Неприкасаемый (джен)

В то, что эта работа выйдет чистой, верилось не больше, чем в высший замысел Схождения. Поэтому, предварительно созвонившись с Хватом и объехав округу, на прогулку по огороженной глухим забором территории, зеленой, но запущенной и совершенно пустой, я направился с успокаивающе холодящим кожу стволом под футболкой за поясом и полными карманами сопутствующего барахла.

Заброшенной выглядела не только территория, но и само потрепанное временем п-образное здание клиники, с выбитыми и впоследствии заколоченными окнами на первом этаже и обшарпанным серым фасадом без единой вывески, не считая угрожающих табличек, запрещающих расхаживать по частным владениям. Если бы я только что не прошел через ворота за фургоном с логотипом фармацевтической компании, я бы решил, что заказчик ошибся с адресом. Потому как для тайной лаборатории место, безусловно, идеальное, но как можно получить разрешение устроиться в такой дыре с производством, пусть и бутафорным, оставалось для меня загадкой.

Пока я осматривался, а водитель выгружал из фургона коробки, на стоянку, зажатую во внутреннем дворе, успели подъехать еще несколько легковых машин, из которых без лишней суеты, вяло, как и положено ранним утром, высыпали сотрудники лаборатории. В сочетании с сутью задания эта обыденность ощущалась неестественной, но в остальном передо мной находился самый обыкновенный оживленный объект: все вокруг занимались своими делами, не обращали ни на что внимание, хлопали туда-сюда дверями. Ну а мне оставалось только следить, чтобы не оттоптать никому ноги.

Выбрав в качестве цели одного из лаборантов, я прошмыгнул вслед за ним мимо страдающей от безделья охраны в наполненный запахом свежей краски холл. Наглел я, конечно, и с каждым разом, кажется, все больше и больше. А ведь раньше черта с два я бы решился подходить к людям так близко. И не из-за того, что меня выдадут звуки шагов или запах табака — кроссовки с мягкой подошвой и душ перед заданием легко с этим справлялись — я довольно долго без всяких на то причин до оцепенения боялся, что способность меня подведет, откажет, явив меня окружающим в самый неподходящий момент. Естественно, ихор всегда работал исправно, не позволяя без моего желания никому, кроме считанных неприкасаемых, почувствовать мое присутствие и задержать на мне взгляд. Но страх оказаться застигнутым врасплох настолько глубоко засел под кожу, что учиться становиться крадущейся по пятам тенью мне пришлось через силу. А от привычки следить за всеми людьми вокруг, всматриваться в их лица и скользящие мимо меня взгляды, я так и не отучился.

Равно как и выискивать глазами расположение камер. Но сейчас на их счет я был спокоен — Хвату и его парням я доверял больше, чем собственным навыкам по превращению техники в бесполезный хлам. Успокаивало и то, что с доступом к серверам в случае крайней необходимости они могли превратить в хлам и электронные замки на дверях. Да, "крайней" Хват настойчиво повторил раз пять — наводить панику на объекте и провоцировать очередной переезд ни в чьи планы не входило, иначе какой смысл привлекать к этой работе меня, — но от риска безнадежно застрять посреди клиники я был застрахован, и меня это устраивало.

Из холла на второй и цокольный этажи уходила широкая лестница, а по разные стороны хорошо проглядывались коридоры за стеклянными дверьми. Я дождался, когда мой щуплый лысеющий проводник шлепнет магнитным ключом по панели у одной из них, и, аккуратно придержав дверь ногой, нырнул вместе с ним в левое крыло здания. А затем и в скудно обставленный кабинет, где нас встретили выключенные компьютеры, неразобранные коробки и пара папок на пустующем столе с ничего не говорящими мне отчетами внутри.

Скука.

Я оставил лаборанта в тоскливом одиночестве заваривать себе кофе и отправился на поиски кого-нибудь поактивней из его коллег. Но в соседних кабинетах меня ждала та же картина: неработающая техника, пустые столы и стеллажи, неутружденные заботами сотрудники. Впрочем, а что еще я ждал сразу за порогом?

