Невольницы (гет)

Колокольчики в каминных часах за спиной Люциуса призывно зазвонили, наполняя комнату приятной музыкой, а на циферблате появилось изображение нимфы с луной в руках. Мелодично напомнив о том, что до полуночи остается два часа, дива растворилась в воздухе, и лишь после этого мужчина заметил, что за окнами давно стемнело, и направился к себе в спальню. Проходя мимо комнаты жены, он услышал тихий голос Нарциссы и на миг остановился. Решив, что ему показалось, маг собрался продолжить свой путь, но зов повторился — женщина просила его войти. Люциус приблизился к двери. Больше двух лет прошло с тех пор, как его ноги переступали порог этой комнаты. Едва он вошел, свечи под потолком вспыхнули, оттесняя сумрак, и маг не без удивления отметил, что стараниями домовых эльфов в спальне ничего не изменилось за время его отсутствия, и даже полупустой флакон с ароматической жидкостью, забытый на краю комода, стоял на прежнем месте.

— Все никак не дам приказ его убрать, — смущенно улыбнулась с портрета хозяйка обители, проследив за взглядом мужа.

Люциус подошел ближе.

— Я знала, что это ты, — с грустью призналась женщина. — До сих пор помню твои шаги.

Мужчина не ответил, и лишь провел пальцами по резной раме портрета.

— Ты так редко бываешь здесь, и я практически тебя не вижу, — тихо продолжала Нарцисса.

— Ты можешь наблюдать за мной с других картин, — горько усмехнулся он в ответ на ее упрек.

— Ты же знаешь, что я не люблю покидать пределов этого портрета.

Некоторое время они молчали, глядя друг на друга.

— Я видела маглорожденную в доме, — наконец, изрекла волшебница. — И она сказала, что ее купил Драко.

Мужчина кивнул. Нарцисса всплеснула руками и, рванувшись ближе, склонилась так низко, что ее светлые локоны практически коснулись рамы. Устремив отчаянный взгляд на мужа, она горячо зашептала:

— Люциус, ты же знаешь, зачем он это делает. Он просто мстит. Глупая детская выходка…

— Драко уже не ребенок, — перебил ее мужчина.

— Почему тогда ты не хочешь сказать ему правду?

— Хотя бы потому, что пока его ненависть распространяется только меня, и я не хочу, чтобы он сделал и тебя ее объектом.

— Я уже умерла, — напомнила мужу Нарцисса. — И мне все равно.

Люциус молчал, изучая невидимые пылинки на резной раме портрета. Его ладонь все еще опиралась о деревянную поверхность с золотым напылением, которое обошлось в свое время в триста галеонов и вызвало бурю возражений со стороны Нарциссы, стоявшей на том, чтобы оставить лаковое покрытие. Рука жены медленно скользнула ближе и замерла с другой стороны картины прямо напротив его ладони. Их пальцы почти соприкасались.

— Мне больно видеть, что пропасть между вами все больше, — прошептала волшебница, и Люциус услышал слезы в ее голосе. — Я этого не хочу. Нужно сказать Драко. Ты должен.

«Нужно сказать Драко». Забавно. Именно эту фразу твердил сам Люциус два года назад, когда жена радостно сообщила, что ждет второго ребенка. Маг тут же решил все рассказать старшему сыну, но Нарцисса боялась, что Драко будет ревновать, и хотела немного повременить с новостью.

— Я уже не столь юна, Люциус, — кокетливо улыбнулась она. — И не в состоянии объяснить старшему сыну, почему мы забыли о мерах предосторожности. Мерлин упаси, вдруг он воспримет подобную беспечность как эталон, и сделает меня бабушкой раньше, чем я планировала. Давай немного подождем.

Беременность протекала сложно, и в то самое утро Нарциссе стало хуже. Из-за болей в животе она не вставала с постели, но как всегда продолжала храбриться.

— Не вижу причин для беспокойства. Днем меня осмотрят в больнице Святого Мунго, — с излишней беспечностью в голосе заявила волшебница.

— Никаких каминов или порталов, — напомнил жене Люциус, присаживаясь рядом. — Целитель запретил тебе.

— Но я должна быть в больнице сегодня, — попыталась возразить Нарцисса.

— Возьми мою машину, а я доберусь до Министерства традиционным способом, — тоном, не терпящим возражений, перебил ее маг и, склонившись ближе, нежно поцеловал.

