Меняющие реальность (гет)

Хината честно старалась не чувствовать себя обманутой. Проблема в том, что она просто не могла. Она теперь вообще много чего не могла. Потому что, когда Карин говорила, что самое главное — четко представлять, чего ты хочешь, Хината представляла. Честно представляла Наруто, представляла себя чуть более уверенной и, где-то в самых скромных и глубинных мечтах, представляла такую реальность, где у нее есть мама.

Ну, Бакуго Кацуки абсолютно точно был в себе уверен. А ещё Хината теперь видела в зеркале симпатичного блондина, хотя на Наруто он был совсем не похож, и матушка в этом мире у неё имелась. Хьюга всё-таки пришлось однажды отправиться в отчий дом Бакуго, где Мицуки-сан произвела на неё неизгладимое впечатление. За пару часов её визита «добрая» женщина, едва ли не с порога, отвесила ей пару подзатыльников, потом орала так, что Пятой было впору позавидовать, а затем уверенно припечатала: «Не Кацуки это наш вовсе, а девка какая-то».

Хината тут же побледнела, явственно представляя, как ее пустят на опыты, но тут, внезапно, помощь пришла от Масару-сана. Каким образом он заговорил жену, Хината так и не поняла, зато уже через пять минут женщина оставила её в покое и только недовольно поглядывала в её сторону, пока сам Масару окружал жену и сына любовью, заботливо подкладывая вкусняшки в их тарелки.

В итоге семейный ужин прошел не так и страшно, и принцесса бьякугана даже ни разу за вечер не потеряла сознание. А это был показатель, с уверенностью могла сказать она. Потому что за последнее время она столько раз падала в обморок, что Карин и Киришима просто все время носили с собой нашатырь. Ибо Хината Хьюга не могла палить взрывами других людей, не могла переодеваться в мужской раздевалке, не могла выдержать общество Мономы-куна и всех тех, у кого были достаточно веские основания не любить Кацуки Бакуго. Да, ёлки зелёные, она даже помыться нормально не могла, не говоря уже о том, что происходит с мужским организмом ранним утром.

Поначалу Хината, хоть и старалась этого не показывать, все же злилась на Карин. Та ведь и девушкой оказалась, и парня, похожего на Саске, получила. Только уже через несколько дней оказалось все не так радужно. Тамаки-кун внешне, конечно, на Саске был очень похож, но на этом все сходство и заканчивалось. На первых порах Амаджики от напора Узумаки млел и быстро лишался сознания — Хината его более чем понимала,- а потом вроде как сделал какие-то выводы и начал нервно, но уверенно снимать с себя Карин, раз за разом повторяя: «Ты мне тоже очень нравишься, но торопиться мы не будем».

Ко всему прочему, благодаря скромному нраву Тамаки откровенно не понимал юмор Узумаки и в её проделках участвовать отказывался. Хината не раз слышала от Карин: «Да даже бы придурок Суйгецу…» Карин вообще как-то подозрительно часто вспоминала Хозуки, но Хината не заостряла на этом внимание. И так хватало огорчений. Оказалось, что для Карин в комплекте с «Саске» шли ещё бесконечные тренировки, проблемы мирового масштаба и местный Мадара, а то и кто похуже. И это не считая голосов в голове, которые точно знали, что на месте реальной Изуку оказалась Узумаки. Вот и выходило, что назвать Карин счастливой никак не получалось.

А ещё Хинате было интересно, что произошло с Сакурой-чан. Она-то в круг не входила, и очень вряд ли пыталась что-то себе представить, когда случился взрыв. Эх, хорошо было бы, если бы она осталась в Конохе и сейчас пыталась вернуть их в свой мир. Правда, как Хината вспомнила, в момент взрыва в этом мире рядом с ними был ещё и Шигараки, и, может быть…

Проверять эту теорию Карин отказывалась, раз за разом напоминая, что лидер ЛЗ маловменяемый, и совсем умирать как-то не хотелось. Так что к Томуре они не пошли и что делать дальше, пока не представляли. Особенно с учётом повышенного внимания Всемогущего к Карин и зоркого ока Айзавы-сенсея, направленного уже на обеих девушек.

Только однажды вечером Шигараки пришел к ним сам. Хината как раз была в комнате у Карин, когда открылся портал, и в комнату шагнул лидер ЛЗ. Честно говоря, Хьюга даже не сразу поняла, что это он, потому что выглядел Томура на редкость нормально. Можно даже сказать — хорошо. На парне были рубашка, деловой костюм, нормальная обувь, вечно растрёпанные волосы были собраны в хвост, а на руках были тонкие кожаные перчатки на несколько пальцев. И взгляд такой усталый-усталый, что Шигараки гораздо больше напоминал младшего брата Айзавы-сенсея, нежели невменяемого приемника Все за Одного.

— Добрый вечер, Изуку-чан! Нам бы потолковать с тобой о том о сём, — обратился он, указывая на портал. — Клянусь здоровьем Мастера, я не причиню тебе вреда. Сегодня.

Карин никуда отправляться с Шигараки не собиралась, потому очень медленно начала пятиться к окну, заодно подталкивая и Хинату в том же направлении. А вот принцесса бьякугана такую возможность тратить попусту не стала, потому достаточно бодро произнесла:

— Даттебайо, Сакура-чан!

Томура застыл, выпучив глаза, затем очень медленно выдохнул и одними губами спросил:

— Кто из вас Карин?

Хината кивнула на девушку, которая, к слову, уже почти достигла окна. Шигараки тут же оскалился, очень характерным харуновским жестом стянул перчатки и бросился в сторону Узумаки.

— Шаннаро!