Призрак рыжей кошки (джен)

1945

Дора перелистнула страницу книги и недовольно выдохнула: следующая страница была вырвана. Книга, будучи чуть ли не в единственном экземпляре на весь Хогвартс, переходила исключительно из рук в руки и в большой тайне, о которой, конечно же, знал весь Хогвартс. Преподаватели же сами смотрели на это безобразие сквозь пальцы, втайне, Дора была почти в этом уверена, желая ее прочитать.

Книжонка, несмотря на свежую дату выхода, была уже потрепана, как самые старые книги из Запретной Секции. С момента выхода в свет «Даров смерти, темных лордов и их победителей» Хогвартс напоминал Голландию в период тюльпанной лихорадки. Каждый студент мечтал заполучить запретную книжку, а цитаты писались мелким почерком на полях конспектов и учебников.

А началось все, когда никому неизвестный Марк Дьерхер выпустил свои «Дары смерти, темные лорды и их победители». Маленький тираж в Германии все-таки смог выбраться за пределы страны на туманный Альбион, где быстро пошел по рукам чистокровных волшебников. Вскоре об этом узнало и Министерство. Книга была прочитана и признана запрещенной к печати и распространению.

Запретный плод, как известно, всегда сладок. Война с Грин-де-Вальдом была неиссякаемой темой для разговоров, но время шло, а битвы проходили все так же далеко, и тема постепенно сходила на нет. Дьерхер писал же о взглядах Грин-де-Вальда и его идеях о Дарах Смерти в совершенно ином ключе.

«На фоне сих событий становится очевидным для думающего читателя факт отторжения личностных…»

— Что читаем, Блэк?

Подоконник опасливо прогнулся.

Дора захлопнула книгу, оставив в поле зрения Александра Нотта только обложку книги о кулинарии. Проследив за манипуляциями Доры, Нотт ухмыльнулся.

— Ах вот оно, запрещенная литература, — протянул Александр, явно забавляясь.

— Что ты, это всего лишь книга по кулинарии, — невинно смотрела Дора из-под опущенных ресниц.

— Увлекаешься, — Нотт пригляделся к названию, — французской кухней?

Дора улыбнулась:

— Всего лишь искала рецепты калиссонов. У Лукреции скоро День Рождения.

Наметившаяся было улыбка Нотта тут же слетела. Взгляд посерьёзнел.

— Что касается Лукреции… Твоей кузине лучше уехать их Хогвартса. Что-то странное происходит на факультете, если ты понимаешь, о чем я, Блэк, — Нотт задумчиво посмотрел в окно на низкие грозовые облака, мрачной тенью нависающие над Хогвартсом. — Этот зарвавшийся полукровка, Реддл, совсем потерял голову…

Александр отвел взгляд от окна и наклонился совсем близко к уху Доры.

— Призыв на крови, полноценный. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я.

Дора судорожно выдохнула. Призыв на крови — один из самых страшных и по-настоящему темных ритуалов, на проведение которого осмеливаются лишь единицы.

— Призыв? Здесь? В Хогвартсе?! — Доре было страшно говорить громче, чем шепотом о таких вещах.

Появилась глупая мысль, что это просто шутка Александра, но взгляд того был необычайно серьезным. Слизеринский староста впервые на памяти Доры был сильно обеспокоен.

— Но при чем тут Лукреция?.. Папа не раз предостерегал нас и просил держаться от таких вещей подальше, показал последствия…

— Она и не причем, — перебил Нотт. — Она просто якорь.

Три ужасных слова прозвучали, и Дора позабыла как дышать. Перед глазами стояли древние книга с описанием нет, не ритуалов, а их последствий. Якорь — безвольная марионетка, постепенно теряющая разум и превращающаяся в куклу, из которой демон тянет магические силы. Осталось только…

— Кого? — едва слушающимися губами спросила Дора.

— Я не уверен, но…

— Говори, пожалуйста, — в голове крутились худшие мысли.

— Балора.

