Лето. Италия. Полиция. Снейп (джен)

Шёл четвёртый день отпуска. Северус задумчиво смотрел с веранды снятого коттеджа на вечернее море, окрашенное всеми цветами красного — от нежно-алого до глубокого пурпура. Лето, море, Италия, полное одиночество — чего ещё желать от неожиданно свалившегося отдыха? Однако беспокойство не отпускало. То ли Северус настолько привык к тому, что рядом всегда есть кто-то, за кем нужно присматривать, то ли так давно лелеемая им мечта об одиночестве и даже затворничестве оказалась химерой, и ему это совсем не нужно на самом деле.

Четыре дня он держался и мужественно не брал в руки артефакт, много лет назад втайне от Тёмного Лорда отданный ему Долоховым в уплату за одну специфическую услугу крайне конфиденциального характера. Артефакт представлял собой легендарное в России блюдечко из серебра с золотым шариком, который можно было при желании и определённой доле фантазии назвать яблочком. Активировался он весьма просто: достаточно было, как в рулетке, запустить шарик по кругу внутри блюдечка и одновременно мысленно очень чётко представить, что или кого желаешь увидеть. И вот уже блюдечко в режиме реального времени передаёт изображение обо всём с этим объектом происходящем не хуже маггловской видеокамеры. Одно не слишком удобно — нет функции перемотки.

Северус убеждал себя, что ему совершенно не интересно, что там на другом конце пляжа происходит с Поттером и его развеселой компанией, состоящей из разноцветных Уизли. Разноцветных, потому что Флёр — блондинка, а Грейнджер вообще непонятного цвета. Хотя её шевелюра под итальянским солнцем вполне может к концу отпуска сравняться по степени рыжины со стандартным цветом всех прочих Уизли. Нет, пожалуй, с этим цветом не получится, но где-то близко.

Зуд в районе солнечного сплетения, быстро переходящий в кончики пальцев, однако, заставлял Северуса подумать (только подумать!) сдаться на милость собственной паранойе. И нет, это не любопытство, это интуиция, которая настойчиво шептала в оба уха: "Пойди и достань блюдечко, запусти яблочко, успокой нервы!"

Решив, что он только одним глазком и только потому, что миссис Поттер беременна (мало ли что?), Северус решительно отвернулся от водной глади, уже почти полностью поглотившей в свои недра тусклое красное солнце, и вошёл в просторную, уютную, наполненную воздухом, полосатыми диванчиками и покоем гостиную.

Стараясь не вспоминать, как с тревогой и страхом всякий раз заводил артефакт во время войны, когда Поттер с компанией скитался по Британии в поисках сам не зная толком чего, Северус осторожно положил блюдо на стол и сосредоточился. Итак, миссис Поттер, никакой не Гарри, только она — рыжая, конопатая и пару месяцев как беременная.

Яблочко весело покатилось по кругу, являя ничуть не взволнованному (ну ладно, себе врать не будем — слегка взволнованному) Северусу изумительную в своей абсурдности картину. Джинни сидела на голой деревянной лавке, забравшись на неё с ногами и обхватив руками колени. Она не плакала, но явно была расстроена. Рядом бесновалась Грейнджер (Северус никак не мог заставить себя думать о ней, как о Грейнджер-Уизли). Она размахивала руками, периодически вцепляясь себе в волосы, и что-то кому-то кричала. Кому-то, кто находился по ту сторону решётки. Стоп! Решётки? Какой ещё решётки? Где вообще находятся эти малоблаговоспитанные курицы? Откуда там решётка? И где, чёрт побери, их мужья?

Остановив яблочко, Северус выругался, сосредоточился и представил себе (ну кто бы мог подумать!) Гарри Поттера. Те же лавки, тот же грязно-серый цвет стен, такая же решётка, только рядом Рон и Билл Уизли. Все трое внимательно смотрят через эту самую решётку в помещение, в котором стоит один единственный стол. За столом мужчина с характерной итальянской внешностью в полицейской форме. Приехали! Они в полицейском участке. Молодцы! Как же плохо, что артефакт передаёт только изображение! И где, помилуйте, Флёр? В женской камере её не наблюдалось.

