А завтра - Восьмое марта (джен)

— А завтра Восьмое Марта-а!.. — издевательски пропел Руквуд, входя в комнату.

Окружающие покосились на него с неодобрением. С очень большим неодобрением.

Через минуту он уже висел вниз головой перед горящим камином, спешно переосмысливая пословицу «Молчание — золото» в «Молчание — жизнь и невредимая шевелюра», которой, кстати, Руквуд очень дорожил.

— Эй, мужики, вы чего? Я ж пошутил! — взвыл он, отчаянно дрыгая ногами.

— И ты пошутил, и мы пошутили. Шутки разные бывают, — философски отозвался Люциус Малфой, небрежным взмахом палочки возвращая его на место.

— А главная шуточка у нас будет завтра! — уныло заявил Снейп, прокручивая в пальцах волшебную палочку. — Кто-нибудь хоть знает, что дарят на Восьмое Марта и что это вообще такое?

— Голову Тони на блюде! — кровожадно оживился Рабастан Лестрейндж. — Я ему лично яблоко в зубы засуну и листиками петрушки украшу, художественно! Дамам понравится!

— Я бы ему это яблоко не скажу куда засунул, вместе с Восьмым Марта! — мрачно произнес Розье. — Но дамы не оценят, к сожалению!

Упомянутый выше Тони, он же Антонин Долохов — личное приобретение Волдеморта, коим тот заслуженно гордился — был русским! Что само по себе водилось диковинкой, и привлекало к нему прекрасный пол. К тому же он обладал крайне привлекательной внешностью, хорошими манерами и отменным чувством юмора. Последнее чопорные английские лорды в полной мере прочувствовали на себе, и сейчас сидели в гостиной перед камином, нервно глотая джин и прощаясь со спокойной жизнью.

Дело в том, что Антонин частенько развлекал всех рассказами о русских традициях и обычаях, да так образно, что на очередной сочельник все дамы, во главе с Беллатрикс Лестрейндж, послали Лорда и его карательные рейды куда подальше и в полном составе уселись гадать себе суженого ряженого. То, что часть из них была замужем, как-то никого особо не смутило.

Но это было ещё ничего, по сравнению с ночью Ивана Купала… Папоротник тогда так и не нашли, зато под утро с трудом нашли юную Блейз Забини, провалившуюся в единственную на всю Англию медвежью берлогу… с хозяином. Очередное заморское развлечение древних славян прошло на ура, по крайней мере, медведь повеселился. А вот остальные — как-то не очень, разбежавшись во все стороны и украсив собой близстоящие деревья, о магии никто из них так и не вспомнил.

Так они и висели, пока на поляну не примчался разъяренный Волдеморт, в сопровождении вовремя сориентировавшегося в ситуации Долохова. …После чего всем стало как-то неуютно и весьма дискомфортно, ибо Волдеморт, усмирив медведя, с подчиненными не церемонился, пуская снизу жалящие заклятья для пущего ускорения процесса.

А совсем недавно Антонин обмолвился о специальном весеннем празднике работающих женщин, и его рассказ, как оказалось, запал в душу очень многим.

И вот, неделю назад, первого марта, Беллатрикс объявила ультиматум, что женщины тоже имеют право на личный праздник, а долг каждого мужчины этот праздник обеспечить, и вовсе не деньгами!

С трудом выбив из Антонина информацию о том, как проводится это чертово торжество, сильный пол погрузился в глубокие размышления.

Размышления эти продолжались до вечера седьмого марта, после чего наступила тотальная паника, а роковой день приближался со скоростью космической ракеты.

— Так что делать-то будем, люди? — отчаянно вопрошал Снейп.

— Да тебе-то что, ты не женатый, не о чем беспокоиться! — отмахнулся от него Рудольфус. — А вот я да… Что же им подарить-то такое?

— Я вспомнил! — раздался торжествующий вопль Малфоя. — Тони говорил, в этот день цветы дарят, украшения и открытки!

Головы присутствующих синхронно повернулись к Снейпу. Тот нервно сглотнул.

— Вы чего?

— Цветы на тебе! У вас теплицы, там и нарвешь! — отрубил Макнейр. — Так, с одним решили, теперь надо придумать, из чего открытки делать будем!

— Ну, Драко может парочку нарисовать, маме и тете Белле, — несмело предложил Нотт. — И Гойл с Креббом, и мой — тоже в детстве цветочки рисовал и виселицы.

— Цветочки Белле, виселицу Нарциссе! — емко высказался Руквуд и, увидев стремительно багровеющего Малфоя, тут же поправился. — То есть наоборот!

На возмущенные вяканья младшего поколения ровным счетом никто не обратил ни малейшего внимания. Разве что Макнейр предложил задействовать Империус для надежности.

