Лягушка Интриганка (джен)

Заканчивая с обедом, я спросила Бальтазара, приобрёл ли он бассетский сервиз, и, получив утвердительный кивок, велела принести чайную пару в кабинет. Выбрал он именно то, что и требовалось — симпатичные нежно-розовые чашки, будто бы из лепестков, с изящной ручкой, и подобные им блюдца с позолоченной каймой. Форма была исполнена достаточно искусно, но я знала, что проблема крылась в самой керамике. Внимательно осмотрев пару, я перевела взгляд на Бальтазара.

— Ты можешь сделать копию из костяного фарфора?

— Разумеется, миледи, — он улыбнулся.

— Во время чаепития прислуживать будете вы с Уиллом, — я сощурилась. — Ты подашь копии всем леди, кроме мисс Бассет — она должна получить оригинал. И её чашка должна лопнуть у неё в руках. Пусть Сара приготовит приличное платье, чтобы леди могла переодеться после этого. Уверена, что остальные леди потребуют замены сервиза, так что подготовь веджвудский фарфор матушки.

— Понял, — кивнул дворецкий.

— Когда придёт девушка для собеседования?

— Я назначал ей на три, — он как будто прислушался. — Кажется, она уже здесь.

— Хорошо, — я кивнула ему на дверь, намекая, чтобы привёл её ко мне.

Чашка так и осталась у меня на столе, и я ещё некоторое время рассматривала её. Художник у графа Бассета и в самом деле был очень хорош — во внешнем виде пары я не нашла ни одного изъяна. Сделай точно такой же сервиз Веджвуд, его бы разбирали как горячие пирожки, даже если бы это было дорого. Возможно, именно художник и держал бассетскую керамику на плаву, поскольку слухи о низком качестве продукции заметно снижали спрос. А решался вопрос довольно просто, только требовал вложений. Что примечательно, продавал граф изделия своей мануфактуры по высокой цене, так что средства на повышение качества материалов у него должны были быть, однако посуда оставалась всё таким же красивым барахлом.

Бальтазар вернулся минут через пять вместе с миловидной девушкой лет двадцати пяти. Её внешность не была яркой или запоминающейся — тёмно-русые волосы, серые глаза, округлое лицо, средний рост и средняя фигура. Вошла она тихо, как будто была вообще без обуви. На ней было симпатичное коричневое платье в клетку безо всяких украшений. Иначе как скучным его было не назвать. Но это было именно то, что нам и требовалось.

— Бетти Бутчер, — представил дворецкий.

— Приветствую, ваше сиятельство, — поклонилась она. — Мне сказали, вы ищете человека для работы в доме Милвертона.

— Это так, — я сощурилась. — У тебя есть какой-то интерес в этом?

— Да, — Бетти кивнула и оживилась. — Я работала горничной у графини Черригров, она была очень доброй хозяйкой. Экономкой у неё была дочь виконта Мисфита, и она имела намерение выйти замуж за графа, а у хозяйской четы всё было хорошо. Тогда она подстроила так, чтобы Милвертон прислал хозяину любовные письма графини, которых она на самом деле не писала. Моя бедная хозяйка в итоге покончила с собой, а меня выгнали, ведь я до последнего пыталась убедить графа в том, что всё это ложь. Хозяйку уже не вернуть, но если я смогу помешать тем же мерзким способом разрушать другие жизни… Думаю, она была бы довольна.

— Так для тебя это личное, — я переплела пальцы. — Ты умеешь читать и писать?

— Да, хозяйка хотела сделать меня старшей горничной и научила грамоте, — сообщила она.

— Скажу сразу, полностью блокировать деятельность Милвертона в мои планы не входит, — я пристально уставилась на девушку. — В некоторых случаях правду стоит вскрывать, и иным людям нужен щелчок по носу из прошлого. К тому же, он сразу поймёт, что причина в тебе, если после твоего прихода все его сделки начнут срываться. Он преступник, так что можно даже не задаваться вопросом, что он с тобой сделает.

