Второй курс. If we could turn back time (гет)

— Мерлина ради, Сириус, Люциус! Ведите себя прилично!

В планы Джерома на вечер первого сентября не входило разнимать двух взрослых мужчин, которые с первой же минуты встречи чуть не прокляли друг друга. А когда Джером, оказавшийся на этой встрече в качестве третьей стороны, обезоружил их, Сириус не стал церемониться и с боевым кличем бросился на не ожидавшего такого маггловского поступка Люциуса. Блэк даже успел заехать ему в челюсть, прежде чем заклинание Джерома раскидало их в разные стороны.

— Хватит! — рявкнул Джером, раздражённый, как в день, когда тринадцатилетний Фрэнк с друзьями разнёс его лабораторию, уничтожив оборудования и ингредиентов на сотни галлеонов. — Ведёте себя как школьники, хотя оба — подумать только! — лорды!

Джером сел на диван и положил палочки Сириуса и Люциуса на стол, свою предусмотрительно оставив в руках. Сириус с мерзкой ухмылкой на лице удовлетворённо потирал кулак и не спешил вставать с пола. Люциус же, напротив, встал, одёрнул сюртук, пригладил волосы и, только приведя себя в порядок, сел в кресло и призвал эльфа, чтобы тот принёс холодный компресс для его пострадавшей щеки.

Джером перевёл выразительный и строгий взгляд на Сириуса, который сперва проигнорировал его, но после раздражённого покашливания, со вздохом встал и тоже уселся в кресло напротив Малфоя, вольготно развалившись, забросил ноги на кофейный столик, невзирая на недовольные взгляды оставшихся мужчин.

— Что же, теперь, когда вы, наконец, выпустили пар, вы готовы поговорить друг с другом? — Джером решил не сотрясать воздух обсуждением манер Сириуса и незамедлительно перешёл к делу. Нарцисса в своём сбивчивом письме-приглашении не ввела его в курс дела, так что Джером находился в неведении, что не поделили его друзья, которые хоть и на дух друг друга не переносили, но всё же могли обычно поддерживать хотя бы видимость вежливости. Но сейчас в малой гостиной Малфой-мэнора не было и намёка на их обыденные маски: Люциус выглядел донельзя раздражённым и одновременно обескураженным сложившейся ситуацией, а Сириус пылал праведным гневом. И Джером хотел докопаться до сути уже из принципа.

Но его желанию не было суждено сбыться, потому что ни один из них не хотел сотрудничать.

— Я не собираюсь вести никаких разговоров с тем, кто нападает на меня в моём же доме, — холодно процедил Люциус, неприязненно косясь на Сириуса.

— Как будто я поверю хоть единому оправданию этого скользкого змея, — парировал тот.

Джером закатил глаза и устало откинулся на спинку дивана. Вечер был безнадёжно испорчен, и вместо того, чтобы провести его вдвоём с Августой, он застрял в Малфой-мэноре. Ему пришлось сделать глубокий вдох и сосчитать до десяти, прежде чем продолжить.

— Ладно, — покладисто сказал он, едва сдерживая раздражение в голосе. — Давайте начнём сначала. Что у вас произошло, и почему Нарцисса выдернула меня в такой спешке?

Люциус промолчал, поджав губы, зато за двоих начал распинаться Сириус.

— О, всё началось с того, что домовой эльф запер меня с Гарри и Роном на Гриммо. Он утверждает, что сделал это по своей воле, но я с трудом в это верю. Мы потратили несколько часов, прежде чем смогли найти выход из ситуации, так что мальчишки опоздали на поезд, я поругался с Ритой, помирился с портретами родителей, снова почувствовал себя провинившимся школьником, вкратце обрисовав картину случившегося Макгонагалл, и сейчас я хочу… Нет, требую объяснений и извинений, — он кивнул на Люциуса, который и бровью не повёл.

— И почему ты вообще явился в мой дом с обвинениями, переходя к рукоприкладству с порога? — бесстрастно спросил Люциус. — В твоём рассказе я не услышал ни единой причины, почему я должен терпеть твоё присутствие и не вышвырнуть тебя в эту же секунду.

— И правда, Сириус, — присоединился к вопросу Люциуса Джером. — Расскажи нам.

— Потому что эльф, накрывший дом куполом, принадлежит вашей семье, — победно ухмыльнулся Сириус. — Кричер опознал магию Добби в наложенном куполе, а Добби во всём сознался!

