Нефрут (джен)

— Об этом должен спрашивать я! — юноша надул губы, отворачиваясь. — Так бесстыдно заявиться ко мне домой! Ты небось приезжая, дворняжка?

Шепсит возмутилась, но виду не подала. Храмы — не что иное, как достояние Фараонов, дарующее Богам приют на время их пребывания на земле. Как гнусавый неряшливый паренек имел совесть называть это своим домом? Безмолвное негодование не укрылось от глаз незнакомца. Он резко поднялся, огибая столик. Протянув руку Шепсит, по-ребячески улыбнулся:

— Меня зовут Мети, а тебя, дворняжка?

— Ты не... — девушка вовремя остановилась, вспомнив, где сейчас находится. — Не зови меня так. У меня есть имя.

Мети пожал плечами. Шепсит смотрела на протянутую ей руку, не понимая, что должна с ней делать. Её с самого детства растили в дворце. Ей, законной будущей наложнице, не было позволено общаться с чернью. Общение с прислугой обычно сводилось к повседневным разговорам или мелким сплетням. Никто во дворце до недавнего времени не разрешал себе хоть пальцем коснуться тела «дарованной» Богами госпожи. В основном из-за неправильно понятого слугами приказа Меренхора, который боялся, что наложницу лишат жизни. Они истрактовали его слова буквально, пустив молву о том, что каждого, кто её коснётся, телохранители отхлестают плетью.

— Я жду, — парень нервно забарабанил пальцами по боку.

— Прости?

— Имя. Скажи своё имя. У каждого, кто рождается на этой земле, есть имя, дарованное тебе родителями.

Мети объяснял всё неторопливо, представляя, что общается с маленьким ребёнком. Особа перед ним была то ли слишком глупа, то ли невероятно медлительна. Так и не дождавшись рукопожатия, он опустил руку, вздыхая.

— Феми, — неожиданно для себя выдала Шепсит. — Меня зовут Феми.

Юноша остался доволен. Бесцеремонно опустившись рядом с Шепсит на циновку, он достал из-под складок одежды вялый фрукт. Поморщившись, откусил кусок яблока, скривился. Девушка, поразмыслив, достала из сумки немного инжира, протянув его погрустневшему Мети.

— Дворняжка, так у тебя была еда! — Мети широко улыбнулся, слегка склоняя голову в знак благодарности. — Ой, прости, Феми. Всё же ты не так плоха!

— Как знать.

Шепсит отползла ближе к стене, оказавшись на самом краю потрепанной циновки. Из-за монотонного чавканья она не сразу заметила птицу, тихо крадущуюся к её ногам. Сдвинув ноги в сторону, позволила ей устроиться рядом. Похоже, Ур привык к компании человека. Едва касаясь пальцами ухоженных перьев, Шепсит практически удалось убаюкать животное. Раздавшийся крик вновь заставил её подпрыгнуть, а птицу — тревожно загоготать, агрессивно размахивая крыльями.

— Крыса, ты привела крысу?!

Девушка попыталась успокоить животное, придерживая его. Шикнув, она метнула недовольный взгляд в сторону юноши:

— Ты никогда не встречал домашних птиц?!

Мети уставился на крылатого. И действительно — не крыса. Почесав затылок, он уселся на свое место, запричитав:

— Домашние птицы водятся только у слюнявых богачей. Не подумал.

Шепсит не ответила. Парень казался несколько помешанным. Неужели людей можно так ненавидеть лишь из-за статуса? О подобном она слышала только от охраны, которая подавляла недовольство среди буйных узников, приговорённых к пожизненным трудам. Девушка не была глупа и прекрасно понимала, почему простые люди несколько опасаются всего, что относится к фараону, но простой ненависти без особой на то причины понять никак не могла.