— Хорошо, хорошо, — улыбнулась она, погладив его по руке. — Но сначала я позавтракаю с сыном.

Люциус удалился на совещание в Министерство через камин и узнал новость лишь два часа спустя. Сначала он не мог поверить, что отряд сопротивления воспользовался примитивным магловским изобретением, и что оно вообще умудрилось сработать рядом с его замком, несмотря на добрый десяток защитных заклинаний, которыми тот был окружен, а потом ужаснулся, увидев заключение экспертов: отдел по контролю не смог обнаружить бомбу при последней проверке. Люциус негодовал, а когда прочитал список сотрудников, работавших в отделе, и вовсе пришел в ярость: фамилия «Уизли» значилась в свитке третьей. От смертельного приговора Артура спасли два фактора: в день взрыва его не было в городе, и под действием Сыворотки правды он продолжал твердить о своей непричастности.

— Я знаю, что была неправа, — умоляюще прошептала Нарцисса, вглядываясь в напряженное лицо мужа, словно пытаясь прочитать его мысли. — Драко должен знать, что в машину я села не по твоей прихоти, а лишь по необходимости.

— Нет, — отстранившись от портрета, категорично заявил маг.

— Люциус…

— Нет! — он развернулся и вышел из комнаты, и Нарцисса молчала, не пытаясь его удержать.

Приблизившись к собственной спальне, Люциус покачал головой, отгоняя воспоминание, и резким движением повернул ручку двери. «Ничего не изменишь… Уже ничего». Джинни испуганно вздрогнула, оборачиваясь к открывшейся двери, и мужчина не без удовольствия отметил, что на этот раз на рыжеволосой ведьме ничего нет.

— Ты учишься уважать чужую собственность, Уизли, — усмехнулся маг, наблюдая, как девушка скрещивает руки на груди, пытаясь прикрыться. — Это похвально.

На миг ему показалось, что в глазах гриффиндорки блеснула ярость, но она быстро справилась с собой.

— Мистер Малфой… Поскольку ваши домовики забрали мою одежду…

— Я не давал тебе разрешения разговаривать, — нахмурился Люциус.

— Тогда уж заткните мне рот «Силенцио»! — не сдержавшись, выпалила Джинни, и тут же испуганно прикрыла ладонью рот, опешив от собственной смелости. — Я не…

— Что ты сказала?

В обманчиво спокойном голосе мага гриффиндорка почувствовала столько гнева, что ей захотелось просто исчезнуть. Пока Люциус медленно приближался к ней, она, испуганно озираясь, пыталась просчитать, что будет быстрее: добежать до двери в ванную или кинуться в коридор. Когда до девушки оставалась пара шагов, мужчина неожиданно замер. Джинни удивленно наблюдала за тем, как его правая ладонь накрывает левую руку чуть ниже локтя. Гриффиндорка насторожилась. «У него же там… Черная Метка! — пронеслось у нее в голове. — Он призывает его…» Люциус проследил за ее взглядом, и губы мага изогнулись в недовольной улыбке:

— Ты на удивление проницательна.

Он развернулся и проследовал к шкафу. Джинни потупила взгляд, но, даже не наблюдая за мужчиной, она знала, что маг сейчас надевает мантию Пожирателя смерти. Джинни умышленно не смотрела в его сторону, но ее воображение дорисовывало каждое движение мужчины: вот он небрежно сбрасывает на спинку кресла накидку из шерстяной ткани, тонкими пальцами поправляет ворот рубашки, и, привычным движением достав из шкафа темную материю, набрасывает ее себе на плечи. Выждав достаточно, как ей показалось, девушка подняла глаза на Люциуса. Расправив капюшон, он призвал маску манящими чарами и, наконец, вспомнил о гриффиндорке, замершей за его спиной.

— Полагаю мне не нужно напоминать, что тебе запрещено выходить из спальни? — равнодушно поинтересовался маг.

Джинни, которую колотил озноб, поспешно закивала.

— Но чтобы быть целиком и полностью уверенным… — Люциус достал волшебную палочку.

Девушка уже знала, что произойдет дальше, и, сжавшись, молча ждала заклятия.

— Империо, — едва слышно прошептал маг.

Джинни закрыла глаза.

— Ты не покинешь пределы этой комнаты, — его тихий голос прозвучал совсем близко.

— Да, — кивнула девушка, не открывая глаз, и почувствовала, как слезы оставляют на ее щеках две горячие дорожки.