Дора вспомнила вчерашнюю ночную вылазку, где были эти, — как они называют себя? Пожиратели Смерти? — тот ужасный ритуал с жертвой, о котором Дора уже набросала черновик письма отцу. Сейчас же все точки вставали над I. Балор — древний демон, способный выжигать душу силой одного только взгляда. Стоило ему выйти в свет, как четыре его прислужника поднимали тяжелое веко единственного глаза. Целые армии умирали, не успев даже обнажить мечи.

— Надо что-то делать, это нельзя так оставлять, — оцепенение спало, перед глазами стали кружиться цветные пятна, а адреналин бушевал. — Это же преступление! Не против каких-то законов Министерства, а против самой Магии!

Нотт снова перевел взгляд на окно. По стеклу начали барабанить крупные капли дождя.

— Блэк, — окликнул Дору Александр. — Кому ты пойдешь жаловаться? Магии? Там были слишком влиятельные люди, если ты понимаешь, о чем я. Тебе даже слова сказать не дадут, ты понять ничего даже не успеешь! Забирай Лукрецию и уезжайте из Хогвартса. Чем дольше вы здесь пробудете, тем меньше шансов…

— Я не могу взять и уйти из Хогвартса! — на глазах Доры появились слезы.

— Ты иногда меня просто поражаешь, но ладно, спишем это на критическое положение. Ты можешь уехать из Хогвартса! Напиши письмо отцу, это же сам лорд Блэк, а Лукреция — его племянница. Она ведь помолвлена? Вот и пусть будет на домашнем обучение. И Вальбургу пусть заберет. Она все время отирается рядом с Реддлом. Ничего пока опасного, но сам факт близости…

Нотт замолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию. В таком свете, как все выставил Александр, все выглядело не так уж и плачевно.

— А я?..

— А что ты? Тоже едешь домой, сдаешь в конце года экзамены…

— Но подготовка…

Нотт поджал губы.

— Блэк, кого ты обманываешь? Тебе ТРИТОНов можно хоть сейчас сдавать.

— А как же заму…

— Если тебя это так волнует — выходи за меня. Ни мои, ни твои родители против не будут, — перебил Нотт.

Предложение свадьбы было сделано таким обыденным тоном, будто от этого зависела ни вся их будущая жизнь, а так, какой-то пустяк вроде выбора носок утром. Хотя на фоне известий о ритуале Призыва предложение руки и сердца несколько меркло.

— Я не… Я не знаю, не могу решить сейчас, — выдохнула Дора.

— Но у нас нет на это времени, — терпеливо поправил Александр.

— Ты сказал у нас?

Нотт усмехнулся и, бросив на прощание многозначительный взгляд, ушел, оставив Дору без ответа.

Прежде чем написать письмо отцу, Дора не могла отказать себе в природном любопытстве. Найти жабу было сложновато. Полсотни практически одинаковых жаб прыгали по замку, а Реддл еще и делал это не на виду у всех. Спустя час поисков кошка наконец нашла свои цель. Приподнятая над землей жаба дергала ножками, а взглядом пыталась испепелить Дору.

— Что за мордредовы Ритуалы там творит Реддл?! — прошипела рыжая кошка, с трудом делая слова раздельными.

Жаба, нет не жаба, Том, непонимающе мигнул глазами на выкате.

Кошка, обругав себя последними словами, переформулировала вопрос:

— Ты знаешь о ритуалах лже-Реддла?

Жаб изобразил кивок.

Пребывая в виде кошки, Доре было трудно держать внешнее спокойствие, а эмоции всегда били через край. Кошка непроизвольно выгнула гибкую спину дугой и вздыбила шерсть.

— Кто этот… Ты знаешь, кто сейчас на твоем месте?

Том кивнул, но его ответ никак существенно не помог.

— Это человек?

Отрицание.

— Это, — нет, этого точно не может быть! — Это демон?

Жаб удрученно кивнул, внимательно наблюдая немигающими глазами за Дорой.

»…и используют Темные Лорды демонов не с целью порабощения, а с идеей знаний и помощи роду людскому. В свою же очередь, жертвуя собой во благо знаний и умений, оттягивая последствия ритуалов на себя, будто агнецы…» — всплыли перед глазами строки из «Даров…»

— Его призвал Грин-де-Вальд?

Идея показалась кошке вполне логичной, но как трудно было думать в четвероногой ипостаси!