Некоторое время они просидели в тишине. Попытки девушки унять тревожность прервало громкое прерывистое сопение. Мети, не теряя времени, удобно устроился на «своей» стороне циновки, уснув. Шепсит покачала головой. Разве можно спать в таком месте? Однако выбора не оставалось. Нужно было отдохнуть перед началом первого в её жизни путешествия. Путь к Дендера лежал не близкий. Ей предстояло спуститься вдоль Нила на одной из рыбацких или, возможно, торговых лодок. Совершенно одной. Сказать по правде, этого она боялась больше всего. Раньше ей достаточно было сказать, куда желает отправиться, и слуги, предупредив охрану и самого Фараона, немедленно выполняли просьбу. Она никогда не находилась в пути, не имея при себе достаточно дворцовых помощников. Её попросту не отпускали одну, что было правильно. Невольно губы девушки расплылись в улыбке. Семни всегда оставался недоволен частыми отъездами Шепсит. Когда дело касалось безопасности, он, без всякого сомнения, предпочитал дважды перестраховаться, прежде чем отпустить её. По правде говоря, Шепсит всё еще было трудно поверить в то, что он вот так отпустил её безо всякой охраны. Возможность того, что за ней могли следить, оставалась. Очередной приступ недоверия отогнал всякий сон. Возможно ли, что этот парниша мог быть одним из подосланных Семни охранников? Старательно пытаясь отыскать ответ на неожиданно возникший вопрос, Шепсит не заметила, как сон, в конце концов, одолел и её.

Утро встретило Шепсит неожиданностью. Птица, до этого утра хранившая молчание, сейчас своими криками могла поднять целое стадо несчастных быков. Понадобилось время, чтобы понять, чего требовал Ур. Хотя Шепсит и содержала животных не впервые, общаться с птицами ей приходилось крайне редко. Заинтересовавшаяся сумкой птица утихла. Склонив голову под крутым углом, она начала неспешно, широкими шагами подкрадываться к ней. Шепсит внимательно наблюдала за птицей, чья голова неспешно исчезла под кожаным клапаном. Ур упрямо пытался протиснуться внутрь, пока наложница не приподняла его вместе с сумкой. Вытащив из небольшого внутреннего кармана бумажный свиток, она аккуратно развернула бумагу, обнаружив внутри небольшие кусочки вяленых на солнце рыбных животиков. Скормив несколько проголодавшейся птице, Шепсит хотела спрятать свиток, но пристальный взгляд Мети упёрся ей в спину, останавливая. Изобразив улыбку, она медленно повернулась к юноше, протягивая свиток.

— Будешь?

Мети, относящийся к ней небрежно всю предыдущую ночь, внезапно склонился в знак благодарности. Не говоря ни слова, он принял утреннее угощение и, угрюмо смотря в пол, будто через силу пережёвывал кусочки необычайно сочной рыбы. Наложница, не скрывая удивления, поддалась чуть вперёд.

— Нехебкау определённо обратит на тебя внимание, если ты будешь продолжать есть со столь безжизненным выражением лица. Рыба пришлась тебе не по вкусу?

Мети вздрогнул:

— По вкусу, госпожа.

Шепсит не поверила ушам. Неужели ночью случилось что-то, о чём она не подозревает? Или, может быть, юношу подменили? В библиотеке дворца она точно читала о чём-то подобном. Настороженно оглядев Мети, она покачала головой. Какие же глупые мысли лезут ей в голову. Протянув руку птице, наложница подхватила ремешок сумки и, ловко закинув её на плечо, выпрямилась, разглаживая подол посеревшей от пыли калазирис.

— Мети, у меня есть просьба. Поможешь? Я щедро отблагодарю, обещаю.

Девушке на секунду показалось, будто юноша действительно её боится. Сдвинутые вниз плечи кричали о том, насколько неуютно он чувствует себя в её компании. Шепсит повернулась, готовая покинуть святыню. Какой бы ни была причина такого странного поведения, она должна найти лодочника, который бы держал путь на южный восток. Время поджимало. Солнце, покинувшее горизонт, ясно дало понять — бежать больше некуда. Разве что она с позором вернётся во дворец, а после, вероятнее всего, навсегда останется сидеть в каменных стенах, до конца своей жизни коротая дни в постели следующего Фараона.