В ту же секунду она ощутила прикосновение шелка на своей коже. Удивленно распахнув глаза, Джинни увидела как Люциус набрасывает ей на плечи тонкую сорочку. Брови девушки вопросительно изогнулись.

— Это можешь носить, — насмешливо прошептал он, отвечая на ее немой вопрос.

Его улыбка исчезла так быстро, как и появилась. Резко развернувшись, мужчина удалился. Джинни запахнула на себе гладкую ткань, приятно скользившую по коже, и опустилась на диван. В глубине души она до сих пор не могла поверить, что все случившееся с ней происходит на самом деле. «Во имя Мерлина… Пусть это поскорее закончится…»

Едва щека Малфоя прикоснулась ее груди, Гермиона вздрогнула от неожиданности. Она была готова к любой грубости со стороны Драко и ожидала чего угодно, но не подобного поведения. Почувствовав свободу, ее руки рванулись, было, вперед, чтобы оттолкнуть слизеринца, но юноша предвидел этот шаг гриффиндорки, и его ладони вновь припечатали запястья Гермионы к полу.

— Сопротивляться до последнего, да, Грейнджер? — в его шепоте послышались язвительные нотки. — Как большинство упрямых гриффиндорцев… Не сдаваясь, нестись вперед, даже если вас там ждет «Авада Кедавра».

— Мы же не слизеринцы, которые предпочитают отсиживаться в стороне, — огрызнулась Гермиона, гордо вскинув голову, и тут же пожалела о содеянном — глаза Малфоя недобро блеснули.

От колеблющегося юноши, который мгновение назад пытался сдержаться, не осталось и следа. Казалось, он сам ненавидел себя за минуту слабости.

— Слушай меня, гриффиндорская сучка, — прошептал Драко, приблизив к ней свое лицо. — Ты можешь сколько угодно изображать из себя сильную-гордую-непобежденную ведьму, но я все равно сломаю тебя!

— Ты… ты больной! — пробормотала Гермиона.

— Я — твой хозяин, — выдохнул он. — Тебе придется свыкнуться с этой мыслью.

— Отчего просто не убить? — воскликнула она. — Ты же знаешь, что я никогда…

— Заткнись, Грейджер! — рявкнул Драко, но девушка его не слушала.

— … никогда не смирюсь с той участью, что ты мне готовишь!

— Заткнись! — заорал слизеринец.

— А что ты сделаешь? — Гермиона настолько разъярилась, что перестала себя контролировать. — Ударишь? Давай же, ударь меня! Покажи свое хваленое чистокровное воспитание!

Глядя на бившуюся в истерике девушку, Драко неожиданно отпустил ее руки и медленно поднялся с пола. Почувствовав свободу, гриффиндорка перестала извиваться и, запахнув разорванный корсет, села.

— Не зли меня, или я это и, правда, сделаю, — процедил Драко сквозь зубы. — Запомни: я — не твой рыжеволосый слюнтяй…

— Не говори так о Роне! — вскочив, Гермиона бросилась вперед.

В тот момент ярость настолько ослепила ее, что девушка смутно соображала, что делает. Звонкая пощечина, словно яркая вспышка, вернула ее в реальность. Юноша снова занес руку и сделал шаг вперед. Гермиона хотела, было, отступить, но неожиданно увидела, как Драко замер, словно налетел на невидимую стену.

— Не подходи ко… — машинально выпалила гриффиндорка, но договорить не успела.

— Уйди с глаз моих! — рявкнул на нее Малфой-младший, чувствуя, как на запястье начинает пульсировать Метка.

— Что? — удивленно выдохнула девушка, все еще не понимая, что происходит.

— Я сказал — вон! — Драко машинально потер руку, и Гермиона охнула, догадавшись, наконец, что означает этот жест.

Выскочив из спальни, Гермиона автоматически сделала несколько шагов к лестнице, а потом замерла, осознавая, что, скорее всего, призван не только Драко, но и его отец. Судьба в лице Темного Лорда предоставила ей еще один шанс.

— Их не будет в замке, — прошептала девушка, прячась за портьерой.

Она подождала, пока Малфой-младший, яростно хлопнув дверью, скроется в глубине коридора, и осторожно выглянула из своего бархатного укрытия. Поблизости никого не было, и девушка осмелела.

— Джинни! — громко позвала она, двигаясь дальше по коридору и распахивая все встречающиеся на пути двери.

