Межмировой серпентарий (джен)

Альбус Дамблдор еще летом заметил, что Фоукс начал вести себя как-то слишком странно. Он не знал, было ли тому виной подхваченное им проклятие на кольце, или попытка справиться с ним с помощью феникса — почему-то тот не стал плакать, когда он протянул к нему изуродованную кисть, а отшатнулся. А ведь Альбус так на него надеялся! Почему же он шарахнулся от него, как от чужого?

Эх, не надо было, наверное, его касаться тогда! Потому что в следующую секунду Фоукс, дрожа, прислонился к прутьям клетки, из-за чего не смог отпрянуть еще дальше, и… сгорел. Хотя было еще не время. Совсем не время. Как минимум пара месяцев еще была до нового возрождения.

Альбусу было больно и обидно, но потом стало еще хуже. Потому что возродился птиц каким-то совершенно не таким. Рос слишком медленно, очень много спал, а на голове появился странный зеленый хохолок, и расцветка крыльев была уже не такой огненной… и клюв странный.

Однако ничего не оставалось кроме того, как ждать — он понимал, что, нарушив цикл феникса, сам виноват, но что ж теперь делать-то? Хотя в голове начал складываться новый план — хоть умрет он не напрасно… Но как же не хотелось!

* * *

«Иннокентий, ты попал!» — сказал сам себе попугай Кеша, когда огляделся и сообразил, куда его занесло. А что… книги ему, конечно, не читали: Вовка уже давно перестал проговаривать, что видит на странице, вслух. Зато кино про Гарри Поттера он смотрел, и даже неоднократно. А потому птиц не испытывал иллюзий о том, где и у кого он оказался, особенно после того, как несколько раз его назвали Фоуксом.

Впервые это случилось как раз когда он попытался заговорить, чтобы донести до чародея в халате с синими летающими мячиками, у которого оказался, всю глубину проблемы. К счастью, тогда он только прокашляться успел.

— Фоукс?! — нависла над ним борода чародея, голубые глазки просветили, как рентген, по крайней мере, сделали попытку, отчего Кеша подавился кашлем и скромно спрятал голову под крыло.

Что могут сделать маги, он видел, и неоднократно. А потому — молчал. Было очень трудно, но он молчал. И старался держаться подальше, благо еды давали достаточно, хотя о ее разнообразии оставалось только мечтать. Воды, правда, гадкий бородатый волшебник не давал вообще, а попросить было страшно.

Вот как зыркнет острым взглядом поверх своих очочков, так у бедного Кеши озноб по крылышкам… А ведь всего лишь хотел оказаться там, где лето, солнце, море, воздух и вода! Ну за что его так — первый раз в деревню, а теперь вообще в другую книжку, то есть другой фильм!

«Так нечестно!» — кричал он про себя, но озвучить это опасался. От руки волшебника тянуло чем-то страшным — таким, что перышки сами вставали дыбом и хотелось исчезнуть прямо на месте. Не дай бог протянет ее к нему… Тогда Кеша за себя не отвечает!

Терпеть лишения Кеша не умел, а потому, едва жажда усилилась… переместился. Прямо к воде — и еде, что характерно, разнообразной. То есть на кухню. Где и обрел простое попугайское, то есть теперь уже фениксовское счастье.

А именно — наконец напился чаю, глубоко выдохнул и хорошенько покомандовал домовиками — кажется, жизнь начинала налаживаться. Он с наслаждением инспектировал пирожные, ворча на директора, который предлагал ему орешки и только орешки, и учил домовиков правильно заваривать бисквит, тушить овсянку на завтрак и поджаривать самые большие сковородки.

Бедняги ничего не могли ему возразить — но делали все, естественно, как и раньше. Рисковал Кеша, скажете? Да ни разу. Жаловаться домовики не умели. А кому, скажите на милость, придет в голову спросить домового эльфа о том, где находится и что поделывает феникс директора — не самому же директору…

Тем более что Кеша послушно отозвался на его призыв. С первого же раза. Вот только когда он явился, Альбус, с надеждой глядя на него, опять намекнул, что раз он научился перемещениям в пространстве, то значит, вырос и теперь взрослый и все может, а поэтому неплохо было бы… поплакать.

Кеша с трудом сдержался, чтобы не покрутить пером у виска, посмотрел на директора как на ненормального и предпочел не спрашивать, что за навязчивые нынче идеи у уважаемого Великого чародея, а побыстрей смотаться. А то ведь сделает что-нибудь, да так, что придется заплакать! Тем более вон, руку свою достал, от которой Кешу сразу в дрожь кинуло. Знакомиться с ней ближе он совершенно точно не хотел. Ну и плакать тоже, естественно. Кто же хочет?

На следующие призывы Иннокентий предпочел появляться и тут же исчезать, чисто в целях безопасности.

Альбус поэкспериментировал немного с призывами, охрип и махнул рукой — Фоукс и раньше был, что называется, себе на уме, а уж теперь и вовсе. Значит, надежды больше нет. Впрочем, он попросил Северуса сварить некоторые зелья, угостить которыми намеревался своего капризного питомца, вот только противный птиц угощаться не желал. Ни орешками, ни цукатами, ни сладостями разных видов. Чаю Альбус огненной птице по понятным причинам не предлагал. А Кешу это как раз едва не больше всего обижало…

Зато Кеша запомнил про то, что «теперь может все» и открыл еще одно свойство Фоукса, а теперь и его собственное — невидимость. И это было великолепно! Можно было творить что угодно, таскать со стола что захочешь и за кем хочешь подсматривать. Вот только раньше Кеша всегда предпочитал себя показать, а не за другими смотреть. Но здесь быстро усвоил, что если тебя видит куча юных волшебников, в чьи головы порой приходят идеи похуже Альбусовых, то себя показывать как бы себе же дороже. Так что Кеша — нет, не перевоспитался — мимикрировал. И очень-преочень хотел обратно домой. Желательно вместе с кухней Хогвартса и десятком домовиков, чтобы было кого воспитывать. Ну и готовят они отлично, а главное — все, что попросят. Привязался к ним Кеша, можно сказать, душой прикипел.

