Большая игра (гет)

Четыре «Солнечных ожога» предназначались «Спрюэнсу» и столько же — «Кашингу». Первому удалось сбить все ракеты, второму — только три. Четвертая, не успев закончить маневр, врезалась в надстройку, полностью уничтожив ходовую рубку вместе со всей командой и вы­ведя из строя боевой информационный центр.

Всего этого Рок не видел, зато отчетливо слышал. Рев стартующих ракет и гром взрывов заставляли катер вздрагивать, от грохота пулеме­та, из которого Реви безрезультатно стреляла по ракетам, болели уши, а от пронзительного воющего рева двигателей ныли зубы…

— Датч, что ты задумал?! — Балалайка вцепилась в пульт и пыталась перекричать надрывающиеся «Паккарды» и грохот стрельбы.

— Взорвать «Кашинг»! — заорал в ответ негр, вцепившись в штурвал, — целься!

Подбитый эсминец, как ни странно, сохранил управление. Пожар потушили, и теперь «Кашинг» активно, хотя и безрезультатно, обстре­ливал из пятидюймовок русский эсминец.

Все три корабля активно ставили помехи, так что попасть друг в друга практически не могли — особенно «Спрюэнс», чьи артиллеристы не­ожиданно переключили внимание на «Лагуну».

— Пли!

Последние две торпеды вылетают из труб, катер отворачивает.

Через восемь секунд снаряд калибра сто двадцать семь миллиметров попал в катер, пробил палубу и разорвался в машинном отделении, полностью уничтожив средний двигатель, выведя из строя остальные и вызвав пожар.

Через две минуты выпущенная торпеда взорвалась под обтекателем гидроакустической станции, полностью оторвав носовую оконечность эсминца вместе с артиллерийской установкой.

Через восемь минут «Быстрый» сблизился со «Спрюэнсом» до трех кабельтовых и четырьмя залпами статридцатимиллиметровых орудий сбил мачты, разрушил ангар, уничтожив оба вертолета и вывел из строя кормовое орудие.

Его противник добился трех попаданий, уничтоживших носовую пусковую зенитных ракет, повредивших дымовую трубу и перебивших па­ропроводы в носовом машинном отделении.

Катер вскинулся и лишился хода, освещение и индикаторы на приборной панели погасли. Бенни из своего отсека завопил:

— Нет тока, что случилось?

— В нас попали, — хмуро ответил Датч,— прямо в машинное. Эй, Реви, ты цела?

— Цела, только гарнитуру уронила, — раздалось после паузы, — Рок тоже.

— Что там на корме?

В наушнике раздалось шебуршание, а затем девушка ответила:

— Пожар. И мы заметно оседаем кормой…

На размышления ушло от силы две-три секунды. Как бы ни хотелось этого избежать, но шансов не осталось…

— Покинуть корабль, — тяжело произнес Датч и поднялся с кресла.

Взрыв оглушил Рока, сбил его с ног и сбросил Реви на палубу.

— Ты цела? — парень, слегка пошатываясь, поднялся на ноги, — что случилось?

— Цела, только ушиблась, — Двурукая, морщась, потерла левый бок, — в нас попали. И хорошо так попали… Черт, где гарнитура? А, вот она…

— Босс хочет знать, цела ли ты, — Окадзима протянул девушке гарнитуру.

— Цела, — доложила она, — только гарнитуру уронила. Рок тоже.

Выслушав распоряжение Датча, Двурукая вернулась наверх и присвистнула.

— Пожар, — сообщила она, — и мы заметно оседаем кормой…

— Покинуть корабль.

— Твою мать… — только и сказала Двурукая, и Окадзима с ней согласился.

Одна из торпед все-таки прошла мимо, зато вторая поразила американский корабль.