Снова остановив яблочко, Северус зарядил следующий сеанс видеосвязи, с облегчением обнаружив Флёр всё в том же полицейском участке, только не в камере, а в большой комнате, уставленной множеством столов, за одним из которых сидел сотрудник в полицейской форме. Судя по всему, он пытался допрашивать Флёр. Если не в допросной и не людьми в штатском, то бишь следователями, значит, всё не так плохо. Вряд ли итальянская полиция так уж отличается от английской, а о работе лондонской маггловской полиции Северус был, так уж сложилось, неплохо осведомлён.

Оба его эм... работодателя, ныне благополучно почивших, именно его отправляли договариваться, когда в полицию по самым разным, как правило дурацким, поводам попадали бестолковые Пожиратели или такие же бестолковые орденцы. Иногда даже одновременно в общую камеру. Хорошо хоть и тем и другим хватало ума не светить колдовством в учреждениях власти, потому что знали, что за это прилетит отдельно одним от Тёмного Лорда, другим от светлейшего Дамблдора на ближайшем собрании. Статут — он для всех статут. Северус же, как никто, умел разрулить ситуацию так, что все оставались довольны. Лёгкий конфундус, обливиэйт и легилименция применялись им крайне редко. Вполне хватало харизмы и уверенности в себе, а ещё досконального знания английских законов и виртуозной трансфигурации фантиков от конфет в паспорта и водительские удостоверения. Если бы изготовление маггловских документов не взял на себя Билл, Северус легко смог бы обмануть на таможне любого сотрудника. Правда, проверку электронными сканерами такие фантики не выдерживали, но и сканеры тоже работали с перебоями и недолго. Так что обычно всё легко прокатывало.

Одевшись строго и представительно, хотя и сообразно жаркой погоде, Северус основательно запер двери и быстро направился к гостиничному комплексу в двух километрах от его коттеджа, где вся компания снимала номера. Аппарировать не рискнул. Вдруг местные магические власти отслеживают любое колдовство в немагических районах Италии. Добравшись, он быстро вскрыл дверной замок одного из номеров на удачу без всякой магии (навык не растерялся и через много лет, ведь от умения вскрывать замки когда-то зависело, ляжешь ли ты спать голодным, пока папаша, нажравшись во всех смыслах, храпит в своей спальне), проник в номер, смело включил свет и огляделся. Явно берлога Поттеров: вон его любимые шорты на стуле валяются. Где могут быть документы? Так, небольшой секретер — то, что надо. В первом же выдвижном ящике мирно лежали все шесть паспортов, самых настоящих, не трансфигурированных. И как это додумались отдать документы на хранение Поттеру? Наверное, и палочки тоже где-нибудь здесь припрятаны. Северус аккуратно достал новенькие книжечки вместе с билетами на самолёт, которые так и остались неиспользованными. Небрежно махнув рукой, он с удовлетворением рассмотрел все необходимые штампы и потметки, появившиеся на билетах и в паспортах, надеясь, что беспалочковая магия, да ещё и такая несложная, не заинтересует никого. Можно отправляться.

Выключив свет и закрыв дверь, Северус не торопясь вышел на улицу и отправился к центру городка мимо ярко освещённых прибрежных кафе, где мирно играла музыка, а за столиками сидели отдыхающие. Чудесные картины уютного курортного городка сопровождали его всю дорогу до полицейского участка, найти который оказалось элементарно просто: всюду попадались указатели для тех, кто не проживает в городе постоянно. Видимо, господа отдыхающие частенько ищут полицейский участок по городу, и власти приняли меры. Северуса удивила и порадовала такая трогательная забота о гостях. В самом деле, что ещё после пляжа и баров чаще всего бывет необходимо отдыхающим? Разумеется, полицейский участок. Вот прямо как Северусу сейчас. Хотя он подозревал, что Поттер и компания этот самый участок не искали. Он сам их нашёл. Даже интересно, что они всей толпой натворить успели.

