Итачи и справедливое возмездие (джен)

Сколько Итачи помнил в кабинете у Третьего всегда пахло табаком. Причем не простым, а каким-то особенным. Травиться себе «магазинной» гадостью мог разве что сын хокаге, но никак не сам старик.

Только вот спустя годы, вновь оказавшись в этом месте, Итачи чувствовал, что не одним лишь высококачественным табаком набита трубка хокаге. Сейчас он ощущал едва заметные примеси запахов других трав, что должны были вызывать у посетителей Третьего умиротворение, расслабленность. А под такой аккомпанемент очень хорошо расспрашивать, не выходя за рамки доверительной беседы. Третий хокаге был умен и навряд ли так уж сильно упустил ситуацию, как твердил Данзо.

Возможно, тогда он ошибся. Стоило рассказать о готовящемся нападении Третьему, а не, очертя голову, кидаться в пролом… Итачи чувствовал, что и его эти годы сделали мудрее. Как бы там не было прошлого не воротишь.

Сейчас они едва отбились от акацуки. Те отступили, потеряв половину тел Пейна, Сасори и Какузу. Но их убежище скомпрометировано, сам Итачи скомпрометирован, Наруто… Для его защиты нужна Коноха.

И хотя всё не так плохо, и детишки просто покрутили ему у виска, услышав его версию событий той ночи, не став ни набрасываться с требованиями сатисфакции, ни молчаливо осуждать, но Итачи чувствовал возникшее напряжение. Диссонанс понять было несложно. С одной стороны, он их спас и вырастил, а с другой… К горлу у него подбегал нехороший ком.

— Они примут это, — с завидной уверенностью ободрял его Джирайя, которой выглядел не слишком разозленным из-за «приключившейся с ним оказии».

— Сам виноват, придурок жабий! — незамедлительно подкусывала его Цунаде, которая явно чувствовала себя не в свой тарелки, из-за того, что их двух санинов вот так просто «держал за дураков» уже не юных гений клана Учиха.

Однако сейчас оба санина выступали в качестве поддержки и одновременно «тяжелой» техники в разговоре с Третьим хокаге, не официальном, разумеется. Ещё не хватало, чтоб Данзо об этом прознал!

— В общем… это… Короче, он идиот, но идиот, который хотел, как лучше, а получилось не особо! — после долгого молчания, за время которого Хирузен выпустил ровно 65 колечек дыма (Итачи считал, да!), наконец выдал Джирайя, красноречиво покивав на потупившегося Учиху (вот где диво-дивное-то!).

— В целом, верно, пусть и коряво, а ещё писака Мадаров! — проворчала Цунаде, принимая эстафету. — Но он ещё и больной и не только на голову, это как целитель подтверждаю. Потому, сенсей, просим задействовать смягчающие обстоятельства. Молодой он был, горячий — кровь-то у него какая! Его предки и похлеще дел вытворяли, в конце концов, кроме их клана никто же не пострадал? Да и не агнцы были то…

— Хватит, — Третий наконец вынул трубку изо рта. — Вас я уже услышал. Мне интереснее, что скажешь мне ты, Итачи?

— Узнав о нападении, я должен был предупредить вас, а не Данзо, — ровно ответил Учиха.

— Но ты не верил в мою способность погасить конфликт. Думал, что я уже слишком стар и не гожусь для этой должности. Можешь не отвечать, я прекрасно вижу это по твоим глазам… Может, ты и прав. Но после смерти Минато, я так и не нашел достойной смены, а все кандидаты, — кивок в сторону притихших санинов. — Покинули деревни. Оставить же Коноху Данзо я не мог, и ты сам знаешь почему.

— Знаю, — согласился Итачи. — Но обещал гарантии для Саске в случае, если я все сделаю сам.

— Но ты не справился бы один, — Третий вновь потянулся к трубке, — Нападавших было двое.

— Да, неизвестный в маске, представился Мадарой, предложил помощь.

— И ты согласился, хотя понимал, что вряд ли это Мадара и навряд ли он не тот шиноби, что ответственен за нападение Девятихвостого Лиса. Это было самонадеянно и глупо с твоей стороны, Итачи. Возможно, только, возможно, ты и остановил большее кровопролитие в Конохе. Твой клан также поступил опрометчиво — против всех остальных они бы не выстояли и ты это понимал… Потому предпочел разобраться с ним сам, сохранив притом доброе имя Учиха для Саске, очернив лишь себя. Но, — тут старик чуть улыбнулся. — Ты не смог завершить собственный план, к счастью…

— Я подверг опасности Коноху, — упрямо проронил Итачи. — Выжившие дети могли стать угрозой.

— Но они не стали, потому что ты воспитал их правильно… Хотя, признаться, когда я увидел, как ты уводишь из Конохи Наруто и Хинату у меня появились некоторые опасения…

— Погодите! — тут же оживился Джирайя. — Как это видели? Хотите сказать, что всё это время наблюдали за происходящим в свой знамениты шар? И вы знали, где мы с Цунаде?

