Друзья моря. Книга вторая. Кирион. (джен)

Прошло еще два года. Гвиндор и капитан Исилион подали в отставку, но Король оставил их в Совете как старейшин Минас-Тирит. В весьма преклонном возрасте ушел в мир иной капитан Аксантур. Кирион с грустью размышлял о том, что люди, окружавшие его отца и деда, тоже покидают его. «Отцу было бы уже почти сто лет, а мне скоро шестьдесят… Время течет так скоро и так неумолимо. Как же рано он умер…»

Властители Дол-Амрота пока так и не уступили Королю, настаивая, что о браке дочери будут говорить не раньше, чем той исполнится двадцать пять лет. Элессар даже попробовал предложить сыну обратить внимание на другую девушку, но тот остался непреклонным и заявил, что будет ждать леди Келебриан сколько потребуется. Сама юная леди вполне благосклонно относилась к ухаживаниям наследного принца и не возражала стать его женой, но родители рассказали ей о том, что в юности он отверг любимую девушку, а перед встречей с самой Келебриан у него была почти невеста, о которой он легко позабыл. После этого разговора необходимость проверить чувства Эльдариона, испытав их временем и некоторыми препятствиями, уже не казалась ей излишней.

В Эмин-Арнен и Итилиене ничего не менялось. Эрейнион вместе с отцом занимался делами княжества. Дэнетор по прежнему считался вторым наследником и много времени проводил с венценосным дедом. Лютиэн стала почти девушкой. Больше детей у блюстителя Кириона не было.

Отца несколько огорчало, что старший, даже перешагнув тридцатилетний рубеж, не желал думать о женитьбе и избегал даже встреч с молодыми леди. Конечно, его исполнительность и усердие в делах княжества очень помогали Кириону, но он чувствовал, что сын одинок, и не знал, как ему помочь.

В начале лета, когда семья еще находилась в Эмин-Арнен, Дэнетор отправился на прогулку верхом. Погода была прекрасной, юноша искупался в одном из прозрачных итилиенских озер, а потом отправился дальше. Внезапно он услышал плач младенца, доносившийся из леса, с противоположной от Андуина стороны дороги. Весьма удивленный, он спешился, привязал коня и пошел на звук. Ему пришлось прилично углубиться в лес, прежде чем он увидел корзину, в которой, вероятно, был младенец. «Зачем бы оставлять ребенка в лесу, где у него так мало шансов на спасение?..» Едва он подошел ближе, ступая по настилу из прошлогодних листьев и ветвей, как неожиданно земля словно расступилась у него под ногами, и он рухнул вниз.

Немного придя в себя, он понял, что оказался в яме не менее четырех ярдов глубиной. «Ловушка… Вроде тех, что делали гондорцы для Муумаков». Он вспомнил, как старший брат пересказывал ему истории прадедушки Фарамира. Но почему яма в таком странном месте?! И она явно маловата для столь большого зверя… Дэнетор расшибся при падении и не сразу пришел в себя, но все же скоро сообразил, что ловушка предназначалась ему — иначе почему бы за ней стояла корзина с ребенком? Он проверил флягу с водой — она была на поясе. «Как хорошо, что я не оставил ее у седла. Значит, получится сколько-то продержаться… Как скоро меня смогут найти? Я говорил отцу, что поеду к озеру… Но не говорил, куда поеду потом. При желании, если использовать собак, гвардейцы смогут найти Фануироха, а затем и меня».

Несмотря на очень теплую погоду, в яме было сыро и довольно зябко. Дэнетор поднялся на ноги и попытался прикинуть, не сможет ли выбраться сам. Но яма была довольно глубокой, и он понял, что без помощи ему, скорее всего, не обойтись. Он снова сел на дно и стал размышлять: «Кто мог это сделать? Разбойники? Странный способ ловить путников. Правда, денег у меня с собой не так много… Да и зачем бы столько трудов? Копать эту яму в лесу… Использовать младенца, чтобы привлечь внимание… Или все же охотились именно за мной?» Он открыл фляжку, сделал глоток, потом обхватил колени руками и опустил на них голову.

