Боль прошлого (джен)

* * *

Кирк отправил очередной отчет и отбросил ПАДД на другой край стола. Потерев слезившиеся от усталости глаза, он налил себе очередную порцию саурианского бренди.

С момента возвращения на корабль прошло уже 32 часа. Никто из них троих даже не понял, как оказался на планете. Поднявшись на борт, офицеры узнали, что их отсутствие продлилось не две недели, как они полагали, а всего четыре с половиной часа. Ухура сообщила, что уведомила командование о сложившейся ситуации, и передала приказ связаться с адмиралом Уиллардом как только появится капитан. С этого момента у Джима не осталось свободной минуты: руководство требовало детального освещения произошедшего, отчет о состоянии корабля и экипажа, также никто не отменял задание, из-за которого, собственно, они и прибыли в систему Зета-3.

Оказавшись на корабле, Маккой немедленно потащил упирающихся главных офицеров в медотсек. После тех слов, что наговорил Кирк Споку в порыве ярости, он даже ни разу не взглянул в сторону своего помощника. Доктор только качал головой и с замиранием сердца думал о том, чем все это обернется как для этих двоих, так и для всей команды. Спок, в свою очередь, выглядел подавленно, не зная как реагировать на подобное отношение со стороны капитана.

Прошло почти два дня, а ситуация все накалялась. Среди членов экипажа уже расползлись слухи о размолвке между командующими офицерами. Особенно остро дело обстояло на мостике, где во время альфа-смен в помещении стояло такое напряжение, что, казалось, его можно было резать ножом. На борту стала складываться угнетающая атмосфера, которая отрицательно сказывалась на работе персонала.

Джим не спал вот уже двое суток. Сначала не было времени, а затем потому, что боялся. Стоило ему на секунду прикрыть глаза, перед ними тут же вставала картина безвольно лежащей Эдит, с потеками крови и пустым взглядом на лице. Прошло слишком мало времени, и боль никак не хотела утихать. Поэтому сейчас, когда был отправлен последний отчет, он идет к кровати, прихватив наполовину пустую бутылку бренди, в надежде, что сегодняшняя ночь не превратится для него в кошмар.

* * *

Сегодня атмосфера на мостике ничем не отличалась от той, что была вчера или позавчера. Некомфортной ее можно было назвать даже по тому, что вся смена проходила в полнейшей тишине. Если ранее то от одной, то от другой станции можно было услышать тихие разговоры или веселые смешки, то сейчас атмосфера на палубе больше напоминала затишье перед большой бурей. Офицеры и энсины боялись не то что слово сказать, но даже глубокий вздох грозился нарушить и так хрупкую видимость порядка.

Иногда только Сулу и Чехов переглядывались между собой вопросительными взглядами, думая, что капитан этого не замечает. О, нет. Кирк видел все, каждое движение, каждый жест экипажа мостика. Это не было какой-то проверкой или чем-то подобным, он просто делал все, чтобы не смотреть в сторону научной станции, где находился ненавистный вулканец. Джим читал отчеты, наблюдал за командой, изучал новые достижения техники, но мысли все также возвращались к Споку. Сжав губы, он опять поймал себя на том, что думает о своем помощнике. Видимо, Кирк был мазохистом, иначе, чем можно объяснить его постоянные размышления о предательстве лучшего друга.

Предательство. Да, именно так капитан окрестил тот поступок, что совершил Спок. Боунс, наверное, с десяток раз уже пытался поговорить с ним об этом, но Джим ничего не хотел слушать. Боль оглушала, мешала рационально мыслить и заставляла искать виновного. Такой нашелся мгновенно. Если бы только вулканец сказал ему, когда все это должно было произойти. Дальше думать совершенно не хотелось. Любому бы стало ясно, что выбора у него не было. Поэтому Кирк сознательно отбрасывал любые рассуждения на эту тему и просто вымещал свою боль и злобу на первом помощнике.

Засобиравшиеся вдруг люди заставили его очнуться от размышлений. Смена подошла к концу, и теперь у него появилось время, чтобы проверить отчеты об исправлении неполадок в инженерном. Сдав смену прибывшим офицерам, Кирк уже собирался войти в турболифт, когда негромкий голос вулканца заставил его замереть на месте:

— Капитан, не могли бы вы уделить мне некоторое время для приватного разговора?

Мгновенно напрягшись, Джим медленно развернулся к говорившему. Турболифт закрыл свои двери, отсекая их от любопытных ушей Чехова и Сулу.

— Это как-то касается службы, коммандер? — грубо спросил Кирк.

— Отрицательно, — Спок стоял, заложив руки за спину. Его взгляд был направлен поверх правого плеча командира, а напряженная поза выдавала волнение. — Я хотел бы поговорить на личную тему.

— В таком случае, у меня нет времени на пустую болтовню, — бросил капитан, а затем, не оборачиваясь, скрылся за дверьми турболифта.

Несколько мгновений Спок не шевелился, кажется, даже затаил дыхание. Это была его вторая попытка поговорить с Джимом, но и она провалилась. Насильно вытолкнув воздух из легких, коммандер прошел к соседнему лифту и покинул мостик. Он не видел, что вслед ему было направлено несколько непонимающих взглядов служащих бета-смены.