— Это было забавно, — со спокойной улыбкой ответил Третий, заставив побелеть от возмущения своих учеников.

— Значит, всё это время… — Итачи не договорил, сжимая кулаки. — Вы были в курсе. А как же восстание моего клана?

— Я ломал голову над этим вопросом не одну тысячу трубок, Итачи, но так и нашел приемлемого выхода. Порой невмешательство — лучшая тактика. У каждого должна быть свобода выбора и ты свой сделал. К тому же время показало, что все вышло совсем не так плохо, как могло быть.

«Не так плохо…» — Учиха не чувствовал гнева, скорее это было иное более мерзкое чувство. Он думал, что сам определяет свою судьбу, бился и за себя и за вверенных ему детей, а на деле оказалось, что все это время он в сущности делал именно то, что «устраивало Сарутоби». Интересно, а устроил ли бы его вариант, где Итачи завершил начатое и оставил в живых лишь Саске? Очевидно, да, вряд ли бы тот стал вмешиваться, по крайней мере, в ту ночь Итачи не ощущал чужого, готового его остановить присутствия. Невмешательство — удобная, Мадара ж вас подери, политика!

— Насчет Данзо не волнуйся, — говорил Третий негромко. — Пока мы здесь ворошим прошлое, твои воспитанники уже разобрались с ним. Остается надеяться, что это удовлетворит их жажду отмщения. Хотя я и не одобряю такой подход, однако…

— Решил не вмешиваться, потому что Данзо вам тоже мешал, — закатила глаза Цунаде.

— Сенсей, а вы не думали всё же передать кому-нибудь пост? — сдержано поинтересовался Джирайя.

Итачи, тем временем, сжимал и разжимал кулаки… Он старался погасить в них всё то, что наверняка сейчас вылилось на Данзо, но…

— Какие-то вещи не изменишь. Например, того, что у них в крови, — не обращая внимания на учеников, обратился к Учихе старик. — Если тебя это утешит, Саске среди них не было.

— Саске не было? — встрепенулся Итачи, не веря обращаясь к Третьему.

— У него хорошие друзья, — вкрадчиво отметил Сарутоби и повернулся к ученикам. — Что по вашему вопросу, то я бы передал свое место тебе, Цунаде, если ты, конечно, не спешишь вновь покинуть деревню. Твоя воспитанница Шицунэ после твоего исчезновения рассказала мне о твоих пристрастиях… С учетом того, что тебя долго не было, проценты по твоим долгам натекли немалые, однако я могу помочь покрыть их, если ты согласишься. А тебе, Итачи, я предлагаю…

* * *

Тем временем, квартал Хьюга

Хината не думала, что когда-то вернется сюда, но жизнь выкинула удивительный фокус. Она не только возвращалась в родной квартал с гордо поднятой головой (для позора-то семьи!), но и тащила за собой публику, по мнению её отца, нахождения на территории их клана недостойную. Однако это были её друзья. И взбалмошная Сакура, бесклановая, но талантливая; и Саске, немного мрачный и колючий, а порой и истеричный, Учиха, которых Хьюга не переваривали; и наконец, Наруто, немного придурковатый, но честный и открытый… С ним было легко и, идя рядом с ним, Хината заражалась его уверенностью. Она была уверена, что при виде её друзей и жениха-джинчуурики какая-то реакция у её обычно безэмоциального отца всё же будет, но Хината не боялась… Глупо было бояться после того, как шесть лет прожила под одной крышей с «этими безумными дьяволами Учиха» и ничего, представьте себе, не съели! И акацуки не убили… тут, правда, скорее, заслуга Наруто с его «повышенной мохнатостью», особенно в районе хвостов… и ушей. И вообще Лис Узумаки был ещё тот! Как, впрочем, и она сама. Потому как на неё «мозгоправство» Итачи не действовало.

Ну, а не сопротивлялась Хината, когда её похищали, по одной простой причине. Наруто ведь пошёл с этим странным Учихой, кажется, старшим братом их одноклассника и наследником клана. Узумаки сам пошёл, а что она точно знала так это то, что Наруто-кун умом никогда особо не блистал. И как она его могла так отпустить? Нет, может с Хината и мало проку, но и в Конохи его было б ещё меньше, зря что ли отец каждый раз это повторяет. Ему, наверное, и легче стало, когда её похитили. Как бы крамольно это не звучало.

Поэтому, увидев по прибытии целую кучи детей клана Учиха с одним лишь взрослым Итачи, Хината решила, что вряд ли тот маньяк или предатель. Скорее уж, что-то заставило их так поступить… Покинуть Коноху. Все это выглядело жутко интересно, к тому же Итачи обещал их потом вернуть в деревню…

На самом деле здесь Хината ему не верила, но со своей судьбой примирилась. И даже приноровилась, прижилась в чужой семье лучше, чем в родной. И вот теперь она снова здесь. Сердце немного кололо в груди. Она и раньше думала о том, как здесь без неё Ханаби, но всегда ощущала, что неплохо. Сестра всегда органично вписывалась в клан и на роль наследницы подходила лучше, может, Хинате возвращаться… Но Наруто никогда не забывал всерьез Коноху и свою глупую мечту стать хокаге.