Но месяцы летели, к лету он совсем заскучал и начал искать все возможные способы вернуться назад, к Вовке. И в конце концов был согласен даже на птичий корм! Вот только путь назад, как подсказывали ему птичьи мозги и инстинкты, лежал там же, где он появился и откуда сбежал — в покоях директора школы.

Кеша обосновался там, хваля самого себя за новообретенные умения быть невидимым, летать тихо и плотно держать язык за клювом, и постепенно увидел и услышал столько всего…

Во-первых, окончательно уверился, что у директора таки нездоровый пунктик на слезах. Мало того, что он у него их выпрашивал, так еще и других доводил, особенно типа в черном — нет, тот слез не лил, конечно, но кислее физиономии было не выдумать. Ему было здесь явно намного хуже, чем Кеше. Так что он даже начал вызывать странное чувство, особенно когда приходил лечить жуткую руку. И ведь не боялся дотрагиваться!

Кеше хотелось усесться ему на голову, обхватить крыльями, чтобы закрыть усталые глаза, ну и еще начинало пощипывать под веками… плакать?! Но тут приходило в голову, что это снова могли быть происки Альбуса, и Кеша замирал, почти не дыша, пока зельевар Снейп — это он тоже узнал из разговоров — не уходил прочь.

Но когда Альбус поручил Северусу — так красиво назвали зельевара — убийство, да не кого-нибудь, Кеша чуть не свалился с любимого тайного насеста на самой верхней полке и не заорал: «Он же тебя лечил! А ты его...» Дальше слов просто не было, потому что такого свинства он не видел и не слышал еще никогда и нигде, даже в деревне у Василия свинки были куда приличней. И не только свинки…

— Василий, — всхлипнул Кеша, часто моргая, но стараясь не проронить ни слезинки. — Эх, Василий…

* * *

Зельевар поручение выполнил с честью, никого не впутывая, а вот Альбус, про которого Кеша был уже самого нехорошего мнения, изложить которое мог только теми словами, что в деревне слышал, и не при детях, еще и мальчишку зачем-то притащил, чтоб тот посмотрел. И всем рассказал, ага. Нет, ну не…

Молчи, Иннокентий, забанят…

Весь следующий год Кеша старался новому директору помогать. То у Кэрроу список, кого надо наказать, утащит, то из Минервы, когда она в кошачьем обличье, шерсти дернет… И так до самого конца, когда выяснилось, что зельевар еще и летать умеет. Тут Кеша вообще проникся. Он по наивности считал всех умеющих летать «своими». Ну да, пока дементоров не видел. А когда увидел…

Самое безопасное место, как ему показалось, было около нынешнего директора. Что-то буквально заставляло его следовать за ним и ждать, когда тот наконец выпустит свою классную лань — от нее у Кеши просто душа пела. Так он и оказался в Визжащей Хижине, несмотря на то, что совершенно не собирался туда лететь. Вот просто никаким образом. «Тоже поди происки директора, то есть бывшего директора», — успел подумать Кеша, взлетая под самый потолок хижины и стараясь никоим образом не отсвечивать и не шуметь. Остро хотелось домой, к Вовке…

Каа скучал. Он вообще любил поскучать со вкусом, особенно после хорошего обеда. Городок, точнее, развалины городка, бывшего царством бандерлогов, осиротело молчал. Ползти было лень — тяжесть внутри давила, распирала, хотелось расслабиться, отдохнуть, поспать…

И тут он увидел то, что надо бедному усталому удаву после доброй охоты: бассейн. Тот был облицован прекрасным мрамором, несмотря ни на что, сохранившим благородный розоватый оттенок, с удивительно чистой, прозрачной водой, которая так и манила окунуться и ощутить блаженную невесомость!

На сытый желудок думать было лениво, соображалось медленно, можно сказать, почти никак, а потому мудрого Каа не насторожила ни чистота воды — это в обители бандерлогов-то, — ни благородство камня, в котором почти не было трещин и который не зарос ни мхом, ни водорослями. Так что он чинно перетек в приятную воду, подпер голову хвостом и расслабился, случайно задев какой-то выступ на дне…

Он успел понять, что зря, но что мог сделать сытый удав, когда все вокруг дрогнуло, пространство скомкалось, а его потащило в какую-то трубу, показавшуюся ему бесконеч…

— Шмяк! — сказало его несчастное тело, словно прокрученное в центрифуге, вываливаясь на каменный пол.

Ну а потом сделало то, что делает любое тело после центрифугирования.

Пол Визжащей хижины усеяли скрюченные, еще не переваренные, но уже совершенно лысые красноватые тельца.

— Омг, — сказал Волдеморт, глядя на пару десятков своих мертвых уменьшенных копий, и вышел в окно спиной вперед.

Впрочем, присутствующим сейчас было совершенно не до него.

— Это ты мне принес? Так мило, — услышал Каа несколько измененный и не совсем членораздельный, но знакомый голос и с трудом сфокусировал взгляд.

— Бабушка? — изумился он, глядя, как более чем знакомая змея крепко удерживает человека во всем черном, судя по всему, уже отчаявшегося, и примеряется к его шее. — Плюнь бяку!

Каа и сам не знал, как и почему у него вылетели такие слова, но Нагини рассмеялась и… сжала челюсти на горле своей жертвы. А потом отпустила. Волшебник смятой куклой распростерся на полу.