Люциус переменился в лице. Видимо, такого поворота событий он не ожидал, так что ему понадобилось несколько секунд, чтобы вернуть бесстрастное выражение лица.

— И в чём же он сознался? — спросил вместо хозяина дома Джером, давая Люциусу секунду передышки.

— Во всём. В том, что Люциус приказал ему избавиться от какого-то тёмного артефакта, подложив его школьникам, — Сириус начал перечислять, загибая пальцы. — В том, что Добби единолично решил, что артефакт представляет угрозу для Гарри. И в том, что он заблокировал наш дом, чтобы Гарри не смог уехать в Хогвартс. И если вопрос о том, действительно ли эльф действовал по своей воле или ему всё же приказали, я всё же ставлю под сомнение, то вот факт отправки тёмного артефакта в Хогвартс — уже свершившийся и сомнению не подлежит.

Джером похолодел. Он точно знал, что за артефакт попал в руки кого-то из школьников, и сейчас корил себя за беспечность, потому что не попытался этого предотвратить.

— Люциус, он говорит правду? — Джером перевёл обеспокоенный взгляд на хозяина дома, который уже вернул на лицо маску невозмутимости.

— Я не на допросе и не собираюсь развеивать домыслы Блэка, — несговорчиво ответил тот. — Пусть думает, что хочет.

Джером скрипнул зубами. Неприязнь между Малфоем и Блэком могла выйти боком. Тем более что Люциус оказался напрямую связан с крестражем Тёмного Лорда, о чём Джером не знал ранее, так как этого не знал Невилл.

— Ладно, — снова примирительно сказал Джером. — Пойдём с другой стороны. Если не хочешь отвечать на вопросы и обвинения Сириуса, я не буду тебя заставлять.

Сириус возмущённо привстал из кресла, но повинуясь взмаху руки Джерома, просившего жестом не вмешиваться, сел снова.

— Но ответь, пожалуйста, на один мой вопрос. После чего я заберу с собой Сириуса и уйду, если ты этого захочешь.

Люциус удивлённо приподнял бровь.

— И он забудет о своих беспочвенных обвинениях? — вальяжно протянул он, обдумывая ответ.

Дождавшись недовольного и вымученного кивка от Сириуса, Люциус удовлетворённо откинулся в кресле.

— Ладно, я отвечу на один твой вопрос.

— Тогда скажи, артефакт, который ты, — предположительно! — приказал эльфу подсунуть кому-то из школьников — это тонкая маггловская тетрадь в чёрной обложке, отданная тебе на хранение Тёмным Лордом?

Джером получил от Невилла подтверждение того, что подобная тетрадь точно являлась крестражем Волдеморта и в руках Джинни — в прошлой жизни — Уизли успела натворить бед.

— Джером, ты что делаешь? — прошипел резко собравшийся Сириус, наклонившись к нему.

— Верь мне, — одними губами произнёс Джером, повернувшись к нему на секунду.

В этот раз Люциус не смог удержать лицо. Он выронил компресс, который прижимал к щеке, и тот с тихим шлепком приземлился на пол.

— От-ткуда ты знаешь? — слегка запнувшись, спросил Люциус, побледневший ещё сильнее, чем обычно.

— У меня есть надёжный источник, — уклончиво ответил тот. — И я могу поделиться сведениями и с тобой, если буду уверен, что мы на одной стороне.

Люциус приподнял бровь.

— К чему это ты сейчас? Стороны остались в давно закончившейся войне.

— Война не окончена, — серьёзно произнёс Джером, глядя Люциусу прямо в глаза. — И если бы ты понимал, что было у тебя в руках, ты бы не совершил этой глупости! — последнее Джером произнёс уже с лёгким раздражением.

— И что же было у меня в руках? — спросил Люциус.

— Ага, значит, перестал отпираться про артефакт, — проворчал Сириус, чей выпад Люциус не удостоил даже ответом.

— Я не могу тебе сказать, пока не буду уверен, что информация не покинет стен этой комнаты, — качнул головой Джером. — И я не могу полагаться лишь на твоё слово, рискуя, что при необходимости опытный легилимент добудет эту информацию из твоей головы. Так что моё условие — Непреложный Обет.

Люциус недовольно скривился.

— Я не разбрасываюсь магическими клятвами направо и налево. Плюс, почему ты требуешь её лишь с меня? — он кивнул головой в сторону Сириуса.

