Рыцари фей (гет)

— Ну что ж, легкие цели закончились, — сказал Гарри, когда дверь Выручай-Комнаты слилась со стеной. Гермиона и Луна уже устроились на кольцевом диване, том самом, который создала Комната перед их отъездом на летние каникулы. — Пять пустых домов и один, где жил одинокий старик. Отныне нам придется действовать чрезвычайно осторожно как в смысле сокрытия наших личностей, так и защиты от сюрпризов, если нас снова застигнут врасплох. Если бы Руквуд устроил засаду вместо того, чтобы броситься в атаку, мы рисковали не выбраться оттуда живыми.

— Я думала, что необходимость быть осторожными и так очевидна, учитывая, что мы имеем дело с бандой террористов, — прокомментировала Гермиона.

— Лучше повторить лишний раз, чем предположить, что это очевидно, и ошибиться, — Луна подвинулась, давая ему место сесть между девочками, затем прижалась к нему под бочок и продолжила: — Я тут подумала о вариантах маскировки: что вы скажете насчет шелка? Он легкий, а шелк акромантулов довольно устойчив против магии. Драконья кожа была бы лучше в смысле защиты, но подбивать ей мантии выйдет дорого даже с нашими ресурсами, не говоря уже о незаконности, ведь мы не сотрудники Министерства.

У Гермионы вспыхнули глаза:

— А что, если сделать подкладку из чешуи василиска? Недостатка в ней мы не испытываем... — ее улыбка быстро увяла, когда Луна рассмеялась:

— Василиска? Серьезно? Миона, василисков трудно убить магией не из-за особенной сопротивляемости их шкуры, а из-за ее толщины. Считай это победой количества над качеством. Драконам необходимо быть достаточно легкими для полета, и для них прочная чешуя делает ненужной толстую шкуру. В то время как у гигантских змей нет такого ограничения; судя по рассказу Гарри, у фамильяра Салазара шкура была в добрый фут толщиной, наверное. Если сделать из нее доспехи с сопротивляемостью хотя бы как у шелка, они получатся настолько неуклюжими, что мы даже ходить в них не сможем.

— Продолжаем, — вмешался Гарри, когда Гермиона залилась краской от смущения. — Защитные качества нашей будущей маскировки менее важны, чем скрывающие. Мы можем уклониться от проклятий, но не можем рисковать разоблачением.

— Чистая правда. Значит, остановимся на шелке?

Он кивнул:

— Отныне нам также нужно проводить разведку цели. Да, до сих пор этот мир был очень похож на наш собственный, но Гринграсс оказался парнем, а в том доме жил еще один Руквуд, то есть очевидно, что отличия существуют. Если мы еще раз попадемся со спущенными штанами, положившись на предзнание, последствия могут быть серьезнее проклятий одного старика. У нас есть хроноворот, и если мы всё правильно согласуем, то все по очереди сможем отправиться в прошлое и понаблюдать за целью, чтобы убедиться в достоверности наших сведений.

— Придержи-ка эту мысль, Гарри, — сказала Гермиона. Она повернулась к Луне. — Ты не могла бы достать из своего мешка письменный стол Руквуда? Я хочу кое-что проверить.

Луна призвала стол из своего мешка с расширенным пространством, и девушки принялись обшаривать его ящики. Через несколько секунд Гермиона выпрямилась с улыбкой; причина стала понятна, когда она показала миниатюрные песочные часы, наполненные красным песком.

— Как я и подозревала. Со всеми исследованиями, которые он проводил для Волдеморта сверхурочно, вдобавок к своим служебным обязанностям, он обязан был иметь такой. То есть теперь в нашем распоряжении два хроноворота.

— Отлично, — улыбнулся Гарри. — Думаю, нам лучше оставить их в мэноре и звать эльфа, когда нам нужен хроноворот; так нам не придется рисковать, что их найдут и "конфискуют".

— Верно замечено, любимый. Добби? — когда появился их без меры преданный эльф, она опустилась на колени, чтобы быть с ним на одном уровне. — Ты не мог бы отнести его домой и положить вместе с другим?

— Добби может, мисси Герми Грейнджи, мэм, — сказал Добби, и Гарри хрюкнул от смеха. Он совершенно позабыл про этот приказ, но был как никогда рад, что его верный мажордом не забыл. Ошарашенное выражение на лице Гермионы было бесценно!

