Дневник убийцы (гет)

"Несколькими часами ранее"

Это действительно первая факультетская вечеринка, которую я соизволила посетить. И всё только из-за того, чтобы не слушать на следующий день рассказов Милинды о том, как ей было весело. Возможно, это и было бы весело даже для меня, если бы не было так шумно и не было бы такой суеты. Праздничное возбуждение, охватившее почти всех моих однокурсников, совсем мне не передавалось. Даже когда мы с «подружкой» наводили марафет. Точнее, в особенности в этот момент. Я даже приготовила по такому случаю несколько подарков, один из которых поспешила сразу вручить Милинде, которая подарила мне какие-то приторно-сладкие духи — в её репертуаре. Я же, как самая порядочная сволочь, купила ей новую помаду, на что она завизжала от восторга. Гарри, весьма банально — новую книгу о квиддиче, а Рону шарф «Пушки Педдл», вроде так их команда называется. Да, это не простой шарф болельщика, он ещё и с подогревом, как сказали его рыжие братья. Надеюсь, он его не задушит, а то меня потом обвинять. А это, между прочим, совсем не смешно, но я всё равно истерически хихикаю, запечатывая этот подарок.

Думаю, зря я злилась на свою соседку раньше, так как оказалось что у неё для меня два подарка. И один из них представляет даже для меня кое-какую ценность. Это браслет, который становится очень холодным, если хозяину грозит опасность. Сомневаюсь, конечно, что Милинде было это известно, когда она покупала красивую побрякушку. Да и я не совсем уверена в этой штуке, но с кольцом смотрится.

Обкрутив новым браслетом запястье, я вышла в гостиную, где было вполне мило. Только мило, и всё! Никаких Санта Клаусов, слава богу. Шутки прочь и ближе к делу. Финиган с Томасом явно постарались, обеспечивая вечеринку напитками — бутылки были расставлены почти везде. Ну конечно, какая же вечеринка без хорошенькой медовухи или огневиски. Но мне кажется для такого количества людей всё равно многовато алкоголя: всего то человек двадцать осталось — седьмой курс почти в сборе. Как же, нужно сделать последний год незабываемым. Может и глупо, но во мне тоже заиграла некая ностальгия. Казалось, что я вижу всех этих людей в последний раз. Не прям в последний, разумеется, но всё равно взгрустнулось.

Кто-то уже впихнул мне в руку стакан с огневиски, который тут же плавно переместился на ближайший стол. Не люблю алкоголь. Никакой пользы, никакой долговременной «радости», а просто кнопка выключения мозга. А мне это не нужно, вроде. Замечаю Гарри, и пытаюсь пробраться к нему через толпу. Вручу подарки, и можно будет вернуться обратно в комнату. Наконец подойдя, улыбаюсь и протягиваю ему первый сверток, как вдруг глаза ослепляет вспышка.

— Таинственная подруга Гарри Поттера — Джейн Эйр! — провозглашает Колин Криви, самодовольно ухмыляясь, и бежит дальше. Когда только этот мальчуган успел стать таким придурком?

Я тут же даю себе твердое обещание поймать этого гаденыша и разбить его надоедливый аппарат. Откуда он только знает меня, да, похоже, меня уже все тут знают… Так, так, так. Криви, где-то я тебя уже отмечала в этом году. Ах, точно! Был комментатором на матче, когда чуть не погибла Джинни Уизли, и первым обнаружил Лаванду Браун. Ну что ж, могу поздравить себя — первый подозреваемый есть.

— Джейн? — пытается привлечь мое внимание Гарри. Оказывается, я всё это время твердо сжимала протянутый сверток.

— Ой, извини. Задумалась, — обронила я, непроизвольно заглядываясь на своего собеседника. Изящная мантия, наподобие той, что он надел на четвертом курсе на Святочный Бал, придавала его облику некую загадочность. Но в это же время, он выглядел как сильный и уверенный в себе мужчина. И совершенно не к месту вспоминаю Малфоя.

— Я как раз собирался купить эту книгу, — улыбнулся он, а я радостно пожала плечами. Только радость была не совсем искренней, мне просто было приятно, что я угадала. Я ощущала себя не в своей тарелке, даже в компании этих парней. Одной мне было легче, наедине со своими мыслями. Легче, но не безопасней. Рону тоже протянула подарок, пытаясь не рассмеяться при виде его скривившегося лица.