— Потому что Сириус мне её уже принёс, — бесхитростно ответил Джером.

Ему не было смысла юлить и уходить от ответа, если он хотел привлечь Люциуса на свою сторону. И момент сейчас был самый подходящий.

— Дай мне минуту подумать, — серьёзно сказал Люциус.

— Конечно, — кивнул Джером. — Как один из аргументов в пользу того, чтобы заинтересовать тебя, скажу, что информация, которой я обладаю, помогла вытащить Сириуса из Азкабана. Так что не спеши отказываться.

Люциус кивнул и задумчиво положил подбородок на переплетённые пальцы. Сириус же, не отличающийся тактом, пересел на диван к Джерому, схватил со стола свою палочку и накрыл их пологом тишины, прежде чем разразиться гневной тирадой.

— Ты сейчас на полном серьёзе планируешь посвятить Малфоя в тайну Невилла? — резко спросил он.

— Нет, — качнул головой Джером. — Пусть он и мой друг, но пока что я собираюсь лишь поделиться с ним информацией о крестражах. И «официальной» версией того, откуда у меня информация о крестраже, если он спросит — пророческими снами Невилла. Он использовал эту легенду для своих друзей, так что я не вижу смысла изобретать что-то новое, тем более, если Люциус решит проверить это через Драко, сблизившегося с Невиллом.

— Но ты точно уверен, что ему можно доверять? Он носит Метку, и кто знает, вдруг его господин сможет обойти Обет и получить информацию, которую ты ему дашь? Это поставит нас всех под удар!

— Если мы сможем грамотно разыграть карты, то мы сможем уничтожить все крестражи до его возрождения, а то и предотвратить его. Да и Обет тем и хорош, что его не обойти никак, — парировал Джером. — Пойми, нам нужен Люциус. Куда выгоднее иметь его в союзниках, особенно учитывая, какой информацией он сможет снабдить уже нас.

Сириус хмыкнул.

— И ты уверен, что он этой информацией поделится? — с сомнением протянул он.

— Я думаю, что да, — уверенно сказал Джером. — Мы говорили с ним на тему его лояльности к Тёмному Лорду раньше, и он вовсе не является его идейным последователем, как, например, Беллатрикс Лестрейндж. Он вступил в ряды Пожирателей под давлением отца, а потом был вынужден в них остаться, чтобы защитить свою семью. Тёмный Лорд не терпит предателей.

Джером слышал две версии этой истории: одну лично от Люциуса пару лет назад, и совершенно другую, которую не стал сейчас озвучивать, от Северуса, который утверждал, что Люциус был верным последователем Волдеморта. Но сейчас Джером был готов рискнуть, потому что Обет защитит его в обоих случаях. И даже если они не преуспеют, и Тёмный Лорд снова возродится, Люциус не сможет сказать ему, что кто-то прознал о крестражах.

— Так почему ты думаешь, что Малфой пойдёт на предательство своего господина сейчас? — резонно спросил Сириус.

— Потому что сейчас тот мёртв. И в интересах Люциуса — чтобы так и оставалось.

Сириус хотел было что-то ответить, но потом тихо выругался и, кивнув на привлекающего внимание Люциуса, снял полог, после чего отсел назад в кресло, скрестив руки на груди и не выпуская палочки из рук.

— Что ты решил? — поинтересовался у Люциуса Джером.

— Что я ничего не потеряю, — пожал плечами Люциус. — Либо я узнаю что-то стоящее моего внимания, и тогда я только выиграю, либо я услышу какую-то чушь, и тогда меня не будет волновать, что я никому не смогу об этом рассказать.

— Разумное решение, — кивнул Джером. — В таком случае, Сириус, не скрепишь наш Обет?

— Конечно.

Когда с Обетом было покончено, они вновь уселись на свои места.

— Теперь давай перейдём к делу, Джером, — нетерпеливо сказал Люциус, вновь переплетая пальцы. — Что ты не мог мне рассказать без Обета?

— Ты что-нибудь слышал о крестражах? — не стал тянуть Джером. Увы, выражение лица Люциуса говорило о том, что ответ отрицательный. — В таком случае, объясню на пальцах. Это артефакты, создающиеся при помощи настолько темнейшей магии, что одно их упоминание можно встретить буквально в паре книг. Если коротко, то волшебник, при совершении убийства в особых условиях может разорвать свою душу пополам, поместив одну из частей в предмет. И пока этот предмет не уничтожен, он служит якорем, который не позволяет своему создателю окончательно умереть.