"Нужно срочно купить или украсть камеру и Омут памяти, чтобы сохранить фото, и мне больше не о чем мечтать. Как жаль, что мы не могли забрать с собой наш фотоальбом".

Гермиона смутилась.

— Пожалуйста, не зови меня так, Добби. Можешь звать меня просто Гермионой.

— Добби сожалеет, мисси Герми Грейнджи, мэм, но хозяин Гарри сказал, что вы не можете отменить приказ, — не заметив, что розовые от смущения щеки девушки вспыхнули рассерженным красным, Добби исчез. Луна посмотрела на одного, на другую, соскочила с дивана и отбежала подальше. Гарри не успел снова поставить ее между собой и Гермионой.

Гермиона многообещающе улыбнулась:

— Ну, "хозяин Гарри", не будешь ли ты так любезен объяснить слова Добби?

— Э-э, ну... Мерлиновы подштанники, неужели это первое издание "Истории Хогвартса"? — он указал ей за спину; когда она порывисто обернулась, он перепрыгнул через спинку дивана.

Гермиона повернулась к нему, ее глаза полыхали. Пытаясь взглядом прожечь дыру в наколдованной им стене, она рявкнула:

— Черт побери, Луна, прекрати хохотать!

— Не могу, — сквозь смех простонала блондинка. — Серьезно, ты вправду на это купилась! Я видела это собственными глазами, и все равно не могу поверить!

Неисправимая книголюбка секунду побуравила взглядом Луну и вздохнула.

— Я вас обоих так ненавижу. Временами я диву даюсь, почему я просто не сбежала в Австралию с родителями, когда у меня была такая возможность, — она плюхнулась на диван, раздосадованно фыркнув.

— Потому что как бы мы тебя ни бесили — будь то умышленно или нет — ты слишком нас любишь, чтобы по-настоящему возненавидеть, — откликнулся он, убрал свой барьер и присоединился к ней. Прошла долгая томительная секунда, прежде чем она смилостивилась и прижалась к нему. — Ты же знаешь, что мы просто шутим над тобой, как в этом моем маленьком розыгрыше с помощью Добби.

— Это не так смешно, когда он пышно титулует меня.

— Не соглашусь, но понимаю, о чем ты. Я скажу Добби, чтобы он снова звал тебя "мисси Герми".

Перед ними раздался хлопок и из пустоты голос эльфа произнес:

— Хорошо, хозяин Гарри.

Гарри удивленно моргнул, как и его подруги. "Вот это да". Он и Гермиона посмотрели на Луну, ожидая объяснения, но равенкловка отрицательно покачала головой:

— Я не эксперт по домовым эльфам, для меня это такая же неожиданность, как и для вас. Может, они всегда краем уха слушают своих хозяев, чтобы услышать, если их позовут? — неуверенно предположила она.

— Есть только один способ выяснить. Добби, она права?

Хлопок повторился.

— Мисси Луни очень умная.

Гарри заулыбался, начиная прикидывать отрывающиеся возможности.

— А почему бы нам не попросить Добби и Винки проводить часть разведки? — вслух подумала Гермиона. — Это даст им отдохнуть от восстановления нашего дома.

— Хорошая мысль. Добби, ты и Винки следующую пару недель понаблюдайте за семьей Гринграсс и как можно точнее запишите их распорядок дня. Если кому-нибудь из вас покажется, что вам угрожает опасность, немедленно уходите и сообщите одному из нас, когда мы будем без свидетелей, — ответа не последовало, и Гарри повернулся к девочкам. — Вы же не против следующими взяться за них?

Ему ответили две хищные улыбки.

* * *

Когда Луна вошла в гостиную Равенкло, то нашла ее кипящей, как пчелиный улей. Хотя если подумать, подобное сравнение оскорбительно и совершенно несправедливо: пчелы суетливы, но их суета по крайней мере организована и целенаправленна. Поймав за рукав какого-то старшекурсника, она спросила:

— Что тут за всеобщая паника?

Парень посмотрел на нее с высоты своего роста и побледнел.

— Э-э, минут пятнадцать назад Чо и ее компания влезли в твою комнату. Через пару секунд они начали кричать, и некоторые пошли помочь им, а остальные побежали за профессором Флитвиком, — он опустил глаза, не вынеся тяжести ее взгляда.

— Ты хочешь сказать, что сучки Чанг решили порыться в моих вещах — снова — и никто не попытался их остановить? Я правильно поняла? — она направилась к лестнице. — Пусть гриффиндорцев обвиняют в безрассудстве, но они по крайней мере действуют, а не стоят в стороне, как бесхребетные трусы!

