Реальное волшебство (гет)

Дэвид мог бы принять все сказанное за розыгрыш ребят из МИ-6, но то, что бывший секретарь бывшего премьер-министра исчез в камине — это было уже слегка чересчур.

Да и как они умудрились сделать такую качественную анимацию на портрете, который уже много лет, несмотря на свое откровенное уродство, бессменно висел в кабинете над камином, оставалось загадкой.

— Я просто выпил шампанского больше, чем стоило. Недосып, стресс и опьяняющая радость победы, — стараясь успокоиться, заговорил вслух Дэвид. — С такими вводными и что похуже может привидеться.

— Не вы первый, не вы последний, господин премьер-министр, — с сочувствием откликнулся человек в нелепом серебристом парике прямо с портрета. — Вы скоро свыкнетесь с этой мыслью, уж поверьте. А пока выпейте еще — полегчает.

Дэвид нервно хмыкнул: рассказ Кингсли и правда мог объяснить все. И говорящий портрет, и редчайший коллекционный виски в стаканах, и ожившую фарфоровую статуэтку кота, которую подарила ему сестра на прошлое Рождество. Но верить в это Дэвиду ужасно не хотелось: поверишь в волшебников, а там недалеко и до того, что подкроватный монстр, которого он так боялся в детстве, окажется реальным. Дэвид застонал.

— Не убивайтесь так, — продолжил человек с портрета участливо — похоже, он искренне симпатизировал Дэвиду. — Учитывая опыт сотрудничества последних лет, министр принял решение предоставить вам… кого-то вроде консультанта по связанным с магией делам и поручил мне познакомить вас с этим человеком. Ждите с минуты на минуту.

— Может, не сегодня? — с затаенной надеждой спросил Дэвид. С него, в общем-то, было достаточно и Кингсли в его нелепой хламиде с волшебной палочкой в громадных лапищах, разговор с еще одним волшебником, который почему-то представился ему чудаковатым стариком, похожим на изображения Мерлина из детских книжек, мог переполнить чашу его выносливости. Нет, к такому Дэвид точно не был готов.

— Премьер-министр? — тихонько постучавшись, в кабинет вошла его помощница, Натали. — У вас все в порядке? Вы выглядите немного растерянным.

— Растерянным? Я? — Дэвид бездумно оглядел кабинет, размышляя, корректно ли назвать всю гамму чувств, что он испытывал, растерянностью.

Натали ободряюще улыбнулась и шагнула к камину, волшебник в парике в это время широко зевнул.

— Твою же м-мать… — вырвалось у Дэвида.

Главное, что он понял из беседы с Кингсли, кроме мелочей вроде существования в Англии целого отдельного мира, это что никто не должен был знать о волшебниках, иначе придут обла… обли… Кто бы там ни должен быть прийти, Дэвид не хотел, чтобы Натали с ними знакомилась — мало ли какими методами они действуют. Он преодолел расстояние от стола до камина в один прыжок, схватил Натали за плечи и развернул так, чтобы она даже краем глаза не могла видеть портрет.

— Сэр? — Натали недоуменно округлила глаза, и Дэвид тут же опустил руки.

«Осел, какой же ты осел», — подумал он.

— Прощу прощения, я не должен был, — залепетал Дэвид и отвесил себе мысленную оплеуху — «Веди себя как мужчина, в конце-то концов, ты же премьер-министр!». — Я рад, что вы зашли, Н-натали, но, к сожалению, мне правда очень жаль, я сейчас жду важного визита, и это, как бы сказать… конфиденциально. Это советник по магической безопасности… Э-э-э, по международной безопасности! — Дэвид почувствовал, что ворот рубашки начал ему нестерпимо жать. — И он должен вот-вот прийти, поэтому… — Он легонько подтолкнул Натали, опасаясь перейти черту дозволенного, но она вдруг прыснула.

— Это вам портрет сказал?

— А вы что, тоже его слышите? — опешил Дэвид.

— Попробуй не услышать, — сказала Натали, доверительно понижая голос и кивая в сторону портрета. — На редкость противный голос у этого старого засранца. — Она вдруг прихлопнула рот ладошкой. — Ой, простите, сэр…

Дэвиду показалось, что внутри него лопнула туго натянутая струна. Натали — его консультант. Она — волшебница, она поможет, все объяснит.

— Вы — одна из них?

Натали кивнула, и блестящая челка упала ей на глаза.

— И вы умеете… — Дэвид повел рукой, изображая движение волшебной палочки.

Она снова кивнула.

— Что ж. — Дэвид прошелся по кабинету, поправил бумаги, подвинул параллельно краю стола полупустые стаканы с виски. Что ж… Проклятья, заговоры, всякие фокусы, все это Натали умела. И кто знает, что еще? Может, и приворожить мужчину было в ее власти? Могло ли то чувство, что ворочалось в глубине его груди каждый раз, стоило ей войти в его кабинет, прижимая к груди очередную папку с документами, быть внушенным?

— На самом деле, я довольно слабая ведьма, — сказала Натали, словно прочтя его мысли, и склонила голову набок. — Отправить сову, подогреть чай — вот и все, на что я способна. По магловедению у меня, правда, было «Превосходно», но в остальном… Разочарование для семьи, одним словом. Потому и попала в это болото… Простите, сэр, так и знала, что сразу в дерьмо вляпаюсь. Ой!

Она снова прикрыла рот и состроила извиняющуюся гримасу.

— То есть… конечно, работать с вами — совсем не то же, что сидеть в болоте, и это совсем не похоже на дерьмо, просто, ну… вы понимаете, среди наших такая карьера не котируется.

Она пожала плечами, и Дэвид расплылся в улыбке. Он упал в кресло, с силой провел ладонями по лицу.

