Записки злой ведьмы (джен)

— Четверо милостивых! Да как ты её трешь-то?

Анастасия раздражённо отшвырнула от себя засаленную тряпку и упёрла мокрые руки в бока.

— Может быть, уже хватит комментировать каждое моё действие?

— Да как тут смолчать-то? Ты так на посуду смотришь, словно тебя сейчас вывернет. Нездорова, что ли? Или в положении?

— Я здорова. — Щёки вспыхнули сами собой, и Анастасия поспешила отвернуться, вновь взявшись за прерванное занятие. Предположение толстой разносчицы о беременности здорово смутило не привыкшую к подобным вольностям принцессу.

На этот раз она начала тереть посуду усерднее, пытаясь не обращать внимания на пробирающий до костей жар воды. Каждый раз, беря очередную тарелку, она была вынуждена сильно встряхивать ладони, чтобы хоть как-то охладить их.

Когда гора посуды уменьшилась примерно на треть, и вода остыла настолько, что уже не доставляла дискомфорта, её толстая надсмотрщица, сунув свои пухлые пальцы в бадью для мытья, велела подлить кипятка.

— По-моему, и так всё отлично, — Анастасия поджала губы, стараясь не нагрубить придирчивой женщине.

— Делай как тебе говорят, неумеха, — беззлобно сказала та.

Принцесса мысленно напомнила себе о том, что находится в трактире, полном сторонников Князя, и постаралась говорить максимально вежливо:

— Возможно я не профессиональный мойщик посуды, но уж точно не неумеха.

— Ну, уж выбирай: или неумеха, или тунеядка. — В голосе разносчицы проскользнули сердитые нотки. — Ты, красавица, работать не умеешь да ещё и учиться не хочешь. Посмотри сюда! — Она ткнула пальцем-сарделькой в несколько помытых ранее тарелок. — Всё переделывать надо!

Анастасия сжала губы в тонкую линию, боясь, что если она начнёт говорить, то выскажет этой уродливой женщине всё, что накипело у неё на душе. Как бы принцессе хотелось сейчас, чтобы эта разносчица знала, кого пытается отчитывать, чтобы испугалась за свои слова и пожалела о них. Вместо этого Анастасия лишь закрыла глаза и начала медленно считать до десяти, усмиряя свою злость.

— Эй, ты чего тут? Живая? — её с силой тряхнули за плечо и легонько шлёпнули по щеке.

Принцесса громко возмущённо вскрикнула, отмахиваясь от разносчицы и выставляя вперёд руки.

— Поплохело что ли? — женщина подозрительно оглядела её, угрюмо покачивая головой. — Нет, красавица, работник из тебя никакой. От твоей помощи одни убытки.

— Я сейчас же уйду. — Анастасия ничего так не хотела, как убраться поскорее от этой ужасной мерзкой толстухи. Её уже не пугали ни мысли о ночёвке под открытым небом, ни возможные сторонники Князя, подстерегающие в темноте деревенских улиц.

— Не выставлю же я беременную за дверь ночью, — вздохнула разносчица после небольшой паузы. — Пошли, провожу в подсобку. Но чтобы утром тебя и твоего дружка тут не было. С первыми петухами выгоню!

Несколько секунд Анастасия колебалась — слишком велико было искушение гордо бросить это предложение и уйти. Женщина, очевидно, поняла эту заминку по-своему и, махнув рукой, пошла в сторону узкой крутой лестницы с почерневшими от грязи ступеньками.

Без пристального взгляда разносчицы врождённое благоразумие пересилило гордость. Анастасия громко вздохнула и последовала, наконец, за толстой женщиной.

Подсобка представляла собой маленькую тесную конуру для швабр, тряпок, вёдер и различной кухонной утвари. В углу у двери были горой свалены ржавые кастрюли и котлы с дырявыми боками, вдоль стены стояла неширокая строганая скамейка. Довершал картину распластавшийся на полу Дем. Он раскинул руки и ноги в разные стороны и бессвязно бормотал во сне. Принцессе показалось, что волосы демона, с помощью магии обращённые в тёмный цвет, начали меняться. На улице уже стемнело, а маленькое окошко подсобки позволяло видеть лишь очертания предметов. В потёмках цвета не были заметны, но принцессе всё равно стало не по себе.

— Вот тут вам принесли чистой воды, так что по дому ночью не шастать. — Женщина кивнула в сторону гнутого металлического ведра, наполненного почти до краёв. — Нужник вниз и направо по лестнице. И да, попробуешь стащить что-нибудь, оттаскаю за волосы и не посмотрю, что брюхатая!