Столпившиеся в коридоре досужие зеваки прижались к стенам, поспешно расступаясь перед ней. На ее лице застыло каменное выражение, которого никто из них не видел раньше. В спальнях Равенкло у каждого студента была собственная маленькая комната, вероятно, чтобы их разрастающиеся личные библиотеки не выплеснулись на чужую территорию. Миновав несколько дверей, Луна рывком распахнула дверь со своей фамилией на табличке и вошла.

Три девушки висели в воздухе вниз головой, по их одежде и коже пробегали короткие дуги электрических разрядов. Она с трудом удержалась от злорадной улыбки при виде, как ее мучительницы корчатся от непрерывных ударов.

— И полных суток не продержались, значит? Стоило мне выйти за дверь, как вы тут же попытались украсть мои вещи. Ваша проблема в том, девочки, что вы предсказуемы. И еще глупы и невоспитаны, но предсказуемость сейчас существеннее.

— Мисс Лавгуд? — она обернулась к крошечному профессору, стоявшему в нескольких шагах от нее. — Вы не против спустить их на пол? Я уже пытался снять с них чары, но что-то этому препятствует.

— Вообще-то против. Она и ее шестерки вот уже три года растаскивают мои вещи по всему замку: полагаю, что я имею право на небольшую расплату.

— Мисс Лавгуд...

— Ладно, ладно, — она подошла к сундуку в ногах кровати и постучала палочкой по латунной табличке над замком. Вверхтормашечное и Липкостатическое проклятья моментально выключились, и три хулиганки попадали на головы; так как их тела были сведены судорогой, в ответ они могли только стонать. Луна усмехнулась и убрала за ухо свою эбеновую палочку.

Флитвик вздохнул:

— Это было действительно необходимо?

— Вы велели спустить их, я их спустила. Сами виноваты, что не указали, как именно я должна их спустить.

— Вы не можете брать правосудие в собственные руки, мисс Лавгуд. Если мисс Чанг или ее подруги крали ваши вещи, вы должны были обратиться ко мне.

— Как будто бы это помогло, — парировала она. — У меня не было доказательств, что виновата она, то есть было бы только мое слово против ее. Каждый член этого факультета так или иначе дал понять, что поддерживает ее, а не меня, так что даже если бы я поймала ее с поличным, у нее нашлось бы железное алиби. Нет, лучше я разберусь с этим по-своему: по крайней мере, так я буду уверена, что у других желающих навредить мне появится причина этого не делать.

Прежде чем Флитвик успел сказать еще что-нибудь, она подхватила девушек левитацией и пронесла их по коридору. Махнув палочкой, она свалила их посреди гостиной.

— Для тех, кто захочет продолжить эту милую маленькую традицию отравлять мне жизнь, я дам краткое предупреждение. Эти идиотки пытались взломать мой сундук: через пару часов их перестанет трясти, вскоре после этого к ним вернется способность ходить. Следующего, кто попытается, придется доставлять к мадам Помфри. Следующий за ним проведет немало времени в палате магических повреждений в Святом Мунго.

Думаю, мне нет надобности уточнять, что случится с четвертым, кто полезет в мои вещи. Достаточно сказать, что целителям почти не с чем будет работать, — прошипела она.

Пройдя сквозь расступавшуюся толпу младшекурсников, она забрала кизляка из рук девчушки с широко раскрытыми глазами. Поднявшись по лестнице, она повернулась и обвела взглядом молчащую комнату.

— И просто для вашего сведения, попытка обойти защиту на моем сундуке автоматически запустит ее на летальном уровне. Я несколько лет была вашей девочкой для битья; теперь мне не терпится самой кого-нибудь отделать.

Проходя мимо профессора, она обратилась к нему:

— Я пока не могу вам ответить, можно ли факультету изучать Клайда. Частично это зависит от того, скольких гениев мне придется отскребать от стен в следующую пару недель, — с этими словами он зашла в свою комнату и захлопнула дверь.

"Неужели они думают, что я спущу им пять лет издевательств, даже если они помнят только три? — мрачно подумала она, гладя своего питомца. — Ну уж нет, мальчики и девочки. Вы задолжали мне несколько километров нервов".

