Фиктивное отечество (джен)

Аэропорт имени Хосе Марти. Северус Снейп

За время трансатлантического перелёта Снейп успел дважды пообедать, последовательно отсидеть обе ноги, выучить маггловские ругательства «воздушная яма» и «турбулентность», познакомиться с сидящим через проход словоохотливым португальцем, выхлебать целый флакон успокоительного зелья, продумать несколько новых вариантов использования португальского кораблика в зельеварении и выслушать полдюжины глупых маггловских детских песенок в исполнении Трелони и Поттера (некоторые по нескольку раз). К концу рейса он уже тихо ненавидел самолёты, их конструкторов, пилотов, детские песенки и Португалию. Ещё часок-другой в такой обстановке — и он бы за себя не поручился, но, к счастью, прозвучало объявление о снижении и зажглись табло «пристегнуть ремни».

Лайнер плюхнулся на полосу и заревел турбинами на реверсе. Счастливый португалец что-то радостно закричал по-португальски.

— Надо было сразу после взлёта выпить «сна без сновидений», — буркнул Снейп себе под нос, щёлкая пряжкой ремня. А Трелони опять уставилась куда-то в бесконечность и выдала нездешним голосом:

— На новой земле — новая судьба. Встреча со светом — гибель для мрака. По слову ребёнка сгорит последний обломок тьмы — и одуреет первый. Совершат преступления два преступника — и разрушат планы друг другу…

Всё-таки маггловский самолёт — не самое подходящее место для пророчеств. Голос из динамиков, требующий не вставать и не отстёгивать ремни до полной остановки аппарата, заглушил Трелони и, похоже, выбил её из транса. Ну и как прикажете сие неоконченное изречение понимать? Как на него реагировать? Пожалуй, единственный разумный вариант — пожать плечами и жить дальше как живётся.

Местный аэровокзал выглядел вполне прилично — по меркам тридцатых годов. К пропускным пунктам пограничного контроля немедленно выстроились длинные очереди. В зале выдачи багажа господа пассажиры никак не могли понять, в каком из углов им следует искать свои чемоданы. Снейп хмыкнул: в путешествии налегке были свои плюсы.

У выхода из зоны таможенного контроля их ждали двое в штатском. У одного, постарше, в руках была табличка «Снейп», у другого, с неприятно смазливой физиономией, — «Поттер, Трелони».

— Бьенвенидос! — широко улыбнулся красавчик. — Как долетели? Вы не голодны? Или, может, хотите отдохнуть, прежде чем обсуждать деловые вопросы? Ах да, простите, забыл представиться! Меня зовут Эдуардо Леон-и-Вега, я сотрудник министерства образования!

Трелони подтолкнула Поттера: мол, отвечай. Тот оглянулся на неё с жалобным видом, сделал неуверенный шаг вперёд:

— Очень приятно, я Гарри Поттер, а вот мои опекуны: Сивилла и мистер Снейп.

— Рад знакомству, компаньеро! — министерский хлыщ, сверкая зубами, с энтузиазмом потряс руку мелкому лохматому недоразумению. — Ещё раз добро пожаловать! Ну так что? Отдых? Обед? Или всё-таки сначала дело?

Трелони переглянулась с Поттером и ответила:

— Спасибо, нас неплохо кормили, да и насиделись мы, и надремались. Давайте к делу.

Снейп с удовольствием отдохнул бы минуточек шестьсот, его-то этот перелёт вымотал изрядно, но откладывать важные вопросы было не в его привычках, поэтому возражать он не стал. Зато понял наконец, кого ему напоминает этот смазливый тип: разумеется, Блэка. Помнится, вокруг того всякие дурёхи стаями крутились, и этот наверняка такой же бабник… И даже фамилия у него астрономическая!

— Отлично! — просиял тип. — Нам тут обещали предоставить парочку маленьких кабинетов… В общем, мы с вами сможем поговорить об учёбе, а мистер Снейп обсудит с компаньеро Мигелем…

— Нет, — твёрдо сказал Снейп. — Я ещё могу понять, когда вы начинаете разговор с моей женой, не спросив у меня разрешения. В конце концов, в каждой стране свои обычаи. Но отпускать её с вами одну, извините, не намерен. Особенно в «маленький кабинет», — пускай, если хотят, считают британских волшебниц бесправными приложениями к мужьям, но без общения с Трелони наедине этот, похожий на Блэка, как-нибудь обойдётся.

Тип глянул на Снейпа с искренним удивлением:

— Как же «одну», когда в сопровождении компаньеро Поттера? Но если вы настаиваете… Идёмте все вместе! Это, конечно, займёт больше времени, но мы пока что никуда не спешим, верно?

Пресловутый кабинет был на самом деле чем-то вроде комнаты отдыха с несколькими диванами и журнальными столиками. Табличка с фамилиями у этого типа оказалась обложкой папки для бумаг, откуда появились какие-то листы на чужом языке.

— Сначала о вас, компаньеро, — тип посмотрел на Поттера. — Мы получили ваши документы из начальной школы Литтл Уингинга… Вы ведь отучились там три года? У нас обучение в начальной школе начинается с шести лет, по возрасту вам следует пойти в третий класс, но наш методист считает, что вы вполне справитесь с программой четвёртого. Скажите, это правда, что вы нарочно делали ошибки в контрольных работах?

Поттер уставился в стол и пробормотал:

— Ну… Дядя Вернон не любил, когда я учился лучше Дадли…

— Да, — улыбнулся тип. — Жульничество ради хорошей отметки я видел не раз, но жульничество ради плохой — штука редкая! Надеюсь, больше вам не придётся ошибаться нарочно. Так о чём я говорю: вам следует решить, в какой класс вы пойдёте, в третий или в четвёртый. Но скажу сразу: придётся очень серьёзно подтянуть испанский язык. Это единственный предмет, который мы не можем вам зачесть по вашим британским документам!

— А сколько всего классов в начальной школе? — спросила Трелони.

— Шесть.

— Гарри, — Трелони внимательно посмотрела на Поттера, — думаю, тебе лучше пойти в четвёртый класс. Тогда ты как раз окончишь начальную школу в одиннадцать лет, а для тебя это может быть очень важно.

— Но придётся поработать, — напомнил тип. — Впрочем, если не справитесь, можно будет повторить этот год ещё разок. Возраст позволяет…

— Я справлюсь! — упрямо вскинул голову Поттер. — Я не боюсь!

— Отлично, — тип сделал пометку в своих бумагах. — Значит, зачисляем в четвёртый класс… И на курсы испанского для иностранцев. Теперь о вас, компаньера Трелони. Если вы захотите у нас работать, первое, чем вам придётся озаботиться, — это тот же самый испанский…

— Ей нет необходимости работать, — заявил Снейп. — Я вполне способен обеспечить семью.

— Мистер Снейп! — сверкнувший глазами тип опять напомнил Блэка. Причём Блэка, готового броситься в драку. — Законы Республики гарантируют всем её гражданам право на труд. Если ваша супруга выразит желание получить работу, будьте любезны ей не препятствовать!

Снейп фыркнул. Трелони ехидно ухмыльнулась ему и снова обернулась к типу:

— И какую же работу вы намерены мне предложить?

Тот вытащил из своей папки очередную макулатуру:

— С вами дела посложнее… С одной стороны, вы окончили что-то напоминающее среднюю школу. С другой стороны, свидетельства об образовании у вас нет. Как вы понимаете, ту филькину грамоту, что выписывает ваше министерство, мы признать не можем. С одной стороны, у вас восемь лет педагогического стажа. С другой стороны, вы не имеете права преподавать без документов, подтверждающих вашу квалификацию. С третьей стороны, мы обратились за подтверждением вашей квалификации к профессору Вектор в Эдинбургский университет. С четвёртой стороны, у нас отчаянная нехватка учителей…

— Вы знаете Септиму Вектор? — удивилась Трелони.

— Помилуйте, какой же алгоритмист не знает профессора Вектор! — улыбнулся тип. — Так вот, с таким преподавателем мы рассчитываем, что ваши знания по так называемой «нумерологии» включают как минимум всю программу старшей школы по математике, и ждём от профессора официальное заключение…

Трелони покачала головой:

— Простите, я сейчас запутаюсь. Давайте сначала и покороче. Какую работу вы собираетесь мне предложить? И что от меня требуется, чтобы её получить?

