Темная жатва (джен)

Вместо Тысячи Ступеней трое герцогских посланцев двинулись окольными путями: через горные тропки, узкие и извилистые. Причем, не слишком надежные: очень уж тесно граничили они порой с пропастями… а временами даже обрывались на них. Не исключались и другие неприятности, вроде хищных зверей, птиц или людей.

Но Леннарт настоял именно на таком варианте маршрута; как объяснил он спутникам, цель их пути находилась отнюдь не в Лесном Краю. Не в этом юго-западном соседе Торнгарда, куда, собственно, и вел единственный Тракт. Карта советника вела на восток от горной страны: туда, где люди не жили уже давно. Обходить же горную страну равниной было, может и несколько безопасней, зато уж точно гораздо дольше.

— А время дорого, — подчеркнул господин Кольм, — тем более что с нами человек, для которого эти горы — как дом родной.

Последнее замечание было в некоторой степени справедливым: Йорм Змей действительно неплохо ориентировался среди гор — по крайней мере, заметно лучше, чем Леннарт и сэр Лейв. Другой вопрос, что уж заблудиться-то в этом негостеприимном месте им грозило далеко не в первую очередь. Больше всего все трое опасались, конечно, нападения горцев; для рыцаря и советника к этому страху добавлялись еще и сомнения в благонадежности спутника.

На чью сторону он встанет, когда запахнет жареным?

Знай эти двое хоть немного о местных обычаях, они бы и не подумали ждать предательства со стороны Йорма Змея. Постыдного бегства — запросто, ножа в спину при удобном случае — вполне, но только не перехода на сторону бывших соплеменников. Ибо просто подвернувшихся чужаков люди горных кланов могли хоть ограбить, но оставить в живых. Ну или похитить ради выкупа. А вот изгою, пошедшему, вдобавок, в услужение к врагам, подобного снисхождения не полагалось. Только смерть, да еще как можно более жестокая: в назидание другим горцам, особенно молодым. Чтобы страшились участи изгоя и дабы больше ценили родной клан — опору свою и защиту. То, чего изгои и предатели сами лишали себя и по собственной воле.

Так что встречи с бывшими сородичами Йорм опасался не меньше, а даже больше, чем господин Кольм и сэр Лейв Краснобородый. Однако… повезло: никто из Медведей, Волков или Барсов; вообще ни один человек с огромным топором и одетый в звериные шкуры, на пути их так и не встретился. Более того, первый день прошел вообще без приключений… если не считать ночь, когда на стоянку трех посланцев Торнгарда напали «ледяные духи».

Не слишком сильные, зато привязчивые и трудноуловимые для оружия, эти создания выглядели как горсть снежных хлопьев и мелких льдинок, брошенная по ветру, но так этим ветром и не развеянная. Раз за разом и непонятно зачем, они налетали на что-нибудь живое, а в случае отпора поспешно отступали… чтобы очень скоро атаковать вновь.

Когда костер испуганно заметался, а в лицо повеяло непривычным даже для этих мест холодом, ни торнгардский рыцарь, ни господин Кольм даже не поняли что к чему. Они лишь сильнее стали кутаться в свои одежды и пытались как-то заслониться, когда первый из «духов» оказался слишком близко. И только до Йорма сразу дошло, с чем… а, вернее, с кем он имеет дело.

Схватив в одну руку меч, а в другую — головню из костра, бывший разбойник подскочил на ноги и принялся отмахиваться от холодных ночных гостей. Чем не преминул вызвать недовольство попутчиков.

— Ты что делаешь, дикарь? — зарычал сэр Лейв, — я предупреждал: задумаешь что-нибудь выкинуть…

— Вероятно, это какой-нибудь местный ритуал, — предположил Леннарт Кольм… и в следующее мгновение взвизгнул — почти по-бабьи. «Ледяной дух» врезался ему прямо в лицо.

— Да что вы задницы чешете? — крикнул им Йорм, одновременно делая очередной выпад в сторону противников, — помогите же! Не то к утру эти твари из нас душу выпьют.

Очередная атака горца-изгоя оказалась успешной: один из «духов» врезался в стальное лезвие и осыпался оземь горсткой снега. Однако до победы было далеко, ибо врагов оказалось слишком много.

— Про каких тварей ты говоришь, дикарь? — не понял Лейв, — я не вижу здесь никаких…

Однако видеть рыцарю и не потребовалось: с жутким воем на него обрушились сразу три «ледяных духа». Ударили наотмашь — по лицу, засыпая глаза снегом; ударили так, что доблестный сподвижник герцога Торнгардского, едва успев подняться, снова рухнул на заснеженные камни.

«Как мешок с дерьмом», — между делом подумалось Йорму.

Столь лихо разделавшись с рыцарем, «духи» почти сразу потеряли к нему интерес, перекинувшись на Леннарта Кольма. Оружия у того не было, сражаться он не мог и не придумал ничего лучше, кроме как вжаться в землю, укрывшись с головой. И время от времени вскрикивать от боли.

А удача понемногу начала клониться в сторону Йорма Змея. Еще один «дух» был сражен ловким ударом; другого развеял огонь головни. Все понял и решил не отставать от горца-изгоя и сэр Лейв. Едва придя в себя и поднявшись на ноги он, с криком «за герцога!» бросился на льдистых недругов с двуручным мечом наперевес. Орудуя в воздухе этой стальной громадиной, рыцарь хоть никого и не убил, но зато сумел отогнать «ледяных духов» от господина Кольма.

Похоже мечи (особенно, двуручные) для этих мест были в диковинку. А может, «духи» просто оценили по достоинству порыв своего врага. Так или иначе, но, отступив перед яростной атакой сэра Лейва, порождения ночи, снега и льда поспешили убраться восвояси. Все — включая и противников Йорма Змея.

— Ч-что это было? — пролепетал Леннарт, когда понял, что опасность миновала. Его лицо побледнело, сам советник дрожал и испуганно озирался, вглядываясь в ночь.

— Не «что», а «кто», — поправил его Змей, — жители гор, уроженцы этих мест… такие же как и я. Явно недружелюбные… так ведь мудрый господин Кольм и для них приготовил какую-нибудь цепь… или поводок. Разве нет?

Леннарт не ответил; от явных колкостей горца он только отмахнулся. А вот сэр Лейв не сдержался и хмыкнул.