчас увидишь… дай-ка телефон. — Серега набрал один из последних вызовов, и заговорил, когда на том конце ответили: — Здравствуйте, я офицер спецназа, я вам звонил…

— Да, я помню, — ответил в телефоне редактор «ТВ-24».

— Вы наверно смотрели сегодня телевизор. Мне известно, кто устроил эту бойню и вся подноготная.

Если он сейчас снова откажется, у них просто не останется вариантов… Но думал редактор недолго.

— Думаю, мы договоримся. Приезжайте. Знаете, куда ехать?

— Да, знаю.

— Как ваша фамилия? Я скажу, чтобы вас пропустили.

Это было опасно….

— Я вам позвоню, когда подъеду.

— …Ну, хорошо. Жду вас.

— Кто это? — тут же спросила Вера, обеспокоенно следившая за разговором, когда он отключился.

— Редактор канала ТВ-24. Поехали, он нас ждет, — Серега завел мотор.

— Как «поехали»?! Я же не могу прийти к редактору телеканала вот в таком виде! — кивнула Вера вниз, очевидно, имея в виду то, что на ней надето. Проблемы Серега не увидел.

— А что не так-то?

— Все! — воскликнула Вера таким тоном, как будто он все объяснял. — Деловой костюм, макияж, я уж не говорю, сколько дней голова не мыта!

— Вер, прекрати панику. Все с твоей головой, на мой взгляд, нормально. Думаю, взгляд редактора немногим от моего отличается. Что касается одежды…

— Я должна. Произвести. Хорошее. Впечатление.

«Вернуться в большую журналистику»… «убойный материал»… «твои красивые глаза здесь совершенно не при чем»… Он забыл об этом. Он совершенно об этом забыл, как только она… как только понял, что она ему нравится. Он и воспринимал ее все время как… девушку, которая нравится и которая неожиданно оказалась неплохим помощником. Как он мог забыть?!

Настроение молниеносно скатилось вниз, к горлу подкатил тошнотворный ком — как тогда, на Кавказе… Перед глазами стремительно пронесся вид душной комнаты: ноутбук с выходом в интернет и маячащий за спиной «сопровождающий», приглядывающий, чтобы Серега в интернете или ноутбуке не делал ничего… не нужного. Он и не делал, неприкосновенность хозяина ноутбука гарантировала и его безопасность и свободу. Ноутбук был нужен для другого. Сейчас воспоминание о той минуте всплыло в памяти так ярко, будто он снова оказался там. Заголовки новостей, фотографии свадьбы… С экрана ему улыбалась любимая девушка, о которой он так переживал все эти долгие месяцы, пока восстанавливался. Улыбалась, а в объятиях ее держал Олег. Осознание пришло сразу. Он все тогда понял сразу — не могла она вдруг влюбиться в Олега, узнав, что он, Серега, исчез. Нет. Они были вместе задолго до этой злосчастной операции. Она его… обманывала, использовала для чего-то. Не так уже важно, для чего именно.

Серега резко вырулил, борясь с тошнотой, развернулся так, что машину чуть не занесло, и выровнял ход. Чувствовал, что Вера на него смотрит, но никак не реагировал — не мог. Смотрит наверно… непонимающе?.. Что уж тут непонятного?!..

Воспоминание о ее горячих руках, несвязном шепоте и тихих стонах, которые он заглушал поцелуями, обдало ледяной волной. Ледяной, а не обжигающей, как все эти дни!

Ольге он тоже верил. Как поверил сейчас.

— Сережа, я что-то не так сказала?..

«С ума сошел? Что ты себе придумал? — встрял внутренний голос, в зависимости от ситуации олицетворявший то здравый смысл, то Серегину совесть. Кто заговорил сейчас, он не разобрался. — Посмотри в ее испуганные глаза. Она не знает тебя совсем, и сейчас перепугана, что что-то сделала не так».

«Правильно, испугана! — вступил он в спор. — Ей же нужен «убойный материал», вот она и испугалась, что ее отодвинут в сторону!»

«Ты идиот? Совсем разучился людей понимать?»

Нет, не разучился. Но «светлый» образ бывшей невесты мешал поверить полностью и без оглядок.

— Ты не хочешь, чтобы я с тобой ехала на эту встречу?

Если бы он был сейчас способен, он бы услышал, что спрашивает это вовсе не журналист, переживающий за свои интересы, спрашивает женщина, которая хочет понять мужчину рядом с собой и которой он вовсе не безразличен. Но ее голос настолько был полон беспокойства, что Серега все же приказал себе включить голову и отключить эмоции.

Они не делили интересы на «мое» и «твое». С момента, как за ней пришел киллер, для него вообще исчезли ее интересы, и из журналистки она превратилась в девушку, которую надо защитить. Почему он решил, что и она должна была забыть о своем «убойном материале»?! Потому что она гражданское лицо и в его восприятии военной операции находится на второстепенной роли? Потому что она женщина и априори слабее?

— Сережа!..

— Мы поедем, конечно, вместе, — не отвлекаясь от дороги, сказал он наконец, после того, как уговорил себя не поддаваться эмоциям. — Но переодеваться ты не будешь. Во-первых, не будет похоже, что мы скрывались от киллера, во-вторых, просто нет времени.

Вера ничего не ответила, чему он очень удивился. Ничего не спросила и не возразила, немного молча посидела, потом достала из сумки зеркало, расческу и косметику. Он пару раз покосился на нее, пока она была занята собой. Может, все не так страшно, как ему сейчас представилось?..

И только когда ее ладошка уже привычно оказалась в его руке, когда они шли по коридору редакции телеканала, Серегу немного отпустило. Правда, перед самым кабинетом, к которому их привела улыбчивая сотрудница, встречавшая их внизу, независимый журналист отпустил руку, за которую держался. Впрочем, к этому моменту Серега уже был сосредоточен полностью на деле.