Стянув из-под носа молодой лаборантки с ее рабочего места магнитный ключ, я ушел дальше за поворот коридора к следующей запертой двери. На первый взгляд стало интересней: в просторном зале на разделенных перегородками лабораторных столах расположились стопки плоских чашек, штативы с колбами, микроскопы и прочее оборудование, неведомого мне назначения. Но, увы, лишь на первый — пустыми оказались и пробирки, и планшеты для записей, и шкафы вдоль стен. Ничего не изменилось и в последующем помещении. И в следующем. И через одно.

Под ложечкой неприятно заскребло от мысли, что заказчик, и мы вместе с ним поторопились. Что здесь только-только начали расставлять декорации, и найти хоть что-нибудь стоящее пока не удастся.

Нужно попробовать углубиться.

Я еще раз осмотрел помещения лабораторного крыла, на всякий случай засунул нос в немногочисленные бумаги на столах и, убедившись через стекло, что охранники не смотрят в сторону двери вернулся в холл. Сначала поднялся по лестнице на второй этаж, но резко сменил направление на цоколь — наверху все еще велся ремонт, кроме шпателей я там вряд ли чем-то поживлюсь.

Подвал же встретил меня железной дверью с кодовым замком.

Теплее? Возможно, но придется ждать. Пусть запасом времени я обладал и не безграничным — местные в любой момент могли осознать, что видеонаблюдению совсем плохо — но что-то подсказывало, что и во втором крыле меня ждали только пустые декорации, а значит, спешить мне больше некуда. К тому же, благодаря полученным от Хвата планам, я знал, что не тратил остатки этого запаса на обыкновенную — или крайне важную, учитывая кодовый замок, — кладовку. Хотя, как по мне, лучше бы за дверью и правда оказалось кладовка, а не помещение, где когда-то располагался морг клиники.

Я прислонился спиной к стене. Поджидать цель или возможность пройти на объекте дальше — дело привычное, но утомительное. Особенно, когда вокруг нечего разглядывать, кроме серой краски на стенах и матовой кнопочной панели на точно такой же серой двери. Замок новый, а изготовитель из надежных — вот и все выводы, которые я смог сделать за этим нудным занятием. А ведь каких-то лет пять назад я бы и сам нашел комбинацию с помощью нехитрого измерения напряжения, но сейчас, с современными чересчур нервными системами безопасности, я бы не решился рисковать спокойствием местных.

К моему облегчению, довольно скоро с лестницы послышался шорох шагов, и вниз спустился уже знакомый мне щуплый бездельник. Я отошел немного в сторону, чтобы случайно не оказаться у него на дороге, и подсмотрел из-за спины код, но, скорее, любопытства ради, так как сразу проскочил в дверь следом за ним.

Решение оказалось правильным, поскольку буквально за порогом поперек узкого коридора разместился пост охраны. Лаборант замер перед сидящим за столом хмурым амбалом и только после его одобрительного кивка поторопился дальше по длинному холодному коридору.

Уже отсюда чувствовался запах формалина и слышался гул включенных холодильных камер. И сказать, что мне это не нравилось — ничего не сказать.

Я поспешил за лаборантом, желая в первую очередь увидеть, что ему понадобилось здесь. Мы миновали еще один пост, в этот раз с двумя охранниками, прошли мимо нескольких закрытых помещений и распахнутых дверей главного зала с камерами и секционными столами, а затем свернули в небольшую полутемную каморку, судя по маленькому холодильнику в углу и микроволновке на нем, предназначенную для обеденных перерывов. В подтверждение моих мыслей, лаборант вытащил из холодильника контейнер с едой и отправил его разогреваться.

Он издевается? А другого места для ланча у него не нашлось?

С трудом удержавшись от скрипа зубами, я развернулся к выходу из комнатушки.

— Тэд, это ты? — раздался мужской голос из-за полуприкрытой двери.

— Я, — отозвался лаборант.

— Ты покормить или забрать?

— Покормить.

Я замер. Покормить?

Дождавшись сигнала микроволновки, Тэд поставил перед собой пластиковый поднос, водрузил на него пышущий теплом контейнер, добавил рядом выуженную из холодильника бутылку и вышел со своей ношей в коридор, где поздоровался с еще одним широкоплечим охранником.