Мети, тихо поднявшийся следом, окликнул Шепсит:

— Госпожа, постойте! Я помогу, помогу. Только, умоляю, не выдайте меня страже. Это единственное место, куда я могу возвратиться. Прошу понять и… простить.

Шепсит остановилась у входа в главную залу, опираясь о пожелтевшую от времени плитку. Не оборачиваясь, она кивнула головой, соглашаясь:

— Ты принял меня как гостью, невежливо будет с моей стороны лишить тебя крова. Однако рано или поздно ты должен будешь найти себе новый дом. Не думаю, что храм простоит здесь долго, — наложница выдохнула, оминая развалившееся, некогда возвышающееся изваяние Пта. — Помоги найти мне лодочника, направляющегося в сторону Восточной Пустыни. Если пожелаешь, можешь считать это разменной монетой за моё молчание, Мети.

Юноша впился ногтями в потёртую одежду. Особа перед ним была благосклонна или притворялась таковой? Ему с детства навязывали недоверие к богачам. Чтобы выжить, иногда приходится бояться людей вокруг себя. Чем сильнее страх, тем больше шансов, что не натворишь лишнего. Госпожа перед Мети принадлежала к богатому роду, это каждый может заметить с первого взгляда. Его непростительно хамское отношение этой ночью… что же будет? Насколько сильно его могут наказать? Отхлестают розгами или, может, выпишут штраф, который он не покроет до конца своей жизни? Хотелось исчезнуть. Бежать отсюда как можно дальше. Девушка, ожидающая его ответа, по-прежнему улыбалась. Может ли быть, что этот инцидент останется меж ними? Будь это молодой избалованный господин, Мети теперь не смел бы произнести и слова. Женщины, как правило, более благосклонны. Решив положиться на удачу, он медленно кивнул:

— Не обмани, госпожа.

Девушка непривычно для себя махнула рукой, сочтя этот разговор оконченным. Юноша, не понимающий, чего она ждет, вдруг осознал одну вещь. Будь это действительно молодая госпожа из богатого дома, провела бы она ночь бок о бок с нищебродом? Стала бы делиться едой? Спать в давно забытом Богами храме?

Протиснувшись к выходу, Мети, не говоря ни слова, повёл девушку к небольшому участку берега, где обычно собирались рыбаки и мелкие торговцы. Переправы вдоль Нила, как правило, не были дорогими. Многие не отказались бы взять с собой попутчика отнюдь не из-за гнетущего одиночества. Хотя помощь и доставляла некоторые неудобства, никто из лодочников не мог отказаться от денег, кочующих в пустой карман.

Шепсит нервно вздыхала каждый раз, когда чувствовала непривычную спине и ногам ноющую боль. Ей никогда ещё не приходилось спать в столь неудобном месте. Она покрылась мурашками от мысли, что подобным образом будет проходить каждая ночь. Вспомнив о том, что какое-то время её будет укрывать старый друг Семни, она позволила себе расслабиться. Уж у него точно найдётся удобная кровать. Пока Мети молча шагал, глядя под ноги, Шепсит разглядывала небольшие глиняные лачуги, возвышающиеся друг над другом. Изредка мелькали домики, наспех сложенные из блеклого кирпича, небрежно покрытые массивными листьями. На этих улочках жили бедняки. Впервые увидевшая миниатюрные домики Шепсит горела желанием зайти внутрь. Её интересовало, насколько сильно они отличались от места, где она привыкла жить. Как долго простоят эти домики без заботливой руки человека? На вид они были несколько ненадежными. Или, может, ей это только казалось после проведённых в каменных дворцах лет…

— Мы скоро будем на месте, госпожа. Будьте внимательнее.

