МакФасти. Драко и Бродяга (джен)

Беспокойство среди волшебников и не-магов не утихало: все искали Сириуса Блэка. Верно, его побег обеспокоил и маглов тоже. Драко просто не поверил своим ушам, когда мама рассказала ему об этом за завтраком на следующий день после похода в Министерство.

— Колдуны иногда информируют не-волшебников об угрозах, которые берут свое начало у нас, но могут коснуться и их, — объяснила она тогда, пожимая плечами. — Побег из Азкабана — дело настолько неслыханное, что Фадж посчитал необходимым подключить к поискам всех жителей Великобритании, ни для кого не делая исключений. Думаю, он заглянул к премьер-министру на чай, а заодно поставил того в известность об «опасном маньяке, который рыщет по мирным улицам в поисках очередной жертвы».

На этом моменте Эра весело рассмеялась, ну а Драко было совсем не до смеха. Начать хотя бы с того, что эта веселость явно была наигранной. Мама точно переживала, иначе бы не предложила уехать на другой конец света до самой учебы.

К тому же над их камином теперь появилось странного вида черное зеркало в тяжелой бронзовой раме, перед которым Эра просиживала всё свободное время. Например, пока Маль готовила завтрак. Драко тоже мельком на него взглянул, но не заметил там чего-нибудь полезного или интересного. Просто лабиринт из белых линий, среди которых медленно двигался крошечный красный огонек. Может, это заклинание какое-то?

— Дедушка вроде бы поручил и тебе тоже заглянуть к кому-то из маглов, — заметил он, примеряясь к выставленной еде. Подхватив общую нервозность, проголодаться оказалось не так-то легко.

— К сквибу, вообще-то. Ты его знаешь. Точнее, заочно знаком. Джереми Лестрейд работает детективом в Скотланд-Ярде, он помогал нам отыскать Гарри прошлым летом.

— Да, точно, — облегченно воскликнул Драко. — Мы тогда были в твоей очень примитивной лондонской квартире и звонили ему по хвелетону.

— Телефону, — мягко поправила его мама и изящно махнула парившему рядом заварочному чайнику, дав знак подлететь и наполнить ее чашку. — Постарайся запомнить самые часто встречающиеся слова не-магов. Волшебники часто прокалываются на их незнании, но мало какой суд будет придирчиво разбираться, что стало причиной нарушения Статута: умысел или всего-навсего плохая память.

— Запомню, — пообещал Драко. — Так что с тем сквибом?

— Отец попросил рассказать ему о том, что Блэк — волшебник, что я и сделала. Конечно, Джереми был в легком шоке, узнав, что он сбежал из Азкабана, но пообещал иметь это в виду и держать в курсе. Не-маги иногда преуспевают в расследованиях получше мракоборцев.

И так мама это сказала — с блеском в глазах, нежностью в голосе и лукавой улыбкой, что Драко понял: вот оно. То, о чем не так давно предупреждал его Блейз.

— Этот Джереми, — почти выплюнув это имя, раздраженно спросил он, — ты собираешься сделать его частью нашей семьи?

Эра едва не поперхнулась чаем. Промокнув салфеткой губы, она с преувеличенной осторожностью отставила чашку в сторону, взяла с тарелки бисквит, немного его откусила, съела, снова сделала глоток и только потом ответила:

— Возможно. Вернее, да, я рассматриваю эту возможность.

Драко прикусил губу и отложил на тарелку ставший резиновым тост. Стало вдруг так обидно и страшно, что хотелось кричать. А возможно, и разбить что-нибудь.

Только вот боль в груди даже говорить не давала.

— Зачем? — собравшись с силами, выдохнул он.

— В этом мире не так много тех, кто меня любит, и мне хочется держать их поближе. Быть семьей. Чувствовать поддержку и помогать самой, если нужно. — Мама на миг погрустнела, но затем все-таки мимолетно улыбнулась и продолжила: — Если я и решусь завести себе мужа, Драко, то сделаю это ради себя самой, а не для кого-то еще. Отца я тебе не ищу, можешь быть уверен. Но при всей моей любви к тебе оставаться одной мне тоже не хочется.

Одной! Как будто его здесь нет. Как будто его недостаточно. От обиды на глаза Драко уже навернулись злые слезы, и он встал было, пронзительно скрипнув стулом, но голос Эры раздался снова, удержав его на месте.

— Не сомневайся в том, что я люблю тебя и дорожу тобой. Одиночество для меня — это не отсутствие людей вокруг, а болезненный холод, идущий из глубин души. Даже окруженная сотнями МакФасти, я чувствовала себя покинутой. С твоим появлением стало намного лучше, но мне все равно нужен кто-то одного со мной возраста и положения. Кто-то, кто хоть отчасти видит мир таким, каким вижу его я. Тот, кто хоть немного сможет разделить со мной проблемы и поддержать мои интересы. И кто будет готов принять на себя весь груз моей заботливости, ведь, по словам Эми, даже перепавшая ей малая часть иногда душит.