Через несколько часов начало темнеть, и Дэнетор понял, что ночевать, придется в яме. «Отец провел ночь в море, а ему не было и двенадцати. Я же в два раза старше, — усмехнулся он, — переживу».

Кирион не волновался из-за задержки сына, но когда тот не вернулся и к ужину, велел свободным от дежурств гвардейцам отправиться на поиски, захватив собак. Прошла ночь. Утром Кириону доложили, что вернулся Фануирох. После этого стало очевидно, что случилось что-то серьезное.

К полудню Дэнетора так и не нашли, и отец решил вызвать на помощь гвардейцев Минас-Тирит. Эрейнион, несмотря на то, что всю ночь провел в лесу в поисках брата, вызвался поехать в Столицу за помощью и спустя несколько часов был в Минас-Тирит. На Восточном берегу Андуина еще не знали о случившемся, и известие неприятно шокировало капитана Цитадели и его помощников.

— Пропал принц Дэнетор?! — переспросил капитан Цитадели.

— Увы, да, — подтвердил Эрейнион. — Отец сначала надеялся, что не произошло ничего серьезного, но ни ночные поиски, ни утренние ничего не дали, и мы поняли, что не обойдемся своими силами. Все же Белый отряд Итилиена относительно небольшой.

Капитаны переглянулись.

— Разумеется, мы вышлем помощь. Свободные гвардейцы нижних ярусов будут немедленно извещены и отправятся в Итилиен.

— Спасибо, господин капитан.

Капитан Цитадели начал отдавать приказы.

— Говоришь, лошадь вернулась одна? — спросил Эделион.

— Да. С помощью собак удалось пройти по ее следам, но Дэнетора не обнаружили. Плохо еще и то, что его путь проходил вдали от селений. Мы все равно отправили людей в близлежащие деревни, но его никто не видел.

— Он наследник Короля. Это весьма серьезно.

— Согласен.

— Как отец?

— Очень переживает. Он даже думал лично отправиться на поиски. Хотя мое участие, к сожалению, ничем не помогло.

— Попробуем прочесать лес в окрестностях замка.

— Фануирох — очень резвый конь, а брат обожает быструю езду. Район поиска получился обширным. Также его могли похитить, а в этом случае совершенно непонятно, где его искать.

— Не отчаивайся раньше времени. — Эделион потрепал его по плечу, — он мог упасть с лошади, и кто-то мог подобрать его.

— Но тогда бы нас известили.. — Эрейнион покачал головой.

— Устал наверное, круги под глазами. Отдохни немного.

— Я вернусь в Замок. Отец на взводе, леди и сестра рыдают…

— Смотри, конечно.

Эрейнион невесело улыбнулся и кивнул. Он спустился в Шестой Ярус, сел на Пилинросса и начал спускаться вниз. Внезапно возле ворот Второго Яруса гвардейцы преградили ему дорогу.

— Простите, лорд Эрейнион, но вы не можете ехать дальше.

— В чем дело? Я ужасно тороплюсь.

— Нам приказано задержать вас до следующих указаний.

— В Эмин-Арнен сейчас очень непростая ситуация, кто отдал приказ?

— Приказ поступил из Цитадели, милорд. Только что.

— Я недавно говорил с капитаном Цитадели, это какая-то ошибка. — Он тронулся и хотел миновать ворота.

— Нет, милорд. — Гвардейцы сомкнулись у него на пути.

— Вот ведь!.. — негромко выругался Эрейнион и собрался было назад в Цитадель, чтобы выяснить, в чем дело.

Но к нему уже спешили капитан Второго Яруса и два караула гвардейцев.

— Лорд Эрейнион.

— Что случилось? Что это за глупость?!

— Лорд Эрейнион, вы арестованы. Будьте любезны спешиться, — приказал капитан.

— Что?! — переспросил тот, еще не вполне сознавая смысл слов.

— Вы арестованы.

— Какого балрога?! Что за ерунда?! Я ужасно тороплюсь!!!