Девушка кивнула. Предположив, что скоро они прибудут к порту, она вытянула парочку дебен из маленького кармашка. Минуя очередной поворот, они вышли на широкую улицу. То тут, то там мелькали рыбаки, сматывающие лески. Подальше от берега неторопливо разместились небольшие тростниковые лодочки, растягивая рыболовные сети. Мети осмотрелся вокруг. Неподалёку расположились торговые кораблики, готовящиеся к отплытию. На другом берегу виднелись очертания торгового судна, прибывшего сюда издалека.

Мети кивнул подбородком в сторону небольшого торгового корабля:

— Лучше всего плыть с ними. Берут недорого, задерживаются редко. Не знаю, кому из них с Вами по пути, но доверять им можно.

— Хорошо. Спасибо тебе, Мети.

Шепсит скромно протянула с восемь медных дебен и два серебряных, вложив их в руку юноши. Он широко раскрыл рот от удивления, переводя взгляд с ладони на Шепсит и обратно:

— Госпожа, кто же так раскидывается деньгами?!

— Ты помог мне. Я отблагодарила. Дальше уже сама. Спасибо тебе, Мети. Я буду молиться Пта о твоём благополучии.

* * *

Небеса оказались благосклонны. Шепсит, пусть и не с первого раза, удалось найти небольшую парусную лодочку, направляющуюся в сторону Эдфу. Однажды она была там проездом. Местная монархия не смогла справиться с неизвестной хворью одного из наследников. Поскольку их род поколениями служил фараону, Меренхор, получив весточку оттуда, незамедлительно направил её к ним в сопровождении десятка подданных.

Время за воспоминаниями былого пролетело незаметно.

Солнце давно скрылось за горизонтом. Ночью ощутимо похолодало. Ур, не успевший приспособиться к смене обстановки, крепко вжался в бок Шепсит, сидящей у самого носа деревянной ладьи. Она смотрела, как при свете луны в стороны лениво расходятся небольшие волны. Завтра, ближе к вечеру, они остановятся у берегов Дендера. Странное предчувствие всё не покидало мыслей наложницы. Она нахмурилась, обдумывая, как будет жить дальше. Поймают ли её когда-то? Научится ли она жить среди простых людей, о трудностях жизни которых не догадывалась? Не выдаст ли случайно тайну своего необычного дара?

Ветер, ударивший в парус, коснулся лица Шепсит, успокаивая. Он, подобно живому человеку, прикасался к длинным волосам, аккуратно их приглаживая. На секунду девушке почудилось, что кто-то стоит прямо над ней, еле касаясь, очёрчивая черты лица. Пытаясь согнать внезапное наваждение, она что есть силы тряхнула головой. Ей следовало бы поспать. Списав всё на необычайно сильную усталость, Шепсит удобнее устроилась возле своей сумки и, скрутившись клубочком, спустя время сумела заснуть. Амулет на её шее нежно засиял, так и оставшись незамеченным.

Утром, стоило одному из торговцев открыть глаза, как он удивленно вскрикнул, разбудив этим остальных. От неожиданности люди, пребывающие с ним на одной лодке, невольно повскакивали. Некоторые начали торопливо нашёптывать молитвы себе под нос, другие же, застыв, осматривались вокруг. От неясного шума проснулась и Шепсит. Открыв глаза, она не сразу поняла, где они находятся. Атмосфера вокруг была несколько необычной. Потянувшись после крепкого, на её удивление, сна, девушка негромко спросила:

— Господин, через сколько времени мне выходить?

Купец, дважды моргнув, окинул взглядом Шепсит:

— Уже сейчас.

Шепсит подняла бровь. Они должны были пристать к берегам не ранее полудня, но никак не ранним утром. В этом и была причина столь неясного настроения? Закинув сумку на плечо, она подождала, пока птица удобнее усядется на предплечье, а после неторопливо спустилась на влажную почву. Кто-то из путников позади неё громко вскрикнул:

— Благословение Хонсу, не иначе! Самое настоящее благословение!