Это было так разумно, что аж бесило!

— Ладно, мам, я понял, ты хочешь замуж, — процедил сквозь зубы Драко, не оборачиваясь и не встречаясь с ней глазами. — То, что ты меня любишь, я тоже понял.

А потом его гнев все же вырвался наружу, вынося прямо из сердца негодующий вопль:

— Ну почему именно сквиб?!

Драко в отчаянии ударил по столу обеими ладонями. Ух, больно! Так больно, что даже злость схлынула, оставив голову пустой и звонкой.

— Ах вот в чем дело, — все тем же нейтральным тоном протянула мама, но Драко услышал в ее голосе облегчение. — Он мне нравится, Драко. Мы знакомы около десяти лет, встречаемся в течение последних пяти. Хорошо знаем и уважаем друг друга, весело проводим время. Что еще нужно?

— Ты ни разу не сказала, что любишь его. — Драко нахмурился.

Обида как-то незаметно улетучилась вслед за злостью, слезы высохли. Вернулась способность соображать, и ему не нравилось ничего из того, что приходило в голову.

— Любовь не принесла мне ничего хорошего, Драко. К кому бы то ни было. Я любила родителей, и ты знаешь, чем это закончилось. Любила кузенов, а затем чуть не умерла от горя, когда их убили на моих глазах. У меня, как полагается, была и первая юношеская влюбленность, которая закончилась плачевно. А вот сейчас я полюбила своего ребенка и каждый год извожусь от страха и волнения, обнаружив в Хогвартсе очередную угрозу твоей жизни. Честное слово, хватит с меня любви. Теперь я хочу уюта и покоя. Впрочем, не уверена, что мы с Джереми в скором времени поженимся.

— Почему? — повернулся к ней Драко.

— Жизнь внесла свои коррективы, — получил он туманный ответ. — Самым забавным образом.

В тот и несколько следующих дней Драко замечал, что Эра вела себя очень странно. Сначала она заняла всю стену в гостиной вырезками из недавнего выпуска «Ежедневного Пророка», того, в котором писали про семью Чарли. Затем несколько дней подряд запиралась в своей лаборатории вместе с Эми и Джаредом, а под конец зачем-то отправила Рону Уизли в подарок бирку для его крысы.

На все вопросы она отвечала уклончиво, например, обходясь кратким «развлекаюсь парфорсной охотой» ⁽¹⁾. В конце концов, поразмыслив, Драко решил относиться к этой суете философски. У мамы действительно было достаточно поводов для волнения в последние дни, и если бессмысленная беготня ее успокаивала, пусть так.

А сам он тем временем как мог отвлекался от мыслей о Джереми Лестрейде. Мама во всем отличалась прекрасным вкусом, но сквиб?! Это просто не укладывалось в голове. И стоило хотя бы на секунду о нем задуматься, как к горлу Драко подкатывало отвращение.

Как же хорошо, что совсем скоро у них не останется времени на всякую ерунду.

Приближалось время Битвы За Королевство.

К тому моменту, когда дедушка пригласил их на жеребьевку вечером, Драко уже весь извелся от нетерпения. Ведь именно там он мог узнать, за кого — «злодеев» или «защитников» — им с мамой предстояло сражаться. Вдобавок жеребьевкой подбирались противники из числа достаточно способных в магии МакФасти, чей дракон был старше года.

Внимательно перечитав регламент Битвы, Драко заметил, что проводилась она не за один раз, как ему показалось вначале, а шла целых три ночи подряд, на каждую из которых приходился один этап соревнований.

Первый этап — индивидуальный — предполагал небольшую внутрисемейную потасовку, в которой друг с другом бились родные братья и сестры и их семьи. Это был эдакий разогрев, благодаря которому можно было проверить свои силы и узнать о сильных и слабых сторонах остальных участников.

Затем следовал второй этап, проводимый в малых группах. Тут нельзя было обойтись грубой силой, и в игру вступала дипломатия. Две-три семьи среди «защитников» должны были договориться и объединиться в команду, а затем разработать стратегию против других двух или трех семей, игравших за «злодеев».

Третья ночь отводилась МакФасти для подведения итогов или, как в этом году, становилась запасным временем для бонусного этапа: семеро детей и внуков Базилиуса против других семерых членов клана. Это сражение всегда становилось самым зрелищным, и, если верить Аль, волшебники из разных стран съезжались на него с неменьшей охотой, чем на Чемпионат мира по квиддичу. Их не отпугивала даже цена в тысячу галлеонов за каждое из семисот семидесяти семи мест!