— Я поняла, — мрачно сообщила Бетти.

— Однако это не значит, что я просто закрою на него глаза, — я улыбнулась. — Мне нужно, чтобы ты изучала все сведения, которые попадают ему в руки, и передавала их мне. Я смогу предотвратить ситуации, подобные трагедии графини Черригров. К слову, граф женился на экономке?

— Да, — скорбно сообщила она.

— Думаю, нельзя оставлять доведение до самоубийства безнаказанным, — я изогнула бровь. — Предоставь это мне. Я заставлю эту женщину пожалеть о том, что она сделала.

— Она умрёт? — сощурилась Бетти.

— Это излишне, — я ухмыльнулась. — Вряд ли я ошибусь, если предположу, что она стремилась жить в достатке и получать все блага замужества за богатым человеком. Самой страшной карой для неё, вероятно, будет возвращение к жизни, когда необходимо работать. Человек может страдать, только пока жив. Но давай пока отложим эту тему — прежде чем что-то предпринять, я должна подготовиться.

— Если вы обещаете, что эта женщина получит сполна, я готова для вас на всё, — уверенно заявила девушка. — Можете не посвящать меня в детали.

— Хорошо, — я кивнула. — Поскольку тебе предстоит иметь дело с преступником, ты должна быть очень осторожной. Новому хозяину совершенно не нужно знать, что ты умеешь читать и писать — напротив, постарайся изобразить наивную девушку, которая понятия не имеет, что самоубийство графини как-то связано с Милвертоном. Старайся выполнять все поручения хорошо, но не перестарайся. Не нужно проявлять инициативу — лучше слиться с остальной прислугой в доме. Осторожно расспроси о тех, кто регулярно бывает в доме, но только в том ключе, чтобы оказывать им верный приём, иначе вызовешь только подозрения. Первые пару месяцев к тебе будут присматриваться и проверять. Тебе стоит показать себя честной горничной, однако без исключительно высоких моральных принципов.

— Я поняла, — Бетти кивнула.

— Начинай потихоньку изучать дела Милвертона после того, как тебе удастся втереться в доверие как к нему, так и к остальной прислуге, — продолжила я. — Имей в виду, что следить за тобой могут буквально все. Только когда будешь уверена, что контроль ослаб, найди способ связаться со мной. Мы пока придумаем, как делать это регулярно, чтобы связь между нами не отслеживалась.

— Мой старший брат теперь работает кэбменом, — задумчиво произнесла она. — Не будет ничего странного или подозрительного, если я буду с ним видеться в своё свободное время. А для вас или ваших слуг не будет странным время от времени брать кэб.

— Теперь? — переспросила я. — Видишь ли, я бы не хотела включать в схему людей, которым не могу доверять.

— Прежде мы оба работали у графа, он был возницей, — отозвалась она. — Графиня была добра к нему, и Майк тоже не верил в её вину, за что и был уволен новой хозяйкой. Для него это тоже личное.

— Хорошо, — я кивнула. — Мы сами его найдём. Не нужно скрывать то, что ты была сегодня здесь — просто скажешь, что мы тебя не приняли на работу. Если спросят причину… Скажи, что нам требовалась особа, умеющая читать. Можешь даже возмущение этим фактом выразить.

— Поняла, — Бетти кивнула.

— Об оплате, — я сощурилась. — Милвертон будет платить тебе жалование, и если ты будешь тратить больше, чем получать, это будет подозрительно. Но это не значит, что платить я не буду. Я открою счёт, куда каждую неделю будет поступать две гинеи. Когда история с ним закончится — а преступная деятельность обычно приводит людей к ранней кончине так или иначе — у тебя будут накопления на этом счету. И если при этом тебе будет нужна работа, я отправлю тебя в своё поместье в маркизате.

— Спасибо, ваше сиятельство, — она улыбнулась. — Я сделаю всё как вы сказали.

