Иди, Птенец! (джен)

Мы просидели за столом до ночи, обсуждая всё подряд. Кроха несколько раз объяснила, как перейти на другую сторону Тьмы и что ждет за ней. Лампа бледнел при упоминании инъекции, и мне приходилось отвлекать его глупыми вопросами.

— Так вы согласны? — я положил подбородок на плечо Йована и посмотрел ему в глаза самым преданным своим взглядом.

— Почему нет? Пора признаться, что меня здесь почти ничто не держит, — он посмотрел на Лампу, и я переложил голову ему на плечо.

— Если вас не станет, кому я тут буду нужен? А без укола никак?

Кроха закатила глаза и пренебрежительно цокнула.

— Без тебя Щенок так и будет висеть под потолком, так что у меня выбора нет, — Женщина поставила перед учеными очередную порцию еды, и они набросились на нее так, будто до этого не съели ни кусочка.

— Можно нам прежде увидеть Офис? Птенец рассказывал про экраны, но мы так и не поняли, что это, — спросила Кроха с набитым ртом.

— Я бы тоже хотел зайти в свой кабинет. Позволишь мне, великий главный наблюдатель? — я почтительно склонил голову перед Лампой, отчего он немного приободрился.

— Думаю, можно это устроить, — согласился Йован. — Мне и самому нужно забрать оттуда пару памятных мелочей.

— Жаль, что все наши вещи сожгли, — я потянулся на стуле и мечтательно прикрыл глаза. — Там такое было… На той стороне найти кусок красной ткани — уже большая удача.

— Уже поздно. Нужно идти, пока не начался обстрел, — Йован встал из-за стола и поднял за шкирку Лампу. — Завтра утром мы придем за вами.

Проводив друзей, я вернулся к Благо. В его маленьком углу помещались только письменный стол и кровать, которую я тут же занял. Он что-то писал в блокноте, не отвлекаясь на меня.

— Так странно снова быть здесь, — размышлял я вслух. — Но еще страннее уходить обратно.

Благо не реагировал, и я протянул к нему руку. Он перехватил ее и замер, внимательно разглядывая запястье.

— Всё давно зажило.

Он медленно провел пальцами вверх по моей руке и дотронулся до живота.

— Солнце жив. Я говорил с ним. Он примет тебя. Ты же пойдешь со мной?

Благо кивнул и вернулся к своему делу.

— Нужно хорошо выспаться. Заканчивай и ложись, — я отвернулся к стене.

Заснуть сразу не удалось. Сначала Кроха и Ян ворочались на полу, стараясь улечься поудобнее на тонких матрасах. Потом я долго вслушивался в шуршание бумаги, а после Щенок с грохотом свалилась с потолка. Она долго и отчаянно кричала, не понимая, что происходит. Женщина пыталась хоть как-то ее успокоить, а ученые суетились рядом. Тише стало только когда Женщина затащила девушку в ванну, чтобы отмыть от слизи.

Благо закончил писать только в середине ночи. Он лёг рядом со мной и уставился в потолок. Я повернулся, закинул на него ногу и наконец смог нормально уснуть.

Проснулся я от разговоров с кухни и аппетитного запаха. Йован с Лампой уже пришли завтракать. Благо тоже сидел за столом, чисто выбритый и аккуратно постриженный. Он стал почти таким же, как прежде, только больше не улыбался и редко поднимал глаза. Щенок, все еще немного ошарашенная, уплетала омлет за обе щеки.

— Я всё подготовила, — сообщила мне Кроха. — У каждого из нас будет рюкзак с тремя ошейниками. На тебе, помимо твоей собственной, будет сыворотки Благо и Лампы. Женщина и Щенок подождут нас здесь, — она показала мне нарисованную карту.

— Понял.

Я завтракал, пока Лампа ругался с Крохой, обвиняя ту в несерьезном подходе к делу.

— Так нажать на кнопку или отжать пружину? — он угрожающе направил на ученую испачканную вилку.

— Да называй это как хочешь!

— Чем я там буду заниматься? — задумчиво спросил меня Йован.

— О, об этом даже не беспокойся. На той стороне важен каждый человек. С твоими способностями готовься отбиваться от работы.

— Способностями к чему?

— Ну, — я неясно поводил руками над головой. — Ко всякому такому, и другому разному.

Йован согласно покивал и высокомерно, как умел только он один, задрал подбородок.

Сразу после завтрака мы вшестером отправились в Офис. Я словно оказался в прошлом. Иногда наши с Йованом и Лампой графики совпадали, и мы вот также вместе шли на работу, обсуждая всё подряд.

— Прошу вас сплетничать о тех, кого я знаю, — недовольно высказался я, когда речь зашла о новом наблюдателе.

На очередном повороте вокруг нас появились высокие белые фигуры. Их рты и глаза чернели на лицах вытянутыми дырами. Кроха и Ян испуганно вцепились в меня, а я посмотрел на Йована. Он стоял спокойно и радушно улыбался. Мне, годами тренировавшему лицемерие, не составило труда повторить за ним. Фигуры одновременно вдохнули и оглушительно завыли в разнобой. Кроха попыталась закрыть уши, но Ян опустил ее руки вниз. Фигуры выли несколько минут, и у меня уже начала болеть голова, но тут их голоса затихли. Они невидяще уставились на нас, явно чего-то ожидая. Йован и Лампа захлопали в ладоши, и мы последовали их примеру. Они наперебой нахваливали этих существ за жуткое пение.

— Замечательно! Сегодня получилось особенно проникновенно!

Фигуры еле заметно поклонились и исчезли.

— Уличные артисты, — отмахнулся Йован и мы пошли дальше.

Башня Офиса наблюдения сияла особенно торжественно этим утром. Мы без проблем прошли мимо забившегося под стол охранника и поднялись на нужный этаж. Йован, как и положено главе Офиса, раздавал указания.

— Все делаем быстро. Я зайду к себе, Лампа проведет небольшую экскурсию для наших гостей, и мы уйдем. Птенец, прошу без сентиментальности.

Ян остановился в коридоре, увлеченный какой-то схемой на стене, а Лампа провел Кроху к наблюдателем. Мы с Благо спокойно прошли в мой бывший кабинет. Здесь всё было как прежде, только вещи Лампы указывали на нового владельца. Сердце забилось чаще. Я сел за стол и осмотрел мониторы.

— Всё это держится на страхе и обмане, но простоит вечность, верно?

Я посмотрел поверх мониторов. Благо хмурился и держался за голову. За спиной у него что-то ярко вспыхнуло. Я почувствовал резкую боль в ушах и меня отбросило к стене.