В углу сдавленно вздохнула пустота. Откуда-то сверху послышался стон, а потом что-то капнуло. Нагини помотала головой. Сверху капнуло еще раз — ей на темя. И еще.

— Опять промахнулся, — пробубнил кто-то наверху, а Нагини зашипела, как убежавшее молоко, и ее тело забилось в судорогах…

— Бабушка! — бросился к ней Каа, но сумел только придержать голову, чтобы та ею не ударилась — остальное тело содрогалось в конвульсиях, но через минуту обмякло.

Сверху продолжало капать… и наконец попало на человека в черном, отчего его рана на шее перестала кровоточить, задымилась и… исчезла. Человек рвано вдохнул, жилка на шее забилась, но в сознание он пока не пришел.

В углу зашевелилось и замерло что-то непонятное, но Каа было не до всяких мелочей. Он присматривался к тому, откуда капало такое опасное вещество — чтобы успеть увернуться.

— Пус-с-сти, — прошипела бабушка удава. — Зачем ты вообще меня схватил?

— Чтобы ты головой не ударилась, конеш-ш-шно, — ответил Каа, даже не зная, о чем думать.

Хотелось ее о чем-то спросить. Желудок был пуст, но соображалось еще плохо.

— Лучш-ш-ше бы ударилас-с-сь, — прошипела бабуля. — Лучш-ш-ше бы вообщ-щ-ще убилась.

— Почему? — от удивления Каа даже не шипел.

— С-с-стыдно-с-с-с, — призналась та. — Разс-с-свели как юного уж-ж-жика. Меня! А потом с-с-заколдовали!

История Нагайны оказалась простой и началась в том самом бассейне, который обязательно надо будет назвать Проклятым, когда они вернутся наконец домой, в джунгли. А лучше вообще засыпать. Если, конечно, получится.

Да, провалилась она точно так же, как ее внук, вот только еще и призыв волшебника сработал — того, который большая копия бандерлогов. Да-да, который вон туда вышел. После портала ей было так плохо, так плохо, а волшебник сделал так, что все исправил. Помахал своей палочкой, что-то пробубнил, и ей стало просто замечательно. А потом еще поколдовал, чтобы они друг друга всегда защищали. С ее согласия — а кто бы не согласился? Вот только беда была в том, что с тех пор хорошо ей было только в его присутствии. И чем ближе, тем лучше.

— Ужас-с-с, — посочувствовал ей внук.

Волшебник в черном что-то простонал и приоткрыл один глаз.

— Кс-с-стати, — насторожилась Нагайна. — Вот в том углу все еще этим гадом пахнет…

Пустота в углу сдавленно ойкнула и сделала попытку сбежать, но Нагайна бросилась на запах, и та превратилась в троих насмерть перепуганных, но отчаянных и злых школяров, обмотанных кольцами двух удавов. Одного, чернявого и в очках, свисающих с правого уха, удерживали оба сразу, а потому тот немного посинел. Везунчик, однозначно.

Каа с удивлением рассматривал исчезнувший в никуда кончик своего хвоста, но когда догадался им пошевелить, с него словно что-то стекло, и он с облегчением вздохнул — хвост оказался на месте.

В этот момент обеих змей приподняло и ощутимо приложило к полу.

— Отпус-с-стите Гарри с-с-сейч-ш-шас же! Не трогайте детей! — прошипел, покачиваясь, как на ветру, волшебник в черном и охлопал себя по бокам — очевидно, искал палочку. И даже нашел. На полу. Но разогнуться не успел.

И был точно так же крепко спеленут — длины Каа, отпустившего того, кого назвали «Гарри», на это вполне хватило.

— Да вы тут все вконец… — из-под потолка последовало такое словоизвержение, которому позавидовал бы и русский царь Петр со своим знаменитым загибом.

Иннокентий не выдержал и окончательно распоясался под своей невидимостью, так что присутствующие узнали о себе и своих родственниках немало нового и крайне противоестественного — такого, что даже выходец из коуквортских подворотен мистер Снейп не все понял и слегка покраснел. И медленно осел обратно на пол — беспалочковое колдовство это не шуточки, а сил и так оставалось — едва ползти.

Но отползая к стенке, он успел отметить, что обе змеюки поступили весьма мудро — тщательно прикрыли уши детям! А это вселяло странную, дурацкую, невозможную надежду… на что? Непонятно. Но вселяло. После смерти от порции яда и воскрешения от слез феникса Кеши соображать было несколько затруднительно.

— Эй, птица-говорун, что за гадостью ты сверху капал? — грозно спросил Каа.

— Не гадос-с-стью, — возразила Нагини. — Полез-с-с-ная вес-с-счь, помогла мне в с-с-себя прийти.

— Ну, если ты так считаешь…

— А почему птица? — осведомился Кеша. — Может, я того… мышь летучая?

— То есть мне на голову нагадила летучая мышь? — в голосе Нагини нарастала грозная интонация, и Кеша не выдержал.

— Я плакал!

— И кого было птичке жалко?

— Не скажу!

— Да я и так видел, куда он целился, — Каа погладил кончиком хвоста по ребрам волшебника в черном.

Снейп сдавленно хихикнул. Школьники дружно вытаращили глаза.

— А ведь взрос-с-слый волш-ш-шебник должен с-с-суметь закрыть портал, — задумчиво смерила его взглядом Нагини.

— С-с-сможешь? — спросил Каа, приблизив нос к носу волшебника.

— Отпус-с-стите детей, — прошипел тот в ответ.

— Сможет, иначе бы не просил, — резюмировала Нагайна. — И ведь шипит прямо как родной… С-с-смелый… Ну если ты так любишь с-с-воего змееныш-ш-ша…

В тот же момент Гарри оказался сидящим на коленях Снейпа, а сам Снейп в свою очередь — в довольно удобном кресле, которое сложил из своего тела Каа.