— И ты хочешь сказать, что Тёмный Лорд создал крестраж? — с недоверием спросил Люциус.

— Да, и не один, — недовольно ответил Сириус.

Люциус откинулся в кресле, скрестив руки на груди.

— Мне потребуются доказательства.

Джером переглянулся с Сириусом, и тот неохотно кивнул.

— Они у нас есть. Сириус, позови, пожалуйста, Кричера, — попросил Джером.

Старый эльф, повинуясь зову хозяина, возник перед ним, выслушал приказ принести медальон, исчез с тихим хлопком и через несколько минут появился со шкатулкой, которую поставил на столик перед мужчинами.

— Люциус, а теперь позови Добби, — попросил Джером. — И спроси у него, что он чувствует рядом с предметом из этой шкатулки.

Сам Джером чувствовал эманации медальона даже сквозь защитные и скрывающие чары, которые Сириус наложил на шкатулку. А когда Сириус надрезал палец и мазнул окровавленной подушечкой по замку, завязанному на его кровь, Джерома и вовсе замутило.

— И что же у вас здесь? — протянул Люциус, наклоняясь вперёд. — Медальон Слизерина? Неужели настоящий?

— Насколько можно судить без должной экспертизы, да, — кивнул Джером.

— Добби! — Люциус призвал эльфа, который появился перед ним, дрожа как осиновый лист.

— Добби — плохой эльф! — запричитал он, падая на колени. — Добби уже отутюжил себе уши, сэр, — отчитался он, показывая свежие ожоги на лопоухих ушах.

— Потом вернёшься к наказанию, — кивнул Люциус. — А сейчас подойди к шкатулке на столе и скажи, что ты чувствуешь.

Добби нерешительно сделал несколько шагов к шкатулке под пристальными взглядами собравшихся мужчин. Протянул руку к медальону, едва коснулся того длинным узловатым пальцем, и тут же отпрянул с расширенными от ужаса глазами.

— Тёмный артефакт! Злой артефакт злого волшебника! — эльф выпучил глаза. — Он шепчет, он манит…

— Добби, — мягко обратился к нему Джером. — Это такой же артефакт, как тот, что ты положил школьникам?

Эльф перевёл виновато-вопросительный взгляд на Люциуса, и тот со вздохом кивнул, приказывая ему отвечать.

— Да, сэр, — пробормотал Добби. — Только этот медальон слабее, но злее.

— И он тоже угрожает Гарри Поттеру? — уточнил Джером.

— Не медальон, а его хозяин, — расплывчато ответил эльф. — Добби встречал злого Лорда, хозяина хозяина Люциуса.

— Добби! — возмущённо повысил голос Люциус.

— И этот медальон словно его часть. Она шепчет нехорошее, пугает и заманивает, — затараторил эльф, словно опасаясь, что его заткнёт мечущий глазами молнии хозяин. — Он спит, но стоит прикоснуться — словно пытается опутать своими сетями…

— Довольно, Добби! — прервал сбивчивый рассказ эльфа Люциус. — Исчезни!

Эльф с хлопком растворился в воздухе, не посмев ослушаться приказа.

— Люциус! — с осуждением произнёс Джером. — Я полагаю, у нас могли возникнуть ещё вопросы к этому эльфу.

— Он слишком много чешет языком, — процедил тот, недовольно потирая виски.

— Ну, да, «хозяин хозяина» звучит жалко, — хохотнул Сириус, которого смерили взглядами сразу оба собеседника: Люциус — яростным, а Джером — осуждающим.

— Не обращай внимания на Сириуса, — извинился за бестактного Блэка Джером. — Лучше давай вернёмся к теме крестражей.

— Значит, это один из них? — охотно переключился Люциус. — Только слабый?

— Явно не первый созданный, — кивнул Джером. — Уже второй крестраж будет рвать пополам и без того половинчатую душу, а каждый следующий…

— Оставлять от неё ещё меньше, — сделал логичный вывод Люциус. — Значит, та тетрадь тоже была крестражем?

Джером отметил, что с Обетом Люциус словно стал расслабленнее и сговорчивее. Как ему показалось, это должно было быть хорошим знаком.