— Ужас. Если это работа моих братьев, то я это не надену. Даже если пойду на матч любимой команды! — парень притворно разочаровался, но с улыбкой добавил. — Спасибо.

— У нас для тебя тоже кое-то есть, — объявил Гарри, извлекая из-за спины новехонькую метлу, чуть ли не последней модели.

— Не может быть, — тихо ахнула я, а вся толпа в гостиной, внимание которой было приковано ко мне, зааплодировала. Я же так и стояла, не зная смеяться или ещё что-то делать. Я уже упоминала, что мне никогда не дарили желаемого. Не то, чтобы я мечтала о собственной метле, но у меня была эта идея в проекте. Поэтому я растерялась, не зная как отреагировать. Пока же я пыталась собраться с мыслями, толпа начала скандировать:

— Попробуй! Попробуй! Попробуй!

Хорошо, раз все так просят, то мне терять нечего, только бы в стену не вписаться. Сажусь на метлу и, оттолкнувшись от земли, наворачиваю пару кругов под потолком. Публика радостно визжит, а я качаю головой, опускаясь снова на твердую почву. От высокой скорости меня слегка покачивает, но все равно тело не покидает безрассудная эйфория. Весело обнимаю парней, благодаря их за замечательный подарок — весьма искренне. Плюхаюсь на свободно место на диване, чуть не раздавив кусок пирога, лежащий тут же.

Но на месте мне не сидится: чмокаю Гарри в щеку и собираюсь в комнату, чтобы отнести метлу. Встаю и направляюсь в нужную сторону, но снова мне навстречу бежит Криви, сшибая меня с ног. Уже плюхнувшись на пол, я чувствую тупую боль в руке. Осколок — снова наступила на те же грабли. Колин, к моему глубочайшему удивлению и раздражению, затормозил и помог подняться.

— Прости, я тебя не заметил, — пробубнил он, мгновенно достав палочку и извлекая осколок из ладони.

— Да уж точно, — фыркнула я, отдергивая излеченную руку. Хорошее настроение испарилось вместе с детской радостью из-за метлы.

— Красивый браслет, — кидает он напоследок, а я мысленно посылаю его куда подальше.

Заперев за собой дверь, опускаюсь на пол. На тело накатывает волна отвращения ко всему, что происходит вокруг и к себе в частности. Окошко внутри снова захлопнулось — вот и славно, а то я совсем перестала себя контролировать. В комнате уже слишком темно, но я совсем не хочу зажигать свечи. Свечи — жалкий призрак одиночества, как мне говорила моя няня в далеком детстве. Опускаюсь на пол у самой двери, и сижу какое-то время, сжав древко метлы напряженными пальцами. Этот предмет сейчас символизирует для меня свободу. То, то я могу всё бросить и сбежать ото всех, от всего мира. Именно поэтому не хочется выпускать её из пальцев. Но пустым надеждам нельзя долго придаваться: поднимаюсь, оставляю метлу у кровати, садясь на неё.

Мне не сразу попадается на глаза серый сверток, лежащий на моей тумбочке. Подумав, что это какая-то ошибка, я беру его в руки и рассматриваю, всё таки пользуюсь палочкой, зажигая на кончике «Люмос». На нём мое имя. Пальцы быстро разрывают бумагу, пытаясь прочувствовать, что там внутри. Тонкая книжица в темно-красной обложке и записка. Почерк не знаком, чернила тоже красные:

«Джейн,

С Рождеством, и спи спокойно…»

Омерзение и страх в бешеном коктейле захлестывают меня. Я прямо тону в этих эмоциях, откидывая дневник в сторону и пятясь от него назад. Невероятно и невозможно поверить, что этот человек был в моей комнате, причем, скорее всего, не в первый раз. Может даже трогал мои вещи. Когда он успел? Да! Он! Я теперь точно знаю что это — Он. Фраза «буду рад» сама его раскрыла, хотя, я не думаю, что он так сильно скрывался.

О, Мерлин! Убийца был в моей комнате, и он знает меня, он знает все. Больше никаких передышек, нужно действовать, что-то предпринимать. В тумбочке спрятаны две бутылочки сыворотки правды, пора бы найти им применение. Я найду, я должна его найти и уничтожить. Я должна выжить, я не дам ему себя обыграть, И особенно не дам себя запугать.