— Работу учителя математики, — ответил тип, сделав на этот раз серьёзную морду. — Вам потребуется пройти курсы испанского языка, сдать экстерном экзамены на аттестат зрелости — математику и астрономию мы вам скорее всего зачтём автоматически — и получить свидетельство об окончании педагогических курсов. Вами очень заинтересовалась директор средней школы в Плайя Баракоа. Она предлагает помочь вам с экзаменами и при первой возможности взять к себе стажёром, педагогические курсы вы тогда сможете пройти заочно. А что испанский для вас не родной, не беда. Язык математики един для всех, а с разговорным, надеюсь, справитесь.

Снейп опять фыркнул. Трелони только-только вырвалась из Хогвартса, а её опять собираются отправить к этим тупым приматам, именуемым школьниками. Наверняка откажется…

— Я согласна, — заявила Трелони.

— Замечательно! — радостно оскалился тип. Ну точно один в один блэковская морда! — Тогда подождём вашего супруга и поедем смотреть ваш новый дом! Ну и в банк заедем, конечно, вам подъёмные полагаются.

— А что мне делать, пока мистер Снейп будет разговаривать? — спросил его Поттер.

— Извини, друг, с игрушками здесь плохо… Ты любишь рисовать? У меня бумага найдётся, и карандаш есть.

— А скажите… По-испански говорить — это очень трудно?

Тип засмеялся:

— Легче лёгкого! Мне двух лет не было, когда я по-испански заговорил! Хочешь, тебя немножко поучу?

Снейп скривился. Шуточки у этого типа… Ниже уровня первокурсника. Точно как у Блэка.

Тем временем второй абориген, тот, что всё время молчал, внезапно обратился к Трелони:

— Прошу разрешения побеседовать с вашим супругом, компаньера.

Та кивнула с милостивым видом:

— Не возражаю. Но только в моём присутствии.

И снова ехидно ухмыльнулась. Снейп скрипнул зубами.

— Зовите меня Мигелем, — сказал абориген.­ — Итак, мистер Снейп, вы, насколько нам известно, талантливы во многих областях. Чем бы вы хотели у нас заниматься?

Снейп недовольно вскинул голову:

— Я зельевар! Исследователь!

— В таком случае от имени Национального центра научных исследований я уполномочен предложить вам следующие условия, — абориген водрузил очки на кончик носа, вытащил несколько бумаг на двух языках и завёл монотонным голосом: — Мы готовы предоставить вам лабораторию, оборудование и расходные материалы по вашим заявкам. Финансирование берём на себя, вам выплачивается ставка заведующего лабораторией и премии по результатам ваших трудов, все цифры в проекте договора. В этом случае плоды вашей работы являются собственностью Республики. Авторство, разумеется, остаётся вашим, — он перевернул страницу и откашлялся. — И второй вариант. Мы предоставляем лабораторию и оборудование, но жалованья вам не платим, и материалы вы закупаете сами. Все ваши наработки остаются вашими, но если соберётесь продавать патент или лицензию, то обязаны вначале предложить их Республике через наш центр. Если мы откажемся выкупать ваши патенты, можете продать их кому угодно на тех же условиях, что озвучили нам.

— Что, даже поторговаться нельзя будет? — хмыкнул Снейп.

— Торгуйтесь на здоровье, — пожал плечами абориген. — Только не забудьте уведомить нас об изменении цены. У нас по-прежнему должно оставаться приоритетное право выкупа.

— А если я оборудую лабораторию за свой счёт?

— Тогда приоритетного права выкупа ваших патентов и лицензий у нас не будет, — абориген развёл руками и снова забубнил как пономарь: — Зато вам, как владельцу лаборатории, придётся самому за неё отвечать, в том числе за пожарную безопасность, санитарное состояние и охрану труда. Соответствующие нормы и правила найдёте в любой библиотеке. И вот ещё что. Ваша научная квалификация подтверждается вашими публикациями в «Современном зельеваре», «Алхемистише Цайтшрифт» и «Раппорти дель Академия Фиорентина» и сомнению не подлежит, но прошу не забывать, что лицензии на торговлю лекарственными средствами у вас нет.

Снейп поднял бровь:

— Что, ничего нельзя варить, кроме как в порядке эксперимента?

— Да варите на здоровье! — не хуже самого Снейпа хмыкнул абориген. — Для себя, для семьи, для друзей — пожалуйста. В экстренных случаях, чтобы помочь кому-нибудь — непременно! На продажу нельзя. Да и невыгодно. Учёному вашего уровня снабжать аптекарей микстурами от кашля — это всё равно что микроскопом гвозди забивать.

— А вы уверены, что ваша лаборатория и ваше оборудование мне подойдут? — Снейп решил немножко покапризничать.

Абориген не смутился:

— Заказчик — вы. Составьте техзадание, посмотрим, сможем ли мы его выполнить. Но учтите, требования должны быть обоснованы. Зачем может понадобиться платиновый тигель, мы поймём, а вот зачем, к примеру, родиевые гирьки для весов, вам придётся объяснять очень убедительно.

— Ну, за тупого выпендрёжника вы меня не держите, — буркнул Снейп, стараясь не подать виду, что понятия не имеет ни о каких «родиевых гирьках». — Я подумаю, по какому варианту лучше с вами сотрудничать.

— Подумайте, вас никто не торопит, — кивнул абориген. — Как примете решение, свяжитесь со мной. Я буду вашим куратором. Эдуардо! Мы закончили.

— Муй бьен! То есть отлично! — обрадовался тип, напоминающий Блэка. — Поехали, ваш дом вас ждёт!

 

Плайя Баракоа. Сивилла Трелони

— Ну вот. Ключи в замках, документы на столе, вода-электричество есть, телефон работает. Карта посёлка… Извините, на английском у нас только туристская схема нашлась, но на первое время сгодится, а там вы и сами разберётесь. Устраивайтесь, отдыхайте, да не забудьте: в понедельник едем в клинику обследовать нашего героя. Если что, звоните! Аста пронто, амигос! До встречи, компаньера! Мистер Снейп, не скучайте!

Улыбающийся Эдуардо помахал на прощанье рукой, запрыгнул в машину и укатил. Сивилла и Гарри переглянулись, не зная, что делать дальше.

Северус недовольно сморщился, сунул нос во все комнаты и заявил:

— Вот эта будет моя.

Он взмахнул палочкой, и на двери появилась надпись: «С. Снейп. Без разрешения не входить».

— А нам что делать? — спросил Гарри.

— Что хотите, — отмахнулся Северус. — При условии, что не будете мешать. Весь остальной дом в вашем полном распоряжении. И весь посёлок тоже. Если не ошибаюсь, вам дали три дня на его разграбление.

Он убрался в свою новую комнату и закрылся изнутри: скрежет «коллопортуса» ни с чем не перепутаешь.

Гарри с надеждой посмотрел на Сивиллу. Она вздохнула, примеряя на себя непривычную роль хозяйки дома:

— Давай посмотрим, что здесь есть, и подумаем, что нужно купить. С деньгами-то у нас пока что всё в порядке, а вот с вещами, пожалуй, не очень. Бери блокнот, карандаш, запишешь, что нам может понадобиться. А потом сравним!

Через полчаса Гарри протянул Сивилле листок из блокнота:

— Вот… Наверно, так…

Сивилла прочла и смутилась:

— Ты в холодильник заглянул?

— И в шкафчики для продуктов тоже, только там везде пусто… Не надо было, да?

Сивилле захотелось прижать мальчишку к себе, но он ещё пугался неожиданных прикосновений, поэтому она просто покачала головой:

— Нет, ты совершенно прав. Но понимаешь, в чём дело… Я совсем не умею готовить. Дома меня мама кормила, в Хогвартсе — домовики… А когда снимала угол у магглов, то питалась всякой пакостью, они её полуфабрикатами называют.

— А, я знаю. Тётя Петуния всегда ругалась, что их из помойки делают.

— Тут твоя тётя, пожалуй, не сильно ошибается, — грустно улыбнулась Сивилла. — Но из всей еды, что ты написал, я разве что макароны сварить сумею, да и то наверняка про соль забуду.

Гарри уставился в пол:

— Ну, может… Я немножко умею, готовил для Дурслей… Завтрак… И с обедом тоже помогал, если выходной…

— Замечательно! — обрадовалась Сивилла. — Значит, сумеешь меня научить! А это, как я понимаю, для уборки и мытья посуды? Ну, давай купим на всякий случай, но вообще-то для наведения чистоты есть заклинания.