— Согласно моему источнику, да, — кивнул Джером. — И она, попав в руки не понимающего её сути человека, может натворить бед. Как заметил твой эльф, этот тип артефактов, так как хранит в себе осколок души, стремится подчинить себе физическое тело того, с кем взаимодействует.

— И что же он сделает, подчинив носителя? — спросил обеспокоенный Люциус.

— Очень мало информации, — пожал плечами Джером. — Возможно, он заместит его душу и приобретёт таким образом новое тело. Возможно, он использует подчинённого человека для проведения какого-то ритуала восстановления собственного тела. Возможно, он просто высосет жизненные силы носителя, чтобы каким-то образом возродиться. Я не нашёл в книгах однозначного ответа, как ведёт себя осколок души, заключённый в крестраж. Только то, что в предмете хранится, по факту, слепок души создателя со всеми воспоминаниями на момент сотворения крестража.

— То есть ты хочешь сказать, что в этом медальоне, — Люциус брезгливо указал пальцем на крестраж, — хранится осколок души Тёмного Лорда, который знает и помнит всё до момента, когда он был создан?

— Именно, — кивнул Джером.

Сириус подвинул к себе шкатулку, закрыл её и начал снова оплетать сетью чар. Люциус задумчиво наблюдал за этим процессом, не торопясь продолжать разговор.

— И сейчас, скорее всего, ещё один осколок с другим набором воспоминаний уже в Хогвартсе?.. — задумчиво пробормотал он под нос.

— Смотря, что ты сделал и кому подложил эту тетрадь, — пожал плечами Джером.

— Я приказал Добби подсунуть её кому-то из учеников, но этот своевольный эльф просто спрятал её в стопку книг Локхарта! Так что я даже не знаю, у кого она, и купили ли её вообще.

— Всего Локхарта разобрали, — заметил Сириус, отдав шкатулку Кричеру, и тот исчез вместе с ней. — Его собрание сочинений одно на все курсы, так что весь Хогвартс обзавёлся этой макулатурой.

Джером недовольно нахмурился. Это расширяло круг поиска до невозможных широт, потому что артефакт мог оказаться буквально у кого угодно. Люциус, судя по обеспокоенному лицу, думал о том же самом.

— Ладно, — собрался Джером. — Думаю, мы все сойдёмся во мнении, что частичке души Тёмного Лорда не место в Хогвартсе? Кто знает, что сможет натворить такой артефакт в руках ребёнка.

— Я-то согласен, — кивнул Сириус. — Может, отправить эльфа к мелкому Малфою, чтобы тот смог проверить не у слизеринцев ли тетрадь?

— Допустим, Добби сможет проверить гостиную Слизерина. Но останется ещё целых три гостиных, куда он не сможет попасть, — ответил Люциус, уходя от ответа на вопрос Джерома. — Что ты планируешь делать, если тетрадь окажется не у слизеринцев?

— Ну, во-первых, это будет означать, что хотя бы эта дрянь не попала в руки тех, кто может симпатизировать Волдеморту и ждать его возвращения, — пожал плечами Сириус, а Люциус и Джером передёрнулись, услышав запретное имя. — А во-вторых, я могу отправить Кричера к Гарри или близнецам, он тоже держал в руках крестраж, так что почувствует его ауру.

— Всё равно два факультета останутся неохваченными, — покачал головой Джером, задумчиво почёсывая бороду. — Но вдруг нам повезёт.

Сириус согласно кивнул и призвал Кричера, явно не намереваясь тянуть с поиском крестража. Но у судьбы явно были иные планы, потому что эльф, которому приказали отправиться в школу, исчез и всего через секунду снова материализовался.

— Кричер не может попасть в Хогвартс! — с расширенными от страха глазами пролепетал он.

В гостиной повисла напряжённая тишина. Джером пытался понять, как это произошло, Сириус сидел с обескураженным выражением лица, а Люциус вновь нацепил непроницаемую маску.

— Люциус, ты не мог бы отправить Добби проверить, сможет ли он попасть в школу?

Ответ не заставил себя ждать. Сперва Добби, затем призванная Джеромом Тилли не смогли попасть в Хогвартс, даже к своим хозяевам.

— Мордред бы побрал этого Дамблдора! — в сердцах ударил кулаком по подлокотнику Сириус. — Наверняка, это его драная заместительница донесла, что нас запер эльф. И господин директор решил усилить защиту школы, не пуская любых эльфов не из хогвартской общины на её территорию.