* * *

В полицейском участке царила нервная обстановка. Было уже поздно, а итальянцы категорически не приветствуют необходимость задерживаться на рабочем месте допоздна. Большая часть сотрудников давно уже отправилась по домам к своим любимым семьям и накрытым к ужину столам. И только инспектор Рицолли хмуро поглядывал на вконец расстроенную блондинку-француженку. Хмуро для итальянца, конечно. Просто его улыбка не была такой же лучезарной, как обычно. Он честно пытался уяснить из её смеси английского и французского, что же, собственно, произошло и кто она такая, но у него получалось не очень.

Нет, что произошло, инспектор и так прекрасно знал. Обычное для туристов нарушение общественного порядка, за которым, собственно, и призван был доблестно следить на городском пляже и близлежащих территориях инспектор, что он и делал ревностно и неукоснительно. Рицолли немедленно отреагировал на появление вблизи маленькой местной часовни туристки в неподобающем виде, а именно в купальном костюме (не считать же за одежду полупрозрачный легкий халатик?). Он привычно и с неизменной доброжелательной улыбкой выписал штраф, как того требовал неумолимый итальянский закон, и указал девушке с ярко-рыжими волосами на то, что так в Италии ходить не принято, в особенности вблизи местных святынь. Объяснял он, разумеется, на итальянском языке, поскольку в его преклонном возрасте поздновато было учить какой-то другой.

Часовенка неплохо просматривалась с пляжа, откуда на помощь девице быстро прибежал такой же рыжий, как она, высоченный детина угрожающего вида. Не разобравшись в ситуации, он вместо того, чтобы увести из общественного места свою неподобающе одетую спутницу, принялся что-то кричать офицеру Рицолли на английском и размахивать руками. И всё бы ничего, но одет он был в одни купальные трусы, то есть немыслимо вызывающе для глаз истинного итальянца, и даже хуже, чем его подружка или, скорее, родственница.

Инспектор Рицолли, продолжая улыбаться, выписал новый штраф и попытался вручить его второму нарушителю. В ответ получил новую порцию английских, надо полагать, оскорблений в свой адрес вдобавок к скомканной и выброшенной прямо ему под ноги квитанции.

Это переходило все допустимые границы поведения даже для туристов, к которым инспектор, откровенно говоря, относился с некоторым снисхождением, ведь им не повезло родиться не в Италии.

Инспектор взял в руки рацию и вызвал к месту происшествия ближайшую патрульную машину, с тем чтобы препроводить нарушителей в участок. А к ним между тем решительным шагом приближалась девушка, на ходу повязывающая на бёдра парео. Положение это не спасло: вид всё равно оставался решительно неприемлемым для общественного места. Инспектор Рицолли тяжело вздохнул и принялся выписывать новую квитанцию. А что было делать? Закон есть закон. Урожайный сегодня выдался денёк. А ведь до конца смены оставалось совсем немного времени. В руках у новоприбывшей оказался англо-итальянский разговорник, с которым она и приступила к выяснению того, что здесь происходит. Помогло не особенно. Необходимых фраз в разговорнике нашлось немного, хотя Рицолли честно старался помочь девице объясниться.

Когда приехала патрульная машина, от пляжа бодрой рысцой бежали ещё двое: длинный рыжий и коренастый брюнет. Оба в мокрых плавках, разумеется. Они, не разбираясь, запрыгнули в машину, потеснив своих друзей, и только тогда принялись выяснять между собой, за что их, собственно, "замели".

Сидящая сейчас перед инспектором блондинка — единственная из всей компании прилично одетая в красивое летнее платье — пришла сама чуть позже. Она принесла остальным брошенную на пляже одежду. Документов, впрочем, не оказалось и у неё.

Осталось объяснить бестолковым туристом, что заплатить штрафы за неподобающий внешний вид в общественном месте и за отсутствие документов, удостоверяющих их личности, придётся в обязательном порядке. А рыжему верзиле ещё и за оскорбление инспектора полиции при исполнении (Рицолли не минуты не сомневался, что рыжий его именно оскорблял).