— Вы арестованы по обвинению в покушении на своего брата, принца Дэнетора, наследника короля Элессара.

Эрейнион едва верил своим ушам.

— Какая нелепость… — наконец произнес он.

— Мы должны доставить вас в тюрьму, где вас допросят.

— Не тратьте время. Принц Дэнетор действительно неизвестно где, и сейчас все силы должны быть брошены на его поиски!

— Мы выполняем приказ капитана Цитадели. Если он отдал его, значит, у него были основания.

Эрейнион нехотя спешился.

— Руки.

— Послушайте…

Но гвардейцы просто силой завели ему руки за спину и связали.

«Балрог!..»

Его взяли под руки и повели в сторону тюрьмы.

«Отец дважды был там… И оба раза был оправдан… Но сейчас, когда такое творится дома... Как же это некстати!»

Его встретил Комендант.

— Переодеть в тюремное, — распорядился он.

«Приехали…» Если бы Эрейнион так не переживал за брата и отца, то, возможно, даже не без иронии отнесся бы к случившемуся, но сейчас он был слишком расстроен и зол.

Его отвели в пустую комнату и велели через несколько минут отдать все вещи. «Теперь я примерно знаю, что чувствовал отец…» — подумал Эрейнион, снимая одежду. Хотя тюремную рубаху и штаны ему принесли довольно-таки быстро. Он оделся и сел на скамью. Примерно через час заскрипел засов, и дверь открылась. «Допрос… Что ж, хотя бы узнаю, почему меня обвинили. Хотя и так понятно: я же “умбарец” и должен жаждать смерти брата, чтобы получить наследство». Два тюремщика надели ему на запястья цепи.

— Лорд Эрейнион, как вам уже сказали, вы обвиняетесь в похищении своего брата, принца Дэнетора… — начал допрос комендант.

— И это полная чушь.

Комендант тюрьмы нахмурился.

— Чушь, значит… А что прикажете делать с уликами?

— С какими еще уликами?

В руки гвардии Цитадели попало письмо, в котором вы выражаете надежду, что после смерти отца станете принцем Итилиена и надеетесь уже в самом скором времени восстановить справедливость.

— Я не писал этого письма. Если оно и существует — оно подложное.

— Капитан гвардии Цитадели узнал ваш почерк, это также подтвердили капитан Эделион и сыновья капитана Гвиндора.

— Почерк можно искусно подделать.

— Знаете, когда происходит преступление, следствие начинает свою работу, пытаясь понять, кому это преступление выгодно. И по всему получается, что выгодно оно вам.

— Когда я был ребенком, мой младший брат спрятался в саду, и офицеры гвардии немедленно обвинили меня в его исчезновении примерно этими же словами.

— Если ваш брат найдется, после проверки вас отпустят.

— Разве то, что принц Дэнетор найдется, не будет достаточным основанием, чтобы немедленно отпустить меня?

— Нет, так как содержание вашего письма позволяет сделать не слишком утешительные для вас выводы. Конечно, нельзя исключать, что за нынешним исчезновением вашего брата стоит кто-то другой. Но, судя по письму, такой вариант событий вас устраивает.

— Все это глупость от начала и до конца. Письмо подложное. Я не собирался избавляться от брата и не собираюсь.

— У нас нет оснований верить вам.

— Почему? Моя репутация…

— Вы незаконнорожденный бастард от умбарки. Вот ваша истинная репутация, милорд.

— Кто дал вам право оскорблять меня? Я не сомневаюсь в том, что буду оправдан. И не советую вам впредь судить о людях по их происхождению.

— Лорд Эрейнион, в вашем положении я бы не стал раздавать советы, а лучше бы подумал о своем будущем, которое видится мне довольно печальным. Итак, вы отрицаете причастность к исчезновению принца Дэнетора?

— Да.

— Уведите его.

Эрейнион в сопровождении тюремщиков медленно шел по мрачным коридорам. «Интересно. Жизнь повторяется. Отец дважды побывал здесь, теперь вкусить из этой чаши придется мне… Мне даже “повезло” — я все же постарше».