— Ух ты! — восхитился Гарри. — А я тоже научусь?

— Непременно. Только придётся немного подождать, мы же говорили, что волшебной палочкой можно пользоваться с одиннадцати лет. А пока, извини, за чистоту в нашем доме буду отвечать я.

Сивилла порадовалась про себя, что у неё сохранились тетради с факультатива бытовой магии. Надо будет просмотреть их вечерком, а то почти всё уже забылось. Восемь лет без практики… Хм, интересно, а кто сейчас в Хогвартсе бытовую магию ведёт? Припомнить не получается… Впрочем, это неважно.

— Гарри, а почему в твоём списке никакой одежды нет?

Мальчишка удивлённо поднял взгляд:

— Так у меня вроде есть что надеть…

— Нет, так дело не пойдёт, — Сивилла покачала головой. — Во-первых, мы сюда почти что без вещей прилетели, а во-вторых, здесь не Британия, для здешней погоды совсем другая одежда нужна! Правильно мне говорили, на мужчин в этом деле нельзя полагаться. Но ничего, я тобой займусь и одену как следует, не беспокойся. Ох, чуть не забыла! Здесь же море в двух шагах! Ты купаться любишь?

— В море? — задумался Гарри. — Не знаю… Я ещё не был на море…

— Ясно. Значит, записываем, что нам обязательно нужны купальные костюмы… Вот увидишь, тебе понравится!

 

Плайя Баракоа. Северус Снейп

Десятилетняя Лили радостно смеялась. Раскачивалась на старых качелях и смеялась. Отмахивалась от первых жёлтых листьев, круживших в воздухе, и смеялась. На почерневших от времени и непогоды столбиках качелей распускались белые цветы, а Лили смеялась:

— Туни! Смотри, как я умею!

Снейп не мог отвести взгляд, а Лили смеялась:

— Туни! Ну не будь такой букой!

«Не надо! Не зови её!» — умолял Снейп про себя, но упрямая Лили не слушалась:

— Туни! Ну Петуния же! Ну иди скорей сюда! Смотри, как здорово!

И Петуния пришла. Нет, не та бледная долговязая девица из Коукворта, а теперешняя злобная худая домохозяйка из Литтл Уингинга.

— Это ненормально, — немедленно заявила она. — И ты сама ненормальная.

— Эх, Туни… — вздохнула Лили, спрыгнула с качелей и растаяла в воздухе, словно облако. А Петуния обернулась к Снейпу:

— И ты тоже ненормальный. И школа ваша ненормальная. И еда у вас ненормальная. Нормальные люди не едят жабью икру и крысиные хвосты. Нормальные люди едят нормальную еду. Ваши ненормальные котлы вечно всякой гадостью воняют, а ты понюхай, как пахнет нормальная еда!

Она выхватила из воздуха сковородку с длинной ручкой и сунула её Снейпу под нос:

— Вот, чуешь, чем пахнет? Едой пахнет! Нормальной, вкусной едой, а не вашей «магической» дрянью! Попробуй, попробуй такое наколдовать! А? Не выйдет! Не получится! Невозможно наколдовать еду! Нормальную, вкусную еду только нормальные люди приготовить могут! А вы давитесь, если хотите, своей жабьей икрой! И червяками закусывайте! Психи ненормальные!

Она взмахнула сковородкой, словно квиддичной битой. Снейп шарахнулся в сторону, отшвырнул что-то мягкое и проснулся.

Отлетевшая подушка валялась на полу. Через тонкую дверь его новой комнаты не доносилось ни звука — заглушающие чары работали отлично. Но что же было не так?

Снейп потянул носом и понял: запах. Запах от той самой сковороды никуда не делся. В комнате пахло, как сказала бы эта стерва Петуния, «нормальной вкусной едой».

— Что, теперь ещё и от запахов дверь зачаровывать прикажете? — буркнул Снейп, приводя в порядок кровать и собственную одежду. — Надеюсь, Трелони хватило ума заказать доставку из кафе, а не пригласить уважаемую миссис Дурсль покормить племянничка.

Он вышел в большую комнату, похоже, исполнявшую роль не то гостиной, не то столовой, и обнаружил дражайшую супругу и подопечного спиногрыза за обеденным столом.

— С добрым утром, Северус! — радостно заявила Трелони. — Как спалось? Садись завтракать! У нас сегодня на ужин кура с рисом и какими-то местными приправами!

— Так чем всё-таки прикажете считать данную трапезу, завтраком или ужином? — поднял бровь Снейп, набирая себе порцию.

— А это кому что! — хихикнула Трелони. — У кого был рабочий день, у того ужин, а кто изволил почивать, у того завтрак!

Снейп фыркнул, поняв, что слегка завидует. Эти двое почему-то моментально адаптировались к новому часовому поясу. Не всем так везёт.

— Где заказали? — спросил он, чтобы сменить тему.

— Обижаешь, Северус! — Трелони действительно скорчила что-то напоминающее обиженную физиономию. — Самая настоящая домашняя еда! Гарри постарался.

— Ну… Вообще-то не я один… — Поттер уставился в стол.

— Да что от меня толку? — отмахнулась Трелони. — Так, на подхвате была, принеси-подай… Ну ладно, ещё пробовала. Но это к делу не относится! Представляешь, Северус, Гарри-то у нас, оказывается, отлично готовит!

Так вот к чему снилась Петуния со сковородкой. Больше ни у кого Поттер выучиться кулинарии не мог. Но есть что-то, приготовленное этим мелким паршивцем Поттером по рецепту этой худой стервы миссис Дурсль… К такому подвигу Снейп был не готов.

— Благодарю, — сухо сказал он, оттолкнув тарелку и вставая из-за стола. — Пойду лучше прогуляюсь по посёлку. Я его ещё не видел.

— Не забудь зайти на пляж, пока ещё не совсем стемнело, — посоветовала Трелони. — Море — отличное, Гарри соврать не даст! Да, я тебе купальный костюм по местной моде купила. В твоих факультетских цветах!

Она полезла в сумочку и вытащила свёрток, в котором оказались коротенькие зелёные подштанники с серебряным шитьём.

— С‑спас-сибо! — прошипел Снейп. — И вы думаете, что я в этом…

— Северус! — Трелони погрозила пальцем. — Не дури! Если ты выйдешь на здешний пляж, одевшись как принято у британских волшебников, тебя примут за ненормального! Даже если дырку на левом локте заштопаешь!

Это было уже чересчур. А тут ещё и Поттер зафыркал, с трудом сдерживая смех!

— Нет там никакой дырки! — рявкнул Снейп. И под дружный хохот собственных домочадцев вылетел из дома. Безобразие! Никакого почтения к главе семьи! Хотя, если подумать, сам виноват, подставился. А всё усталость после перелёта и дурацкий этот сон с этой дурацкой Петунией… Выбили из колеи. Надо, надо было «сна без сновидений» выпить.

Оказавшись снаружи, он решил по старой привычке немного подслушать, о чём говорят после его ухода. Странно, но смех в комнате очень быстро прекратился.

— Мистеру Снейпу не понравилось? — с какой-то странной грустью спросил Поттер.

— Капризничает, — вздохнула Трелони. — Иногда я сомневаюсь, кто из вас двоих взрослее. Ну и ладно, нам больше достанется!

Снейп криво усмехнулся и пошёл прочь. Заходящее солнце нырнуло за деревья, на улице загорелись фонари. А смутное беспокойство наконец оформилось в связную мысль.

Послезавтра — последнее воскресенье августа. А он впервые за много лет не попадёт в этот день в Коукворт. Не придёт на старую площадку с качелями. Не постоит там, вспоминая Лили…

Вместо этого — идиотский сон про Петунию со сковородкой, Поттер со своей куриной отравой и Трелони с купальными подштанниками. Не слишком вдохновляющая замена.

Проклятье, как же есть хочется! Где здесь кормят голодных иностранцев?

 

Центральная детская больница. Гарри Поттер

Столько докторов за один день Гарри никогда не видел. И смотрели его со всех сторон, и слушали, и ощупывали, и обстукивали, и обнюхивали… Разве что на вкус не пробовали. И мерить странные очки со вставными стёклышками просили, и ложиться, и садиться, и вставать, и приседать, и чуть ли не бегать по большому кабинету… Ну, бегать-то он хорошо умеет! Но больше всего с его шрамом возились. А потом самый главный доктор позвал к себе Гарри, Сивиллу и мистера Снейпа и сказал:

— В общем, могло быть хуже. Много следов от старых травм, но с ними организм, судя по всему, успешно справляется и без нашей помощи. Ты, парень, всё время бегал и падал? Или дрался с кем-нибудь? Что скажешь?