— Правда, тогда боюсь, что сии художества несколько оскорбят взор наших дам! — заявил он и громко захохотал.

— Тебе дай волю, ты каждой томик Касамутры в сокращении преподнесешь, — кисло произнес Эйвери.

— А что, это идея, вдруг Белле понравится! — обрадовался Руквуд.

Теперь побагровел уже Лестрейндж — старший и доступно объяснил Руквуду, куда ему следует пойти и куда засунуть гипотетический томик. Разгоравшуюся перебранку поспешно усмирил Снейп, решительно затребовавший себе кого-нибудь в помощь, ибо цветов требовалось много, и желательно безопасных.

— Лучше, если это будет доброволец.

— Зачем? — удивился Розье.

— Чтоб претензий не было! — веско ответствовал Снейп. — Спраут любит на досуге экспериментировать… с гибридами…

Рабастан резко толкнул в бок сидевшего рядом и слегка задремавшего Люциуса.

— А? Что случилось? — подскочил тот, обводя всех осоловелым взглядом. — Я что-то пропустил?

— Нет, ты только что вызвался добровольцем! — сообщил ему довольный Руквуд, подмигивая Макнейру.

— А куда?

— Потом узнаешь! — торопливо ответил ему Нотт. — Кстати, у нас проблема!

— Какая?

— Нам же надо всех подарками обеспечить, и чтоб никому обидно не было, а то весь дом разнесут!

— Да, каждый из нас должен каждой даме преподнести что-то особенное и вместе с тем не выделяющееся! — поддержал его Розье. — А то будет как на 23-е февраля, помните?

Все опасливо закивали, тот праздник тоже был идеей Тони, после которой сиятельные и не очень господа неделю нервно вздрагивали от каждого звука и глотали валерьянку пополам с огневиски. Причем огневиски решительно преобладало.

— Значит, так, — подвел итог диспуту Розье. — Северус с Люциусом за цветочками. Даешь ограбление Хогвартса!

— Не ограбление, а тихое уворовывание по долгу службы, — деликатно поправил его весьма опытный в таких делах Малфой.

— Банзай, камикадзе, — уныло пробормотал Снейп. — Привет, дружное харакири! И почему я не стал самураем? Вроде бы и внешность подходящая! Волосы б только отрастить!..

— …Уолден, Рабастан и… — Розье помедлил. — …Рудольфус курируют младшее поколение насчет открыток! И чтоб без глупостей там! Макнейр, лично тебе говорю!

— А с каких пор ты у нас главный? — возмутился тот.

— С тех самых! Давайте шевелитесь! Не хватало еще тут перессориться, кто будет командиром. Главный у нас Лорд. И точка! — отрывисто бросил Розье.

— У орангутангов он главный на своих Карибах! Бросил нас здесь! Даже Беллу с собой не взял. Небось, со старым хрычом амуры разводит на пляжах! — раздраженно буркнул Рабастан.

Его вполне можно было понять, после отъезда Лорда вместе с Альбусом Дамблдором в заслуженный отпуск, Беллатрикс ежедневно приходила к нему, чтоб пожаловаться на жизнь, на мужа и на всех мужчин в целом, и разработать план мести. Невозможно было предугадать, что придет ей в голову в очередной раз. И все это притом, что Рабастан принципиально отвергал такой элемент одежды, как жилетки.

— Они на Филлипинах, — сквозь зубы процедил Розье, не оспаривая, впрочем, остальную часть. — И прибудут завтра, поэтому все должно быть готово, как можно быстрее! Так что марш живо!

Младшее поколение тоскливо переглянулось. И у всех промелькнула робкая, не оформившаяся до конца мысль, что может быть в Ордене Феникса люди погуманнее и у них нет жутких традиций неведомой России.

— Амикус, Августус, Мальсибер, Эйвери, — немного успокоившись, продолжил Розье. — организуют… доставку продовольствия.

— Это мы можем! Да ещё как!.. — ухмыльнулся Руквуд.

— Учти, вздумаете по пути продегустировать свои трофеи — превратим в мышей и подарим Нагини, она тоже женщина! — угрожающе предупредил его Розье. Руквуд тут же сник. — Все всё поняли? Хорошо, тогда вперед! Все, кто не у дел, за мной! — скомандовал он, поднимаясь с кресла и отправляясь к двери. — Чего встали? Быстро, быстро давайте! В темпе! Дел много, а нас мало!

Снейп с Малфоем-старшим тяжко вздохнули, переглянулись, посмотрели по сторонам, и не найдя сочувствия, первыми аппарировали на вражескую территорию, то бишь на окраины Хогсмида.

* * *

— Пс-с, Северус! — прошипел Малфой, с опаской оглядываясь по сторонам.