Оба волшебника уставились друг на друга с непередаваемым выражением. Примерно с таким же смотрели на них Рон и Гермиона, которых змеи опустили рядом.

Гарри пришел в себя первым, соскочил вниз, но далеко не убежал — да и кто бы ему дал.

А вот Снейп на все это никак не отреагировал, потому что до него кое-что дошло. Он говорит со змеями!

— Почему я вас понимаю?!

— Потому что мы на твоем языке говорим, чудо.

— На каком языке нас написали, на том мы и говорим, — просветил его Каа.

— И на каком переписали, тоже можем.

— Полиглоты, что ли? — вырвалось у Снейпа, но змеи отреагировали странно.

— Омг… — сглотнул Каа и вздохнул, с намеком посматривая в сторону юных волшебников. — А какой был обед… Глоты… мда...

Гарри отскочил и наконец выхватил палочку:

— Накося выкуси!

— И? — обе змеи, не сговариваясь, перекрыли оба выхода — нормальную дверь и проделанное Волдемортом окно в Шотландию, так сказать.

— Выкуси? Выкусить — это мысль…

— Сектум…

Рты и Снейпу, и Гарри мгновенно запечатали, а руки нейтрализовали змеиные хвосты. И Нагини со всей силы цапнула Гарри прямо в лоб. Кричать он не мог — от боли дыхание перехватило. Снейп забился в кольцах Каа, как и друзья Гарри, но вот сверху снова закапало, Гарри рвано вздохнул, и… облегченно рассмеялся.

Снейп внимательно наблюдал за ним, затем кивнул и… извинился. Перед Нагини. А потом добавил:

— Вообще-то у нас тут некоторые сложности, — привстал он. — Северус Снейп, бывший профессор зелий этих вот…

— Каа, — кивнул ему Каа.

— Мне тож-же предс-с-ставляться?

— Как пожелаете…

— Нагини, — вежливо кивнула змея. Несмотря ни на что, она была воспитанной дамой.

После чего обе змеи уставились на трех потрепанных гриффиндорцев.

— Г-г-гермиона Грейнджер, — выпалила девочка.

— Ронуизли, — одним словом выдохнул рыжий мальчишка, продолжая щипать себя за руку.

— Гарри Поттер, — сердито сощурился чернявый и тут же получил обратно свои очки — от хвоста Нагини, которому совершенно растерянно сказал: — С-спасибо. Мне и правда… лучше.

Хвост, что естественно, не ответил. Нагини тоже.

— Ну вот и познакомилис-с-сь. Рассказывайте, С-с-северус.

— Предатель! — буркнул Гарри, сжав кулаки.

— Дур-р-рак! Какой дур-р-рак! — слетел сверху Иннокентий — на сей раз прекрасно видимый. — Я сам все рас-с-скаж-ш-шу!

— О, и этот шипеть умеет, — удивилась Нагини.

— Э… Фоукс? — неверяще произнес Снейп. — А почему вы — попугай? Альбус говорил, что вы… Вы говорите? Разумный?

— Да уж поумнее некоторых! — гордо заявил Кеша. — Потому что мне хватило соображалки спрятаться и наблюдать! Два года, целых два года! Все готовы слушать меня внимательно?

Два года, как ни странно, в исполнении попуга… простите, феникса, уложились в пару минут. Кеша и сам не ожидал.

— Значит, он должен был заплакать и… умереть, а я… собирать слезы? — офигел Гарри, хотя, казалось, куда бы еще.

— Я уже перевел воспоминания в слезные железы, — фыркнул Снейп. — Все равно придется это сделать.

— Плакать будешь? — изумился Кеша. — Вотпрямщас?

Снейп посмотрел на него, как на Лонгботтома, достал палочку и начал вытягивать воспоминания — только не из виска, а из собственных глаз. Мисс Грейнджер срочно наколдовала флакон. Снейп кивнул, не глядя на нее, и сосредоточился на том, чтобы уложить в него серебристые нити с палочки. И только потом поднял голову:

— Теперь нам нужно в кабинет директора. Больше мы нигде думосбора не найдем. Фоукс, — нерешительно произнес он. — Не могли бы вы?..

— Зовите меня просто: Иннокентий. Ну… ладно, можно Кеша, — добавил феникс-попугай, глядя, как вытянулись лица даже некоторые совсем к тому не приспособленные морды. — Если честно, я еще ни разу не пробовал…

— Вариантов нет, — Каа выглянул в окно хижины. — Всюду тихо, правда, людиш-ш-шки бегают, но как-то бестолково.

Ну а с чего бы толково, если Пожирателям пришлось срочно искать своего Лорда, который никак не находился? Командовать было некому… Штурмовать школу, в которой учились собственные дети — вроде незачем…

Защитники Хогвартса были заняты почти тем же самым — искали Гарри Поттера.

Наши герои решили, что попадаться пока не стоит ни тем, ни другим.

* * *

— Ес-с-сть хочетс-с-ся, — вздохнула Нагини, и Каа наконец тоже почувствовал, что от обеда осталось одно воспо… стоп. Вон же он, обед. Еще свежий и совсем не переваренный, только не совсем чистый!

Обозрев количество тушек, Каа понял, что явно погорячился — на двух почтенных удавов хватало, да еще и угостить можно было кого-нибудь.

— Уважаемый, — обратилась к Снейпу Нагини, и тот вздрогнул, поймав ее взгляд. — Не могли бы вы немного… м-м-м… огоньку? — и кивнула на пол.

— Как вам будет угодно. Инсендио!

Змеи ткнулись в еду — запах поджаристой корочки обеим понравился, но чего-то немного не хватало.

— Еще.