— Падал, — сказал Гарри, глядя вниз.

— Дрался, — сказал мистер Снейп.

— Я не нарочно! — сказал Гарри. — Только если убежать не получилось!

— Неужели? — мистер Снейп поднял одну бровь.

— Ну… Только два раза, — Гарри посмотрел сначала на мистера Снейпа, потом на доктора. — Чтобы Дадли не обижал девочек. Но я потом сразу убегал!

Мистер Снейп сделал недовольный вид и пробормотал чуть слышно:

— Восемь баллов с Гриффиндора!

А доктор подмигнул Гарри и сказал:

— Правильно, друг. Девочек обижать нельзя. Так вот, на чём я остановился… Есть задержка физического развития. Рекомендации по питанию выпишем, лечебную физкультуру назначим. Он в какой школе учится? Ага, вижу… Ну, там тренера найдут. Очки… Знаете, дорогие вы мои, это не очки, это безобразие. Заменить срочно! Рецепт, я вижу, уже есть, так что сегодня же закажите новые. Так, остальное всё вроде в пределах нормы… А вот что это за штука у тебя на лбу, приятель, мы пока разобраться не смогли.

Мистер Снейп посмотрел на доктора… Как это называется? Так дядя Вернон смотрел на тех, кто мыл в школе пол или подметал двор. А, вы-со-ко-мер-но, вот! А доктор продолжал:

— На рубец непохоже, на новообразование тем более… А что иногда болит и воспаляется, так это вообще ни в какие ворота! В общем… Возникло у одной из наших коллег нехорошее подозрение, и, дабы его исключить, неплохо бы сделать компьютерную томографию. Но такого аппарата у нас нет, так что выпишем вам направление в другую клинику… Если вы не возражаете, конечно.

— А почему мы можем возражать? — спросила Сивилла. — Эта томография — она опасна?

— Не так чтобы очень полезна, — сказал доктор. — Лучевая нагрузка там в сотни раз выше, чем на обычной рентгенографии. В Германии недавно новые томографы делать начали, с высокой скоростью съёмки. Возможно, удастся такой заказать, но когда это ещё будет…

— И что ваше исследование может дать? — спросил мистер Снейп. — Не в смысле полученной бумажки, а в смысле диагностики?

И тут доктор с мистером Снейпом начали такими словами перебрасываться, что Гарри уже ничего понять не мог и только смотрел то на одного, то на другого.

— Хватит! — сказала Сивилла. — Как я поняла, прямой опасности съёмка не представляет? Если один раз её провести?

— Не представляет, — сказал доктор.

— А помочь разобраться с этим шрамом может?

— Не уверен, что этот объект можно назвать шрамом, — сказал доктор. — Гарантии, что мы сразу всё поймём, нет, но шансы есть.

— Гарри, что скажешь? — спросила Сивилла.

Гарри немного подумал и сказал:

— Давайте сделаем. Я этот шрам не люблю. Даже если будет немного больно.

— Больно быть не должно, — заверил его доктор. — Просто очень долго и скучно.

— Скучно — это не страшно, — сказал Гарри. — Я что-нибудь придумывать буду.

И тогда доктор написал ещё одну бумажку, которая называлась «направление», и они поехали в другую больницу, где был этот самый томограф.

 

Больница имени Сальвадора Альенде. Северус Снейп

Отбиться от местных лекарей оказалось непросто. Мало им Поттера, которого утащили на обследование, они ещё и Трелони уговорили пройти так называемую «диспансеризацию». Снейп не знал в точности, что это такое, но ничего хорошего не ожидал, а потому категорически отказался присоединяться к любезной супруге. И совсем уж было пристроился с блокнотом на диванчике, ещё разок обдумать парочку идей насчёт совместимости пузыря португальского кораблика с иглами дикобраза, но услышал подозрительные слова «анализ крови».

— Крови? — переспросил он, подлетев к стойке. — Вы собираетесь взять образец крови?

— Ну да, — захлопала глазами пигалица в белом халате. — Чему вы так удивляетесь? Обычная процедура…

Снейп уставился на Трелони:

— У Поттера тоже брали кровь?

Та кивнула. Снейп скрипнул зубами. Недоглядел! Ничего этой стрекозе поручить нельзя!

В вестибюле нашёлся телефон, и Снейп набрал номер своего будущего куратора. Не забыв, впрочем, озаботиться защитой от подслушивания.

­— Рад слышать вас, мистер Снейп, — ответил тот. — Как я понимаю, вы что-то решили насчёт нашей совместной работы?

— Нет, я сейчас по другому делу, мистер Мигель, — вот почему этот проклятый абориген фамилию свою не назовёт? Развёл секретность на ровном месте! Тоже мне невыразимец!

— Слушаю вас внимательно.

— Возможно, этот вопрос не к вам, но… Я узнал, что во время обследования ваши лекари взяли у Поттера образец крови. Меня об этом не предупредили, а Трелони, я уверен, не озаботилась получить гарантии непричинения вреда. Вы понимаете, что можно сотворить с человеком, имея добровольно сданную кровь и не имея никаких ограничений?

Невыразимец в трубке хмыкнул:

— Надеюсь, вы не собираетесь потребовать от лаборанта Непреложный обет? Вопрос действительно не по моей части, но могу вас официально заверить, что взятая кровь будет использована только для целей диагностики. Гарантируется законодательством Республики.

— Угу, — буркнул Снейп. — А кто гарантирует исполнение этого законодательства?

Голос в трубке стал очень строгим:

— Посмотрите повнимательнее на свою левую руку, мистер Снейп. Инактивация вашей стильной татуировки гарантируется тем же самым законодательством и обеспечивается суммарным магическим потенциалом Республики. В который, между прочим, вносят свой вклад и компаньера Трелони, и компаньеро Поттер.

— Но, по-видимому, не я, — проворчал Снейп. Снова почувствовать себя человеком второго сорта было крайне неприятно. Особенно если учесть, что его опять обошёл Поттер.

Невыразимец щадить его чувства не стал:

— Вы не гражданин. Вы беглый невольник, получивший у нас убежище.

— И должен это убежище отрабатывать, — горько сказал Снейп. Думал, вырвался на свободу? А вот ничего подобного. Везде одно и то же — что у Лорда, что у Дамблдора, что здесь…

— Вы должны соблюдать законы Республики. Всё остальное — на ваше усмотрение. А если что-то не нравится — вас никто не держит, аэропорт работает круглосуточно, — рявкнул невыразимец. — Ещё истерику мне тут устройте!

Снейпа бросило в жар. Понадобилась вся сила воли, чтобы не повесить немедленно трубку. Он откашлялся, помолчал немного, откашлялся ещё раз, совсем уже собрался что-то сказать…

— Мистер Снейп! — прокричала из-за стойки пигалица. — Мистер Снейп! Вас доктор зовёт! Пройдите, пожалуйста!

— Секунду! — отозвался Снейп и быстро, боясь передумать, проговорил: — Мистер Мигель, насчёт вашего предложения… Лаборатория и оборудование ваши, ингредиенты и работа мои. Простите, меня зачем-то зовут…

— Конечно, конечно, — ответил куратор. — Я перезвоню вам сегодня вечером, обсудим подробнее. Всего хорошего!

Снейп с великим облегчением повесил трубку и отправился в указанный кабинет. Чего ещё от него эти лекари хотят?

«Доктор» оказался докторшей, говорившей по-английски с заметным акцентом. Она заявила:

— Ваша жена пожаловалась на бесплодие. Мы, конечно, проведём полноценное обследование, но вы, разумеется, понимаете, что зачатие ребёночка зависит не только от женщины.

— Я совершенно здоров, — буркнул Снейп.

— Это замечательно, — кивнула докторша. — И сколько у вас детей, рождённых от других женщин?

Снейп сжал кулаки и прошипел:

— У меня нет детей!

— Тогда откуда вы знаете, что здоровы? — спросила докторша. — Вы уже проходили обследование у андролога?

— Нет! — выплюнул Снейп сквозь зубы.

— Тогда не валяйте дурака, сдайте биоматериал на анализ, — потребовала докторша.