Шепсит улыбнулась. Как легко люди могут радоваться столь привычным вещам. Причем же здесь Боги, когда лодку к берегам пригнал ветер?

Главные ворота девушка увидела сразу, как только взошла на берег. Две массивные колонны возвышались неподалёку. К ним, словно толпа медовых муравьёв, отовсюду направлялись люди. Шепсит испытала головокружение от такого огромного количества столпившихся. Покрепче сжав ремешок сумки, несмело нырнула в толпу. Признаться, она несколько боялась, что её в любой момент могут обокрасть, поэтому то и дело оглядывалась по сторонам. Особенно внимательно она следила за обеспокоенной птицей. Возможно, её следовало бы отпустить на время — размять крылья? По прибытии Ур должен был обязательно проветриться, вот только до конца не было известно, когда и как именно они найдут старого знакомого Семни.

Когда Шепсит приблизилась к вратам, путь ей, как и остальным, преградил один из стражников. Мужчина средних лет недобро улыбнулся:

— Куда направляетесь, госпожа?

— В город, к человеку по имени Косей, господин. Мне сказали, что я смогу найти его здесь.

Улыбка исчезла с его лица. С особой дотошностью оглядывая Шепсит, он подозвал к себе другого стража, оторвав его от проверки телег. Кивнув в сторону девушки, первый страж энергично зашептал что-то на ухо пришедшему товарищу. Он, кажется, был старше.

— Сдается мне, госпожа, у Вас не хватит де… — старший стражник ударил мужчину по затылку. — Кхе! Эй!

— Проходите, госпожа. Косей часто ошивается в главном храме. Поспешите найти его до начала церемонии поклонения.

Шепсит, учтиво кивнув охраннику, вошла в город. Отличимая от Мемфиса атмосфера внушала особое благоговение. Здесь, в отличии от её дома, поклонялись Богине Хатхор. Многоликой и могущественной. В этот момент она пожалела, что не взяла с собой самого главного — идола Пта, который присматривал за ней столько лет. Совершенно безрассудно она оставила его в своих покоях, куда больше не имела шанса вернуться. Взгляд Шепсит упал на птицу. Если попросить Семни передать идол, птица без малейших сомнений доставит его сюда.

Вокруг было более чем оживлённо. Торговцы, пытающиеся поймать путников, чтобы продать товар, носящиеся вокруг дети. Она уже и не помнила, когда в последний раз вот так свободно могла прогуливаться среди простых людей, так не похожих на неё. По крайней мере так казалось изначально.

«Действительно, а в чем разница? В роскошных нарядах и вкусной еде? Смешно думать».

Улыбнувшись нелепым мыслям, Шепсит минула лавку, дурманящую сладостью фруктов, слегка ускорив шаг. Не сделай она этого, точно бы поддалась искушению и купила половину попавшегося ей на глаза. Деньги нужно экономить. Может, она слегка драматизировала, но выбирать не приходилось.

Храм Хатхор находился в самом сердце города. Каменные колонны, увенчанные изображениями богини, украшали главный церемониальный зал. Самые искусные мастера создавали этот храм на протяжении не одного столетия, а по словам Семни — и того дольше. Некоторые внутренние залы, недоступные простому человеческому взору, всё ещё не были достроены, от чего в Дендере часто приходилось сталкиваться с доверенными лицами Фараона. Этого Шепсит боялась больше всего. Если её узнают, найди она даже достойное оправдание самостоятельному визиту, об этом прознают во дворце, а после…

Наложница вздрогнула. Её ноги изрядно болели от постоянной ходьбы. От одной лишь мысли о поисках Косея среди всех этих людей она была готова свалиться на землю. Раздраженная отчего-то птица недовольно защипала одежду, переминаясь на месте. Не обращая на это внимания, Шепсит двинулась дальше, лениво перебирая ногами. Стоило понадеяться на удачу. Косей должен был находиться внутри. Такого человека вряд ли обойдёт стороной обязательная служба, особенно если взять в учёт его давнюю дружбу с Семни.