— Весьма вероятно так и произошло, — Джером откинулся на спинку дивана, устало потирая виски. — И как нам достать артефакт?

— А надо ли его забирать из школы? — подал голос Люциус.

— О чём ты? — насторожённо спросил Сириус.

— Разумеется, надо, — согласился Джером, с недоверием глядя на Люциуса. — У тебя другое мнение?

— Посмотрите на эту ситуацию с другой стороны, — азартно заговорил Люциус, наклонившись вперёд. — Мы сможем избавить школу от Дамблдора, если докажем, что из-за его халатного надзора в школу пронесли темномагический артефакт. А если крестраж «натворит бед», как ты выразился — мы сможем даже добиться отставки директора через Попечительский Совет.

— А тебя не волнует, что могут пострадать дети? — обеспокоенно спросил Джером. — Как бы я ни хотел избавить своего внука и всех остальных от влияния директора, чтобы они не повторили судьбу Фрэнка, подвергать их опасности я бы не хотел.

— Так даже Добби сказал, что опасность грозит лишь Поттеру!

Сириус скрипнул зубами, но Люциус не заметил этого и развил свою мысль.

— А над Мальчиком-Который-Выжил, Дамблдор трясётся как ни над кем другим — уверен, он не допустит, чтобы с ним что-то случилось.

— А если пострадают другие дети, Люциус? — серьёзно спросил того Джером.

— Сопутствующий ущерб, — отмахнулся тот. — Разве отставка Дамблдора того не стоит?

— А если пострадает Драко? — продолжил настаивать Джером.

— Если вы сказали правду и крестраж принадлежит Тёмному Лорду, то пострадать могут лишь грязнокровки, — уверенно ответил Люциус.

— То есть люди второго сорта, по твоему мнению, — презрительно поджал губы Сириус.

— Тебя правда волнует их участь? — с удивлением спросил Люциус.

Сириус хотел что-то ответить, но Джером взмахом руки остановил его, переводя серьёзный взгляд на Люциуса.

— Ладно, пока закроем вопрос сопутствующего ущерба. Я бы хотел спросить тебя о другом. Ты подумал, а что будет дальше?

Люциус вопросительно изогнул бровь, переплёл пальцы и кивнул Джерому.

— Поясни.

— Допустим, твой план по избавлению Хогвартса от Дамблдора сработает, — начал издалека Джером. — Только вот ты подумал, что будет дальше с артефактом Тёмного Лорда? Что если он к этому времени успеет подчинить себе какого-то неосторожного школьника? Ты готов к последствиям, Люциус?

Повисла напряжённая тишина. Джером внимательно изучал лицо Малфоя, который хоть и старался скрыть эмоции, но микромимика выдавала его с потрохами — не нужно даже было быть легилиментом. Так что Джером решил продолжить давить.

— Представь, что завтра Тёмный Лорд восстанет из мёртвых. И что ты будешь делать? Ты ведь понимаешь, что твоей нынешней жизни придёт конец? Больше никакой политики, никаких высоких должностей и праздной жизни…

— Не сомневаюсь, что тебе припомнят то, что ты публично отрёкся от своего хозяина, сославшись на «Империус», — подхватил задумку Джерома Сириус. — Ты не сохранил ему верность, как, например, моя сумасшедшая кузина Белла, и даже, напротив, дал показания против своих подельников. А как твой хозяин наказывает предателей?

С каждым новым вопросом Люциус становился всё бледнее, что при его и без того светлой коже казалось почти невозможным. И Джером не планировал останавливаться на этом.

— Но даже допустим, ты сможешь выпутаться, наплести историй о том, как ты хранил ему верность и ждал его возвращения… Только вот что дальше? Из того, что я слышал о Тёмном Лорде, он не прощает. Так что можешь забыть о своём положении в его свите. Ты станешь просто очередным заклейменным, которого отправят на убой. Твой мэнор станет притоном для всей швали на службе у твоего господина, а за твои ошибки будут расплачиваться Нарцисса и Драко. Ты хочешь этого, Люциус?

Под конец проникновенной речи Джерома, где факты из будущего переплетались с домыслами, Люциуса уже слегка потряхивало. Всё же каким бы изворотливым он ни был, в первую очередь он был трусом, который превыше всего ценил безопасность — свою и своей семьи.