Вот только инспектор Рицолли, к великому своему стыду и неудовольствию начальства, так и не сумел освоить хотя бы элементарный набор фраз, чтобы объясняться с туристами. Не давались ему языки даже в молодости, а уж теперь, когда до пенсии осталось два понедельника, нечего и начинать.

Инспектор всё ещё колебался, не решаясь позвонить своему молодому напарнику Пьетро, который отлично владел английским и всегда выручал Рицолли в патруле. У Пьетро сегодня первая годовщина свадьбы. Как можно отрывать человека от стола в такой день? Никак невозможно. Но что теперь делать, было решительно непонятно. Оставалось только молиться, и Мадонна услышала мольбу. Дверь участка открылась.

* * *

Синьор в строгом, хоть и летнем костюме неторопливо вошёл в участок. Он внимательно осмотрел помещение, нашёл глазами инспектора и решительно направился прямо к его столу, широко и радостно улыбаясь, словно увидел старого знакомого. Краем глаза инспектор заметил, как удивлённо смотрит на вошедшего давешняя француженка, постепенно сползая под стол. Интересная реакция.

— Добрый вечер, уважаемый инспектор, — не переставая улыбаться, протянул руку для приветствия синьор. Говорил он на очень приличном итальянском, хотя, если придираться, можно было заметить лёгкий английский акцент.

— Добрый вечер, синьор, чем могу быть полезен? — вежливо ответил Рицолли, отвечая на рукопожатие. — Простите, я сейчас немного занят, но обязательно уделю вам пару минут.

— Бесконечно благодарен, — ответил приятный мужчина. — Собственно, я как раз по тому самому делу, которым вы сейчас заняты, уважаемый инспектор, — скосил он глаза на блондинку. — Моё имя мистер Снейп, я из Англии.

— Что ж, я так и подумал, — удовлетворённо кивнул Рицолли, радуясь, что так легко угадал национальность посетителя. — Задержанные — ваши друзья? Присаживайтесь, синьор Снейп.

— Благодарю. Скорее подопечные, — склонил голову в полупоклоне Снейп и изящно устроился на стуле. — Вот их документы. Моё упущение — не предупредил их, что в Италии документы необходимо носить с собой постоянно.

Инспектор пододвинул к себе стопку паспортов и начал внимательно их изучать. Вроде бы всё в порядке, даже отметки на билетах полностью соответствуют.

— Могу я узнать, в чём их обвиняют? — вежливо поинтересовался посетитель.

Рицолли подробно и ничего не упуская поведал англичанину всю историю. Тот кивал и ужасался в нужных местах, восклицал и выражал явное одобрение действиями инспектора, чем окончательно заслужил симпатии последнего.

— Разумеется, мы их отпустим, синьор Снейп, как только будут оплачены выписанные штрафы. Простите, это не моя прихоть. Таков суровый итальянский закон, — завершил свой рассказ неожиданно забывший про усталость инспектор.

— А если я очень попрошу вас отпустить всю развесёлую компанию прямо сейчас под мою личную ответственность? — осторожно поинтересовался Снейп. — Со своей стороны обещаю проследить, чтобы все квитанции были оплачены своевременно, можете не сомневаться, уважаемый инспектор Рицолли. Я даже готов принести вам лично подтверждающие документы не позднее завтрашнего вечера.

— Разумеется, синьор Снейп, забирайте своих подопечных, — облегчённо закивал инспектор, поднимаясь и уверенно обнимая Снейпа за плечи, выражая тем самым всю свою симпатию и признательность за то, что избавил его от назойливых туристов, с которыми совершенно не хотелось возиться.

— Премного благодарен, — не переставал улыбаться Снейп, даже не пытаясь высвободиться из объятий итальянца, чтобы ненароком его не обидеть. Вот что значит понимающий и во всех отношениях приятный человек, хоть и англичанин. Побольше бы таких туристов.