* * *

Гарри рухнул на скамью у стола Гриффиндора в Большом зале. Он, Гермиона и Луна все выходные пытались заново привыкнуть к жизни в окружении безрассудных подростков, но вскоре пришли к выводу, что это бессмысленно. Неизвестно, что было тому виной: то ли десять лет разницы в возрасте с сопутствующим жизненным опытом, то ли участие в двух войнах, лишивших их детской наивности, или какой-то другой неучтенный ими фактор, но троица никак не могла наладить отношения со своими "сверстниками".

Должно быть, это к лучшему, что они не пытались слиться с толпой. Скрывать свои настоящие знания и способности — ладно; притворяться, что им есть дело до подростковых драм — ни за что.

— Ну-ка, взбодритесь! — объявила Луна, садясь справа от него. Полусонная Гермиона плюхнулась слева. — Сегодня нас ждет полный отстой.

— Видимо, нас с тобой бодрят разные вещи, — уныло пошутил он. Понизив голос до шепота, он продолжил: — Насколько помню этот год, понедельники были поистине ужасны.

Биннз, Снейп, Трелони, а затем Амбридж: самое то для начала недели.

Она фыркнула и ответила также шепотом:

— В этом отношении мне еще хуже, чем тебе, — выложенное ей на стол расписание уже было размечено разными цветами, и она постучала пальцем по двум квадратикам в конце дня, окрашенным в красный:

— Помнишь, что я отучилась три из четырех лет для мастерской степени по конструированию заклинаний? Ты думаешь, мне хочется возвращаться к основам арифмантики? Что еще хуже, Вектор обращает на студентов слишком много внимания, чтобы можно было просто почитать что-нибудь. Придется дико скучать.

Он кивнул; с этой точки зрения, ее также ждал неприятный день, только по-своему. Предстоящие ему уроки тоже были слишком простыми для его уровня, хотя мастерских степеней у него не было, фактически, он даже не закончил Хогвартс. Его последним достижением на стезе официального образования была сдача одного ТРИТОН, главным образом для успокоения Гермионы. Чтобы поменьше напрягаться, он выбрал Защиту от Темных искусств.

Не стоило и говорить, что экзамен он сдал блестяще.

— Гарри!

Он обернулся на зов и увидел спешащую к нему высокую темнокожую девушку.

— Анджелина. Чего бежишь, задрав хвост?

— Напрашиваешься на такую же трёпку, какую я когда-то задала Фреду и Джорджу за отсутствие должного уважения к девичьей попке? — улыбнулась она в ответ. — Ну а если серьезно, мне очень нужно с тобой поговорить.

— Тогда присаживайся, и поведай свои печали старому доброму дядюшке Гарри.

Она так и сделала, поблагодарив Луну за придвинутый кубок сока.

— Ты, наверно, не знаешь, но Макгонагалл назначила меня капитаном квиддичной команды.

— Я ожидал этого. В конце концов, ты самая старшая и опытная из нас.

— Да, я такая, и не смей забывать об этом. В общем, после выпуска Оливера нам нужен новый вратарь. Пробы состоятся в пятницу в пять, и я хочу собрать команду в полном составе, хорошо? Чтобы можно было оценить, насколько успешно в нее вольется новичок.

— В пятницу в пять, запомнил, — он помедлил, вспоминая, кто занял эту должность в прошлом времени. — Есть мысли, кто придет пробоваться? Думаю, кто-нибудь уже обращался.

Старшекурсница поморщилась.

— Пока только Кормак Маклагген: он услышал, как я утром говорила про отбор с Алисией. Хотя я надеюсь, что он не придет. Он полный придурок и конченый хвастун.

— Тогда не бери его в команду. Если он будет со всеми скандалить, уже неважно, насколько хорошо он играет. К тому же, — хмыкнул он, — как правило, хвастунам нечем подкрепить свое хвастовство.

Анджелина рассмеялась и ушла. Через несколько секунд Гермиона, не открывая глаз, тихо предложила:

— Если хочешь, я могу позаботиться о Маклаггене? Не думаю, что навести на него морок окажется труднее, чем на шестом курсе.

— Не беспокойся, — ответил он. — На этот раз я не пропущу пробы. Я не собираюсь проводить с Роном больше времени, чем необходимо, даже если понадобится жульничать.

Упомянутый парень выбрал этот момент, чтобы войти в зал. Заметив их, он поспешил к ним, не заметив лужу тыквенного сока на своем пути. Он наступил прямо в нее, поскользнулся, его развернуло при падении, и он приложился лицом об золотое блюдо на столе — раздался противный хруст — и сполз на булыжный пол. Слизеринцы громогласно расхохотались, послышались редкие смешки и от трех остальных столов.