Снейп поставил щит на себя и детей, и скастовал Инсендио Максима. Немного не рассчитал — дальний угол хижины, где оказалась сосредоточена большая часть «продовольственного запаса», занялся огнем. Аппетитно запахло шашлыком, удавы с интересом принюхались и облизнулись, но дети почему-то слегка позеленели.

Огонь затрещал веселее. Кеша сдавленно пискнул, и сам схватил зельевара за шкирку. Тот чисто на рефлексах уцепил Поттера, он — своих друзей, и вот все волшебники мгновенно исчезли, оставив змей на месте. Пламя становилось веселей. Змеи спешно обедали.

— Доели? — хрипло каркнул вернувшийся через несколько минут Кеша и, не дожидаясь ответа, вцепился в хвосты обоих удавов — огонь разгорелся уже не на шутку.

В кабинете директора о чем-то шептались трое школяров, а в стороне возвышался Снейп, устремивший взгляд в окно. Один из портретов — Альбуса Дамблдора — был тщательно завешен, но изнутри раздавались какие-то не очень членораздельные крики.

— С-с-снимите тряпочку, профес-с-сор, — прошипел Каа.

— Вы уверены?

— О да… — хищно ухмыльнулись обе змеи, хотя, казалось — какая там может быть мимика?

Когда перед портретом директора открылся вид на двух здоровенных удавов, плавно покачивающихся перед ним в его кабинете, тот лишился дара речи. А потом у змей замерцали глаза…

— Ну вот и все, пару часов нам точно никто мешать не будет, — заявила Нагайна. — Надеюсь, каждый успеет поделиться своей историей.

На удивление самих рассказчиков, все получилось даже очень быстро. Гарри и его друзья, правда, несколько раз пытались возмущаться, но когда у них сложилась полная картина, примолкли, только Гермиона блестела глазами — в ее голове явно шел активный мыслительный процесс. Однако ее опередили.

— Если из Гарри крестраж того… выкусили, то он теперь не должен идти драться с... этим? — Рон Уизли еще не рисковал называть Того-Кого-Нельзя-Называть по имени, точнее, псевдониму, но все всё и так поняли.

— А как же крестраж в… — Гермиона посмотрела на Нагайну и осеклась, потупив глаза.

— Высокоразвитое магическое существо в сос-с-стоянии избавиться с-с-совершенно с-с-самостоятельно, хоть это и не безболезненно, — гордо вскинула голову Нагайна, так что Снейп посмотрел на нее с интересом, но тут она слегка поклонилась Кеше. — Если будет кому разбудить ее разум. Благодарю вас-с-с…

Иннокентий набрал было в грудь воздуха, чтобы всем сообщить, какой он нереально потрясающий, и внезапно понял, что... он ведь и правда такой. И говорить ничего не надо. Он просто гордо расправил хохолок и поклонился.

— И от этого высокоразвитое существо тоже может… избавиться? — спросил Снейп, немного поднимая рукав.

— Могу выкусить, желаете?

Снейп закашлялся. Ощущения после попадания в организм яда Нагини были еще совсем свежими и незамутненными.

— А могу рассказать, как избавиться… если портал закроешь.

— Какой портал?

— Который из Книги джунглей ведет сюда.

— И как мы там окажемся?

— А этот на что? Инокх… кх… кентий! Придумают ж-ж-же имеч-ч-чко.

— Я же сказал, можно Кеш-ш-ша, и не надо вашим хвостом передо мной размахивать.

— Ты же нас перенес-с-сешь?

— Куда? — удивился феникс, то есть попугай, конечно. — Как я могу перенестись туда, не знаю куда? Не говоря уже о том, чтоб перенести.

— Ты мультики со своим Вовкой не смотрел и книжек не читал?

— Так этих мультиков про вас, как… эхм. Много, и все разные. И кино есть, но вы там такая, простите, нехорошая...

— Ну тогда пос-с-смотри мне в глаза…

Кеша замер, словно загипнотизированный. Снейп внимательно смотрел и, кажется, немного завидовал. Перенос образов в полном объеме! Кто бы мог подумать…

— Крас-с-сиво, — прошипел Кеша мечтательно. — Хоч-ч-чу.

Конечно, он мог говорить и нормально, а не шипеть, как его новые знакомые, но… попугай же! Натура брала верх.

— Эй, а мы как? — озадаченно спросил Гарри.

— А вы… что вы будете делать в джунглях? — не понял Каа.

— Да не хотим мы ни в какие джунгли!

— Ну, это вы з-з-зря…

— А как же Волдеморт? — беспокоился Гарри.

— А вы его еще найдите…

Снейп с сомнением посмотрел на Каа.

— Ментальный удар, — вздохнул тот. — Так и быть, тоже покажу. Только когда с порталом разберешься. И да, дети, ваш большой бандерлог не вернется. Он болен. Думаю, что надолго.

Снейп промолчал, но всем видом являл готовность и немалое желание посетить джунгли, и как можно скорее.

* * *

Человек в белом халате, представившийся доктором, так внимательно слушал и даже записывал то, о чем говорил Волдеморт, что тот поневоле расслабился. Оказалось, так определенно удобней — странный халат, который на него напялили почти сразу как затащили в машину и сняли с шеи окно, перестал пережимать руки, но двигать ими по-прежнему было невозможно.

— Да что вы говорите? Лорд Волдеморт? Прекрасно… Но странно. Не Наполеон? И не Георг Четвертый или хотя бы Пятый? Ах, Наполеон — пыль у ваших ног… Прелестно, прелестно! — доктор прекратил записывать и уставился на Тома с таким восхищением, с каким на него смотрела только Белла Лестрейндж.

— В десятую его, к Его Величеству.

— Я правильно понял, у меня будет встреча с монархом?

— О да, друг мой… можно и так сказать. Раз уж вас к нам, так сказать, занесло...

— Обычным монархом?