Но Том покачал жабьей головой.

«Как же болит голова».

— Ну не Дамблдор же, в самом деле! — возразила кошка, под конец фразы срываясь в рычание.

Том неожиданно быстро-быстро закивал.

— Да ты шутишь! — изумилась Дора. — Зачем тогда Дамблдору ритуал Призыва?

Привычка рассуждений вслух отозвалась немилосердной болью в висках. Том же недовольно смотрел на распушившуюся кошку, явно ожидая правильного вопроса.

«Соберись, Дора!» — мысленно прикрикнула на себя Дора.

— Лукреция — якорь?

Жаб выглядел пораженным, а и без того огромные глаза, казалось, готовы были вылезти из орбит. Дора почти слышала, как в голове Тома сопоставляются все факты и вырисовывается единая картина.

Наконец жаб медленно кивнул.

— Мы возвращаемся домой! Это заходит слишком далеко. Мой папа, Сигнус, сможет помочь и тебе.

Жаб печально смотрел на мечущуюся по коридору кошку, покачивая головой.

— Почему ты говоришь «нет»? — возмутилась кошка.

Жаб ничего не ответил, а лишь поскакал по коридорам ночного Хогвартса. Кошка последовала за ним. Так они дошли до самого входа в Большой зал. И что тут может быть такого важного?

Жаб остановился ровно под доской с указами. Один из них был совсем новым.

«Приказом директора Хогвартса, Армандо Диппета, студентам «Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс» запрещается покидать территорию вышеозначенной школы, без уважительной на то причины».

Датировано сегодняшним днем.

— И чем это может мне помешать? Я напишу отцу, и он…

Том посмотрел на Дору, как на дуру. Ну, конечно! Если Диппет не хочет выпускать студентов из Хогвартса, значит и письмо не дойдет. Совы иногда гибнут в пути, а письма бесследно исчезают. Ни для кого не было секретом, что старый Диппет давно мечтает о выходе на пенсию, всем обычно руководил его прямой заместитель — Дамблдор. Но почему Дамблдор мог запретить покидать школу именно сегодня? Это не могло быть просто совпадением. Если только он слышал…

Дора не помнила, как смогла так быстро добраться до подземелий Слизерина. Дверь в гостиную была раскрыта, а на пороге стоял декан факультета.

— …Мисс Блэк, я еще раз повторяю. Я не могу отпустить вас домой без согласия…

Рядом с деканом стояла Вальбурга в ночной сорочке. Дора быстрым взглядом окинула кузина. Растрепанные волосы, погрызенные ногти и потрескавшиеся губы. В глазах застыл какой-то безумный блеск. В гостиной приглушенно горел свет магических светильников и медленно трепыхалось пламя в каминах. Комната была пуста

— …ваших родителей?

За кого играет Вальбурга? Что если это хитроумный план демона-Реддла?

— А теперь я должен выяснить почему ни в спальне, ни в гостиной нет мистера Нотта.

Сердце Доры пропустило удар. Она опоздала.

Тут взгляд Слизнорта упал на саму Дору.

— Разве у кого-то из студентов нашего факультета есть рыжая кошка? Я всегда считал, что у представителей Слизерина чуть больше вкуса…

— О, это кошка мистера Нотта, — раздался от выхода из спален мальчиков голос Тома Реддла.

Демон смотрел прямо в глаза Доре.

— Она тоже любит, как и ее хозяин, совать нос не в свои дела. Однажды ей его прищемят.

Доре показалось, что на губах у Реддла появилась пугающая змеиная ухмылка.

— И не только его.

Или это тени сыграли с ней злую шутку?

— Право, Том, это же просто кошка, — добродушно усмехнулся Слизнорт. — Им свойственно везде лазить.

— Конечно, профессор.

— А теперь идите спать, и вы, мисс Блэк, тоже, — декан строго посмотрел на Вальбургу.

Та стояла ни жива ни мертва. Лицо побледнело, рот приоткрыт, и девушка старательно отводит взгляд от демона, который и не обращает на нее внимания.