— Какой ещё биоматериал?!

— Мистер Снейп! — укоризненно посмотрела докторша. — Вы же взрослый, женатый человек! Мне что, прочесть вам лекцию, откуда дети берутся?

— Не надо! — прорычал Снейп. — Я знаю! Но мы женаты всего ничего! Это она с первым мужем узнала, что бесплодна!

Докторша не отступала:

— Это ничего не значит. Всё равно надо убедиться, что с вашей стороны проблем нет.

Ну что тут прикажете делать? Заявить, что брак с Трелони — фиктивный, что никаких детей у них и не должно быть? Нет, такими вещами лучше не хвастаться. Сообщить, что её бесплодие вызвано неснимаемым проклятием и вылечить его лекарям-магглам не светит? А вдруг эти лекари не знают о магии? Нарушать Международный Статут что-то не хочется…

Ладно, пускай подавятся своим «биоматериалом». Будем надеяться, что он тоже защищён местными законами.

 

Плайя Баракоа. Гарри Поттер

Сзади гагакнул клаксон, и рядом с Гарри притормозила знакомая машина.

— Здорово, друг! — крикнул Эдуардо по-испански. — Как дела? Как школа?

Гарри ненадолго задумался, подбирая слова:

— Добрый день. Всё хорошо. Я помог Химене немного с английским…

— Великолепно! — Эдуардо перешёл на английский. — Молодец! Химена — это одноклассница?

— Нет, она в шестом…

— Ого! — восхитился Эдуардо. — Да ты у нас парень не промах! На мелочь не размениваешься! Слушай, ты сейчас домой? Садись, подвезу! У меня для вас срочная корреспонденция, кривыми и окольными тропами прямиком из Англии!

— А как это — кривыми тропами, но прямиком? — спросил Гарри, забираясь на заднее сиденье.

— Не обращай внимания, это я так, чушь несу! Бессмыслицу! — и Эдуардо рванул машину с места.

Дома была одна Сивилла. Она сидела за большим столом с книгами и тетрадками.

— Приветствую, компаньера! — Эдуардо буквально втащил Гарри в комнату. — Простите за вторжение, очень рад встрече, вот наш Гарри! Представляете, он уже нашёл в школе подружку на два класса старше! И учит её английскому!

Гарри уставился в пол:

— Это не я нашёл, это она меня нашла. Сказала, раз я англичанин, значит, должен понимать в английском… И попросила помочь с уроками…

— И как? — спросила Сивилла. — Помог?

— Помог, — вздохнул Гарри. — Только не совсем. Я там одно слово неправильно написал… Мы потом в словаре проверили…

— Да не переживай! — снова влез Эдуардо. — Вы же потом исправили? Ну и отлично! Заодно и сам теперь знаешь, как правильно! Или эта девица на тебя обиделась?

— Кажется, нет, — Гарри поднял взгляд. — Кажется, она сказала «спасибо за помощь»…

— Ну и замечательно! Так, товарищи дорогие, я ведь к вам по делу! Вам прислали из Англии целых три письма, по одному на каждого! Мистера Снейпа нет?

— На работе, — ответила Сивилла. — Сказал, что будет поздно…

— Это не дело, — Эдуардо покачал головой. — Вы ему объясните, что отдыхать тоже иногда следует… Да и себе объясните тоже! Ну кто же работает головой в самую жару? Да, вот, кстати, ваши письма. Извините, что без конвертов, но уж как пришли, так пришли.

И он выложил на стол три листа бумаги, на которых было что-то написано.

— А как они нас нашли? — спросила Сивилла. — Мы никому в Британии адресов не давали!

Эдуардо махнул рукой:

— Да не волнуйтесь, не нашёл вас пока никто! Помните, я говорил, что мы запрос профессору Вектор посылали? Так вот, мы его отправили через Москву, как вы к нам летели, и ваши англичане тоже через Москву до вас достучались. Не знают они, куда их письма дальше пошли! Но если хотите, мы этот канал прикроем и ничего вам пересылать не будем.

Сивилла взяла верхний листок и пробежала его глазами:

— Артур Уизли, значит… Скажите, Эдуардо, а можно будет отправить ответ так, чтобы… Ну…

— Чтобы не засветить вашу квартиру? Элементарно. Они получат ответ опять-таки из Москвы и могут сколько угодно искать вас по всему Советскому Союзу. Если письмо будет открытым, как эти, то вообще без проблем, ну а если что-то секретное… Тут сложнее, но если надо, справимся. Мигеля подключим.

— Я поняла, — кивнула Сивилла. — Думаю, что ничего секретного не будет, напишем открытки.

— Никаких открыток! — погрозил пальцем Эдуардо. — Только обычная бумага! Вот такая же! А что это вдруг у вас такой подозрительный взгляд, компаньера?

Сивилла посмотрела на него внимательно:

— Скажите, Эдуардо, вы со всеми новыми гражданами так носитесь? Билеты, встреча, дом с мебелью и с телефоном, школа, работа, больница… Ну, это всё ещё можно понять.

— Конечно! Права на труд, на отдых, на здоровье, на жилище — они же законом гарантируются! А образование вообще обязательно!

— И сопровождающий из правительства тоже гарантируется? И программа защиты от бывших соотечественников с использованием международных контактов? Кого, кстати, подключаете? Дипломатов или шпионов?

— Поймали, — усмехнулся Эдуардо. — Дипломатов, конечно. Впрочем, все в курсе, что любой дипломат — легальный разведчик… А вы очень хорошо знаете обычный мир, как для английской волшебницы.

— Не надо менять тему, — покачала головой Сивилла. — Вы знаете, что я довольно долго жила в маггловском мире. И я знаю, что вы это знаете. Ответьте всё-таки, за что к нам такое внимание.

Эдуардо почесал затылок:

— Скажу вам честно, компаньера… За нашим гражданством очередь не стоит. А ваш случай — это вообще дело из ряда вон выходящее. Вы все — волшебники, лично вы — очень неплохой преподаватель, ваш супруг — серьёзный учёный… Ну, о воспитаннике даже не говорим, англичане явно хотели использовать Гарри в каких-то политических целях, а помочь ребёнку — дело святое. Неудивительно, что эту историю взяли под контроль на самом верху… Но позвольте заверить, мы вам до сих пор не предоставили ничего сверх ваших законных прав. Так вы решили, что всё-таки будете отвечать мистеру Уизли? Тогда я заеду к вам завтра в это же время.

— Заезжайте, — вздохнула Сивилла и вдруг тряхнула головой, как будто что-то вспомнила: — Да, а может, пообедаете с нами?

— Спасибо большое, я бы с удовольствием, но некогда! — Эдуардо широко улыбнулся. — Заболтался я тут, а вы же знаете, какое бывает начальство! Так что простите, но я вас оставляю! И мчусь в столицу на главной скорости! До завтра!

Он махнул рукой и выскочил из дома. Снаружи взревел мотор.

— Вот, — Сивилла взяла со стола один листок и отдала его Гарри. — Это тебе письмо. Ты сам написать ответ сможешь?

— Конечно. А кто такой этот мистер Уизли?

Сивилла посмотрела куда-то вдаль:

— Когда я ещё училась в Хогвартсе, у моего отца был приятель, его звали Септимус Уизли. Однажды он пришёл к нам в гости со своим сыном, Артуром.

— Это и был Артур Уизли?

— Да. Артур был намного старше меня, уже был женат. Кажется, работал в Министерстве… Помню, очень интересовался, как простые люди обходятся без магии, а мы как раз жили тогда в доме моей мамы… Сначала я ему показывала дом, он ещё удивлялся, зачем в ванной нужна резиновая уточка… Смешной такой был… А потом взялся объяснять мне непонятные места по нумерологии…

— А потом что?

— Потом мы, насколько я помню, не встречались. А сейчас ему приказали выяснить, как случилось, что ты пропал из Британии.

— Я не хочу обратно! — возмутился Гарри.

— Вот об этом и напиши, — посоветовала Сивилла. — Прочти его письмо и честно ответь на вопросы.

— Даже если он спросит, где мы живём?

— А на такой вопрос напиши, что это не только твой секрет и ты не имеешь права его раскрыть. Это ведь тоже правда.

— Ну ладно, — сказал Гарри. — А ты потом проверишь, что я напишу?

— Если хочешь, проверю, — улыбнулась Сивилла. — Но исправлять ничего не буду! Если что не так, сам переделаешь, ты уже большой. В четвёртый класс пошёл!