— А вам нужен необычный? Например, волшебный?

— А… — Волдеморт опешил. — Есть волшебный король?

— Кого у нас только нет… Вы не поверите, друг мой, но постепенно вы со всеми познакомитесь, — доктор аккуратно провел ладонью по рукаву, которым был надежно спеленут Волдеморт, и скрестил руки на груди, любуясь новым пациентом. — Со всеми, кого сочтете достойными. А сейчас позвольте проститься...

— Нет-нет, господа санитары, смирительную рубашечку мы пока оставим… Здесь все так ходят, дружочек. А вас уже ждет его величество Джон Гонт Плантагенет ⁽¹⁾… герцог Ланкастерский, граф Ланкастер, Дерби, Лестер и Линкольн, если не ошибаюсь. Впрочем, про свои титулы и родословную он расскажет вам лично и во всех подробностях. Если сочтет достойным.

— Гонт? Джон… Гонт?!

— Вот и посмотрим, что дает минус на минус… Или плюс на плюс, с какой стороны посмотреть, — задумчиво произнес доктор, когда новенького увели. Ему как раз не хватало главы для докторской. О маниях, да. Прелестная тема!

* * *

— А Пожиратели?

— А Аврорат на что? Ах да, Поттер, не забудьте мои воспоминания — их прекрасно можно представить в суде, если у кого-то возникнут сомнения. Тем более что все лишнее я уже забрал.

— Спасибо… сэр.

— Прощайте.

Более короткого прощания никто из присутствующих даже не представлял — в следующий момент в кабинете директора остались только Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли.

— И как теперь? — Гермиона выглядела испуганной.

— Что как? — удивился Рон.

— Всем все расскажем и будем школу заканчивать, — пожал плечами Гарри. — Лично я потом в Аврорат, недобитков ловить, наверное, еще придется. Не все им нас!

— Гарри, — укоризненно протянула Гермиона. — Неужели ты думаешь, что кто-то поверит?

— И… что ты предлагаешь?

— Ну… сказать, что Снейп пал смертью храбрых, э-э-э… ты прикончил Вол… этого, чтобы Пророчество, которым всем мозги промыли, не портить… Что? Это надо, чтобы нам действительно поверили! Не дошло. Ладно, объясняю еще раз…

Когда Гермиона устала говорить, ее слова наконец продолжил Гарри:

— А мы, получается, нашли тело, собрали воспоминания… Как было по плану?

— Ну как-то так, — с облегчением вздохнула Гермиона.

— А может, Снейп и Волдеморта — того? — Гарри крайне не хотелось снова быть героем.

— Я все понимаю, Гарри, но… тебе придется. Содержание Пророчества только что в газетах не печатали.

— Эх…

— Мы тебя не оставим, дружище!

* * *

— Вовка… Эх, Вовка, что я тебе расскажу!..

— Эх, Кеша, Кеша… какой же ты...

— Да ты что, Вовка, ты знаешь, а, да ничего ты не знаешь… Магия! Она с-с-сущ-щ-ществует!

1) https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B6%D0%BE%D0%BD_%D0%93%D0%BE%D0%BD%D1%82

Вернуться к тексту

Через несколько лет в далекой-далекой стране с суровым названием Россия, в месте не совсем отдаленном, но большинству населения недоступном, а именно — на острове Буяне здоровенный крылатый черный змей с изрядным хищным клювом вместо носа, долго и нехорошо ругался с Кащеем, Наиной Киевной и всем ученым советом института переподготовки магкадров.

В Британию Снейп по понятным причинам возвращаться не хотел, в джунглях оказалось слишком жарко, да еще девицы из проживающего там племени положили на чужака глаз, да так, что их отцы и братья только ждали повода, чтобы начать преследование. Увы, с целью выдать непутевую дочь замуж. Хорошо бы всех пятерых, но хотя бы одну точно надо… Так что спас Северуса, как вы, наверное, догадались, Иннокентий.

Бандерлоги замечательно потрудились в каменоломнях — обучить их простым операциям для Снейпа оказалось намного проще, чем школьников зельям, так что вместо бассейна теперь была плотная площадка, облицованная крепким гранитом и огороженная гранитной же стеной — ни проползти, ни пролететь — сверху загородка представляла собой ступенчатую пирамиду…

Он многому научился от удавов, особенно от Каа, с которым быстро нашел общий язык — вы удивитесь, но это таки был серпентарго. Ну а что… зашипишь тут, если из других собеседников одни бандерлоги, а все остальные либо воют либо рычат, а удаву лень переходить на нормальный английский. Хотя Снейпу это все поначалу даже нравилось. Но ведь не год подряд! Он и сам тогда чуть не взвыл. Так что выхода не было — сшипелись. Каа-то сразу понял, что этот человек ему настоящий брат, когда тот начал командовать бандерлогами, это Снейп тормозил. Как всегда, впрочем. Но постепенно оттаял и, как считал Каа, даже дружить научился. Вот только обученных бандерлогов есть не давал. Ну да могут быть у талантов свои причуды! Погоды стояли чудесные, в джунглях размножалось все подряд, кроме «самых высокоорганизованных существ», разумеется, так что еды хватало.

Самое странное произошло, когда в конце своеобразного братания Снейп произнес «Мы с тобой одной крови», после чего его тело скрутило, выгнуло, растянуло… А потом он долго и философски созерцал свой длинный черный хвост, учился пользоваться крыльями и прочими полезными атрибутами Черного Аспида.

После этого, кстати, строительство вообще пошло как по маслу.