— Чего тебе? — обернулся тот.

— А ты точно знаешь куда мы идем?

— Не имею ни малейшего представления! — злорадно отозвался Снейп, в глубине души крайне довольный паническим состоянием своего обычно высокомерного друга. — А что такое?

— Как, что такое? Мы посередь джунглей, и никаких цветочков до сих пор не нашли! — воскликнул Малфой, забыв от возмущения понизить голос.

— Почему не нашли? Нашли! — справедливо возразил ему Снейп. Действительно, цветов было много, вот только они были с норовом, похуже чем у Дракучей Ивы, а Снейп как-то до сих пор не замечал за собой суицидальных наклонностей.

— Да, но мы же ни одного не сорвали! — продолжал упорствовать Малфой.

Северус только мученически вздохнул и закатил глаза.

— Видишь ли, дорогой друг, не знаю, как ты, но я не имею ни малейшего желания исполнять свои обязательства крестного по отношению к твоему сыну — язвительно объяснил он. — Как и искать подходящий венок для твоего надгробия.

— Чего? — Малфой был полностью поглощен тем, что отцеплял от себя очередную колючую пакость, так что смысл до него не дошел.

— В случае твоей преждевременной кончины! — пояснил Снейп, но увидев чистый незамутненный признаками мыслительного процесса взгляд, страдальчески покачал головой и попытался выразить все то же самое более доступным для понимания языком. — Короче, окочуришься здесь от какой-нибудь ядовитой ромашки, и твой сын сиротой останется!

— А-а-а… Не, не останется! — энергично помотал головой Люциус. — У него ещё же ты будешь! И Нарцисса!

— Я знаю! — смиренно произнес Снейп, махнув на все рукой. — Делай что хочешь, я не буду мешать, но… и лечить тоже не буду!

— Угу, — пробормотал Люциус и деловито направился к ближайшим кустам. — Вот, пожалуйста, очень милые цветочки растут! Фиолетовые!

— Какие? — переспросил Снейп, кинув взгляд на упомянутое растение. — Ты с ума сошел? Не трога…

— Хи-хи-хи!.. — Малфой внезапно залился смехом.

— О, нет! — пробормотал Снейп, в ужасе глядя на тонкую лиловую колючку, торчащую из шеи Люциуса. — Так у меня просто идиот в напарниках был, а теперь он ещё и невменяемый!

— Хи-хи-хи! Я вижу волшебную страну!.. — восторженно восклицал Малфой, кружась вокруг своей оси.

— Ты сейчас еще и розовых бегемотиков с зелеными чертиками видеть начнешь! — мрачно пообещал Снейп. — Ну, почему, из всех окрестных кустов ты ухитрился выбрать именно Glucenu Aspidus! — риторически вопрошал он, стараясь оттащить Малфоя подальше от коварного растения.

— Танцуют все! — громогласно объявил Люциус, отпихивая Снейпа, и принимаясь отплясывать нечто среднее между пламенным фламенко и фокстротом.

Дробный стук каблуков начищенных ботинок по деревянным доскам гулко разнесся по всей огромной оранжерее.

Припозднившаяся профессор Спраут непонимающе подняла голову и прислушалась.

— Тише, Люциус, не надо так шуметь! — шипел Снейп, пытаясь остановить своего не в меру прыткого друга. — Прекрати!

— Мы захватим весь мир! — жизнерадостно вопил Люциус, прыгая вокруг него. — И женимся на профессоре Спраут!

— Вдвоем, что ли? — саркастически уточнил Снейп, сосредоточенно роясь в многочисленных карманах своей любимой мантии. — Ага, нашел…

Найти-то он нашел, но ведь предстояло еще отловить Люциуса и запихнуть-таки ему в глотку свой последний безоар…

Помона Спраут была женщиной либеральных нравов и понимающе относилась к студентам, цветам, пылким признаниям и романтичным свиданиям под какой-нибудь пальмой.

Но на сей раз это перешло все границы.

Мало того, что подозрительные звуки, о причинах которых Спраут предпочитала не задумываться, доносились из запретной секции, в ее святая святых, где росли редчайшие магические эндемики Великобритании, так ещё к этому прибавлялось отчетливое шмяканье и бряцанье, как будто неизвестные негодяи вовсю выясняли отношения, как давние супруги, швыряясь друг в друга горшками. Её горшками! С очень ценными растениями!

«Там оргия!» — с ужасом думала профессор Спраут, спеша к месту преступления, под бешеный скрип досок и ликующие крики — «Нет, там пытают!» — раздались сдавленные вопли и нецензурные ругательства. — «Или насилуют!» — Вопли стали громче, Помона прибавила шагу. — «Там Пожиратели и заложники! — она почти бежала. — «Там… там… Снейп.» — она резко остановилась у стеклянной двери.

