Вариации на тему рококо (джен)

Кто читал «Круги по воде», данную вариацию можно не читать.

_________________________________________________

Вернувшись поздним вечером из штаба Ордена, Сириус, не ужиная, рухнул в кровать, но отдохнуть ему не дали. Едва он начал засыпать, как раздался громкий настойчивый стук в дверь. Сириус попытался его проигнорировать — мало ли, может, его нет дома, постучат и уйдут — но гость не успокаивался.

— Сириус, я знаю, что ты дома. Открой, — совершенно отчетливо раздался голос... которого он не слышал уже почти три года.

Подпрыгнув, Сириус рванул к двери, распахнув которую, нос к носу столкнулся с взволнованным и каким-то взъерошенным Регулусом. Пару секунд он в ступоре изучал брата, ни слова ни говоря.

— Может, все-таки пригласишь войти? — несколько нервно усмехнулся тот. — Я уж не говорю о том, чтобы поздороваться. Или ты в Гриффиндоре все манеры растерял?

Сириус молча отступил, давая ему пройти, и Регулус с деланной небрежностью вошел в дом. Но маска скучающего аристократа быстро с него слетела, и он принялся с любопытством оглядываться.

— А неплохо тут у тебя. Уютно.

— Ты зачем пришел? — захлопнув дверь, Сириус остался стоять у входа.

— И это вместо: «Здравствуй, брат, я рад тебя видеть»!

Регулус скорчил до боли знакомую обиженную физиономию, в душе всколыхнулось море противоречивых эмоций. Захотелось сначала врезать ему как следует, а потом схватить в охапку и не отпускать никуда. Вместо всего этого Сириус устало произнес:

— Кончай выделываться. У меня и так был тяжелый день.

Регулус резко помрачнел и уставился себе под ноги. Молчал он долго и вдруг едва слышно произнес:

— Прости меня, Сириус. Ты был прав во всем. Я — дурак, что не послушал.

Сириус удивленно моргнул:

— Ты это сейчас о чем?

— О Темном Лорде, — Регулус поднял глаза, совершенно несчастные. — Ты даже не представляешь, до какой степени он безумен.

В голосе Рега звенело отчаяние и ужас. С чем же он таким столкнулся, что до него дошло, наконец? Сириус кивнул на кресло:

— Садись.

Достав бутылку вина, он протянул брату бокал. Подумал, налил и себе.

— Рассказывай.

И Регулус рассказал. О том, что такое крестраж, Сириус знал — не зря же он рос в семье Блэк — но никогда не думал, что может найтись безумец, который бы решился сотворить с собой подобное. А вот ведь нашелся.

* * *

В доме Поттеров царил переполох. Точнее, не во всем доме, а в одной отдельно взятой комнате: Гарри отправлялся в школу. Сам он все утро метался по своей спальне, в спешке собирая все, что еще не успел собрать. Процесс затрудняла Милли, которая прыгала вокруг него и без умолку что-то возбужденно щебетала. Кажется, о том, что он должен непременно — НЕПРЕМЕННО — сразу же ей написать, как там в школе. И вообще писать почаще. Ее синие глаза сияли не менее взволнованно, чем у самого Гарри. Будто это ее в Хогвартс отправляют, хотя ей до школы еще два года ждать. Гарри любил дочь крестного не меньше, чем родных сестер Лору и Глэдис, которые, кстати, благоразумно не путались у брата под ногами, но сейчас ему страшно хотелось, чтобы она исчезла из его комнаты и дала ему собраться.

Словно прочитав его мысли, в комнате появился Сириус и велел Милли спуститься вниз.

— Ну, па-а-ап! — возмущенно протянула она. — Я же помогаю Гарри собираться!

— По-моему, ты ему больше мешаешь, — усмехнулся он и, подмигнув крестнику, решительно выпроводил дочь из комнаты, не обращая внимания на ее попытки сопротивляться.

Оттого что Милли перестала мельтешить перед глазами, сборы пошли гораздо быстрее, и Гарри уже в последний раз проверял свой чемодан, когда к нему заглянула мама:

— Гарри, солнышко, ты готов?

Он кивнул и подхватил свои вещи, а мама взяла клетку с совой. Белоснежную полярную сову, которую Гарри назвал Хедвигой, ему недавно купили родители в Косом переулке — в честь начала учебы.

В гостиной собрались все, кроме дяди Ремуса, который отправился в Хогвартс заранее. «То есть профессора Люпина», — мысленно поправил себя Гарри. Пора уже привыкать к такому обращению, а то еще ляпнет на уроке.

Зато присутствовали дядя Рег и тетя Корделия с малышами Денебом и Эриданом; и, конечно же, тетя Марлин и Сириус — без крестного в жизни Гарри не проходило ни одно событие.

Неугомонная Милли успела забраться на подоконник и весело болтала ногами, поглядывая на окружающих. Эдвин, как всегда, рядом с Лорой — они все росли одной большой дружной семьей, но эти двое были прямо-таки неразлучны. Малышка Глэдис хвостиком ходила за мамой, стараясь принять участие во всем, чем та занималась. Мама смеялась, что вот у нее главная помощница растет, не то, что старшие.

После шумного и веселого завтрака провожать Гарри на вокзал отправились только родители и крестный с Милли. Последнюю изначально не собирались брать, но она так умоляла, что взрослые сдались. Прощаясь с ними на вокзале, среди шума и суеты отъезжающих студентов и провожающих их родителей, Гарри испытывал смешанные чувства. С одной стороны, не хотелось расставаться с семьей: родителями, сестрами, друзьями, которые, по сути, тоже были членами семьи. Гарри чувствовал, что ему будет ужасно их не хватать. С другой стороны — он ведь едет в Хогвартс, где его ждет немало интересного, таинственного, волшебного. Накануне папа с крестным (тайком от мамы) вручили ему совершенно потрясающую карту, которую давным-давно сделали сами. И Гарри уже предвкушал, сколько всего можно исследовать в замке с помощью этой карты. Скучать точно не придется!

Кроме того, он мечтал встретить в школе друзей — таких, как у папы: они ведь все познакомились именно в Хогвартсе.

В последний раз обняв всех по очереди — Милли при этом в сотый раз напомнила ему, чтобы не забыл сразу же написать, — Гарри забрался в красно-золотой поезд, помахал провожающим и открыл дверь первого попавшегося купе, обнаружив там рыжего долговязого мальчишку, в одиночестве сидевшего у окна.

— Привет. Можно к тебе?

— Заходи, — улыбнулся тот. — Я — Рон Уизли.

— Гарри Поттер, — Гарри кивнул новому знакомому и плюхнулся рядом.

Дав пронзительный гудок, поезд тронулся.