В России зельевар прижился: Наина Киевна была дамой пожилой, на руку и сердце не претендовала, в душу особо не лезла, чаем поила за просто так, а рецептами с ней делиться было всегда невероятно увлекательно. Правда, и свои карты приходилось приоткрывать, так что обмен был совершенно честным. Да и с остальными было о чем поговорить, даже кто зельями не занимался. Новый мир был загадочен, в меру опасен, в меру добр, так что Северус иногда даже чувствовал себя дорвавшимся до настоящей сказки мальчишкой… недолго и когда никто не видел, конечно.

* * *

— Я не буду преподавать зелья нашим британским коллегам! — шипел Снейп. — Наина учит намного лучше! Я вообще не педагог, меня к людям подпускать нельзя!

— А у меня самоотвод, — пропела Наина Киевна. — У меня избушка нестись собирается.

— Куда нестить? — голос Северуса едва не утонул в общих громогласных поздравлениях.

— Не куда, а кем! Избушонком, знамо! Ишь, пришлец какой, приехал, а историю не изучает!

Продолжать можно было бы еще долго, но Снейп был один, пусть даже и Аспид. А остальных было много, так что когда к ним еще и Змей Горыныч присоединился, пришлось сдаться. У него было три головы, а у Северуса одна. А потому вечером он немножко… полечил нервы. В приятной, но несколько неожиданной компании.

— Избушонок — это же святое! — твердил ему уже, кажется, начавший отмечать пополнение в потомстве ИзНаКурНож.

* * *

— Наина, одолжи пять волосков.

— Почему пять? — подозрительно зыркнула недобрым черным глазом носатая ведьма, которую некоторые считали Северусовой прабабкой. Та, кстати, особо не отрицала, Снейп — тоже.

— Так англичане тут пять дней будут…

— И что тебе за нужда?

— Встречаться не хочется кое с кем.

— Да что ты сразу не сказал?

Северус было обрадовался, но Наина Киевна осадила его моментально.

— Кто гримуар моей бабушки до сих пор не вернул? И что ты мне в обмен обещал за цветок папоротника, принес? Ах, не принес… не наплакал тебе твой попугай! Тогда шиш тебе, а не волосы!

Примерно те же ответы он получил и от остальных — педагогический «талант» Снейпа здесь был широко известен, и отвечать за последствия того, что он отмочит под оборотным, да в твоей личине... Не, дураков не было. Международный конфликт еще потом расхлебывать... А так — вы — британцы, и вам — ваше же... британское.

* * *

— Что ты, молодец, не весел, что головушку повесил? — спросило его Волшебное зеркало. — Пять лимонов съел?

Ну… Снейп изложил.

— Так будь с ними Аспидом, тебя ж в этом виде родная прабабка не всегда узнает!

— Да нету у меня…

— Ой, да ладно, все. Можешь не благодарить. Все равно от тебя не дождешься.

* * *

Пятеро молодых людей, лучших представителей Британского Аврората, с замиранием сердца, а некоторые и других внутренних органов (не путать с внешними!), ждали преподавателя зелий, о котором в мире ходили редкие, но совершенно уникальные слухи. Которые давали определенную пищу для раздумий, особенно для одного из них.

И вот воздух словно сгустился, и из него возник огромный черный крылатый змей… По спинам молодых людей пробежали мурашки. Кто-то рвано вздохнул. Крылатый змей обвел их черными очами…

— Здравствуйте, профессор! — кинулся вперед и обнял змея за хвост аврор Поттер. — А я вам Орден Мерлина привез!

— Мы привезли, — встал рядом с ним аврор Уизли, хотя явно чувствовал слабость в коленках.

— Чш-ш-шертов мальчиш-ш-шка, — змей содрогнулся и сморщился, хотя, казалось бы — как?

Гарри расплылся в улыбке:

— Спасибо, Кеша!

Только тогда Северус Снейп заметил, что на шее у него сидит нахальный, вздорный и совершенно невозможный феникс-попугай.

* * *

"А Поттер, кажется, наконец повзрослел, — подумал Северус. — С ним вполне уже можно общаться. И надо же, привез список каталога библиотеки Блэков. Какая щедрость… Придется сделать, что попросит... надеюсь, ничего невозможного или того, что противоречило бы моим интересам".

Меньше всего он думал о том, что Поттер заявится к нему в компании Джонни Уокера. Хотя чего-то подобного все же ждал, чего уж перед собой-то лукавить. Посидели они тогда на удивление хорошо — посмеялись над школьными обидами и тем, что обоим казалось странностями, и Северус почувствовал, что Поттер, еще тогда, в Визжащей хижине, перешедший из категории неприятных обязанностей в категорию незнакомцев, которые могут удивить, устремился дальше, и теперь, кажется, входит в категорию хороших знакомцев и, прости Мерлин, даже приятных собеседников — почти как Наина и Кощей.

Чего он действительно не ожидал, так это что Поттер попросит его стать крестным его второму сыну. А уж когда услышал его имя...

— Вы с ума сошли, Поттер? Ни разу не слышали, что имя влияет на судьбу? За что вы так собственного сына?

— Ну... а что? — пожал плечами Гарри. — Вон какой результат!

— А до этого? Вы представляете, что может быть?

— Э... ну что-то же, наверное, можно сделать?

— Дайте ребенку второе имя! Нормальное!

— И какое? Джон? Джим? Джек? Чарли? Оскар? То... Нет, Томас точно не стоит.

— Поттер, вам не кажется, что вы обратились не по адресу?

— Ну почему же…

От такой наглости Северус Снейп едва не прикусил язык. Отвык, что поделать. Но, в конце концов, надо Поттера убедить, чтоб от него отстал! Но тот не поддавался ни в какую и обычным способом убеждаться не хотел. Снейп грустно вздохнул, про себя, естественно. Мало того что Гарри его узнал в змеюке, в которой его не признал бы никто из британских магов, он еще и обрадовался. Ну…

Он частично обратился, и на змеиной морде со здоровенным птичьим клювом — Северус давно сообразил, насколько это похоже на карикатуру на него самого, и отнесся, как водится, с иронией, а теперь уставился Поттеру прямо в глаза, и они замерцали — спасибо Каа за науку.