— Да ниспошлет Хатхор своё благословение, — Шепсит остановилась перед облачённым в белое служителем, опустив взгляд. — Господин, могу ли я узнать о человеке по имени Косей?

— Такова её милость, — служитель рассеянно кивнул. — Обожди в главном зале, дитя. Его невозможно найти, когда он сам того не желает.

Слова мужчины оказались пропитаны скрытым недовольством. Попытавшись как можно правдоподобнее изобразить вежливую улыбку, он шустро обошёл Шепсит, скрываясь в толпе. Что ж, по всей видимости, был невероятно занят. Пожав плечами, девушка решила последовать совету. Минуя красоты пистрящего растениями внешнего двора, она пыталась отыскать по пути ещё парочку служителей. Не удалось.

Время шло. Отчаявшаяся Шепсит продолжала выискивать Косея среди доступных ей зал. Успехом поиски не увенчались. Когда людей начало становиться больше, она приняла решение покинуть храм до начала церемонии. В толпе становилось душно. Настигшее внезапно головокружение заставило девушку остановиться, с силой массируя пульсирующие от боли виски. Птица на плече загоготала. Люди недовольно косились в сторону Шепсит. Одна из женщин, проходящих мимо, демонстративно толкнула её, зло улыбаясь. Девушка пошатнулась. Потеряв равновесие, она была готова столкнуться с землёй, однако появившаяся из толпы рука придержала её за плечи, не позволив упасть.

— Хекет, избавься от яда, проникшего в твои кости, — низенький мужчина нарочито громко выделил имя женщины, скривив губы. — Перед Анубисом все равны. Ему будет плевать, сколько ты вымаливала прощения и сколько пожертвований приносила.

— Косей, старый плут! Лучше посмотри на это безобразие! Разоделась девка! Мало того, стоит поперёк дороги, пройти негде!

Пристыженная Хекет заголосила, что есть мочи. Люди в толпе не обратили внимания. Одни весело хохотали, вторые стремились отойти подальше: казалось, что с её буйным нравом знаком каждый. Косей простодушно улыбнулся. Заметив золотое колечко на лапке птицы, он вопросительно поднял бровь. Ур, кажется, узнал человека перед ним. Не без удовольствия питомец перекочевал на плечо Косея, уткнувшись в обритую голову. Мужчина захохотал, почесывая затылок излишне ласковой птицы.

— Дитя, не из Мемфиса ли ты будешь?

— Из Мемфиса, господин, — Шепсит кивнула, выпрямляясь. — Семни попросил меня отыскать Вас.

— Семни? Семни… — мужчина задумчиво коснулся рукой подбородка. — Ах, Семни! Не Шепсит ли ты часом?

Ещё один кивок. Косей указал в сторону выхода, неторопливо продвигаясь сквозь толпу:

— Как славно! Уж думал, затерялась. Давай, пошли быстрее, ты наверняка устала с дороги.

* * *

Разговор задался не сразу. Смущённая общительным нравом Косея, Шепсит кратко отвечала на пустяковые вопросы. Оказалось, мужчина жил сам. Отродясь у него не было ни детей, ни жены, с которыми бы он разделил ценные года своей жизни. Будучи значительной персоной в иерархии духовенства (хоть и не всеми любимой), он решил целиком и полностью отдаться любимому делу. Шепсит была поражена самоотверженностью Косея, хотя и во многом могла его понять. Путь «домой» не занял и нескольких минут. Жил мужчина поблизости, чтобы спозаранку иметь возможность отдавать дань Богам. Пускай в храме заправлял совсем другой человек, как оказалось, Косей продолжал оставаться незаменимым служителем. Если быть точнее, самым старым.

— Ну, вот мы и пришли.