— Стой, — скомандовали ему.

Они стояли в небольшой комнате в конце коридора. Происходящее начало казаться Эрейниону кошмарным сном. Исчезновение брата, теперь нелепый арест и тюрьма… Стражники открыли камеру, он вошел и сел на кровать. Двери снова заперли, и Эрейнион остался один. «Небо, какая глупость!.. Жаль, я не взял с собой Деруфина… Он хотя бы предупредил бы отца, а так отец теперь будет волноваться еще и из-за меня. — Он нервно усмехнулся. — Все же что за добрый человек подделал мой почерк и написал письмо?..»

Спустя несколько часов за ним пришли.

— Следуйте за нами, — бросил один из тюремщиков.

— Куда мы идем? — спустя минуту спросил Эрейнион.

— На допрос.

— Кто будет допрашивать?

— Увидите.

Скоро они оказались в большой сумрачной комнате. Эрейнион узнал коменданта тюрьмы и, к некоторому облегчению, капитана Цитадели. Он вежливо им поклонился.

— Господин капитан, скажу честно, я весьма удивлен своим арестом. У моего отца сейчас и так непростое время…

— Вашего отца известили о случившемся, — холодно ответил капитан.

— Что ж, он хотя бы не будет волноваться еще и из-за моего исчезновения… — вздохнул Эрейнион. — Позвольте спросить, почему вы не сказали мне, что собираетесь арестовать меня, когда мы виделись в Цитадели?

— Лорд Эрейнион, вопросы буду задавать я. Где ваш младший брат, принц Дэнетор?

— К сожалению, не знаю, господин капитан. Я сам провел минувшую ночь, пытаясь его найти.

— Это ничего не значит. Вы могли искать его для отвода глаз, чтобы вас не заподозрили.

Эрейнион усмехнулся и покачал головой.

— Судя по перехваченному письму, вы хотели восстановить справедливость в вашем понимании и стать принцем Итилиенским, — продолжил капитан.

— Я не собирался ничего восстанавливать и не писал на эту тему никаких писем. Письмо подложное.

— Подложное… Но несколько хорошо знающих вас людей подтвердили, что это ваш почерк.

— Это говорит лишь о том, что подделка выполнена качественно. Господин капитан, правильно ли я понял, что меня арестовали только на основании этой бумажки?

— Нет. Не только. Вы — сын умбарки и внук князя Гнаружина. А умбарцы известны своим вероломством.

— Это предубеждение. Среди умбарцев есть множество достойных людей.

— Ну, и не будем забывать, что до рождения единокровного брата вы были наследником целого княжества.

— Я всегда относился к своему младшему брату как к родному, и именно так нас воспитывал лорд Кирион, наш отец. У нас один отец, и потому мы — братья.

— Скажу честно, у вас незапятнанная репутация, если не считать истории вашего рождения, и мне хотелось бы вам верить. Но, учитывая наличие компрометирующего письма, имеющийся у вас мотив и тот факт, что ваш младший брат еще и наследник Короля, я не могу освободить вас.

— Очень жаль, так как я невиновен, и, думаю, это скоро выяснится.

— Итак, лорд Эрейнион, вы утверждаете, что непричастны к исчезновению принца Дэнетора?

— Да. Даю слово.

— Что ж, так это или нет, будет решать Король на суде. Уведите его.

— Господин капитан...

Тот взглянул на Эрейниона.

— Если брат найдется… Пожалуйста, пусть мне сообщат.

Капитан испытующе смотрел на юношу.

— Хорошо.

— Благодарю, господин капитан. — Эрейнион поклонился, и его увели.

— Что вы думаете? — спросил Комендант, когда двери за арестованным закрылись.

— Мне хотелось бы ему верить… Но все говорит против него. У него есть причины желать смерти младшему брату. И письмо прозрачно намекает на это.

— То есть, вы уверены?

