Кто пишет? (гет)

Новое послание не появилось ни в пятницу, ни в субботу, ни в воскресенье. Не подоспело оно даже к утру понедельника.

Ну надо же! Отправитель решил, что я больше не стою его времени?

Я видела два варианта развития событий.

Первый: ему наскучило. Сперва он предвкушал, что я начну волноваться, поставлю на уши Аврорат, увеличу количество охранных чар на своём доме, буду оглядываться через плечо, дрожать как осиновый лист на ветру… Маленькая испуганная девочка перед страшным-ужасным анонимом. Желанной реакции не последовало, и отправитель решил, что пора сматывать удочки.

Второй: в ближайшее время мне стоило ждать «приятных» сюрпризов.

Положа руку на сердце, признáюсь, что не решила, какой из этих вариантов был бы для меня предпочтительнее.

Любой здравомыслящий человек сказал бы, что первый лучше, а то мало ли, вдруг правда псих пишет? Кому такое счастье надо? Рон так и вовсе покрутил бы пальцем у виска и пробурчал бы, что я веду себя очень глупо для умной ведьмы. Исчезла проблема? Радуйся, а не ищи новую!

Кажется, пора было признаваться, что я из той категории людей, которым проблемы… нравятся. Нравятся до такой степени, что я даже это страшное скучное слово для их обозначения не использую. У меня есть получше — приключения.

Выходит, у меня давно не было по-настоящему интересных приключений, вот я так и воодушевилась, когда пришло первое послание.

В чём-то отправитель был прав. Возможно, мне правда стоило уволиться и подыскать себе работу поинтереснее, раз на этой я чахну…

Я вздохнула, отодвинула незаконченный завтрак и потянулась за «Ежедневным пророком». Вдруг в списке вакансий найдётся что-то достойное?

Не нашлось, потому что ни до каких вакансий я не дошла. На пятой странице было моё фото. Нечёткое, снятое через стеклянную дверь магазина зелий. Фото с Малфоем. На котором мы пожимали друг другу руки.

Хорошо, что я не стала доедать свой завтрак, иначе точно подавилась бы.

Было ли странно, что «Пророк» писал обо мне?

Я бы больше удивилась, если бы он перестал упоминать нашу троицу.

Дело в другом. «Пророк», который — на минуточку! — ежедневный, просрочил новость на неделю. Почему? Кому это надо? Самому Малфою? Если он хотел добавить плюсик к своей репутации за мой счёт, то в его интересах было бы позаботиться, чтобы статья вышла как можно раньше. Чтобы я успела расхотеть придушить его за срежиссированную сцену.

Наш последний разговор казался мне очень личным. Я думала, мы поймали одну волну, поняли друг друга, услышали, даже сблизились немного. Думала, он мне симпатизирует. Не как девушке. Как… не знаю… другому человеческому существу?

Всё это было только в моей голове? Малфой просто увидел сотрудника «Пророка» и как по нотам разыграл красивую сцену?

Я пробежалась глазами по тексту. Статья вышла под заголовком «Новый многообещающий альянс?» и представляла собой размышления на тему: «Ой, а что это было?» и «Ой, а что из этого выйдет?». Больше всего места занимали предположения о том, не собираемся ли мы вместе работать над каким-нибудь проектом по зельеварению.

До этой статьи в моих сегодняшних планах никакого Драко Малфоя не было. Теперь же я хотела посмотреть ему в глаза.

* * *

Окон у его магазина не было, только эта дурацкая стеклянная дверь.

Я дёрнула за ручку и промаршировала внутрь. Боюсь, моя тяга к порче чужого имущества сейчас с трудом поддавалась контролю.

За прилавком никого не обнаружилось. Неприметная дверь, ведущая в подсобку, была слегка приоткрыта.

— Секундочку! — раздался оттуда голос Малфоя.

Дурацкий голос, дурацкий магазин, дурацкая ситуация!

Он что, правда так сильно меня зацепил? Иначе откуда столько эмоций?