Джером сжал в кармане сюртука флакон с добивающим аргументом, который он брал с собой каждый раз, как отправлялся в Малфой-мэнор в ожидании подходящего момента, чтобы склонить Люциуса на свою сторону. И вот, время настало. Он вытащил из кармана толстостенный флакон, в котором переливались перламутром нити воспоминаний, которые он позаимствовал у Луны. Тяжёлых воспоминаний о её заключении в Малфой-мэноре, которые было тяжело смотреть даже самому Джерому. Но они с Северусом поработали над ними, чтобы выдать их за пророческий сон, воспоминаниями, которыми «поделился» с ними Невилл. Достаточно было добавить пробуждение в холодном поту, на котором и обрывались настоящие воспоминания Луны.

Люциус заметил его движение и, пытаясь перевести тему, не представлял, во что ввязывается.

— Что в этом флаконе? — сглотнув, спросил он.

— Пророчество, — коротко ответил Джером. — Короткое видение того, что ждёт тебя в будущем, если Тёмный Лорд возродится. Хочешь взглянуть?

Люциус нервно сглотнул. Джером видел, как нервно бегают его глаза, как сжимаются пальцы на подлокотниках, пока их хозяин мысленно взвешивал «за» и «против». Джером перекатывал флакон в пальцах, заманивая того в расставленные сети, и Люциус, как хорошая рыбка, всё же клюнул на наживку.

— Добби, принеси омут памяти, — коротко распорядился он. Через несколько секунд запрошенный артефакт оказался перед ним, тогда как сам Добби не рискнул появиться рядом с хозяином во плоти. — Я пожалею о том, что увижу? — спросил Люциус.

— Это смотря с какой стороны посмотреть, — неоднозначно ответил Джером, выливая воспоминания в омут.

— Ты пойдёшь со мной, — не терпящим возражений тоном произнёс Люциус, пытаясь в этой ситуации контролировать хоть что-то.

Джером, впрочем, и так собирался отправиться с ним, чтобы увидеть его немедленную реакцию на воспоминания. Так что спорить он и не собирался.

Воспоминания унесли их в главную столовую мэнора. От нынешнего лоска в ней не осталось и следа. Все предметы искусства, которые коллекционировала Нарцисса, были безжалостно уничтожены, разворованы или осквернены. Дорогущие же персидские ковры истоптаны сотнями грязных ног и превращены в жалкие половые тряпки. Длинный стол был передвинут из центра комнаты ближе к стене, скатерть на нём выглядела так, словно её меняли в последний раз много месяцев назад; засохшие пятна крови на некогда белой ткани наводили на неоднозначные мысли.

За этим столом сидели Люциус с Нарциссой — измождённые и больные, жалкие тени тех, кого знал Джером. Люциус был не в фаворе у Тёмного Лорда, так что тот не спешил освобождать своего нерадивого слугу из Азкабана.

Но они были в комнате не одни. Беллатрикс, сумасшедшая ведьма, с хищной улыбкой, стояла подле бледного и дрожащего Драко, рубашка с закатанными рукавами которого обнажала омерзительную метку у него на предплечье. Палочка в дрожащим руках младшего Малфоя была направлена на стоящую на коленях связанную Луну.

— Ну же, Драко, сделай это, — практически томно шептала ему на ухо Белла.

— Но она же чистокровная, — непонимающе сглотнул Драко, отводя взгляд от Луны, которая, судя по её внешнему виду, находилась в плену уже долго и подвергалась пыткам не впервые. — И даже не совершеннолетняя.

— Какое это имеет значение?! — взвилась Беллатрикс. — Она из шайки дружков Поттера, значит, должна знать, где он!

Драко нервно наставил палочку на Луну, смотрящую на него ясным и несломленным взглядом.

— Ты не обязан этого делать, Драко, — прошептала она.

— Молчать! — Беллатрикс в два шага сократила расстояние между ними и отвесила ей звонкую пощёчину, от которой голова Луны качнулась в сторону.

Нарцисса за столом невольно сжалась от звука пощёчины, и это движение не ускользнуло от цепкого взгляда Беллы.

— Что такое, Цисси? — издевательски протянула она. — Тебе, никак, жаль эту поганую предательницу крови?

Беллатрикс обошла Луну со спины и, схватив её за волосы, заставила поднять голову вверх.

— А сынка своего ты вырастила таким же слюнтяем?! — с издёвкой произнесла она. — Давай же, малыш Драко, докажи своему Лорду, что ты не такой же слабак, как твой папаша. Докажи!