Снейп действительно был там, он сидел на полу, прижимая к себе кого-то с длинными платиновыми волосами...

— А, Северус, это ты? — робко произнесла Помона.

Он поднял на нее тоскливый взгляд и грустно кивнул.

— А ты не один? — задала Помона очередной идиотский вопрос

Тот снова кивнул.

— А с кем? — вырвалось у нее, прежде чем она поняла, что спросила.

— Э-э-э… — Снейп спешно пытался сообразить такой ответ, который не навредит его репутации и поможет выкрутиться из опасной ситуации. На ум ничего толкового пока не приходило. — Я вообще-то, кхм…

— Так ты с девушкой?.. — ахнула Спраут, от изумления даже не поинтересовавшись, что, собственно, он забыл в ее теплицах.

— А-а-а… э-э-э, ну да! — выдавил Снейп, избегая ее взгляда, равно как и многообещающего взгляда Малфоя.

— Так, это же чудесно! — восторженно начала было Спраут, но тут же осеклась, нахмурившись. — Северус, я надеюсь, это не ученица?..

— За кого ты меня принимаешь, Помона? — оскорблено вскинулся Снейп, скептически обозрев Люциуса: на ученицу тот не походил даже в полутьме оранжереи, Спраут определенно стоило выписать себе очки. — Мне их и днем хватает по горло, с их взрывающимися котлами! Как у них еще собственные головы на плечах держатся, с таким-то количеством мозгов?!

Спраут только вздохнула, в этом вопросе она была абсолютно солидарна со Снейпом, со всех факультетов ее регулярно радовали глубоким знанием предмета и свежими идеями, только два ученика: Невилл Лонгботтом с Гриффиндора и Луна Лавгуд с Рейвенкло. Остальные отделывались цитированием наизусть учебника, да унылым ковырянием в земле.

— А зачем же ночью-то? — растерянно пробормотала она.

Взгляд, каким наградил ее Снейп, мог бы превратить все вокруг в ледяные статуи без всякой «Импедементы».

— А как ты себе это представляешь днем, хотелось бы мне знать! — ядовито поинтересовался он.

— Э-э-э, — Спраут уже сама поняла, что сморозила очередную глупость. — Я имею в виду, зачем в оранжерее? Неудобно же!

— Знаю! — уныло отозвался Снейп, искоса поглядывая на Люциуса. — Ей романтики захотелось, с цветочками! — последнее слово больше напоминало ругательство.

Малфой старший возмущенно дернулся, со всей силы заехав Снейпу по лодыжке.

— Ах ты су… олныш-ш-шко мое ненаглядное! — выдохнул Снейп, с трудом удерживая себя от рукоприкладства и нецензурной брани.

Брови профессора Спраут грозили уже и вовсе уползти с надлежавшего им места куда-то на макушку. Чтобы Снейп добровольно назвал кого-то «солнышком»! Этот кто-то должен был, вероятно, самостоятельно повеситься на глазах врага (с друзьями у Снейпа было не шибко), устроив из этого шикарное шоу, и красочно корчась в мучительных конвульсиях. Если бы получилось трогательно и с чувством, Снейп еще возможно поаплодировал бы. (Подходящие кандидатуры, смотреть: Сириус Блэк, Гарри Поттер, Альбус Дамблдор).

— Хорошо, Северус, ты не волнуйся главное, отдыхай! — Помона осторожно попятилась к выходу. — Только не шумите сильно, а то мандрагоры разволнуются! Ладно?

Снейп с Малфоем в унисон закивали.

— Вот и хорошо, вот и замечательно! — приговаривала Спраут, потихоньку отступая за спасительные двери. — И Северус…

Расслабившийся, было, Снейп резко вскинул голову, попутно заехав Малфою локтем по печени, тот сдавленно охнул.

— Ты это… в следующий раз,… если понадобится, — занервничала Помона, смущенно прикусив губу. — Не стесняйся обращаться к Розмерте или Аберфорту… а то в школе… это как-то… не очень!

— Обязательно, — с усердием закивал тот, мечтая избавиться, наконец, от добросердечной коллеги.

В конце концов, Мерлин, которому последние десять минут самозабвенно молился Снейп, все же сжалился над несчастным волшебником, и его дух, аккуратно взяв Спраут под локоток, нежно выпихнул ее из помещения, захлопнув за собою дверь.

Щелкнул зачарованный замок.

Снейп с Люциусом переглянулись и, испепеляя друг друга взглядами, разом выдохнули:

— Идиот!

Мерлин, к слову, так и не понял, к кому это относилось, но на всякий случай обиделся на обоих.