Луна дважды удивленно моргнула:

— Знаешь, пока на него действует проклятье Сугубой неудачи, не думаю, что тебе нужно делать что-то еще.

* * *

— Садитесь, — скривился Снейп, захлопывая за собой дверь.

Гарри подавил смешок. Если смотреть на ситуацию с точки зрения взрослого, было очевидно, что Северус Снейп не просто садист: он напыщенная истеричка, капризная примадонна. Он любил кружить по подземельям, будто они его личная вотчина, запугивая детей, чтобы доказать себе, что обладает властью. В остальное время он потворствовал своему эго, преподнося Ордену свою шпионскую деятельность, как подвиг трагического героя. Это при условии, что у него оставалось время от сведения счетов с тем, кто мертв уже десять с лишним лет, путем оскорбления и унижения сына этого человека, ребенка женщины, которой Снейп был одержим.

Нельзя заглянуть в чужую память и не узнать кое-что о человеке, и от копания в голове Снейпа во время битвы за Хогвартс Гарри затошнило. То, что Дамблдор знал все это и тем не менее доверял Снейпу, значило, что ему самому нельзя доверять. Старик был или маразматиком, или злодеем, или просто сумасшедшим.

Лично Гарри склонялся к четвертому варианту: все перечисленное.

Тем не менее, он слушал речь летучего мыша, ожидая удобного случая, чтобы подпустить собственную шпильку.

— Прежде чем мы начнем сегодняшнее занятие, считаю необходимым напомнить вам, что в июне следующего года вы будете сдавать важный экзамен, на котором должны показать, что вы знаете о составлении и применении магических зелий.

"И чему мы научились полностью самостоятельно, поскольку ты нас ничему не учил", — ядовито подумал Гарри.

— Несмотря на несомненное слабоумие некоторых присутствующих, я ожидаю, что вы наскребете на "удовлетворительно" на СОВ, или берегитесь моего... неудовольствия, — он направил взгляд на Невилла, который испуганно сглотнул.

Наклонившись к Гермионе, Гарри громко прошептал:

— А ведь должны были догадаться, что боггарт студента в виде учителя — крайне тревожный знак.

Она согласно кивнула.

Ноздри услышавшего его Снейпа гневно раздулись. Не то чтобы Гарри старался этого избежать.

— После этого года, разумеется, многие из вас прекратят у меня заниматься. Я беру только лучших из лучших на мои уроки зелий уровня ТРИТОН, из чего следует, что с некоторыми из вас мы распрощаемся, — его взгляд обратился на Гарри, и его губы скривились в новой гримасе.

Не собираясь упускать такую возможность, Гарри просиял в ответ улыбкой и помахал пальцами в детском жесте "пока-пока".

— Поттер! Двадцать баллов с Гриффиндора за вашу наглость!

— Ого, — громогласно прошептал он подруге, — Когда он последний раз снимал с меня баллы без того, чтобы я хотя бы рот открыл?

— Хм-м-м... по-моему, на последнем уроке Зелий в прошлом году, — ответила она, притворно задумчиво морща лоб и постукивая пальцем по подбородку.

Он вздохнул:

— Эх, не такое великое достижение, как я надеялся.

— Еще по пятьдесят баллов с вас обоих!

— Спасибо, сэр! — обрадовалась Гермиона, — Пятьдесят баллов за раз — это мой личный рекорд.

— Э-э, Гермиона, он снял баллы, а не наградил, — прошептала сзади Лаванда.

— Мы знаем, — сказал Гарри, — но так как он физически не в состоянии заслуженно награждать, остается довольствоваться тем, чтобы бесить его при каждой возможности.

Снейп приобрел багровый цвет, сильно напомнив Гарри покойного дядю. Что удивительно, Пожиратель смерти сумел справиться с гневом и процедил:

— Сегодня мы будем варить зелье, которое часто попадается на экзамене СОВ — Умиротворяющий бальзам, зелье, которое унимает тревогу и успокаивает нервы. Будьте осторожны: передозировка ингредиентов может погрузить выпившего зелье в глубокий, а порой и летаргический сон, поэтому внимательно смотрите, что делаете, — он махнул палочкой на доску, выведя на нее написанные убористым почерком инструкции.

— У вас есть полтора часа. Чего вы ждете? Приступайте!