Я кивнула, и Бетти ушла. Провожал её Уилл, а мы с Бальтазаром остались в кабинете в полной тишине. Он не спешил говорить что-либо, а вот у меня был целый сонм вопросов. О самоубийстве графини Черригров мне было известно — событие было довольно шумное. А вот причины я не знала. Граф Черригров прежде не попадал в сферу интересов псарни и вёл мирную и довольно уединённую жизнь близ Эдинбурга, приезжая в Лондон только на рождественский период светского сезона. Его жена была тихой женщиной со слабыми нервами, как говорили, и её самоубийство наделало много шума. Кто-то обвинял графа, но в нём самом была такая смесь скорби и гнева, что общество решило, будто она не выдержала того, что так и не смогла родить. Произошло это сравнительно недавно, так что новость о повторном браке графа была несколько озадачивающей — об этом не было ни единой сплетни. И если всё так, как рассказала Бетти, новую графиню нужно было наказать.

— Разумеется, ты всё знал, — озвучила свои мысли я.

— Разумеется, миледи, — улыбнулся Бальтазар. — Не найти человека для такой работы лучше, чем того, кто заинтересован в ней лично.

— И как ты её нашёл? — я подняла голову так, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Я немного разведал шумные события светского общества, к каким вы проявили равнодушие, и вышел на самоубийство графини, — он улыбнулся. — Мне показалось это странным, и я разузнал обстоятельства этого события. Мисс Бутчер рассказала правду — доказательства измены графини были подделаны мисс Мисфит и через Милвертона отправлены графу. А он человек вспыльчивый, хотя и отходчивый. Если графиня признала вину и умоляла простить её, он бы, вероятно, сделал это. Но поскольку она была невиновна, скандал только набирал обороты. Итог вам уже известен. Тогда я разыскал уволенных из дома графа слуг и так нашёл мисс Бутчер.

— Вот как… — протянула я. — Тогда мне действительно нужно придумать кару для новой графини Черригров и способ её устроить.

— Что вы намерены делать? — Бальтазар сощурился.

— Не стоит спешить, — я улыбнулась. — Пусть эта женщина привыкнет к новой жизни и расслабится. Тогда падение будет только больнее.

— Полагаю, вам также будет полезно знать, что граф бесплоден, а его нынешняя жена очень расположена к садовнику, — улыбнулся в ответ дворецкий. — Или, если желаете, можно подослать к ней другого мужчину.

— Откуда тебе известны такие подробности о графе? — озадаченно нахмурилась я.

— Я бы назвал это своей способностью, — мягко заметил он. — К примеру, мисс Бутчер плодовита как кошка, у мистера Уокера с этим вопросом тоже всё в полном порядке…

— Не продолжай… — я сжала пальцами переносицу, а потом встряхнула головой. — Было бы здорово убить двух зайцев одним выстрелом, — сощурилась я. — Стоит подумать, как толкнуть её в объятия Бастардфилда.

— Уверен, светский сезон откроет такую возможность, — улыбнувшись исковерканному имени, кивнул Бальтазар.

— Каким он, однако, будет насыщенным, — кивнула я. — Что ж, позови Сару. Мне нужно устроить небольшой маскарад ради одной беседы.

Из-за необходимости побеседовать с сэром Рональдом пришлось пожертвовать пятичасовым чаем, что огорчило Лоренцо. Впрочем, я успокоила его тем, что с удовольствием съем приготовленный десерт на ужин. В холле перед уходом я застала дядю, который, как оказалось, тоже собирался в клуб «Багатель». Я в таком виде не могла выйти через парадное крыльцо, а потому вышла через сад и обошла особняк так, чтобы столкнуться с ним у дверей. Мы поприветствовали друг друга так, будто не виделись пару минут назад, перекинулись несколькими фразами о том, куда собрались держать путь, и дядя пригласил мистера Трелони ехать вместе с ним. Забравшись в экипаж, на запятках которого сидел подозрительно осмотревший меня мистер Уокер, мы уселись напротив и некоторое время просто молчали.