Гад ползучий!

Я порывисто обернулась к стеклянной двери и взмахнула палочкой. Её поверхность преобразилась: теперь она выглядела как бурлящая водная гладь, над которой клубился туман — сказывалось моё настроение.

Хотелось обойтись без колдографий: красивых сцен не предвиделось.

Я вздохнула, обводя взглядом помещение. У стены, напротив входной двери, стоял огромный стеллаж с внушительным ассортиментом. Перед стеллажом расположился прилавок. Остальные три стены были разрисованы растениями, которые использовались в зельеварении. Деревья, кусты, травы — красивые, как живые. Словно только и ждали лёгкого дуновения ветерка, чтобы прийти в движение…

Малфой показался из подсобки, озорно улыбнулся, но сказать ничего не успел: я молча положила перед ним открытую на нужной странице газету.

Меня едва не потряхивало от переизбытка эмоций, но я не собиралась ему это показывать. Ещё чего не хватало! Он не должен знать, как сильно меня задел.

Между бровей Малфоя залегла морщина, губы сжались в тонкую линию, на щеках проступили красные пятна, как бывало в детстве, когда он злился. Едва скрывая раздражение, Малфой перевернул газету и отодвинул её подальше.

— Чертовы писаки! — прошипел он еле слышно, а затем обратился ко мне уже намного спокойнее: — Не читаю газет после… всего. Я и забыл, как сильно всем плевать, что они без спросу лезут в чью-то жизнь. Мне очень жаль, что я ничего не заметил. Тот момент… он не должен был попасть в кадр… слишком личный.

Малфой выглядел одновременно расстроенным, раздражённым и… неловким. Он смотрел на меня с таким несчастным выражением лица, что я даже растерялась. Не похоже, чтобы он притворялся.

С самого утра я готовилась слушать, как Малфой будет юлить и отшучиваться. Я собиралась убедиться, что для него тот разговор правда ничего не значил, избавиться от иллюзий и уйти. И в самом деле не возвращаться.

А он одним прицельным ударом разрушил стену, которой я пыталась от него отгородиться. Вот так просто.

— Мне тоже было очень неприятно видеть эту статью. Особенно фото, — призналась я тихо.

Малфой кивнул.

Это был второй раз, когда я почувствовала, что мы с ним на одной стороне, в одной команде. Эмоционально близки.

Было боязно нарушать тишину, чтобы не разбить, не разрушить такое хрупкое единство…

Нет, всё, хватит, выяснили. Нужно было расколдовывать дверь и уходить.

— Мне пора, — зачем-то сказала я вместо того, чтобы просто попрощаться и выскользнуть на улицу.

Малфой задумчиво склонил голову набок, глядя на меня, но ничего не ответил. Я так и не сдвинулась с места. Не знаю, какой реакции от него ждала и ждала ли вообще, но в какой-то момент я начала чувствовать себя нелепо. Почему я ещё здесь? Раз объявила, что пора — значит, пора.

Я кивнула ему на прощание и…

— У тебя обеденный перерыв, правильно? — спросил он немного невпопад, прежде чем я успела сделать хоть шаг.

Ответ был очевиден, так что настала моя очередь задумчиво склонять голову набок и внимательно на него смотреть. Уголки его губ дёрнулись.

— Вот мартышка! — заулыбался он.

В ответ я скорчила одну из презрительных гримас, которыми Малфой грешил в наши школьные годы.

Он сложил руки на груди, поджал губы и неодобрительно посмотрел на меня сверху вниз. Не знаю, кого он пародировал, меня или Макгонагалл, но расхохоталась я одновременно с ним.

— Теперь мне точно пора, — улыбнулась я, когда мы отсмеялись.

До конца обеденного перерыва оставалось целых пятнадцать минут. У меня ещё было время, но я не хотела навязываться и…

Вру. Хотела. Только сомневалась, что ему это надо.

Он не окликнул. Я не набралась наглости, чтобы всё равно остаться.