Портреты возмущенно шептались ей вслед, но Гермиону сейчас меньше всего волновало мнение умерших родственников Драко Малфоя.

— Джинни, ты где?

Услышав голос подруги, прозвучавший совсем близко, рыжеволосая гриффиндорка вздрогнула. Ей сердце бешено заколотилось, и она рванулась к двери, собираясь закричать, но неожиданно осеклась. «Он будет недоволен, — пронеслось у нее в голове. — Хотя…ну и что!» Девушка понимала, что заклятие «Империус», наложенное хозяином замка, не даст ей покинуть пределы спальни, но ведь, заклятию немоты она не подвергалась.

— Я здесь! — решительно прокричала Джинни.

Тяжелая дверь распахнулась, в комнату вбежала запыхавшаяся Гермиона и кинулась к ней:

— Хвала Мерлину, я нашла тебя!

Порывисто обняв подругу, Джинни радостно улыбнулась. Пока они вместе, они сильны. И теперь они обязательно что-нибудь придумают.

— Их призвали, — отстранившись, затараторила Гермиона, словно опасаясь, что им не хватит времени. — Я должна найти Дэмиана. А потом нужно отыскать в замке мою волшебную палочку… У Малфоя моя старая палочка, — пояснила она, увидев удивленный взгляд подруги. — Он спрятал ее, но сомневаюсь, что он носит ее с собой. Я смогу сделать портал! И мы перенесемся…

— Я не могу, — едва слышно прошептала Джинни, покачав головой.

— Но почему? — удивленно воскликнула Гермиона и тут же охнула от страшной догадки. — Неужели на тебе заклятие «Империус»?

Джинни молча кивнула, а потом заявила на удивление жестким голосом:

— Сейчас не время для сантиментов. Ищи сына. Вы сможете перенестись в дом моих родителей…

— Я не оставлю тебя! — упрямо буркнула Гермиона.

— Ищи Дэмиана, — настойчиво повторила Джинни. — А потом мы найдем какой-нибудь выход…

Поиски мальчика затянулись. Фамильный замок Малфоев был огромным, и Гермиона стала подозревать, что бесконечным спальням и гостиным не будет конца. Девушка не знала, сколько времени она безуспешно ходит по этажам, и в какой-то момент ей даже показалось, что те же самые комнаты проверяются ею повторно. За окнами давно царила ночь, и без того темные коридоры замка погрузились во мрак. «Только бы успеть», — с беспокойством думала Гермиона, подхватив парившую в воздухе свечу и поворачивая в восточное крыло. Отыскав сытого и сонного сына на кухне в окружении домовиков, которые развлекали его, то и дело поднося всевозможные лакомства, Гермиона вздохнула с облегчением. Радостно обняв зевающего Дэмиана, она повела его за собой, по дороге объясняя план.

— Не хочу я жить у Уизли! — устало бормотал мальчик, плетясь следом.

— Так надо, — отрезала девушка, подталкивая сына к двери спальни, где их ждала Джинни.

— Но мне здесь нравится! Почему я должен уйти?

— Решаю я, — ультимативно заявила Гермиона.

Присев рядом, она взъерошила светлые волосы ребенка и, улыбнувшись, прошептала:

— Дэмиан, поверь мне — так будет лучше.

Джинни, при их появлении радостно вскочившая с дивана, теперь удивленно следила за спором матери и сына, гадая, что стало причиной подобного поведения мальчика.

— Лучше для кого? — не унимался Дэмиан, отталкивая Гермиону и пытаясь привести прическу в порядок. — И почему ты решаешь за меня?

— Потому что я — твоя мать! — срываясь на крик, раздраженно бросила девушка.

— Ну и что? А он — мой отец! — зло выпалил мальчик и отвернулся, насупившись.

— Что?

Гермиона замерла от неожиданности, пытаясь подобрать слова.

— И я хочу жить с ним, — чуть тише добавил Дэмиан.

Девушка беспомощно взглянула на подругу, но та была удивлена не меньше ее.

— Но кто сказал тебе? — недоуменно пробормотала Гермиона.

— Никто. Я же не маленький и все понимаю. Я на него похож. Он подарил мне новую одежду, у меня теперь есть комната, домашние слуги. Мне здесь нравится.

— Дэмиан…

— Я ведь прав? Он — мой отец? Скажи!

Мальчик вопросительно смотрел на нее, но Гермиона онемела от неожиданности.