— Удивительно забавный вид у тебя, — наконец произнёс он. — Зачем ты едешь в клуб?

— Мне надо поговорить с сэром Рональдом, если это не очевидно, — отозвалась я.

— Приватно, разумеется, — дядя сокрушённо вздохнул и покачал головой.

— Не совсем, — задумчиво изрекла я. — Вообще-то, будет неплохо, если ты поприсутствуешь. Было бы идеально, если бы и граф оказался там.

— О, и о чём же пойдёт речь, раз ты считаешь нужным посвятить меня в это? — он удивлённо вскинул брови.

— О моей помолвке, — мрачно отозвалась я. — Видишь ли… Я предполагаю, что несколько поубавить мешающий работать ажиотаж вокруг моей персоны можно только с помощью фиктивной помолвки, а мне вдобавок нужно иногда беседовать с сэром Рональдом, так что мы посчитали это неплохим вариантом. Устроить это после бала Шарлотты будет не так сложно, но возник один внезапный фактор: вчера мне довелось пить чай с её высочеством принцессой Александрой, и беседу с ней придётся учесть.

— В Британии вообще есть аристократы, не озабоченные твоим семейным положением? — дядю перекосило.

— Да, — я усмехнулась. — Ты.

— Кажется, я становлюсь невольно вовлечён в этот вопрос, — он улыбнулся.

— Ничего не поделаешь, раз уж ты мой опекун, — я пожала плечами. — Извини.

— Я не это имел в виду, — дядя покачал головой.

— Не воспринимай это так серьёзно, — я усмехнулась. — Благодаря тебе я могу не торопиться. А когда будет подходящий момент, Бальтазар найдёт для меня идеального партнёра.

— К слову о нём, — он внезапно посерьёзнел и сощурился. — Ты знаешь, что он вполне может быть в курсе, что ты как бы не совсем Габриэль?

— Да, он в курсе, мы уже обсудили это, — я озадаченно нахмурилась. — Но откуда это известно тебе?

— Потому что Кара знала, — отозвался дядя. — Ты тогда покинула тот мир раньше, чем я, и после победы у нас с ней был короткий разговор. Она знала и о твоём присутствии, и о том, кто я.

— А… — только и смогла выдавить я.

— И я предположил, что как твой контрактор он может быть в курсе дел, — закончил свою мысль он, а потом озадаченно изогнул бровь: — А зачем ему искать тебе партнёра?

— Это связано с выполнением условий нашего контракта, — я вздохнула. — Дело несколько усложнилось по того, как мы выяснили, почему… э… был произведён ритуал его призыва. В общем, его исполнение — это надолго.

В карете снова повисла тишина. Я думала о том, что опять оказалась не в том времени, когда вопросы о замужестве являлись бестактными и в ответах на них можно было упражняться в остроумии. И я с ужасом подумала о том, что помимо полезных тем, которые я планировала поднять, во время чаепития все разговоры сведутся к балу и браку. Как будто никаких других вещей в жизни не было…

Мы подъехали к клубу одновременно с другим экипажем, и я подумала, что удача была ко мне сегодня лицом и улыбалась во все тридцать два — это была карета графа Фантомхайва. Мистера Трелони он знал, и когда мы здоровались перед крыльцом клуба, он с трудом сдерживал усмешку. Ну, мой вид действительно был потешным, так что винить графа было не в чем. Дядя представил мистера Уокера, и мы все прошли внутрь, где практически нос к носу столкнулись с сэром Рональдом. Одного взгляда на меня ему было достаточно, чтобы предложить пройти в курительную, куда мистер Уокер приглашён не был — дядя велел ему присмотреть за залом и игроками. Впрочем, графа и сэра Рональда несколько изумило, что я попросила дядю присутствовать при разговоре. Мы прошли в дальнюю комнату, и Адэр плотно закрыл дверь, убедившись, что коридор пуст.