Шепсит, даже не переступив порог, могла сказать, что Косей не входил в ряды нуждающихся. Небольшой выстроенный из камня дом в два этажа возвышался над глиняными домиками поменьше. Из чего сделана крыша — рассмотреть девушка так и не смогла. На первом этаже, как это обычно было принято, хранился общий провиант. Шепсит смогла заметить в углу лишь парочку изящных пузатых сосудов, покрытых незамысловатыми штрихами. Остальное, вполне возможно, содержалось в кладовой прямо под этой комнатой. Низкий широкий стол окружила парочка циновок. На высоком прямоугольном табурете небрежно стояли благовония, выглядывая из округлой деревянной тары с большим углублением.

— Твоя комната будет наверху. Спускайся, как устроишься. Ах, да, не забудь отпустить птицу. Канюки по природе своей крайне свободолюбивы. Обидится.

— Благодарю за заботу, господин.

Невысокую лестницу, ведущую наверх, Шепсит нашла не сразу. Она находилась в самой маленькой из трёх комнат. Поднявшись, девушка обнаружила ещё две обширные комнаты. Проход между ними был укрыт свисающим сверху густо переплетённым тростником. Из небольших окон внутрь пробирались лучи вечернего солнца. Отодвинув своеобразную дверь в сторону, Шепсит огляделась. Небольшая деревянная кровать у окна, вязаный короб. Ларь для вещей был припрятан в дальнем углу, сразу под столиком. Это всё, конечно, не сравнится с её покоями во дворце, но нынешнюю комнату наложница сочла более чем уютной. Просить о чём-то большем было бы сродни греху. Изрядно раздражённую птицу Шепсит отпустила, сняв с лапки кожаный ремешок. Сумка с громким хлопком упала на кровать. Косей ждал девушку внизу, поэтому она, решив разложить вещи после, не стала заставлять его томиться слишком долго. В этом доме она была гостьей. Пускай и выше по статусу, но гостьей.

За время её отсутствия Косей успел приготовить стол к ужину. На глиняных тарелках лежала, открыв рот, разделанная рыба. Редис и латук устроились прямо за ней, бесспорно украшая скромное яство. Необычайно ароматный хлеб лежал в самом центре, спрятанный под небольшой льняной тканью. Разлитое в обе чашки прохладное молоко Косей усердно пытался подсластить медом. Отдельно от всего, на самом краю стола, в тарелке разместилась виноградная ветвь, щедро украшенная большими сочными ягодами. Плоды сикомора, помещённые отдельно, вызвали у Шепсит чувство неподдельного голода. Стоило её желудку громко мучительно завыть, Косей выпрямился, качая головой. Нахмуренные брови вмиг расправились. Он указал рукой на медный таз подле него, улыбнувшись:

— Сначала вымой руки. Проявим уважение.

Шепсит подождала, пока хозяин вымоет руки, и только после ополоснула сама. Устроившись на циновке с противоположной стороны стола от Косея, она выпрямилась, сложив руки в молебном жесте. Отдав почесть Богам за еду, они приступили к трапезе. Ели молча. Шепсит, привыкшая к тишине во время приёма пищи, изредка поглядывала на Косея, неспособного усидеть на месте даже в такой обстановке.

— Твой медальон, — мужчина привлёк внимание, заговорив громче обычного. — Я давно не видел такого чуднóго соединения иероглифов.

Шепсит, отложив кусок хлеба на тарелку, коснулась украшения, очертив жёсткие линии кончиками пальцев.

— Анкх и… — девушка вгляделась в диковинные линии, нахмурившись. — Не могу рассмотреть.

— Позволь мне?

Косей вытянул руку. Шепсит, преодолев недоверие, сняла медальон со своей шеи. Она аккуратно вложила его в чужую руку, опасаясь, что с подарком Семни может что-нибудь случиться. Это единственная вещь, которая напоминала ей о своём почти что отце, не учитывая канюка, слоняющегося где-то в округе. Косей, заметив тревожность на лице девушки, нарочито бережно осматривал украшение.