— Давай, Грейнджер, — раздался за ее спиной знакомый язвительный голос. — Скажи ему правду. А еще лучше — придумай что-нибудь, ты же такая умная.

Гермиона обернулась — Малфой стоял, прислонившись спиной к двери, и с ехидной улыбкой наблюдал за происходящим.

— Что ты ему наговорил? — гневно выпалила девушка.

— Ничего. Просто он не идиот, чтобы не понять очевидное.

— Пару часов назад ты называл его «ублюдком», — с горькой усмешкой напомнила ему Гермиона. — И вдруг сейчас неожиданно воспылал отцовскими чувствами…

— Заткнись, Грейнджер, — угрожающе прорычал Малфой, делая шаг вперед.

— Не вздумай встать между нами, — в тон ему продолжала девушка. — Иначе ты пожалеешь.

Драко усмехнулся, но приблизиться не решился. Остановившись у камина, он осведомился с подчеркнутым пренебрежением в голосе:

— А что ты можешь? Ты же лишена магии…

— С магией или без нее, мы справимся, — фыркнула Джинни, оставшаяся за спиной Малфоя, и потянулась к фарфоровой вазе, возвышавшейся на каминной полке.

Драко так и не успел обернуться на ее голос — произведение китайских мастеров обрушилось на его голову. Со сдавленным криком он рухнул на ковер.

— Что ты наделала? — взвизгнул Дэмиан, кидаясь к замершему на полу слизеринцу. — Ты же убила его!

Джинни изумленно посторонилась.

— Очнись… Отец, пожалуйста, очнись! — всхлипывал мальчик, падая на колени перед неподвижным телом и не обращая внимания на осколки, впивающиеся в кожу.

Видя, как маленькие ладошки Дэмиана обнимают Драко за шею, Гермиона отвела взгляд. Он снова выиграл. Даже будучи поверженным, Малфой умудрился одержать победу над ней. Видя ее переживания, Джинни попыталась помочь и оттащила мальчика в сторону.

— Ненавижу тебя! — заорал он, яростно отбиваясь. — Ты его убила! Ты убила моего отца!

— Джинни, уведи его отсюда! — взмолилась Гермиона.

— Но я… не могу…

Гермиона заткнула уши ладонями и зажмурилась. Сейчас ей хотелось лишь рыдать от бессилия — она столько времени боролась за то, чтобы ее сын не стал копией своего отца, но узы крови оказались сильнее ее уроков. Малфоя Дэмиан полюбил сильнее. Собравшись с силами и глубоко вздохнув, девушка выпрямилась. Сдаться сейчас она не имеет права.

— Надо найти палочку, — пробормотала она, двинувшись к лежавшему на полу Драко.

— Не трогай его, — всхлипывал Дэмиан, но девушка осталась глуха к его крикам.

Осторожно опустившись на колени, Гермиона принялась ощупывать мантию слизеринца, но так и не нашла волшебную палочку. Драко не подавал признаков жизни, но когда девушка дотронулась до его груди, ей почудилось, что она слышит под пальцами удары его сердца. Взглянув на лицо юноши, ведьма увидела, как светлые ресницы Драко дрогнули, и он медленно открыл глаза.

— Грейнджер, у меня ее нет, — со смешком пояснил слизеринец, увидев полный отчаяния взгляд Гермионы. — Когда Темный Лорд призывает нас, к Нему с волшебными палочками никто не ходит.

— Ты жив! — радостно выпалил Дэмиан, вырываясь из рук Джинни и кидаясь вперед.

Мальчик порывисто обнял его, и Малфой с ехидной ухмылкой посмотрел на Гермиону:

— Так ты говоришь, чтобы я не вставал между вами, Грейнджер?

— Я ненавижу тебя, — едва слышно прошептала девушка.

Она чувствовала, как слезы наворачиваются на глаза, но сдерживалась из последних сил.

— Это не ново, — отмахнулся от нее Драко.

Поднявшись, он вызвал домовика и приказал увести ребенка. Заспанный эльф повел мальчика за собой, но дорогу ему преградила Гермиона.

— Дэмиан, ты останешься здесь, — уверенно отчеканила она.

Сын недовольно посмотрел на нее, но все-таки остановился.

— Дэмиан, ты уйдешь с домовиком, — манерно растягивая слова, проговорил Драко.

Мальчик сделал шаг к двери.

— Нет! — не сдавалась Гермиона, вцепившись в руку сына. — Ты останешься.

— Дэмиан, иди.