Гарри закатил глаза и начал отбирать ингредиенты. Это зелье было не таким уж сложным, если есть время как следует прочитать и понять рецепт. Хотя умение игнорировать мыша-переростка, метавшегося по комнате, как бешеная собака в клетке, тоже сильно помогало. Несмотря на всю таинственность, напускаемую Снейпом, зельеварение на самом деле мало отличалось от кулинарии, с которой он познакомился в возрасте шести лет. Если бы он изучал этот предмет под руководством другого учителя, скорее всего он бы учился хорошо и даже с удовольствием. Но не повезло. Вместо радости творчества он считал зельеварение докучливой рутиной, которую он по возможности спихивал на Гермиону, раз ей все равно нужно тренироваться для её мастерской степени по целительству.

— Сейчас от зелья должен идти серебристый пар, — объявил Снейп за десять минут до конца урока.

Гарри проверил: пар от котла поднимался блестящими завитками, а сама жидкость была бледно-золотистой. Зелье вышло не идеальным — теоретически оно должно было быть настолько слабоокрашенным, чтобы на первый взгляд казаться прозрачным — но Гермиона однажды пересказала им важный урок, преподанный наставником в первый же год ее ученичества: само собой, идеальные зелья эффективнее всего, но десяток хороших зелий всегда предпочтительнее одного идеального. Потеря в качестве настолько мала, что несущественна с практической точки зрения.

К несчастью, Снейп был как теоретиком, так и перфекционистом.

— Поттер, что это, по-вашему? — спросил он, зачерпнув порцию зелья и давая ей стечь обратно в котел. Ближестоящие слизеринцы замерли в предвкушении: они получали от унижения Поттера не меньшее удовольствие, чем сам Снейп. Ах какая жалость, что только один участник спектакля знал об изменении сценария.

— Умиротворяющий бальзам, сэр, — ответил Гарри, устояв перед желанием закатить глаза. И чего ты добиваешься, Снейп? Главное, готов ли ты к последствиям?

Снейп поморщился.

— Скажите, вы читать умеете?

— Учитывая, что было бы трудно отучиться четыре года в Хогвартсе, не владея этим навыком, осмелюсь предположить, что умею.

Его саркастическое замечание застало Снейпа врасплох, но сальноволосый не отступился:

— Прочтите пятую строчку инструкций, Поттер.

Вздохнув, он поднял палочку и наколдовал слабый сквозняк, выдувший висевший в воздухе разноцветный дым.

— "Мелко порубить четыре корня маргаритки и поочередно добавить их в котел. Энергично помешать шестнадцать раз противосолонь, затем довести до кипения". Чисто из любопытства, почему нельзя было просто сказать "против часовой стрелки"? Было бы намного понятнее.

— Я преподаватель в этом классе, Поттер, а не вы! — выплюнул Снейп, багровея лицом. — Вы сделали то, что было указано в инструкциях?!

Он похмыкал, вспоминая свои действия.

— Пожалуй, корни можно было порубить чуточку помельче, но в остальном — да, я все сделал согласно инструкциям.

— Если бы вы все сделали как надо, ваше зелье было бы прозрачным! Эванеско! — котел опустел. Снейп усмехнулся, а слизеринцы засмеялись. — Похоже, у вас ноль за сегодня, Поттер?

Опровергая ожидания Снейпа, Гарри усмехнулся ему в ответ. Повернувшись к своей любимой брюнетке, он спросил:

— Миона, на твой взгляд это зелье выглядело приемлемо?

Она недоуменно нахмурилась.

— Да, оно было вполне нормальным. Определенно достаточно хорошим, чтобы... — она ахнула, поняв, к чему он клонит, — чтобы сдать СОВ.

— Этого мне достаточно, — он собрал свои вещи и ласково улыбнулся Пожирателю. — Вы, кажется, позабыли, Снейп, что ваши оценки в этом году ничего не решают. Доступность нам предметов уровня ТРИТОН будет определяться исключительно по результатам экзаменов, и я вам гарантирую, что их будет принимать не великовозрастное дитя с застарелыми комплексами. Сегодня я поступлю как взрослый, не прокляну вас, как вы того заслуживаете, и не потребую к оплате Долг жизни, который вы задолжали моей семье, но я не смогу сдерживаться вечно. Маленький совет: пересмотрите ваше поведение, а не то я вам его с большим удовольствием подкорректирую. Идем, Миона?

Они ушли под звуки смешков, но в первый раз на его памяти, смеялись гриффиндорцы.