— Еще итоговый этап Битвы будет освещаться в прессе, — рассказала Алитерра, когда они с Драко в очередной раз встретились у пещеры Норберты в попытке научить ее командам. — В «Ежедневном Пророке» о нас обычно мало пишут, потому что у дедушки постоянно какие-то трения с Министерством из-за нашей «чрезмерной», как они там считают, независимости. А вот в американских и азиатских газетах хвалебные статьи про Битву выходят часто, даже с красивыми фотографиями участников и их самых эффектных заклинаний. О, и про нашу благотворительную акцию обычно пишут. Точнее, про то, что всю выручку от сувениров дедушка жертвует волшебным больницам, только всегда разным.

— Кому-то, кроме святого Мунго? — удивился Драко.

— Ну да, конечно. На церемонии открытия президент МАКУСА и министры магии Британии и Франции тянут по одной бумажке с названием госпиталя, и вся сумма — немаленькая, как правило, — поровну делится между этими тремя счастливчиками.

— Но около семисот тысяч галлеонов всё равно остаются в семье, — Драко фыркнул, протягивая драконице кусок сырого бекона в качестве поощрения.

— Конечно, — вполне серьезно отозвалась Аль. — Вот увидишь финал Битвы сам и поймешь: мы еще дешево берем за такое зрелище.

Вот наконец наступил вечер, и Драко ненадолго заглянул домой, чтобы переодеться. Когда он спустился вниз, Эра уже была готова к семейным посиделкам, но продолжала сидеть и буравить взглядом черное зеркало без оглядки на мявшееся платье.

— Да что же ты такое там высматриваешь, мам? — не выдержал Драко. — Нам пора, помнишь?

— Да-да, уже иду, — рассеянно отозвалась она и встала, по-прежнему не сводя глаз с того дурацкого лабиринта из белых линий. — Коня, присмотришь?

— Присмотрю, хозяйка, — мигом появился у дивана домовик. — Записать направление?

— Конечно, как только определишь, — мимолетно улыбнулась эльфу мама. — Я готова, Драко. Пойдем. Как думаешь, мы попадем в команду «злодеев»?

— Несмотря на то, как это звучит, — да, хотелось бы оказаться именно «злодеем», — раздраженно отозвался Драко на выходе из дома. — Но что, если нам не повезет и мы окажемся среди постоянно проигрывающих «защитников»?

— Тогда придется постараться, чтобы придумать победную стратегию. — Эра направилась к месту водителя и махнула Драко, чтобы он сел рядом с ней на переднее сиденье. — Хотя меня больше беспокоят возможные соперники.

— Я думал, вы с Леодасом самые сильные из детей дедушки.

— Это не главный критерий успеха в Битве, — вздохнула мама, направляя машину в один из межостровных тоннелей. — Очень важно взаимопонимание между волшебником и его драконами, но еще одним ключом к победе является необычная магия. Отец Эдриана и Ингрид, например, умелый тактический провидец, способный улавливать краткие фрагменты ближайшего будущего. Сам он не участвует, но при этом всегда дает своей семье настолько точный прогноз действий соперника, что их еще никто не обыгрывал. А Нубия — непревзойденный легилимент и ведущий ликвидатор заклятий Министерства магии Египта. Угадай, на каком типе чар она специализируется?

— Проклятия? — удивленно спросил Драко, вспоминая милую улыбчивую маму Хонсу и Осириса.

— В точку. Притом она не только их снимает, но и накладывает при необходимости. Несмертельные, конечно, но нет ничего приятного в том, чтобы в какой-то момент сражения обнаружить себя ослепшим, оглохшим и парализованным вдобавок. К тому же ее увлечение темой смерти и того, что случается после, стало основой для тщательного изучения инферналов и призраков.

— Но ведь это темная магия!

— Не среди волшебников Египта. Там это часть исторического наследия. Притом полезная, ведь не все призраки такие же приятные, как Толстый Монах или Кровавый Барон. А полтергейсты, особенно селящиеся в домах маглов, даже опасны.

Драко передернуло от упоминания Кровавого Барона, и он решил перевести тему.

— Ладно, хорошо, а как прошла твоя встреча с профессором Дамблдором? У меня будет хороший профессор защиты от темных искусств в этом году?

— Мы пока его еще не утвердили, — Эра поджала губы. — Нужно немного больше времени, чтобы я убедилась в его… м-м, благонадежности.

— Что-то не так? — Драко нахмурился. Даже совершенно бесполезный профессор Локонс не вызывал в маме такой неприязни.