— Я сказала: нет! — взвилась Гермиона, кидаясь к Драко.

— А я сказал: иди! — прокричал слизеринец ей в лицо. — И он сделает, как я скажу, Грейнджер!

Гермиона видела, как перепуганный домовик робко попятится к двери, уводя за собой мальчика, который этому совершенно не сопротивляется, и почувствовала, как ее накрывает волна гнева. Подавшись вперед, она набросилась на Малфоя и, повалив его на пол, яростно прокричала, вцепившись в шею слизеринца:

— Я уже говорила, что мне не нужна палочка для того, чтобы убить тебя!

— Пусти, — прохрипел Драко, пытаясь ее сбросить.

Как никогда Гермиона желала ему смерти. Ее пальцы все сильнее смыкались на горле Малфоя, и она, возможно, и смогла бы удушить его, но в борьбу снова вмешался Дэмиан.

— Не трогай его! — прокричал он, кидаясь на помощь. — Мама не трогай его! Или я… я буду ненавидеть тебя всю жизнь, слышишь?

Слова сына подействовали на Гермиону как ушат ледяной воды. На мгновение задохнувшись от слепой обиды, она уменьшила давление ладоней, и Драко, почувствовав свободу, отпихнул ее в сторону.

— Стерва, — сквозь зубы процедил он, поднимаясь с пола.

Осколки вазы жалобно хрустнули под его ногами, но юноша этого не заметил — пожирая Гермиону гневным взглядом, он достал волшебную палочку.

— Ты просто вынуждаешь меня, Грейнджер.

— «К Нему с волшебными палочками никто не ходит»? — передразнила его Гермиона, коря себя за легковерность.

Драко собирался съязвить в ответ, но не успел — дверь комнаты распахнулась, и на пороге спальни появился ее хозяин. Джинни, находившаяся ко входу ближе всех, испуганно вздрогнула, но Люциус не обратил на девушку внимания — негодующий взгляд мага был устремлен на сына, все еще стоявшего на осколках и на взъерошенную ведьму, замершую перед ним.

— Драко, позволь поинтересоваться, что ты забыл в моей спальне, и что здесь делает твоя ведьма?

— Пришла в гости к твоей, — съязвил юноша, которого суровый тон отца взбесил еще больше.

Внешне Люциус никак не отреагировал на выпад сына. Мужчина медленно прошел к кровати и сбросил на нее мантию.

— А твоя, ко всему прочему, стукнула меня по голове! — не унимался Драко, пнув один из осколков. — Поэтому вазу, будь добр, восстанавливай сам.

Люциус бережно положил маску на журнальный столик и лишь после этого повернулся к Драко:

— Узнаю собственного сына, — с сарказмом начал он, приближаясь. — Хронический нытик: «Отец, я хочу «Нимбус»!», «Отец, хочу играть за сборную факультета», «Отец, она меня ударила»…

— Прекрати! — выпалил Драко.

— Мне не понять одного, — невозмутимо продолжал Люциус. — Почему ты не в состоянии держать ее в стенах своей спальни? Или я вынужден вновь обучать тебя заклятию «Империус»?

— Я сам разберусь, — огрызнулся юноша.

— Буду признателен. Но вначале — немедленно забери ее отсюда!

Гермиона не без удовольствия наблюдала за тем, как Люциус сбивает с сына спесь. Притихший Дэмиан осторожно подошел к ней и шепотом попросил:

— Мам, давай уйдем.

Боковым взглядом заметив движение, Люциус удивленно уставился на ребенка, который испуганно прижался к матери.

— Почему он до сих пор жив? — гневно осведомился маг, переводя взгляд на сына. — Я же приказал тебе избавиться от него!

— Я помню, — огрызнулся Драко, но не сдвинулся с места.

— Во имя Мерлина, какой же ты слабовольный, — с пренебрежением бросил Люциус, доставая волшебную палочку.

Его рука медленно описала в воздухе полукруг.

— Авада…

— Нет! — неожиданно выпалил Драко, делая шаг вперед, и не давая Люциусу закончить смертельное проклятие. — Я сам, — пояснил он, увидев недовольный взгляд отца.

Мужчина посторонился, а Драко нарочито неторопливо стянул с себя перчатки и, бросив их на журнальный столик, вышел на середину комнаты. Медленно подняв палочку, он направил ее на Дэмиана. Глаза мальчика расширились.

— Ты… убьешь меня? — побледнев, прошептал он.