— Кому здесь заплатить, чтобы получить чашку чая и шоколадное печенье? — спросил он и чуть не подпрыгнул, когда перед ним прямо из воздуха материализовалось блюдо с аппетитными печенюшками, густо усыпанными шоколадной крошкой.

— Все мои скромные способности к вашим услугам, сэр. Для этого меня к вам и приставили. Задавайте любые вопросы. Что вас интересует?

Натали переступила с ноги на ногу и выжидательно уставилась на него. Дэвид задумчиво провел пальцем по губам. Где-то там за порогом его кабинета таился целый мир, полный загадок и тайн. Натали была ключом к этому миру, стоило только спросить. Что он хотел узнать в первую очередь? Жил ли когда-нибудь Мерлин? Существует ли Философский камень? Можно ли найти горшочек с золотом, если дойти до края радуги?

— Где вы живете, Натали? — выпалил Дэвид на одном дыхании.

— Где я… что?

— Живете. — Он выпрямился в кресле, сложил руки на коленях. — Раз уж теперь нас с вами связывает страшная тайна, — Дэвид состроил гримасу, словно обжегся глотком чая, — стоит узнать друг друга получше. Я очень мало о тебе… о вас знаю.

— В Уондсворте, в бедном квартале.

— О, моя сестра живет там. Как вы добираетесь на работу? Автобус, поезд, машина... Или, может, на метле?

Дэвид весело рассмеялся, но Натали ответила со всей серьезностью:

— Я плоховато держусь на метле, аппарирую успешно через раз, а явиться на работу без пары пальцев — такое себе удовольствие. Так что я предпочитаю камин.

Она указала на кованую решетку и изобразила руками взрыв. С лица Дэвида медленно сползла улыбка.

— М-метлы? Вы правда летаете на них?

— Съешьте печеньку, Дэвид, — участливо посоветовала Натали. — Шоколад — лучшее лекарство от нервов даже у волшебников. А как он помогает после встречи с дементорами! — Дэвид вопросительно поднял брови, и Натали бодро объяснила: — Ну, дементоры, такие мерзкие летучие твари, питаются хорошими эмоциями и умеют высасывать душу. Сэр?

Дэвид побледнел — он физически почувствовал, как кровь отлила от его щек. Что-что они делают с душой? Как, господи помилуй, он сможет защитить своих избирателей от этих тварей?

— Простите, сэр, ну я и дура! — Натали подскочила к нему и протянула стакан с ледяной водой. — Не стоило мне сразу о дементорах. Словесный понос пробрал, не иначе. — Она подтолкнула к нему стакан, призывая выпить. — У нас много чудесных вещей, не только всякие страсти. Единороги, например, или… низзлы, такие жутко умные коты.

— Натали, вы меня в гроб вгоните, — просипел Дэвид, прикладываясь к стакану. После первого же глотка он почувствовал удивительное спокойствие и даже сдержанный интерес.

— Мерлиновы кальсоны… ой… то есть… Простите, сэр. — Натали закусила губу. — Я всего лишь хотела сказать, что очень рада, что именно вы стали премьер-министром. Я голосовала за вас.

— Но, если бы я не победил, вы бы работали с ним? — спросил Дэвид, чувствуя беспричинную ревность.

— Я бы работала и с вашим соперником, но ему бы я не предлагала умиротворяющий бальзам и шоколадную лягушку, — ответила Натали, постучав ногтем по стакану.

Дэвид опустил глаза и увидел, как по его столу скачет упитанная лягушка, судя по цвету, сделанная из отборного молочного шоколада. Он рвано выдохнул.

— Наверное, на сегодня вам хватит магии? — спросила Натали лукаво, и ее глаза блеснули. — В это бы поверить, м-м-м?

— Я готов поверить во все, во что вообще можно поверить, — сказал Дэвид с излишней готовностью.

Натали усмехнулась и медленно пошла к двери.

— Я зайду завтра, сэр. Спокойной ночи. И… — она указала на лягушку, балансирующую на краю стола, — не упустите ее, они довольно верткие.

Дэвид накрыл лягушку ладонью и взглядом проводил Натали. Когда перестук ее каблуков затих в коридоре, он наконец рискнул заглянуть под руку. Шоколадная лягушка, слегка подтаявшая от тепла его тела, укоризненно взглянула на него выпученными глазами.

— Черт побери, — выругался Дэвид.

Говорящие портреты, живые конфеты, твари, высасывающие души. Может, и драконы существовали на самом деле?

Он встал, подошел к окну. Вдалеке вспыхивали искры фейерверка — кто-то из его избирателей все еще праздновал победу. Мир казался совершенно обыденным и ни чуточки не волшебным.

— Да ну, какие, к черту, драконы? — воскликнул Дэвид. — Быть того не может!

Надо спросить Натали…

«Кретин! Драконы как повод лишний раз поговорить с девушкой! Ты же, в конце концов, премьер-министр!»

Он подхватил пиджак и вышел из кабинета, не заметив, как ехидно ухмыльнулся ему вслед изображенный на портрете волшебник в парике.

* * *

…Бледное и смущенное лицо Натали вызвало в Дэвиде волну небывалой храбрости, будто он выпил глоток какого-то зелья с очередным заковыристым названием. Может, ему и далеко до импозантности этого президента США, но...

— ...Но если друг нас задирает — он уже не друг! Может, мы и маленькая страна, но мы — великая страна! Страна Шекспира, Черчилля, Битлз, Шона Коннери, Гарри Поттера…

— Это какой-то писатель, да? — услышал Дэвид шепот в первых рядах. Как неудачно, Натали ведь просила его никому не рассказывать.

Что ж, про правую и левую ногу Бекхэма он вспомнил очень вовремя.