— Улики говорят против него. Его поведение и репутация — за. Я все же склоняюсь к тому, что он виновен, но не стал бы однозначно утверждать.

— Господин капитан, если он в самом деле причастен к исчезновению брата… То у нас не так много времени.

— Что вы имеете в виду?

— К сожалению, мы не можем исключать и того, что принц Дэнетор мертв. Но если он жив, нужно срочно помочь ему.

— ?

— Скорее всего, за его исчезновением стоит лорд Эрейнион. Понятно, что он сделал это не своими руками, но он наверняка знает исполнителей. Нужно надавить на него, чтобы он рассказал кто это.

— Он настаивает на своей невиновности…

— Я перечитал Уложение 1696 года. В случае если речь идет о серьезном преступлении против королевской семьи или государственной измене, то у подозреваемых нет никакого иммунитета, вне зависимости от положения.

— Вы намекаете... на пытки?

— Совершенно верно.

— Я все же против. Это старший сын Блюстителя.

— Когда речь идет о жизни наследника престола, пусть и второй очереди, даже у Блюстителя нет защиты от пыток.

— Я не хочу идти на это без санкции Короля.

— Господин капитан, Король вернется не раньше завтрашнего вечера… Дорога же каждая минута.

— Покажите мне Уложение.

Комендант тюрьмы с поклоном протянул старинную книгу.

— Там закладка.

— Благодарю.

Комендант ждал.

— И все же я бы не стал идти на крайние меры без одобрения Государя, — с сомнением в голосе произнес капитан Цитадели.

— Вы предлагаете потерять целые сутки?

— Что будет, если лорд Эрейнион не сознается, а потом выяснится, что он невиновен? Нет, я не рискну взять на себя такую ответственность.

— Потом может быть поздно!

— Я вам уже ответил. — Капитан Цитадели сухо кивнул и направился к выходу.

Эрейниона привели в камеру, он немного перекусил и лег. Почти двое суток без сна вкупе с переживаниями утомили его, и он уснул. Ему казалось, что проспал он совсем недолго, когда его начали трясти за плечо. “Какого балрога?!” — Спросонья он ничего не понимал и не сразу вспомнил, где он.

— Лорд Эрейнион, поднимайтесь.

— Который час? — Судя по черневшему окну, была глубокая ночь.

— Примерно два часа пополуночи.

— Тогда в чем дело? Или в тюрьме пожар?

— Вы арестованы и должны подчиняться. Иначе мы имеем право применить к вам силу. Встаньте.

Эрейнион поднялся.

— Следуйте за нами.

— Куда?..

— На допрос.

— Среди ночи?!

— Да.

Они оставили камеру и снова медленно пошли по коридору. “Что за ерунда?!” — размышлял Эрейнион.

— Пришли, — послышался голос одного из тюремщиков.

Двери перед арестованным распахнулись, и они оказались в странном зале. «Что это?.. Неужели пыточная?! Но я же лорд, они не имеют права пытать меня!..» — Эрейниона прошиб холодный пот.

— Лорд Эрейнион. — Его встретил комендант тюрьмы.

— Почему вы не даете мне спать?

— Потому, что вы не ответили на вопросы.

— Так надо было сразу их задать.

— Мы задавали. Вы не ответили. Где ваш брат?

— Не имею понятия.

— Подумайте хорошенько.

— Господин комендант, у меня хорошая память и нет проблем с головой. Если я сказал «не знаю», то я и в самом деле не знаю и, к сожалению, ничем не могу помочь.

— Лорд Эрейнион. Я слышал, что хоть вы и не являетесь наследником принца Кириона, очень хорошо образованы и наверняка знаете Уложение 1696 года. Действующее, кстати, и сейчас.

— Нам обязательно говорить об Уложении 1696 года в два часа пополуночи?

— Лорд Эрейнион. Пропал внук Короля, который также, к несчастью, является вашим братом. Все улики говорят о том, что это дело ваших рук. Не буквально, но по сути. Как вы понимаете, наш долг — спасти его.