Растягивать сомнительное удовольствие мне не хотелось, так что я выпалила новые вводные, как пластырь оторвала — резко, чётко и кратко. Когда я умолкла, в курительной минут на пять повисла гробовая тишина, которую разбавляла только бившаяся в стекло муха. Идея её высочества вызывала у всех нас лёгкую оторопь, путая планы. Наконец граф мотнул головой и заговорил.

— А о псарне её высочество узнает только тогда, когда станет её величеством, если его высочество сочтёт нужным сообщить ей, — мрачно заметил он. — Так что невозможно объяснить, почему подобный союз совершенно невозможен.

— Именно, — я кивнула. — И это несколько путает дело.

— Хм… Разговор был неофициальный, — сощурился граф. — И вы в принципе не должны были говорить об этом никому. Так что можно представить историю с вашей помолвкой как не ваше решение, леди Габриэль.

— С учётом всех обстоятельств это возможно? — дядя склонил голову набок.

— В принципе, да, — граф кивнул. — Мы можем разыграть очень интересную сцену — представим, что это я договорился о помолвке. Причём на момент бала Шарлотты только с сэром Рональдом. По плану бала первый вальс леди должна танцевать со своим отцом — в нашем случае с опекуном. А вот второй уже относится к симпатиям, так что…

— Тема сложнее, — вклинилась я. — Я планировала танцевать с дядюшкой и второй вальс, чтобы обозначить отсутствие намерения выскочить замуж как можно скорее. Третьим танцем бала обычно является мазурка, которую я бы с удовольствием пропустила, однако именно её в данных условиях мне стоит отдать сэру Рональду.

— Меня на балу не будет, — продолжил граф. — И я думаю, что именно там, в кулуарной беседе, вы, сэр Рональд, и скажете мистеру Джемстоуну о нашей договорённости. Не наедине, разумеется, а так, чтобы вас слышали. А вы, мистер Джемстоун, должны возмутиться моим самоуправством.

— Но не сильно, — добавила я. — Поскольку помолвку мы всё же планируем, это не должно выглядеть как скандал — скорее лёгкое недовольство. Однако мне тогда нужно будет сгладить эту историю ещё одним танцем с сэром Рональдом, после чего будет уместно уехать с бала.

— И нам не стоит сильно увлекаться своими делами, — напомнил Адэр.

— Жаль, что вас не будет, сэр Винсент, — заметила я.

— Для вас моё присутствие только усложнило бы ситуацию, леди Габриэль, — улыбнулся он.

— Как будто сейчас она простая, — криво улыбнулась я и подумала, что было бы неплохо, если бы за оставшееся время она не усложнилась ещё больше. — В любом случае, до сентября ещё может произойти что-то, что вынудит снова вносить коррективы в план. Но теперь он у нас хотя бы есть.

— Хорошо бы, чтобы по нему всё и прошло… — протянул сэр Рональд. — Что ж, если мы всё обсудили, почему бы нам не спуститься в зал и не сыграть партию в вист? Мистера Трелони видели входящим, и если вы снова уедете, не сыграв, будет уже немного странно.

— Пожалуй, — согласилась я.

И пока мы спускались в зал, в моей голове творился ужасный кавардак. Я вспомнила, что мне нужно было пригласить учителя танцев, а это как-то вылетало из головы. Потом до меня дошло, что я не взяла свой кэб, а возвращаться вместе с дядей в экипаже было бы уже подозрительно, раз уж мы вместе приехали. Брать какой-нибудь, чтобы меня высадили за домом не позволяла паранойя, так что оставалась только пешая прогулка. Ну, или можно было Бальтазара через контракт позвать, что уже было мыслью более перспективной.