Слизеринцы разошлись, а кошка прошмыгнула вслед за деканом к выходу из гостиной. Слизнорт же пошел искать Нотта? Вот и отлично! Дора пойдет следом за ним и…

Что же сделает Дора, она додумать не успела. Декан завернул к своим апартаментам и вскоре скрылся за дверью. Кошка фыркнула. Это старина Слиззи такой безалаберный, или лже-Том ему что-то внушил?

Добежать до конца обжитой части подземелий, свернуть налево и подняться по сырой каменной лестнице, повернуть направо и замереть у пустого балкончика на маленькое подземное озеро. Александр любил проводить здесь время и несколько лет назад показал это место и Доре.

Кошка выбежала из подземелий в сторону класса Защиты от темных искусств. Вот и дверь пустого класса, за которой тоже никого не было. Кошка оббежала все возможные места и была уж готова поддаться истерике, как ее вдруг бесцеремонно подхватили на руки.

— Блэк, я тебе поражаюсь, — прошептал ей на ухо Нотт. — Ты меня так напугала.

Дора хотела было возмутиться, что неизвестно, кто кого больше тут напугал, но не нашла слов. Волнение нескольких часов отступило и на сердце стало необычайно легко. Нотт нес ее на руках, и Доре даже было все равно куда. Главное, что с ним все в порядке. Оставалось только выяснить, как он узнал, что она анимаг.

Об этом Дора и поинтересовалась.

— Помолчи лучше, а то голова будет болеть, сейчас придем и выскажешь все, что обо мне думаешь, — предупредил Нотт. — Тоже мне, Кембриджская пятёрка.

Пока Дора пыталась придумать достойный ответ, Александр дошел до комнат старост и пронес ее в свою спальню. Дора не преминула возможностью перекинуться в человека и развалиться на мягкой кровати.

— Всегда считала, что у старост кровати мягче, — блаженно протянула Дора.

— А ты на многих лежала? — усмехнулся Нотт, стягивая мантию.

— Ой-е-ей, что сейчас будет. Мой папа тебя убьет за такое, — засмеялась Дора.

Нотт, под мантией у которого оказалась вполне пристойные рубашка и брюки, улыбаясь, сказал:

— Вот тогда-то мы точно поженимся. Я тебя…

Договорить Александр не успел. Одна из белоснежных подушек прилетела ему в лицо. Лицо Нотта первые несколько секунд было удивленным и растерянным, а затем подушка полетела обратно в Дору.

Вскоре оба, и Дора, и Александр, валялись смеющиеся на полу под грудой подушек. Отсмеявшись, Нотт серьезно произнес:

— А теперь о важном. Мы где-то, моя дорогая, прокололись, если ты понимаешь, о чем я. Ты знаешь, что-то о замешанности в этом деле Дамблдора? Диппет всего лишь пешка, это очевидно. Столь своевременный указ не может быть простым совпадением.

— Не может, — кивнула Дора. — Он замешан в изменениях, произошедших с Реддлом. Да это теперь уже и не Реддл.

— Не Реддл? — переспросил Нотт.

— На его месте теперь демон.

— Демон… Подожди. Балор. Слуаг? Нет, не то. Неужели все-таки Дирг Дуэ? Нет, надо по-другому.

— Фоморы? — предложила Дора.

— Ну конечно! Творения Балора! Как я мог не понять этого сразу?

Но ликование Нотта продлилось недолго.

— Если это действительно фомор, то все очень-очень плохо, — слова покрепче так и просились на язык, но он сдержался. — Делать в Хогвартсе точно больше нечего, но декрет Дамблдора. Я писал отцу. Письмо не дошло. Как не дойдет и лорду Блэку. Реддл прямым текстом сказал, что наше любопытство нас погубит. Мы здесь как в клетке!

Как добиться встречи с родителями Дора и Александр все-таки придумали. Хогвартс она заканчивать уже точно не собиралась, так почему бы просто не добиться вызова родителей по плохому поведению?

Тут-то и пригодились «Дары Смерти, темные лорды и их победители». Демонстративно почитать их на Трансфигурации и быть пойманными не составило для Доры никакого труда.