 

Плайя Баракоа. Северус Снейп

На лабораторном столе бурлил котёл. Лили в школьной мантии, но почему-то с синим рейвенклошным галстуком подбрасывала в мутное бурое варево кусочки пузыря португальского кораблика и помешивала зелье фарфоровой лопаточкой, отсчитывая вслух:

— Вправо, два, три, влево, два, стоп… Вправо, два, три, влево, два, стоп…

Да что она делает?! Там же не «три-два-пауза», там должно быть «пять-пауза-три-пауза»!

— Лили! Ты что творишь?! Взорвётся!

Снейп попытался выхватить палочку, очистить котёл, поставить щит… Палочки не было. Он бросился к столу, но никак не мог до него добраться. Бежал изо всех сил, но оставался на одном и том же месте. Пространство растягивалось, словно бразильский каучук…

— Вправо, два, три, влево, два, спокойно, Сев… — Лили отмахнулась свободной рукой. — Вправо, два, три, влево, два, мы не в Шотландии… Вправо, два, три, влево, два, мы в тропиках…

Снейп резко остановился, то есть прекратил рваться вперёд (с места он так и не сдвинулся). Как же он сразу не сообразил! Для двадцатых градусов широты схема помешивания некоторых зелий и в самом деле должна отличаться от разработанной на пятидесятых градусах! Так вот почему у него не выходит… Срочно проверить идею!

— Готово! — Лили стряхнула с лопаточки прозрачную каплю. — Дальше ты сам. Удачи, Сев!

Она помахала рукой и растаяла в воздухе вместе со столом. Полный котёл остался висеть в воздухе. Снейп протёр глаза, помотал головой и проснулся.

За ночь шумозащита успела слететь, через приоткрытую форточку доносились голоса каких-то местных пернатых, а в доме было тихо. Снейп буркнул «темпус» и кивнул: всё правильно, Поттер в это время в школе, а Трелони на своих испанских курсах. Она и его пыталась сагитировать, но Снейп решительно отказался. Латынью и итальянским он уже владеет в совершенстве, по-немецки читает и пишет… Зельевару вполне достаточно. Из испаноязычных деятелей никто ничего серьёзного не варит.

К сожалению, аппарировать прямо на рабочее место запрещено. До лаборатории добираться почти четверть часа — это слишком долго. Снейп вышел в гостиную (или это столовая?) и позаимствовал поттеровскую школьную тетрадку, дабы немедленно рассчитать новую схему перемешивания. В конце концов, то, что он пытается сварить, может и самому Поттеру пригодиться, так что пускай не жадничает. Так, широта у нас — примерно двадцать три норд, а точнее нам не надо…

На полочке в углу оглушительно затрезвонил телефон. Снейп с трудом оторвался от исписанной страницы, проглотил не жуя очередной кусок котлеты и подошёл к треклятой маггловской погремушке:

— Снейп у аппарата.

В трубке какая-то девица ойкнула, еле слышно протрещала что-то непонятное (видимо, по-испански), а потом раздался полузнакомый мужской голос:

— Мистер Снейп? Доброе утро. Доктор Мартинес, Центральная детская больница. У нас готовы все анализы мистера Поттера, когда вы сможете приехать?

Уточнить у Трелони Снейп не мог ввиду полного отсутствия таковой в пределах досягаемости. Сказать, что не в курсе дел собственного семейства — потерять лицо. Пришлось вспоминать расписание этих деятелей. Кажется, у них привычка по вторникам гулять по берегу и купаться в море? Значит, никаких важных дел в это время не предполагается.

— Вторник, вторая половина дня. Устроит?

— Вполне. Ждём вас в пятнадцать тридцать. Если планы изменятся, предупредите, пожалуйста.

— Хорошо. Всего доброго.

Снейп шваркнул трубку на рычаги и с сомнением посмотрел на тарелку с остатками собственного завтрака. Это что, он так увлёкся, что не пошёл как обычно в кафе, а влез в холодильник и слопал поттеровскую стряпню?

Ладно. Кажется, не отравился. Ну а если что, универсальный антидот в аптечке есть. И безоар тоже. И вообще, давно пора в лабораторию. Обкатать рассчитанную схему, сварить зелье для этого несчастного Поттера и начать наконец серьёзную работу.

 

Больница имени Сальвадора Альенде. Северус Снейп

Кругом была темнота, и в этой темноте монотонно гудело что-то насекомое. Гудело, гудело… И никак не желало попадать в зелье от медузовых ожогов… Его надо препарировать… Сварить в котле номер четыре, в отваре хвои мамонтова дерева… Нет, сначала поймать…

Снейп сделал над собой усилие и открыл глаза. Оглядел незнакомое помещение, внимательно посмотрел на гудящий вентилятор. Да, это «насекомое», пожалуй, не сваришь…

Как он здесь оказался? Что вообще произошло?

Так, начнём с самого начала. С утра он аппарировал в столицу и пришёл в лабораторию. Проверил настоявшееся за ночь зелье, у которого пока не было названия — считай, ослабленная версия костероста без побочных эффектов. Новые кости не вырастит, даже с серьёзным переломом не справится, разве что с трещиной, зато для исправления небольших дефектов — самое то. Где надо, растворит, где надо, нарастит… Тому же Поттеру пригодится, следы травм убрать.

Да ну его, Поттера, не о Поттере речь. Значит, зелье он проверил… Связался с куратором… Сдал образец… Тот что-то говорил насчёт испытаний — ну, это уже его дело, пускай испытывает. Сам-то чем дальше занимался?

Дальше в памяти был провал. Подключив окклюменцию, Снейп установил по косвенным признакам, что несколько часов он благополучно проспал у себя в кресле. Пока его не разбудил телефонный звонок.

Звонила Трелони. Сказала, что они с Поттером побывали у доктора Мартинеса и во время повторного осмотра выяснили, что пресловутый шрам начал заживать. Ну, то есть лекари там наговорили и понаписали кучу всяческих заумностей, но общий смысл такой. Что у Поттера на лбу, они так и не поняли, но его организм с какого-то резона начал эту непонятность ликвидировать. И теперь, говорят, главное — не мешать, и оно само как-нибудь рассосётся. Странно, конечно… То есть странно, что заживать начало. Что лекари-магглы в следе от проклятия не разобрались, это как раз неудивительно.

Так, с этим понятно. Дальше Снейпу взбрело на ум посмотреть на этот шрам самому. Зачем? Что он, поттеровского лба не видел? Нет, дёрнулся почему-то… Причём, кажется, договорился встретиться с Поттером и Трелони на пляже… Похоже, что спросонья ничего не соображал. Мог же спокойно уйти домой и подождать до ужина.

Лабораторию он закрыл? Да, вроде бы закрыл. И вместо обычного глухого переулка рванулся зачем-то на резервную точку, в подвал. Сдуру аппарировал прямо на пляж, увидел этих двоих, Трелони ещё была в своей дурацкой соломенной шляпе… Подумал, что здесь очень жарко…

Всё. Больше ничего не вспоминалось.

Открылась дверь. Вошёл лекарь.

— А, вы проснулись! — сказал с ухмылкой. — Это хорошо! А вот что вы у нас вздумали в обморок падать — это уже совсем нехорошо! Это, скажу я вам, мистер Снейп, вовсе даже никуда не годится!

Обморок? С чего?

— Нельзя, мистер Снейп, так беспардонно собственное здоровье гробить! Записан у вас в договоре восьмичасовой рабочий день — вот и работайте по восемь часов, а не круглые сутки! Есть, мистер Снейп, надо как следует, а не хватать куски на бегу! Гулять надо по свежему воздуху, в море плавать, а не сидеть в своём дупле как птица-носорог!

— Я вообще-то сам могу разобраться со своим распорядком, — начал было Снейп, но лекарь только рукой махнул.

— Вижу, как вы можете! Ну что сами в обморок хлопнулись, не то от голода, не то от жары — это, может, и ваше дело. Но вы ведь жену до полусмерти перепугали! Сына переживать заставили!

— Он мне не сын, — пробурчал Снейп. Вот только Поттера в сыновьях ему и не хватало!

— Всё! — лекарь недовольно мотнул головой. — Я вам себя угробить не дам. Извольте, мистер Снейп, отдохнуть как следует, и чтобы на работу ни ногой. Потом придёте к нам на осмотр… А там уже поглядим.