— К-круцио, — пролепетал Драко, наставив палочку на Луну.

Только вот эффекта это заклинание не возымело никакого. Лишь безумный хохот Беллатрикс прорезал тишину.

— Это действительно пытка, смотреть за твоими жалкими попытками, племянничек, — процедила Беллатрикс. — Смотри, как это делается, и учись. Круцио!

Красный луч ударил прямо в грудь Люциусу, который мгновенно упал со стула, скрутившись в сильнейшем спазме. Его хриплый крик бил по ушам, и даже Джером, видевший это воспоминание не впервые, вновь поёжился как в первый раз. Он перевёл взгляд на Люциуса, который был бледнее мела, но всё ещё умудрялся держать лицо.

— Хватит, Белла! — взмолилась Нарцисса, упав на колени рядом с мужем.

— Хватит?! — с презрением выплюнула Белла. — О, нет, не хватит! Вся ваша жалкая семейка — позор для наших рядов! Неверные, жалкие слабаки! Круцио!

Новая порция пыточного проклятия полетела уже в Драко, который свернулся клубочком и кричал от пронизывающей всё тело боли.

— Белла, оставь его! — вновь взмолилась Нарцисса, удерживая голову полубессознательного Люциуса у себя на коленях.

— Не раньше, чем ваш щенок научится, — с хищным оскалом прошипела Белла. — Теперь ты понял, что должен сделать? — спросила она, отменяя заклинание и приседая рядом с Драко.

— Да, тётя Белла, — сквозь слезы выдавил он.

— Тогда продемонстрируй! — она встала и пнула к Драко его выпавшую палочку.

Тот с трудом, пошатываясь и всё ещё дрожа, встал на ноги и направил палочку на Луну.

— Круцио, — в этот раз заклинание Драко достигло цели под редкие хлопки выступившего из тени бледного змееподобного Тёмного Лорда.

Луна закричала, а вместе с ней и просыпающийся от этого липкого кошмара Невилл. Джером в очередной раз сумел заценить, насколько мастерскую работу провёл Северус по склейке этих воспоминаний, прежде чем вынырнуть из них.

Люциуса трясло, словно это к нему настоящему применили «Круциатус». От напускного спокойствия не осталось и следа.

Сириус, скрестив руки на груди, пристально смотрел на реакцию Люциуса, недоверчиво сощурив глаза. Джером тоже ждал, не торопя его, потому что сам факт того, что Малфоя так потрясли эти воспоминания, означал, что они преуспели в своей задумке.

Джером успел собрать воспоминания назад во флакон и убрать его вновь в карман сюртука, когда Люциус наконец подал голос.

— Нужно немедленно забрать крестраж из Хогвартса, — пробормотал он.

Джером победоносно улыбнулся, выдыхая с облегчением.

— Сириус, — на удивление вежливо обратился к Блэку Люциус. — Ты сможешь запереть и спрятать этот артефакт у себя, как медальон, что ты мне показал?

— Конечно, — пожал плечами Сириус. — Если сможем достать крестраж, то я его заберу. Только почему ты не можешь вернуть его туда, где он хранился ранее?

— Скримджер, — с презрением выплюнул Малфой. — Его назначили новым главой Аврората, и он в первую очередь обещал пройтись с рейдом по всем домам бывших Пожирателей. Как он выразился, «подтереть» за Грюмом.

— Именно поэтому ты решил избавиться от артефакта, даже не зная, что он из себя представляет? — сделал логичный вывод Джером.

— Именно, — кивнул Люциус, нервно приглаживая волосы. — Тёмного Лорда не было в живых уже много лет, а я даже не знал, что он отдал мне на хранение. Но попадаться с этим артефактом я не хотел, и даже продать его — тоже не решился. Мало ли, это заявление Скримджера было блефом в надежде на то, что все побегут продавать свои тёмные артефакты и попадутся с поличным. А Малфои не бедствуют, так что я мог позволить себе просто выбросить артефакт в надежде насолить Дамблдору. Если бы я только знал…

Люциус опустил лицо в ладони, явно сожалея о содеянном.

Джером же чувствовал облегчение, что всё же он не ошибся в Люциусе, несмотря на недоверие к тому со стороны Снейпа.

Этим вечером Тёмный Лорд лишился одного из своих когда-то верных последователей.