Мистера Трелони в клубе знали как человека молчаливого настолько, что некоторые считали его немым. А всё потому, что мой голос меня бы выдал. Играла я редко и не больше пары партий с маленькими ставками, чаще просто грея уши, чем увлекаясь картами. Приказ Бальтазару я произнесла тихо под шум двигаемых стульев, так что меня никто не слышал. Я велела ему отправить за мной кэб и передать дяде мою просьбу вернуться к ужину домой. Мы сыграли пару партий, в которых дядюшка был моим партнёром, первую выиграли, вторую проиграли, и все остались при своих. Заметив Бальтазара в зале, я поднялась, кивнула партнёрам по игре, и граф картинно посокрушался, что мне — мистеру Трелони — уже пора уходить. Просьбу вернуться к ужину дворецкий передавал уже у меня за спиной, и я буквально ощутила взгляд дяди в спину.

Мой кэб проехал к особняку окольными путями, так что я приехала позже, чем дядя. Но он, очевидно, дожидался меня в холле, поскольку именно там я его и нашла.

— Знаешь, довольно занятно получить от тебя послание, когда ты буквально в нескольких футах, — усмехнулся он.

— Не могла же я себя выдать, — улыбнулась я.

— Я по твоему молчанию так и понял, — кивнул дядя. — Ты попросила меня вернуться по какому-то делу?

— Нет, просто не хотела есть в одиночестве, — я пожала плечами. — Это дерзко с моей стороны?

— Не думаю… — протянул он. — Я в любом случае собирался так и сделать, так что нет особой разницы. Даже хорошо, что ты дала мне повод уехать.

Мы разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться в домашнее платье, и снова встретились уже в столовой, куда я снова пришла позже. Что неудивительно, учитывая все сложности процесса смены моего туалета. Когда уже наступит то благословенное время, когда завтракать можно прямо в пижаме и в ней же некоторых гостей принимать? Ну, или хотя бы платье-шемиз вернётся…

Мрачные думы о корсетах занимали мою голову до самого десерта — безе. На столе оказался большой серебряный поднос, застеленный льняной салфеткой, на которой была построена целая пирамида из разноцветных безе. Такого количества за глаза хватило бы человек на восемь-десять, которые до этого не поужинали бы плотно, как мы с дядей. Сухое и сладкое пирожное никогда не входило в список моих любимых, но выглядело оно очень красиво, так что я решила попробовать. А оно буквально таяло в рту. Цветным оно оказалось, потому что Лоренцо каким-то образом добавил в тесто — или как назвать взбитые белки с сахаром? — фрукты, к тому же, видимо, положил меньше сахара, так что хрустящие сладости оказались не такими уж и сладкими.

— А почему ты не упоминала, что намерена танцевать со мной два первых вальса, а не один? — вопрос дяди прозвучал как гром среди ясного неба.

— Это было не очевидно? — я поперхнулась пироженкой и едва не закашлялась.

— Вообще-то нет, — он мотнул головой. — По прошлому опыту сложилось впечатление, что ты всеми силами будешь стараться если не вообще избегать танцев, то сократить их до минимума.

— Хотелось бы, конечно, но здесь так нельзя, — я улыбнулась. — Я должна танцевать в меру. Если буду слишком мало времени проводить на паркете, поползут сплетни не самого приятного толка. Много — другого не менее неприятного. За бал Шарлотты я смогу пропустить танца два-три, не больше. С дальнейшим светским сезоном та же история. Учитывая мой статус, я могу отклонять львиную долю приглашений, но если буду так делать, испорчу себе репутацию.

— А… Да… — скис дядя. — Про эти особенности времени и общества я как-то забываю постоянно.

— Да, раз уж речь зашла, — я поморщилась. — Бальтазар, нам нужно возобновить уроки танцев перед балом. Пригласи учителя.

— Мадам Донсюз? — уточнил он.

— Было бы неплохо, — я кивнула. — Но если её расписание забито…

— Не думаю, что расписание мадам может оказаться настолько забитым, чтобы отказать вам, миледи, — улыбнулся дворецкий.

Мда… Очень трудно не пользоваться привилегиями статуса, если они способны открыть любые двери. Прямо как лом. Или даже таран. Ужас, что творят с человеком упавшие на голову статус и деньги. Просто ужас…