Снейп фыркнул:

— Интересно, как это вы меня до работы не допустите.

— Проще простого, — ехидно сказал лекарь. — Сообщу вашему куратору, что медицина вам работать запрещает. Врачей, мистер Снейп, слушаться надо!

Снейп опять недовольно фыркнул, но ничего не сказал. А лекарь продолжал издеваться:

— Ничего, мистер Снейп, мы вас приведём в порядок. Будете у нас полноценно питаться и физкультурой заниматься. За режимом, значит, ваша жена присмотрит… Так, вы у нас в Плайя Баракоа живёте… Будет вам направление на занятия. Там, знаете, есть отличный тренер! Через несколько месяцев сами себя не узнаете. И только попробуйте сачковать! Допуск к работе не подпишем!

При слове «тренер» Снейпу представилась Роланда Хуч, которая заставляет его летать на метле и гонять квоффл. Целый день! Его передёрнуло.

— Ну ладно, ладно, — сказал лекарь. — Не волнуйтесь так, от ЛФК ещё никто не умер. А сейчас полежите у нас до утра, и завтра мы вас выпишем. Да, тут семья ваша ждёт… Сейчас, правда, не время для посещений, но если хотите, я их впущу ненадолго.

Снейп закрыл глаза и сделал отрицательный жест:

— Не надо нарушать правила. Простите, я лучше посплю.

Спать он на самом деле не хотел ни чуточки, но свидание с Трелони и Поттером, которые, видите ли, за него переволновались… Нет, это совершенно лишнее. Особенно сейчас. Чуть больше месяца осталось до Хеллоуина… А он почти наверняка не попадёт в Годрикову Лощину… Так хоть здесь лишний раз вспомнить Лили без этого Поттера перед глазами…

Лекарь осуждающе хмыкнул и вышел, аккуратно прикрыв дверь.

 

Плайя Баракоа. Сивилла Трелони

Гарри ворвался в дом, размахивая школьной сумкой над головой:

— Сивилла! Сивилла! А я! Сегодня! По испанскому! Без единой ошибки!

— Отлично! — улыбнулась Сивилла, отодвигая в сторону пачку тетрадей. — Это мы с тобой обязательно отметим. Та-ак, а откуда у тебя это украшение под глазом? За два месяца в новой школе уже научился в драку лезть?

— Это от Гомеса, — буркнул Гарри, резко тормозя и аккуратно ставя сумку на пол. — Мы с ним поспорили.

— И не смогли решить спор словами? — Сивилла покачала головой.

— А как? Он говорит, держись от Химены подальше, а я говорю, не буду. Он говорит, тогда вздую, а я говорю, не вздуешь! Как это решить словами? — и Гарри с очень честным видом уставился на Сивиллу.

— Как я понимаю, он тебя всё-таки вздул, — вздохнула Сивилла.

— Не-а! — ухмыльнулся мелкий. — Он мне попал в глаз, а я ему в нос, а тут учителя появились, и мы разошлись. А можно я Химену к нам в гости позову?

— Не раньше, чем твой фингал вылечим, — сказала Сивилла. — Дай-ка мне аптечку… И не забудь потом сказать спасибо мистеру Снейпу за зелья. Где он, кстати?

Сегодня утром она получила очень важную бумагу из больницы, и ей надо было срочно обсудить её с Северусом.

— Физкультурой занимается! — хихикнул Гарри. — И на тренершу смотрит, как Че Гевара на мировую буржуазию!

— Правильно говорить «тренер», а не «тренерша». И откуда у тебя такие сравнения?

— А это тренерша так мистеру Снейпу говорит! А мистер Снейп только фыркает недовольно, а тренершу всё равно слушается! Сивилла, тренер — это когда он, а когда она, тогда тренерша!

— Вот посмотри, мистеру Снейпу не нравится заниматься физкультурой, но он всё равно тренера слушается, потому что обещал. По-моему, тут не смеяться над ним надо, а пример с него брать. А ты вон в школе драться начал. Ещё месяц назад такой спокойный был ребёнок…

Гарри взял Сивиллу за руку:

— Я тоже хочу держать слово, как мистер Снейп! Я обещал Химене, что буду ей помогать с английским. А Гомес хотел, чтобы я от неё ушёл… — он вздохнул. — Пришлось подраться.

Сивилла покачала головой. Вот же ситуация! И драться нехорошо, и не драться вроде не получается… Ладно хоть злости у мальчишки нет. Если бы он вместо честного кулачного боя устроил магический выброс, проблемы были бы очень серьёзные.

Хлопнула дверь. В дом ворвался недовольный Северус, посмотрел на Сивиллу, на Гарри, на фонарь под глазом, на аптечку… И махнул рукой:

— Поттер. Типичный Поттер. Это не лечится.

Он развернулся было уйти в свою комнату, но явно почувствовал что-то и остановился:

— Ну, что ещё случилось?

Сивилла вытащила из-под тетрадок давно дожидавшийся своего срока листок:

— Мне прислали… Из больницы… Предлагают попробовать… Ну, насчёт моей проблемы… Говорят, твоё согласие нужно, ты ведь муж…

Северус скривился, сел за стол и взял бумагу:

— Что они там ещё придумали?

Тем временем типичный Поттер с интересом посмотрел на Северуса и спросил:

— Мистер Снейп, а вам ваша тренерша нравится?

— Поттер‑р! — прорычал Северус. — Меня она не интересует! Меня никто не интересует!

— И Сивилла тоже? — искренне удивился Гарри, отойдя на всякий случай подальше.

— Поттер‑р‑р‑р!!!

Северус швырнул лист на стол и дёрнулся было вскочить, но Сивилла успела ухватить его за рукав:

— Так что же мы решим?..

Гарри тем временем удрал на улицу.

— Ничего не решим, — буркнул Северус. — Ты хочешь дать этим магглам шанс? Ладно, не возражаю. Где тебе подписать? Здесь? Пожалуйста. А теперь оставьте меня в покое.

Он убрался в свою комнату и заперся там.

В приоткрывшуюся входную дверь осторожно просунулась лохматая голова:

— А мистер Снейп ушёл? А почему он разозлился? А его тренерша очень красивая, я видел!

— Ох, Гарри, Гарри, — Сивилла облокотилась на стол и подпёрла рукой щёку. — Какой же ты у нас ещё маленький!

 

Плайя Баракоа. Северус Снейп

В Большом зале Хогвартса сверкали серебряные гирлянды на ёлках и пихтах, по воздуху носились разноцветные огоньки, а на стенах вместо факелов сыпали искрами огромные бенгальские свечи. Зачарованный потолок показывал летящие вниз крупные хлопья снега. Где-то играла музыка — причём не то обычное безобразие, которым так восхищался Дамблдор, а вполне подходящие к празднику Рождества мелодии. Дамблдора, кстати, за учительским столом не наблюдалось. И вообще никого в зале не было. Только Лили. Она сидела за столом Гриффиндора и не обращала на Снейпа никакого внимания, как будто ждала кого-то другого.

Не зная, что делать, Снейп стоял у стены и тоже чего-то ждал. И в конце концов дождался. В зал вбежал мелкий лохматый Поттер и закричал:

— Мама! А мы с Сивиллой сегодня поедем кататься! Нам долину покажут, эту… Виньялес! А ты тоже с нами?

Лили поймала мелкого паршивца в объятия и улыбнулась:

— Конечно! Ну куда же я без вас?

И оба растворились в воздухе. Снейп с ненавистью оглядел праздничный зал, ударил кулаком по стене — и очутился в кресле у камина в своём доме в Коукворте.

— Северус, мальчик мой, — раздался из камина голос Дамблдора. — Я зайду?

Снейп встал, тяжело вздохнул и вежливо ответил:

— А не пошли бы вы, директор, пешим ходом в противоположном направлении?

Взмах палочкой — камин заблокирован. Снейп налил себе бренди, отсалютовал собственному отражению в мутном зеркале, выпил…

И проснулся.

За окном шумели зелёные деревья и чирикали тропические птички. Календарь показывал середину декабря. Сработал будильник.

Пора было вставать, облачаться в глупую маггловскую «спортивную одежду» и отправляться на берег, пока там никого нет. Заниматься пресловутой «физкультурой» Снейп обещал, но делать это на глазах толпы зевак совсем не обязательно.

Я по берегу залива

Ранним утром пробегу,

А волна плеснёт лениво

И намочит мне ногу́.