— Мисс Блэк, вы же умная девушка. Так зачем вам читать запрещенную литературу? — мягким тоном журил Дамблдор. — Отдайте мне книгу, таким вещам не место среди студентов. Я понимаю, как современные взгляды влияют на ваше собственное мнение. Но, Дора, девочка моя, я думал вы умнее.

Книгу профессор забрал, а вот отцу сообщать не стал. План с треском провалился.

Оставалось лишь одно, на взгляд Доры, отчаянное решение. За такое ее могли бы даже арестовать авроры! А всего-то стоило нарисовать на нескольких стенах знак Грин-де-Вальда и «случайно» попасться уже сразу директору Диппету. Диппет — это вам не Дамблдор, ему лишние проблемы с гриндевальщиной не нужны. Он сразу поднял вопрос об исключении, вызвал аврорат, Сигнуса Блэка, собрал педсовет.

Сигнус Блэк прибыл в Хогвартс крайне недовольный поведением дочери и прямо из кабинета директора забрал «прогуляться».

Дойдя в молчании до озера, Сигнус наконец сказал:

— К чему этот фарс, Дора? Как-будто мы не слышали твои громкие речи на каникулах против Грин-де-Вальда и нацизма, — усмехнулся отец.

— В Хогвартсе происходят… — начала было Дора, но тут ее взгляд напоролся на стоящего на другом берегу озера Тома Реддла.

Тот задумчиво смотрел на нее, а в глазах горел недобрый огонек.

«Только попробуй», — прочитала она по губам.

— Дора? — обеспокоился лорд Блэк. — Что происходит в Хогвартсе?

Рука фомора на том берегу потянулась к палочке.

— Нет, ничего, папа.

Сигнус удивленно смотрел на дочь.

— Нет, так дело не пойдет, Дора, если…

— Лорд Блэк! — окликнул его Александр, пришедший на помощь Доре.

Блэк несколько мгновений смотрел на Нотта, пытаясь понять, кто перед ним. Да уж. Итальянская кровь матери Александра отыгралась на нем по полной, и на светловолосых и голубоглазых Ноттов он походил менее всего.

— А, мистер Нотт, — признал его Сигнус. — Какими судьбами?

Отец Доры протянул руку для знакомства. Александр пожал ее и вложил в ладонь Сигнуса клочок пергамента.

— Не сочтите за грубость, но я бы хотел попросить уделить мне минутку вашего времени.

Нотт и лорд Блэк удались. Дора же осталась одна на берегу, под взглядом змеиных глаз фомора. Реддл же прислонился к дереву и выглядел так и вовсе расслабленным. Рядом с ним что-то говорил Абраксас Малфой. Том кивал на его монолог, но взгляд его был все так же был прикован к Доре. Она вздрогнула.

Сзади нее послышались шаги, а потом последовал оклик. Профессор Филиус Флитвик, по праву занимающий место любимого преподавателя Доры и по совместительству являющийся деканом Рейвенкло, неспешно подошел к ней. Блэк с самого первого курса восхищалась им. Профессор никогда не отказывал студентам в помощи и всегда интересно рассказывал в своей собственной неподражаемой манере.

За полтора часа сдвоенного урока профессор Флитвик успевал уделить каждому студенту внимание. Рассказывая новый материал, декан Рейвенкло поочередно смотрел каждому студенту в глаза и говорил будто бы только для него одного, приводя примеры и аналогии, понятные ему. А еще профессор Флитвик любил попить чай в компании своих студентов.

Любой студент Рейвенкло знал, что еженедельных, а иногда и ежевечерних посиделках профессору Флитвику можно задать любой вопрос или просто послушать неисчисляемое количество историй полугоблина.

— Мисс Блэк, ну что вы так? Вас же видно из окна директорского кабинета. Сейчас сюда прибежит разъяренный Совет Попечителей.

Дора улыбнулась.

Это была еще одна причина ее искреннего обожания профессора заклинаний. Тот всегда в независимости от ситуации до последнего защищал студента своего факультета, а иногда и не против поучаствовать в их маленьких шалостях.