* * *

— Дежурный, приведите задержанных, — громко крикнул Рицолли в сторону неприметного коридора, ведущего, вероятно, прямиком к камерам.

Вскоре в комнате стало многолюдно. Гарри обнимал жену за плечи, стараясь скорее не утешить, а удержать от ещё больших глупостей, которые вполне могли случиться, судя по зверскому выражению хорошенького личика. Рон размахивал руками, что-то объясняя Гермионе, которая сосредоточенно листала разговорник, видимо, не собираясь уходить молча. Билл нашёл взглядом Флёр, напряжённые плечи его расслабились, он огляделся, первым встретившись глазами со Снейпом. Что уж он в них прочитал, осталось для Северуса загадкой, но только осторожно дёрнул Поттера за рукав, привлекая внимание.

— Гарри.

— Подожди, Билл, что? Что тебе надо? — раздражённо отдёрнул руку Поттер.

— Туда посмотри, — напряжённо кивнул Билл в сторону Снейпа.

Северус наслаждался произведённым эффектом.

— Добрый вечер, мистер Поттер, — ухмыльнулся он. — Все остальные также здравствуйте.

Послышались нестройные приветствия в ответ.

— Кто бы сомневался? — расслабляясь, выдохнул Поттер. — Как ты нас нашёл? Шпионские штучки?

— Они, — подтвердил Снейп. — Завтра все штрафы должны быть уплачены. С этим условием милейший инспектор Рицолли любезно согласился отпустить вас уже сегодня под мою личную ответственность. Все подробности и разбор полётов отложим до утра.

— Ладно, — кивнул Гарри. — Пошли, ребята. Северус, нам нужно где-то расписаться, я не знаю?

— Минутку, — ответил Снейп и обратился к стоящему рядом инспектору на прекрасном итальянском. — Мои подопечные спрашивают, следует ли им подписать какие-то бумаги, уважаемый инспектор Рицолли?

В наступивший полной тишине инспектор рассыпался в уверениях, что ничего не нужно, вручил приготовленные заранее квитанции для оплаты штрафов, и всё это не переставая лучезарно улыбаться и обнимать Снейпа за плечи, как старого друга.

— Ты тоже это видишь? — тихо спросил Рон, толкая Гарри локтем.

— Ага, если, конечно, мы говорим об одном и том же, — так же тихо ответил Гарри. Северус, всё ещё широко улыбаясь инспектору, быстро окинул взглядом уже бывших арестантов и лёгким кивком головы указал им на дверь, намекая, что пора убираться. Никто не возразил.

Тепло попрощавшись с Рицолли и пообещав ему завтра же явиться на ужин по известному адресу, чтобы познакомиться с женой, детьми и, конечно, мамой, Северус выбрался наконец на улицу. Вдохнув полной грудью ночной прохладный воздух, он сурово посмотрел на спасённых.

— Завтра с утра не позднее десяти быть у меня в коттедже для подробного инструктажа: как вести себя в Италии, чтобы не попадать в полицейский участок. Прошу, не опаздывать, — строго сказал он, сложив руки на груди. — А сейчас вы дружно отправляетесь домой, не заходя ни в одно заведение по пути. Имейте в виду, я проверю.

— Он вернулся — наш суровый профессор, — съёрничал Гарри. — Не знал, что ты умеешь так широко улыбаться.

— И говорить по-итальянски, — добавила Гермиона.

— И обниматься с мужиком, — ляпнул Рон.

— Вы ещё многого обо мне не знаете, — загадочно ответил Снейп и не спеша пошёл вниз по улице. — Паспорта у Грейнджер в сумочке, — бросил он через плечо. — Отныне всегда носить их с собой — это правило номер один.

— Когда он успел? — изумилась Гермиона, заглядывая в сумочку.

— Очень многого, Грейнджер, очень многого, — донёсся до них насмешливый голос из сумрака долгожданной итальянской ночи, как порыв солёного ветра за тысячи километров от любого моря.