Чего он никак не ожидал, так того, что Гарри приветственно зашипит и… тоже замерцает глазами. А ведь это был последний шанс! Гипноз — вычеркиваем…

— Проходили стажировку в Книге Джунглей? — спросил он, уже, в принципе, зная ответ.

— Ну, — Гарри немного замялся. — В некотором роде.

— Что значит «в некотором»?

— Я ее проводил. Ну а заодно и у Каа поднахватался.

— Что?!

— Ну… Местное племя вечно что-то придумывало против Маугли — то одно, то другое. Я его того… Инсендио и Инфламаре научил.

— Хорошо, что не Адскому пламени…

— Ну, вообще-то…

— Что?! Там хоть кто-то выжил? Джунгли еще стоят? — Северусу в том мире небезразличны были немногие, но Каа! Брат же… хоть и своеобразный.

— Джунгли растут, что им сделается, — самодовольно заявил Гарри. — Агуаменти у Маугли вообще лучше всего получилось. Так что теперь он в племени главный шаман. А вы… ни разу туда не возвращались? Кеша же где-то тут живет?

— Иннокентий вообще не мой фамильяр. А что, вы придумали способ, — мысль, которая пришла к Северусу, его потрясла. — Способ путешествий между мирами? Самостоятельно?

— Да нет, куда мне, — самокритично и скромно улыбнулся Гарри. — Гермиона помогала, я так, на подхвате был. Ну и библиотека Блэков же. Она там расшифровала кое-что. Вы себе из списка еще ничего не выбрали?

— Я не хочу появляться в Англии. А большинство самых ценных экземпляров, как я думаю, выносить нельзя.

— А в другой мир можно!

— Что?

— Как вы насчет того, чтоб организовать избу-читальню? И Гермиона по вам соскучилась…

— Она же замужем, кажется…

— Ой, да кому это важно! Мы же читать собираемся! Ну и разбираться кое в чем.

Северус сглотнул. Поттер опять ищет приключения на собственный зад! И не только… Пресечь это невозможно, предупредить… О Мерлин!.. А он-то думал о том, что спокойная жизнь будет ему наконец наградой за труды праведные и не очень. Нет, его пожизненное наказание вернулось. Но не стоило отрицать, на сей раз оно было весьма заманчивым.

— Хорошо. Я переговорю здесь кое с кем, если вы не против.

— Ага! — просиял Гарри. — Я знал! Мы с тобой одной крови! — Гарри уставился прямо на него, его глаза замерцали, и Северус с ужасом увидел, как его собеседник превращается в… здоровенного змея, чья чешуя начинает переливаться радужными искорками, которые превращаются… в перья!

— Кетцалькоатль, полагаю, уже принял тебя в семью? — повел бровью Снейп — держать лицо было трудно, но он старался. Пернатый змей — это было нечто! Хотя — Поттер же, что у него еще могло быть…

— Ой, да ну его! — махнул рукой Гарри. — Занудный он. Математика, астрономия, и главное — бабочек ему в жертву приноси и колибри! Нет, ну куда это годится? Оно мне надо? Я сам по себе.

— Что-то мне шепчет, Поттер, что не в бабочках дело…

— А вы попробуйте столько наловить!

— ...А в математике и астрономии, — продолжил Снейп, даже не поведя бровью.

— Э… ну… вы правы, сэр. Зато Гермиона…

— Вы и ее туда затащили?

— Ну а что? Интересно же! Зато у нее теперь все Уизли по струночке ходят. Ой, вы же не знаете, она же когда к ним жить пришла, близнецы ей…

— Избавьте меня от этих подробностей.

— А миссис Уизли хотела, чтобы она…

— Поттер! — рыкнул Снейп, и это получилось у него не особо хуже шипения.

— Ну ладно... Кстати, а знаете, какое мне имечко хотели дать? Ну, там, в Южной Америке? Тлауицкальпантекутли!(1)

— Именно после этого вы и сбежали.

— Вы почти угадали, сэр, только не после, а до…

* * *

С тех пор прошло немало лет.

ИзНаКурНоЖ совершенно добровольно стал той самой избой-читальней, постепенно разрастаясь, чтобы вместить тех, кого все еще называли «узким кругом посвященных». Купили его просто: один раз взяли с собой в Книгу Джунглей. ИзНаКурНоЖу понравилось. Что Кощей, что Наина Киевна идею попутешествовать восприняли с полным пониманием. И правда, сколько веков можно на месте сидеть…

А аврор Поттер… правда, говорят, скоро он будет уже бывший аврор, который теперь и на работу толком не ходит и вообще непонятно чем занимается, по слухам, артефакты клепать научился, только поди найди их, эти поттеровские артефакты, все, говорят, уходят за границу. А сам Поттер всем улыбается, кивает, а стоит попытаться его прижать — исчезает. Вот просто так, раз — и нет. И никакие антиаппарационные чары, зелья и амулеты не помогают. И никто не знает, куда девается. Только если он становится очень-очень где-то нужен (а для некоторых и наоборот), вываливается прямо из воздуха. Даже поговорка появилась: «Свалился как Поттер на голову».

Ну а что вы хотели? Чтобы Гарри Поттер, да на месте сиднем сидел? Чтобы Гермиона, да на трех «Ка» обреталась? Ну а Северусу Снейпу, как известно, деваться некуда. Да и не особо хочется, чего уж там.

Тем более что путешествия, как известно, затягивают.

Так что смотрите внимательней — вдруг да узнаете кое-кого рядом с собой — по голосу, интонациям, жестам. Оборотное сами знаете, у них есть кому сварить. Усовершенствованное…