Фонтан воды, как показалась японцу, взлетел на добрую сотню метров… ну, по крайней мере, выше мачт совершенно точно. Эсминец вски­нулся и упал, провалившись носом в волну, а затем носовая часть корабля начала неторопливо опускаться все ниже, оставляя расширя­ющуюся трещину в палубе и бортах. Несколько минут — и нос «Кашинга» исчез под водой. Оставшийся корпус, как ни странно, тонуть не собирался и даже медленно отходил кормой вперед к краю ледника…

К счастью, на подбитый катер никто не обращал внимания — искалеченный «Кашинг» с трудом держался на плаву, а «Спрюэнс» увлеченно перестреливался с «Быстрым», поэтому команда без помех перебралась на «Зодиак» и на максимальной скорости двинулась прочь — к бе­регу.

— Ну что, похоже, это и есть тот самый непредвиденный случай, для которого нас нанимали, — проворчал Датч, — что делать будем?

— Отберем у американцев Копье, — хмуро ответила Владилена, — и уберемся отсюда.

— Звучит неплохо, — согласился глава «Лагуны», — а как с делом?

— У «Быстрого» залп раза в два тяжелее, чем у «Спрюэнса», а «Кашинг», спасибо нам, из игры выбыл. Помешать нам уйти они не смогут. А вот что делается на берегу…

— И где делается, — добавила Реви.

— Думаю, недалеко от берега. Немцам абсолютно точно не на чем было забираться вглубь да и наши все-таки сначала катер послали. А дальше… Вертолет должен быть где-то поблизости, по нему и сориентируемся, — Балалайка хмыкнула, — а там — лишь бы патронов хва­тило…

Дымная вспышка и грохот за спиной.

— Вот и все, — печально произнес Датч, оглянувшись на догорающие остатки катера, — жалко кораблик…

— Ага… — Реви неожиданно шмыгнула носом. Впервые за многие годы ей хотелось заплакать — и почему? Только потому, что «Лагуна» пош­ла ко дну? Или потому, что вместе с катером ко дну пошла изрядная часть ее жизни, а может, и их будущее?..

Рок молча положил ей руку на плечо, легонько сжал — и Реви, сама не заметив, улыбнулась.

— Это мы причислим к расходам, — сообщил японец, глядя на то, что еще недавно было катером.

— Ладно, — кивнула Балалайка, — только у нас еще полно возможностей остаться не то, что без денег, а и без голов…

— Выкрутимся, — заявила в ответ Двурукая.

Датч выключил мотор, и лодка, скользнув последние метры по инерции, уткнулась в берег рядом с катером русских.

— Пошли, что ли, — бросила Балалайка, ни к кому не обращаясь, спрыгнула на берег и огляделась.

Долгих поисков явно не требовалось — вертолет стоял всего в паре десятков метров от воды рядом с чем-то, что выглядело просто грудой валунов, но, судя по массивным стальным дверям, ей не являлось…

Дополнением к картине служили множество гильз и трупы — в основном, русских морпехов, но были и американцы, и пара гражданских не­известной национальности. Был и вполне живой американец, сидевший за шестиствольной пушкой в двери грузовой кабины…

Впрочем, последнее почти немедленно исправила Реви: стрелок откинулся назад с пробитой головой. В ту же секунду оставшиеся аме­риканцы открыли ответный огонь, заставивший команду спешно искать укрытие.

— Черт, да сколько же их?! — завопил Бенни, вжимаясь в гальку.

— Пятеро или шестеро,— отозвался Датч, скорчившийся за валуном и пытаясь прицелится, — только у них винтовки и пулемет, и патронов гораздо больше.

— Но и тратят они их быстрее, — Рок как-то ухитрился попасть в кабину вертолета и, судя по всему, достал одного из летчиков, — правда, пользы я от этого не вижу…

Страх исчез, сменившись каким-то флегматичным фатализмом. Ну убьют, и что теперь — застрелиться, что ли? А может, и не убьют — тем лучше… Японец вздохнул, прицелился, выстрелил — на сей раз без видимого эффекта — и спросил:

— Эй, босс, что будем делать?!