— А заберете когда? — спросил тот.

— Вопрос не по адресу, — мотнул головой лаборант. — Но, надеюсь, скоро, потому что это не дело…

Что именно не дело, мне не удалось узнать, поскольку Тэд лишь снова многозначительно покачал головой и зашагал в сопровождении охранника вглубь коридора, изрезанного по обеим сторонам массивными дверями. С расположенными в каждой из них недвусмысленными окошками для подачи еды. Похоже, даже в прошлом это здание не отличалось чистотой делишек — весь цокольный комплекс выглядел старым, принадлежащим еще временам клиники, но на планах этих камер точно не было. Уж не знаю, стоило ли потом спрашивать у Хвата, на чем специализировалось съехавшее отсюда медицинское учреждение, или это тот случай, когда меньше знаешь — крепче спишь.

Остановившись возле одной из камер, охранник открыл окошко. Лаборант шустро поставил поднос и еще быстрее отошел в сторону. Последовал его примеру и охранник, поторопившись захлопнуть дверцу. После чего они, все так же храня молчание, ушли.

А я остался. Пялился на кодовый замок возле двери и судорожно соображал, как поступить. Проклятье, там же как пить дать кто-то из наших. Но я скорее дождусь второго Схождения, чем того, что мне откроют эту камеру.

Я резко сорвался с места. Если все провернуть быстро и правильно, вытащить отсюда по-настоящему стоящую информацию, то можно помочь и пленнику. Лишь бы успеть до того, как его, на радость лаборанту и охраннику, заберут.

Я вернулся в основной зал. Решил начать с самого мерзкого. Убедившись, что рядом никого нет, я открыл дверцу ближайшей ко мне камеры и вытянул из ячейки укрытое тело. Под простыней оказался мужчина средних лет, но определить, человек передо мной или неприкасаемый, по его виду я не смог. Поэтому, отправив его обратно, я открыл следующий холодильник. Внутри — юная девушка, бесспорно неприкасаемая, с некогда красивым узором из ихора на синюшных висках и лбу. Не было похоже, что она или мужчина погибли насильственной смертью, но от гнилого чувства, что я вляпываюсь во что-то, во что совершенно не стоило, это не спасало.

Без влиятельных покровителей подобное место никак не могло обойтись. Слишком нагло, слишком все на виду.

Я вернул тело девушки на место. Подозрения заказчика оно, конечно, подтверждало, но это не то, что можно было забрать с собой.

Бегло осмотрев зал, я вернулся в коридоры и направился в сторону помещений, мимо которых мы прошли с самого начала. В одном из них я действительно нашел кладовку, заваленную хозяйственным барахлом, а вот во второй обнаружились термоконтейнеры. И наконец не пустые.

Под белой крышкой первого попавшегося под руку ящика покоились стальные колбы. Заглядывать внутрь, чтобы узнать, что там, я не имел никакого желания. Мне и маркировки оказалось более чем достаточно.

«Специальный проект «Ихор».

Бинго, что б вас.

Естественно, никакой радости от такой находки я не испытывал. Более того, мне с трудом удалось подавить острое желание ее уничтожить. Неужели люди научились синтезировать ихор? Или того хуже — извлекать? Но для чего?

В цоколе будто стало еще холоднее. Поежившись, я выудил две пробирки, убрал их в карман и захлопнул крышку контейнера. Сомнительно, что в этой комнате весь материал — количество оборудования наверху убеждало, что работать здесь собрались с размахом. Оставалось надеяться, что такого доказательства хватит, чтобы накрыть это гнилое место.

Нужно выбираться.

Охранника с первого поста я мог или отвлечь шумом, или спровоцировать ему разрыв сердца. Решив, что второй вариант меня вполне устраивает, я поспешил к выходу.

И остановился на полдороге. А если не успеем? Если нашего из камеры вот так же разберут на пробирки?

Проклятье. Я развернулся. Голос разума отчаянно вопил, чтобы я не лез, куда не просят, но пальцы уже отщелкивали по кнопкам телефона уверенное: «Отрубай замки».