О прошедшем и грядущем (гет)

Со странным чувством Дейенерис смотрит на искусно выделанную, совершенно новую корону, которую сделали специально для неё. Пока это лишь примерка, но уже завтра царская реликвия увенчает её голову на глазах у всех и... пожизненно. Последнее слово заставляет сглотнуть горький комок. Кто знает, сколько ей отведено править. И уж тем более никто не скажет, будут ли эти годы действительно стоить всего, через что прошла Дейенерис Таргариен на пути к своему трону.

— Не будет ли угодно вашей милости чуть наклонить... — сухонький старичок-мейстер своим скрипучим голосом возвращает королеву в реальность из вечных дум, от которых голова как в тумане.

Дейенерис, не меняя холодно-безразличного выражения лица, склоняет голову, позволяя короне занять своё место. Похоже, она ей впору: не спадает и не давит, вот только тянет голову вниз непривычной тяжестью. «Но золота там достаточно, по-другому, наверное, и быть не может», — решает для себя королева.

Члены Малого совета, присутствующие на примерке, выражают восхищение: как славно эта диадема подходит к цвету её волос, как величественно смотрится! Дейенерис глядит в поданное ей зеркало и мысленно соглашается: тёмное золото придаёт её серебристо-белым, но обычно тусклым волосам блеск, какого раньше не было. Никакой вычурной резьбы или гравировки: отделка для диадемы достаточно проста, но выполнена по-настоящему умело. При определённом падении света кажется, будто настоящие языки пламени играют на поверхности короны. Тонкая работа! Дейенерис решает, что мастера, пожалуй, стоит дополнительно отблагодарить. Картину довершают благородные рубины: кровь на пламени, неотъемлемая часть самой сущности рода Дейенерис. Крупный камень в центре — она сама, а более мелкие по бокам символизируют остальных Таргариенов. Тех, кто ушёл ранее, но чья кровь продолжает течь в её венах. Пока она жива, драконы не исчезнут бесследно.

— Хорошо, — Дени нужно как-то отреагировать словами, ведь ответ королевы всегда ожидаем, — я очень довольна. А теперь, милорды, вы можете быть свободны. Завтра нас ожидает насыщенный день.

С поклонами все расходятся, корону уносят: до момента коронации она будет храниться у верховного септона. Десница королевы, Тирион Ланнистер, покидает покои последним, оглянувшись перед этим на Дейенерис. Он словно хочет что-то сказать напоследок, но, не уловив в глазах девушки ожидания напутствия, уходит лишь с пожеланием доброй ночи. Он не навязывается, когда этого не нужно. Дейенерис ощущает слишком большую усталость для каких-либо разговоров. Всё завтра. Ей следует хорошо выспаться, чтобы выглядеть на своей коронации достойно.

Вечная спутница Миссандея расчёсывает волосы своей госпожи перед сном, сидя вместе с ней на постели. В их беспечной болтовне Дейенерис легко забыться. Она чувствует себя непринуждённо и свободно, интересуясь у Миссандеи, привыкла ли она наконец к холодному зимнему климату Вестероса и насколько ей по нраву облачаться в традиционные для Королевской Гавани наряды. Миссандея отвечает, что ей всё привычно и по нраву, лишь бы находиться рядом с королевой. Они действительно привыкли друг к другу и сблизились, как подруги. Здесь Миссандея единственная прислужница, которой Дейенерис может доверять настолько, что допускает до своих покоев. Она помнит, что недоброжелатели могут подстерегать везде, и ограничивает круг своих приближённых. Миссандея же словно хранит в себе кусочек тепла из Эссоса, которое никогда не достигнет этих краёв. Только оно и позволяет Дейенерис согреться.

Засыпая, она начинает видеть сон о том, что было несколько лун назад: она так же лежит в постели, но не здесь, а в Миэрине, в верхних покоях пирамиды, ощущая дуновение прохладного ветра с балкона. Где-то там, глубоко в подземельях, ждут своего часа драконы, и Дейенерис кажется, что она чувствует их во сне. Жаркое огненное дыхание и звон тяжёлых цепей; дети так близко — она может спуститься и освободить их в любой момент. Но ещё не время. Впереди долгий путь...

* * *

Коронация проходит не в Великой септе Бейлора, как положено, а в тронном зале. Выбора нет: от прежней септы осталось пепелище, а война помешала её отстроить. Дейенерис и так тянула слишком долго, отложив своё провозглашение до конца войны. В те ужасные дни, когда тёмная ночь готова была вот-вот поглотить целый свет, у всех на уме был совсем не престол. А сейчас перед ней предстал полуразрушенный мир, который требовалось отстроить заново. Она не рассчитывала на это, направляясь в Вестерос со своей величайшей армией. Но и отступать не стала.

Когда верховный септон подносит корону, что-то пугающее подкрадывается к Дейенерис. Отблеск алых рубинов кажется зловещим, уже по-настоящему кровавым. Дени чудится на мгновенье, что в этих камнях она видит глаза своего брата. Взгляд, наполненный злобой и сумасшествием, а за ним следует и шёпот: «Эта корона не была предназначена тебе. Ты погибнешь, погибнешь, как и все мы. И пламя твоё потухнет».

«Ни за что», — выстукивает её сердце, но, кажется, не с той силой, что билась в нём раньше.

Усилием воли Дейенерис заставляет себя не отпрянуть, когда благородный металл касается головы. Тяжела, но выстрадана с такими усилиями. Лицо королевы остаётся непроницаемым, и на подданных она смотрит величаво и гордо. И только один человек во всём зале способен, наверное, уловить плещущуюся в глазах печаль.

— Вот и всё, ваша милость, — говорит Тирион, когда обряд заканчивается. — Теперь вы законно правите Семью королевствами.

— Это всё, чего я желала, — отвечает Дейенерис. — Но так мало ещё сделано...

— Так это лишь начало вашего пути, моя королева. Отбросьте прошлое — оно тяготит. Представьте лучше, что мы можем сделать для будущего. Например, подумать о восстановлении города. О пополнении ресурсов, истощённых войнами. Я бы начал с подсчёта запасов вина, но, боюсь, вы не одобрите...

Дейенерис прячет улыбку: Тирион никогда не упустит случая разбавить серьёзность момента. Пожалуй, во многом именно благодаря ему она борется с настигающей то и дело хандрой. Да и говорит её десница зачастую дельные вещи. С этим выбором она не ошиблась.

Прошлое Дейенерис осталось далеко за Узким морем. Оно отрезало её от призраков брата, мужа, ребёнка и минувших дней, когда она готова была считать часы до заветного мгновения — отбытия домой. Что-то постоянно останавливало её. Теперь ничего важнее желания возродить отнятый когда-то дом, как было в мирные времена, не держит королеву на другой стороне моря. Но частица души Дейенерис до сих пор витает где-то там и, возможно, никогда уже к ней не вернётся.