Я песок ногою взрою

И оставлю мокрый след,

А волна его накроет,

В море смоет — и привет.

Как обычно, пробежка закончилась около ларька с едой — единственного, который работал в такую рань. Как обычно, Снейп получил свой пакет с завтраком и не спеша отправился назад по набережной, глядя, как волны уничтожают следы его глупого забега.

Вот и всё. И что ты бегал, что не бегал…

Океан — большой зелёный крокодил —

Белой пеной, как моим шотландским снегом,

Смоет всё, что я вокруг понаследил.

По инструкции полагалось ещё плавание. К сожалению, шторма не было, и отменить это мокрое дело по объективным погодным условиям не представлялось возможным. Оттягивая неприятный момент, Снейп решил сначала всё-таки позавтракать, но это оказалось грубой ошибкой. Когда он уже выбрасывал пакет с мусором, на берег выскочил Поттер со своими школьными приятелями. И чего им не спится?

Впрочем, на Снейпа эти дальние родственники обезьян внимания не обращали. Что ж, спасибо и на этом. Хотя проследить за ними придётся. Не дело им бултыхаться без присмотра. Потонут ещё…

Вспоминать, что вся эта мелочь, включая даже Поттера, плавает значительно лучше самого Снейпа, очень не хотелось.

На просторе океанском

Штормы песенки поют,

А в заливе в Мексиканском —

Исключительный уют.

В нём полным-полно планктона,

Рыбы, птицы и зверья;

В нём, в трусах в своих в зелёных,

По утрам бываю я.

В лабораторию Снейп не пошёл. Уже третью неделю у него не было никаких серьёзных идей. Собственно говоря, их не было с момента прилёта на этот несчастный тропический остров — всё, что он сделал до сих пор, было обдумано и продумано ещё в Британии. Ну ладно, последняя мысль, насчёт португальских корабликов и зелья для коррекции деформированных костей, родилась в самолёте. Но после посадки — всё, как отрезало.

Да, ему обеспечили очень хорошие условия для работы. Значительно лучше, чем дома. Лучше, чем в Хогвартсе. Да что там, лучше, чем у Люциуса! Да, за его разработки очень неплохо заплатили. Да, ему помогли отправить несколько статей в научные журналы Европы. Но факт оставался фактом: успешно завершив намеченные исследования, Снейп повис в пустоте и понятия не имел, что ему делать дальше.

От отчаяния он даже сварил двойной комплект зелий для больничного крыла в Хогвартсе и отправил его в Британию маггловской авиапочтой (куратор клялся, что посылка непременно будет доставлена лично в руки мадам Помфри). Но после завершения этой привычной работы стало ещё хуже.

Он не признавался себе, что отчаянно завидует Трелони: та сдружилась с какими-то учительницами из местной школы, помогала им проверять тетрадки и готовиться к занятиям, устраивала чаепития, плавно переходившие в педсоветы (к счастью, болтали они по-испански, и Снейп ни слова не понимал, а то, наверное, спятил бы — только филиала Хогвартса ему здесь не хватало). Не признавался он себе и в том, что завидует мелкому Поттеру. Тот из тихого, забитого ребёнка превратился в самого настоящего Поттера, хвалился школьными успехами, дрался и дружил с одноклассниками, носился с ними по посёлку и уже бойко трещал на местном наречии. Эти двое умудрились прижиться на новом месте. А вот для Снейпа новая страна родной явно не стала. Фиктивное какое-то отечество получилось.

После обеда, снова выйдя на набережную, Снейп задумался, что его здесь, собственно говоря, держит. Семья? Ерунда. Фикция. Работа? Ерунда. Давно не идёт. Тогда что? И что ему дальше делать? И, кстати, к чему бы это ему сегодня ночью опять приснилась Лили? Надо всем этим следовало серьёзно подумать. А заодно на местных птичек посмотреть. Всё равно никакого более вразумительного занятия в голову не приходит.

И кружа́тся, и кружа́тся, и кружа́тся

Пеликаны, попугаи, воробьи

И ещё примерно поводов пятнадцать

Размышлять о жизни, счастье и любви.

К вечеру от абстрактных размышлений о жизни Снейп перешёл к более конкретным вещам, а именно, задался вопросом, чем же он, собственно, отличается от тех же Трелони с Поттером. И ответ нашёлся очень быстро: они — граждане здешней республики, а он — иностранец на птичьих правах. Они — дома, он — в гостях. И если его эта ситуация не устраивает, её следует менять. Причём ему ещё в Лондоне, в посольстве, сказали открытым текстом: хочешь стать полноправным гражданином — сначала исправь, что натворил.

Что и как можно исправить, было пока неясно, но одно Снейп знал твёрдо: сидеть в тропиках и ничего не делать — точно не поможет. Похоже, следовало возвращаться в Британию. Жаль, что международными порталами здесь не пользуются.

В доме его встретил один Поттер:

— Сивилла сказала, её к ужину не ждать, она у директора. Мистер Снейп, у нас жареная рыба есть, папа Химены принёс. Вкусная, только я не знаю, как называется.

Снейп отмахнулся. Сейчас не до экспериментов с подозрительными блюдами. А что Трелони нет, это даже хорошо. Обойдёмся без тяжёлых объяснений.

— Мистер Снейп… А ещё Сивилла, когда уходить собралась, так странно говорила… Я записал, вот!

На тетрадном листке было накарябано поттеровскими каракулями:

«Будет испытанием сбывшаяся мечта. И да будет осторожен зельедел. И ядом можно исцелиться. И лекарством отравиться. Не прими одно за другое».

Снейп снова отмахнулся и направился к телефону. Даже если это истинное пророчество, оно уже ничего не значит. Испытание сбывшейся мечтой… Он его уже не прошёл. Мечтал, чтобы Лорд и директор оставили в покое? Мечтал о хороших условиях для научной работы? Всё получил. И всё не впрок. А насчёт осторожности, ядов и лекарств — это вообще азбука.

Куратор снял трубку после первого же гудка.

— Я уезжаю, мистер Мигель, — заявил Снейп без предисловий. — Лабораторию можете использовать по своему усмотрению, лицензионные платежи с января перечисляйте Трелони.

— Понял вас, — спокойно ответил местный невыразимец. — Ещё поручения будут?

— Нет. Это всё.

— Понадобится заявление на переадресацию платежей. Можете заехать к нам или прислать по почте.

— Пришлю. Прощайте.

— Всего доброго.

Снейп хлопнул по рычагу и набрал номер аэропорта. Кто-то потянул его за рукав. Опять Поттер? Что ему надо?

— Мистер Снейп… А когда вы вернётесь?

— Мне это неизвестно, — отрубил Снейп. Он вообще не был уверен, что вернётся. Трелони с Поттером и без него неплохо, а деньгами он их обеспечил.

Аэропорт ответил. Ближайшим рейсом в Европу оказался берлинский — отлично, из Германии добраться в Британию не проблема. Снейп забронировал билет, побросал в портфель свои записи, смену белья и аптечку, ещё раз огляделся, скривился, увидев грустного Поттера, и поскорее, чтобы не передумать, вышел.

До вылета ещё оставалось время. Его хватило, чтобы поужинать в местной забегаловке, написать, заклеить в конверт и бросить в почтовый ящик заявление про лицензионные платежи, немного побродить напоследок по улицам… На берегу, на пляже, Снейп таки промочил ноги, негромко выругался, взмахнул палочкой, ликвидируя нежелательную сырость, и аппарировал в аэропорт.

Я по берегу залива

Поздним вечером пройду,

И нога моя пугливо

Вдруг почувствует воду́.

И душа моя нежданно

Вдруг почувствует тоску,

И тогда я чемоданы

Упакую — и ку-ку.

Самолёт разбежался по взлётной полосе и взмыл в ночное небо. В динамиках по-немецки объявили, сколько времени лететь до Берлина. Снейп отмерил дозу «сна без сновидений» и подумал, что уже завтра вечером всё будет по-другому. Будет гореть камин, за окном будет идти снег, на столике будет стоять бокал с огневиски… Всякая выпивка в этих тропиках водилась, а вот огневиски не было… И не будет пляжа с ежедневным обязательным купанием! Европейцы зимой не купаются!

Он довольно улыбнулся, проглотил зелье и откинулся на спинку кресла.

Вот и всё. Пора домой, в родные стены,

И следы океанических забот

Белым снегом, как моей солёной пеной,

Постепенно, постепенно заметёт.