— Это похоже на два или даже три символа, соединённых в один, дитя, — он покачал головой, возвратив вещь законной хозяйке. — Алеф, непривычного очертания, прямо в центре, если хорошенько присмотреться. Остальных, боюсь, не прочту. Откуда он у тебя?

— Семни дал мне его перед тем, как я покинула дворец.

— Вот как, Семни, значит… — мужчина задумался. — Спрошу у него, как только выдастся возможность.

Шепсит удивлённо вскинула брови:

— Мы живём на другой стороне Нила, господин, коим же образом?

Косей поднялся, омывая руки:

— У нас есть свои секреты.

— Не буду докучать.

После небольшой беседы он больше не произнес ни слова, а по окончании ужина самостоятельно привёл в порядок стол. Унёс медный таз, вытер деревянную поверхность от крошек. Похоже, эта привычка глубоко засела в его костях после стольких лет жизни в одиночестве. Ближе к ночи, наказав Шепсит хорошенько отоспаться, он исчёз в одной из нижних комнат, накрепко заперев входную деревянную дверь.

После долгой дороги девушка уснула сразу, как только её голова коснулась мягкой подушки, пропитанной запахом благовоний. Несмотря на крепкий сон, она то и дело ворочалась. Будто пыталась сбежать от чего-то или, что более вероятно, кого-то. В ночных видениях её не раз преследовали крокодилы, норовя утащить за собой. Скорпионы, устрашающе размахивая хвостами, снова и снова останавливали перед побегом, окружая плотным кольцом. В один из таких моментов Шепсит яростно закричала, до боли сжимая волосы пальцами. Скорпионы вокруг неё задрожали, отступив. Из ниоткуда возникший вихрь смёл животных поблизости, разорвав их на мелкие кусочки. Девушка ужаснулась. Стоило подняться, как её тело с силой отбросило в реку. Очутившись в воде, она отчаянно пыталась выбраться наверх, чувствуя, как воздуха начинает не хватать. Царапая пальцами шею, она яростно качнулась. Со всех сторон её цепкими лапами ухватила темнота, поглощая остатки сознания.

Девушка проснулась в холодном поту. Открыв глаза, она ощупала лицо, руки. Убедилась, что всё произошедшее было дурным сном. Жадно втягивая ртом воздух, пробовала успокоиться. Это не первый её кошмар.

«Ты уже не ребёнок, Шепсит, успокойся, успокойся, успокойся. Нужно выпить воды».

Путь к сосуду с водой ей преградила высокая фигура, облачённая в полупрозрачные шелка. Тоненькие ноги, украшенные широкими анклет, заставили Шепсит поднять глаза. Она крепко зажала рот рукой, стараясь не закричать. Фигура перед ней была облачена в маску гиппопотама, скрывая истинное лицо. Наложница нервно ощупала воздух рядом с собой в поисках поддержки. Фигура перед ней, казалось, стояла неподвижно.

— Кто… кто ты?!

Испуганно выдавив из себя эти слова, она услышала громкую ухмылку: фигура медленно подняла руки, стягивая священную маску.

На Шепсит смотрела девушка, чьё лицо точь в точь повторяло её собственное.

С самоуверенной ухмылкой фигура подошла ближе, будто приказывая рассмотреть себя получше. Непривычно длинные стрелки с острым двойным кончиком удлиняли форму карих глаз, а незнакомые взору белого цвета тени покрывали полузакрытые веки. Тёмная помада очертила красным тонкие губы. Шепсит казалось, будто перед ней стояла её полная противоположность. От накатившего страха тело затрясло. Фигура, опустившись перед ней на колени, протянула девушке длинный, раздвоенный к низу посох.

— Тебе… пора явиться на суд, — фигура широко усмехнулась, показывая острые клыки. — Ра желает тебя видеть.