— Не волнуйся, солнце, я просто все перепроверяю. Биографию, знания, здоровье… Не хочу сюрпризов, понимаешь?

Драко понимал. С другой стороны, профессор Квирелл и профессор Локонс поставили такую высокую планку непрофессионализма, что мало кто сможет ее преодолеть.

Жеребьевка проходила на главной площади, где уже собрались все члены клана. Да-да, все, даже жившие в других странах и не имевшие драконов, ведь Битва, судя по всему, была крайне важна для любого МакФасти.

В центре площади горел высокий костер, в пламени которого сновали юркие саламандры. Время от времени кто-то из толпы подходил ближе и бросал им угощение, но чаще волшебники один за другим наколдовывали себе подушку, клали ее на землю и торжественно усаживались лицом к огню.

— Так мы заявляем о своем участии, — вполголоса объяснила Эра, когда они припарковались и вышли из машины. — По одному представителю от каждой семьи. После напутственной речи отца саламандры из костра побегут к нам в руки и обретут определенный цвет. Так уж повелось, что бело-голубой обозначает «злодеев», а красно-оранжевый — «защитников».

— Зачем так сложно? — фыркнул Драко. — А просто чарами нельзя? Или тянуть названия команд из какого-то мешочка?

— Ох, Драко, есть столько вариантов чар и зелий, чтобы обвести любую из этих жеребьевой вокруг пальца! Тут даже с саламандрами жульничать пытаются. Видишь, подкармливают их опаленным перцем? Есть такая хитрость среди владельцев драконов: хочешь привязать его к себе по-быстрому — накорми наколдованным огнем. А перец повышает температуру тела саламандрам, меняя цвет пламени на гамму «злодеев». К счастью, пусть в логике этим мошенникам не откажешь, их попытки бесполезны, ведь малыши кормильцев не запоминают.

Когда они разошлись и мама отправилась занимать место у костра, Драко отошел к стоявшей неподалеку Аль. Несмотря на всеобщее радостное возбуждение, она выглядела мрачнее обычного.

— Волнуешься, как бы не столкнуться с нами в Битве? — полушутливо спросил у нее Драко.

— О, вовсе нет, — отозвалась Алитерра, немигающим взглядом глядя на огонь. — Мне совершенно не о чем волноваться. Ведь даже если тете Эре придется столкнуться с отцом, меня в этой схватке не будет.

— Как так?

— Ты же сам видел, как я колдую, — горько усмехнулась Аль, и Драко увидел, как у нее заблестели глаза. — Такой бездарности не место на Битве.

То, как она это сказала... Драко был уверен, что кузина просто повторила чужие слова. Своего брата? Или, может быть, отца? И как часто она слышит нечто подобное, раз уже даже успела в это поверить?

— Добрый вечер, мои дорогие, — разнесся по площади рокочущий голос Базилиуса. — Прошу, давайте не терять времени даром. Успокаиваемся и разворачиваемся ко мне. Да, благодарю вас. Итак, сегодня я обойдусь без традиционной и наверняка уже осточертевшей вам речи про клан МакФасти как последний рубеж защиты волшебного мира. Если кто вдруг забыл о том, как мы важны и восхитительны, подходите позже, и я расскажу вам об этом в частной беседе. А теперь — внимание на саламандр!

Дедушка хлопнул в ладоши — и сотни саламандр метнулись из огня в разные стороны, тут же попадая в руки участников Битвы. Секунду спустя они уже начали менять цвет, и вот уже по площади раскатились первые стоны разочарования.

Но Драко не было дела до всех собравшихся. Его волновал исход жеребьевки лишь одной ветви клана.

Саламандры в руках дядюшек Леодаса, Виктора и Филиппа и у кузена Джареда горели белым и пронзительно-голубым огнем. «Злодеи», повезло.

Дядя Асмодей оказался первым, кого Драко увидел в роли «защитников» из их семьи. Перебрасывая саламандру с ладони на ладонь, он взволнованно переговаривался с женой и, кажется, не вполне понимал, что же ему теперь делать.

А вот Эдриан и Ингрид, тоже получившие красноватую ящерку, удивленными не выглядели. Да оно и понятно, если Эра не пошутила насчет их отца-провидца.

На маму Драко посмотрел с опаской, внутренне готовясь ко всему. Раньше он считал, что если заранее представить худший сценарий, попадание в него пройдет не так болезненно. Только вот на этот раз не сработало.

Вид пылавшей красновато-рыжим огнем саламандры ударил его под дых не слабее бладжера.

1) Парфорсная охота — вид охоты с гончими собаками, которые гонят зверей до их полного изнеможения (взято из Википедии)

Вернуться к тексту