А может и не глупая она была. Совсем-совсем. Ведь у Узумаки было большое сердце, а уж его-то в отличие от мозгов точно прокачать было нельзя. А главное в Конохе — это все же первое и горящая в нем воля огня.

Потому Хината совсем не боялась и спокойно шла по знакомым улицам, непринужденно приветствуя откровенно удивленных соклановцев. Впрочем, удивленные Хьюга — это зрелище не для слабонервных.

— Ты! — а вот и первое действительное заинтересованное лицо… — Ты? — у Нейджи сегодня и впрямь было непривычно плохо со словами и с манерами… Раньше он так с ней никогда не обращался. Хотя сейчас было лучше, чем «Хината-сама», а у самого в мыслях: » чтоб ты провалилась, позорище семьи ты этакое, никуда не годное и уж явно не стоявшая жизни моего отца!»

— Я, — спокойно выступила вперед она, не давая взбешенному Наруто сломать её родственнику нос. — Здравствуй, Нейджи-сан. Давно не виделись.

Брат оторопел, привык к тому, что Хината и двух слов связать не может, а тут ещё и даже ни разу ни покраснела, ни побелела.

— И что за шум, а драки не… Хината? — подросшая Ханаби, позабыв о вдалбливаемых догмах, просто приоткрыла рот.

Улыбка уже начала просачиваться на лицо Хинаты, когда в этой пьесе, развернувшейся прямо посреди улицы, и за которой с живейшим интересом наблюдал Саске, появилось ещё одно действующее лицо.

Хиаши, вопреки разумениям, вовсе не был доволен таинственным исчезновением дочери. Пусть даже бестолковой. И вряд ли подходящей на роль главы клана. Но похожей тем самым на свою мать. А жену, против всякой дурной молвы, он любил.

Да и бьякуган, не запечатанный, мог принести клану много бед.

Впрочем, за шесть лет он просто обязан был хоть в какой-то скрытой деревне всплыть. Не всплыл. Зато сейчас всплыла сама Хината. Живая и вполне здоровая. Да ещё и какая-то дивно осмелевшая. Плечи расправленные — смущения от множества взглядов, которые видели её насквозь в буквальном смысле, не было и в помине. Утенок каким-то невероятным образом превратился в лебедя… Притащившим за собой кого… Живого Учиху? Младшего сына Фугаку? Мальчика-джинчуурики? Того самого сына Четвертого хокаге? И какую-то розоволосую фурию.

Однако прежде, чем Хиаши успел что-то сказать, а главное увести всех действующих лиц подальше от лишних ушей, Хината взяла инициативу в свои руки, что для прежней её было немыслимо, и заявила, предварительно бессовестно схватив лисьего мальчишку за руку:

— Знакомьтесь мой жених!

Хиаши спал с лица…

* * *

Десять лет спустя

— А все-таки хорошо, что тогда Итачи додумался глаз Шисуи на Орочимару потратить… — задумчиво протянул Наруто, с наслаждением стягивая с себя хламиду хокаге.

— Конечно, чего гению пропадать, когда его можно на путь истинный направить, — хмыкнула Хината. — Есть садись, господин Седьмой, остынет ведь!

— А я подогрею катоном, — полусерьезно ответил Наруто, однако Хината вздрогнула, вспомнив незабываемый быт с семейством Учиха.

— Кстати, а что о нем слышно? — на столе совершенно случайно очутилась нарезка со свежим лучком и помидорками.

— Итачи-то? — набив рот, спросил хокаге, который в этот момент совсем на свою должность не тянул. Так, на проказливого мальчишку с не лучшими манерами. — В агрокорпусе все замечательно. Регулярно ссылаю к нему самых сложных и проблемных воспитанников Академии, нерадивых генинов, зарвавшихся чунинов и уставших ото всего джоунинов. Вот недавно к нему сам Какаши попросился! Между прочим шестой хокаге! На недельку! Как в санаторий… А что? Это ведь не Коноха, а в Помидорке и воздух другой и покопаться в грядках на старость-то лет тянет…

— Дурак, ты, Наруто, — щёлкнула его по носу Хината. — Сам ведь скоро в старика превратишься! Да-да! и оглянуться не успеешь, ещё будешь у Итачи снова грядки копать!

— Да ну, даттебайо! Я в юности там на жизнь вперед накопался… А вот Боруто к нему на трудотерапию я бы сдал… А то совсем за своим компом пропал!

— Ну вот ты уже старик, господин хокаге! — рассмеялась Хината. — Дети, бегом идите за стол, а то папа хочет вас сдать дяде Итачи на перевоспитание!