— Господин комендант, я люблю своего брата и больше вас хочу, чтобы он благополучно нашелся. Но я не знаю, где он и что с ним.

— Тогда нам придется заставить вас.

— Как можно заставить человека рассказать то, что ему не известно?

— Мы в пыточной.

— Я вижу. Если человека мучить, разве это изменит прошлое?

— Проверим.

— Вы пожалеете об этом.

— Не нужно нам угрожать. Положение у вас весьма незавидное.

— Возможно. Но я говорю не о том, что вы будете наказаны кем-то из вышестоящих людей, а о том, что у любого нормального человека, пытавшего невиновного, заговорит совесть. Я — невиновен. Я предупреждаю вас об этом. Я понимаю, что сейчас нахожусь в вашей власти. И все же прошу вас одуматься.

— Лорд Эрейнион, нам понятно, почему вы настаиваете на своей невиновности. Ведь иначе вас ждет смерть от руки палача. Поверьте, нам совсем не хочется пытать вас. Если вы добровольно расскажете, что случилось и где ваш брат, и если он пока еще не очень пострадал, у вас есть надежда на снисхождение.

— Я лучше умру на эшафоте, чем оговорю себя.

— Тогда нам ничего не остается… Брандир, приступайте.

К Эрейниону приблизились подручные палача и сорвали одежду, после чего взяли железной хваткой за запястья, подволокли к деревянной раме, с которой свисали цепи, и приковали.

— Начинать? — спросил палач.

У него даже проснулось нечто вроде сочувствия к бесстрашному юноше, державшемуся с таким достоинством, хотя он не сомневался, что через пару часов это достоинство будет попрано и уничтожено.

— Если лорду Эрейниону нечего сказать… — произнес Комендант.

— Ничего, кроме того, что я уже сказал вам.

— Начинай.

Палач взял ремень из грубой кожи и ударил Эрейниона по спине.

Тот поморщился.

— Вы ничуть не лучше харадцев или умбарцев, — открыв глаза, произнес он. — Даже хуже. Они мучили моего отца за то, что он реально совершил. Вы же пытаете невиновного по своей прихоти.

Комендант сделал знак палачу, и последовал следующий удар.

— Ты преступник, а мы пытаемся спасти твою жертву.

— Нет, преступление совершаете вы.

Ремень снова опустился ему на спину. Потом снова. Мокрый от холодного пота Эрейнион дрожал. После сорока ударов палач остановился и взглянул на Коменданта.

— Не передумал? — спросил тот у распятого на раме обнаженного человека.

— Я не буду говорить с вами.

— А ты дерзкий… Придется воспитывать. — Палач наотмашь ударил его лицу. — Что теперь? — спросил он. — Железо?

Комендант немного подумал и махнул рукой.

— Красивый парень… Из знатной семьи. Думаешь, мне приятно заниматься этим? Сознался бы — и дело с концом, — заметил палач.

Тот не ответил. Палач взял багрово-красную кочергу, поднес к руке Эрейниона и прижал к внутреннему сгибу локтя. По щекам юноши потекли слезы, но он по-прежнему не проронил ни звука.

— Подумай хорошенько… — взяв его за подбородок, произнес палач.

— Пошел к балрогу.

Тот в ярости снова ударил его.

— Думаешь, мы не сможем заставить тебя молить о пощаде?!

— Брандир!.. — Комендант начал нервничать.

Эрейнион не ответил, и палач сжег кожу на другой руке.

— Не передумал? — Он взял третью кочергу.

Слезы градом катились из глаз юноши, но он сдержался и в этот раз. Палач отнял кочергу от груди узника и взглянул на коменданта. Тот уже явно был не рад, что решился на пытки.

— Продолжай.

После очередного ожога голова Эрейниона безжизненно поникла. Палач выплеснул на него ковш холодной воды, но тот не шелохнулся. Он попробовал нащупать пульс. К нему приблизился испуганный комендант.

— Жив?!

— Жив. Привести в чувство и продолжить?

— Пожалуй… Пожалуй нет. На сегодня достаточно.

(C) 2021 murzwin