* * *

Торжество в самом разгаре, и от этого тошнит. Неужели один из этих людей убивает девушек? Неужели я следующая? Я, а не Лавгуд, не эта наивная дурочка. Но чем я лучше неё, раз уж так же наивно предполагала, что меня всё это не коснется. Сто раз говорила, и скажу в сто первый: я умирать не собираюсь! Поступлюсь всем своими принципами ради так называемой победы. О чем я вообще думаю? Всё-таки я схожу сума. А может я и есть убийца? Что тут такого, ложусь спать и ночами убираю конкуренток, которые мешали мне пробраться к Гарри. Отлично, значит, мне не нужно ловить убийцу и бояться, что он убьет меня раньше. Такой расклад я бы приняла, как ни эгоистично.

Начну, пожалуй, с Милинды. Тут всё очень просто — завлекаю какой-то глупой сплетней про её подружек, а потом предлагаю уже готовый стакан с сывороткой. Пару пустяковых вопросов, чтобы убедится в действии зелья и можно приступать к основному. Спрашиваю в лоб, тихо, но четко, знает ли она убийцу. Милинда качает головой, а стеклянный взгляд направлен сквозь меня. Я оборачиваюсь, слегка вздрагивая, как будто ожидая, что Он стоит позади меня. Ещё один вопрос, уже про свой неожиданный подарок. И это оказывается не её шуткой — она качает головой, хихикая и призрачно намекая на тайного поклонника. Вовремя вспоминаю начало года и интересуюсь, помнит ли она первую ночь, проведенную в школе. На этот раз Милинда кивает и говорит, что ей снились кошмары, какие — не помнит.

Как об стену, какой-то замкнутый круг. Как тут что-то сделать? И вот ещё чего не понимаю, неужели всё это только мне одной нужно? Или все полагают, что все три смерти, за три месяца произошли в результате самоубийства? Три человека, за три месяца, а они празднуют Рождество. Супер вообще. Действительно, когда мне все осточертеет, брошу всё и улечу на метле в деревню к маглам. Отсутствие прогресса такое же, как у волшебников, только список опасностей не так велик. Куда мне, трусихе, тягаться с сумасшедшим маньяком. Разве что в сумасшествии. Откуда только берется этот сарказм…

Да, всё к черту! И черта к черту! Пойду хорошенько напьюсь, и плевать мне будет на всех маньяков мира с Астрономической башни. Лишь бы только лишнего никому не взболтнуть. А Дин? С Дином потом разберусь, никуда он от меня не убежит.

* * *

Ох, ох, ох. Пить, я очень хочу пить. Я в пустыне? Мерлиновы кальсоны, где я вообще и почему так холодно? Глаза не открываются, а под телом ощущается противно ровная поверхность. Голова не раскалывается, и ничего не болит. В голове вообще такое чувство, что ничего нет. Конечно, инопланетяне прилетели и выкачали мо мозг, а мое тело левитировали на крышу Хогвартса. Иначе, почему так холодно?

Надо встать и мне это кое-как удается. Перед глазами первое время все плывет, а когда всё становится на свои места, меня совсем не радует увиденное — я в совятне. Как я здесь оказалось, а главное зачем? Явно не сама пришла. После случая с Лавандой я старалась избегать этого места, и даже большое количество выпитого не изменило бы моего решения. Только Империус.

По телу пробегает дрожь, а тут ещё и браслет становится холодней ледышки. Что это интересно с ним?

— Наконец то, Джейн! — воскликнул кто-то позади меня, я вздрагиваю уже не от холода, но тут же успокаиваюсь, узнавая голос и интонации Гарри. — Я тебя уже несколько часов ищу! Ты куда пропала? Милинда говорит, что ты не ночевала в комнате. И откуда у тебя кровь на руке.

— Не знаю, Гарри! Я уже ничего не знаю, — вздыхаю я, а он мягко обнимает меня, прижимая к груди. По щеке скатывается слеза. Чего это я. Даже не заметила, как разревелась.

— Тише, тише. Всё хорошо. Но больше ни глотка огневиски ты не получишь, — шутит он, и я смеюсь. Смеюсь сквозь слезы.

Во что же я ввязалась?