Дора кивнула профессору и ушла на поиски Александра и отца. Искать их долго не пришлось. Мужчины оказались недалеко от оранжерей, где Нотт увлеченно жестикулировал, пытаясь объяснить что-то отцу. Сигнус, казавшийся очень низким на фоне высоченного Александра, кивал, пребывая мыслями где-то в другом месте.

— Дора, милая, мы с тобой не договорили, — кивнул Доре отец.

Нотт тут же умолк, обеспокоенно глядя на подругу.

«Реддл?» — одними губами спросил он.

Дора только покачала головой.

Отец, прочитавший записку Нотта и тут же спаливший ее в магическом огне, все понял.

Забрать девочек из Хогвартса не составило большого труда, и уже сидя на чемодане с жабой-Томом в сумке, Дора подумала, что все это наконец-то закончится. Лукреция выглядела бледной, но вполне живой, Вальбурга, напротив, была чрезвычайно счастливой.

Но самой Доре было нерадостно. Александра отец не мог забрать никак.

— Блэк, ну ты чего? Приедешь сейчас домой и забудешь последние три дня, как страшный кошмар. А я приеду к тебе на пасхальные каникулы, особенно, если ты… — собрался в очередной раз пошутить Александр.

— Да, да, я согласна стать твоей женой, — прошептала Дора.

В глазах Нотта отразилось изумление, смешанное с радостью.

— Дора, не надо делать этого назло кому-то, или потому что…

— Я люблю тебя, — прошептала Дора. — И это самое правильное решение в моей жизни.

— Я… тебя тоже, — неловко сказал Александр. — Извини, кольца я не припас. Ты хочешь чтобы все произошло прямо сейчас? На груде чемоданов под мрачными мыслями о кознях демонов? Самое неромантичное предложение, которое можно придумать.

— Ты еще про обязательные двадцать дней вспомни, — буркнула Дора. — Такой момент испортил! Как теперь внукам буду рассказывать?

— А ты уже планируешь, невестушка? — поиграл бровями Нотт.

Когда Дора, находясь в состоянии восторга, прибыла домой, то напрочь забыла о Томе. Все мысли были заняты Александром, свадьбой и романтикой. Жаб недовольно квакал из сумки, напоминая о своем присутствие.

— Так значит это и есть Том Реддл? — поинтересовался Сигнус Блэк, внимательно разглядывая жабу. — Ну и наворотил Дамблдор дел. Фоморы, Балор, Призывы. Ты вот теперь еще. Что же с тобой делать?

Дора сидела в мягком кресле и думать ей ни о чем таком совершенно не хотелось. Как сказать отцу о свадьбе, Дора не знала, но Александр позаботился даже об этом. Пока Дора переглядывалась с Реддлом, Нотт рассказал Сигнусу про свои намерения и вещи, о которых не говорят вслух.

Отец вдруг вышел из комнаты и вскоре вернулся, неся в руках старинное зеркало, завешенное серой тканью. Из-под нее выглядывал кусочек обычной железной рамы.

Да уж. Дора ожидала чего-то большего от того самого зеркала, к которому ей никогда не разрешалось подходить. Но внутренняя рейвенкловка напомнила, что великие вещи необязательно приметны.

— Сейчас мы, мистер Реддл, будем переселять вас в зеркала, с помощью вот этого чудесного экземпляра, — Сигнус торжественно опустил зеркало на пол и сдернул серую ткань.

В комнате резко потемнело, а от зеркала напротив разлился голубой свет. Дора хотела было отвернуться, но не могла оторвать взгляд. Сигнус начал читать нараспев заклинание, и вскоре зеркало потухло, а жаба безвольным трупом лежала на полу. Из зеркала в буфете на Дору смотрел Том Реддл.

Сигнус же забрал себе жабу и унес ее куда-то вместе с зеркалом.

— Итак, мистер Реддл, что мы с вами сейчас имеем? Вы теперь можете передвигаться по зеркалам. Впоследствии вы сможете применять магию и, может быть, я сказал, может быть, сможете вернуть себе тело. Жаба же является залогом вашей жизни. Сейчас она находится под действием стазиса у меня. В ваших интересах следить за тем, чтобы ее никто, собственно, не вывел из-под него.

Дора слушала своего отца и думала об Александре, от которого не получит писем ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю, ни через месяц.