С этими словами разносчица вышла из коморки и прикрыла за собой дверь. Анастасия осталась один на один со своей злостью и негодованием. Даже проклятый демон не позволял себе с ней разговаривать так, как это делала уродливая толстуха. А ведь принцесса перемыла ей огромную гору посуды, старалась быть вежливой и стойко вытерпела все комментарии насчёт своей неспособности к труду. Но упрекать её в воровстве ржавых плошек? Её, будущую королеву Осеннего Леса?

Она повернулась к распластавшемуся Дему и со всей силы пнула бесчувственное тело в бок, вымещая на нём свою злость. В этот момент принцесса пообещала себе, что больше никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не будет мыть посуду. Даже если от этого будет зависеть её жизнь. Хватит. Намылась уже.

Немного успокоившись, она села на скамейку. В более ужасных условиях ночевать ещё не приходилось. В полутьме по каморке бродили тени, и то и дело начинало казаться, что по полу ползёт то ли мышь, то ли крыса. В голову лезли дрянные мысли о том, что все эти отвратительные создания были порождениями эфира, как блохи, клопы или ползучие гады. Наверняка они чувствовали своего собрата и спешили собраться вокруг него. Анастасия ещё раз пнула демона и поспешно забралась с ногами на лавку. Ей почудилось, что какая-то живность вот-вот готова была броситься на неё.

Понадобилось время, что бы она справилась со своим страхом и попыталась улечься спать. Сначала Анастасия полежала на одном боку, потом перевернулась на другой, спиной к стенке. Скамейка была слишком узкая, чтобы лечь на спину, как она привыкла. Она лежала и завистливо оглядывала безмятежно спящего демона. Если уж так не терпелось напиться, можно было это сделать и бесплатно в своём бездонном погребе, а не спускать все деньги в отвратительном трактире, полном толстых хамоватых женщин и государственных изменников.

В домике Дема у неё, по крайней мере, была кровать, которую удалось привести в относительный порядок с помощью магии.

Прошло, наверное, часа два, прежде чем Анастасия поняла, что уснуть на жёсткой лавке ей не удастся. Глубоко вздохнув, она несколько раз повторила «никаких мышей нет». Спустившись на пол, она попыталась устроиться на полу, используя живот Дема в качестве подушки. Так оказалось ещё хуже. От каждого вздоха спящего демона ей мерещилось, что он вот-вот проснётся, и тогда она точно сгорит от стыда. Анастасия ещё никогда не ночевала в одной комнате с мужчиной, и собственная поза казалась ей верхом неприличия.

Она несколько раз впадала в дрёму и, может быть, даже засыпала. Но каждый раз неясное чувство тревоги вышвыривало её из благословенного забытья снов в суровую реальность тёмной подсобки. Из щелей в полу немилосердно дуло, и её знобило от холода.

Когда она в очередной раз вынырнула из дрёмы, в коморке заметно посветлело. Принцесса с удивлением обнаружила, что волосы демона возвратили себе яркий красный цвет, хотя её платье осталось ветхими тряпками. Восприняв это как сигнал к действию, Анастасия встала, брызнула на лицо холодной воды из мятого ведра, а затем, чуть подумав, начала брызгать водой уже в Дема.

— А! Что?! — Он резво вскочил с пола и закрутился на месте. Затем замер и, удивлённо хлопая желтыми глазами, спросил. — Где это мы?

— Пить надо меньше. Тогда бы знал, — огрызнулась Анастасия, отчаянно пытаясь подавить зевок.

— Пить, да… — вздохнул демон. — Сейчас бы похмелиться. — Он потёр руками голову и снова вздохнул.

— Это что, шутка? Между прочим, мне пришлось вчера перемыть гору посуды и вытерпеть множество оскорблений, чтобы нас не выкинули на улицу. И всё из-за того, что ты был не способен стоять на ногах.

— Мы на ты, да? — усмехнулся демон, садясь на лавку.

— Вообще-то да.

— Эх, знатно я напился, — в конец развеселился он. — Ну, на «ты», значит, на «ты». А с посудой молодец. Хвалю. Не хотелось бы в таком виде кого-нибудь встретить, — он взъерошил рукой волосы и издал короткий смешок.

— Этого бы делать не пришлось, если бы…

— Если бы, если бы… не будь занудой. Подумаешь, напился. Мне можно, у меня жена ушла.

— Она ушла сто лет назад! И я начинаю понимать почему. Алкоголиков никто не любит.

— Занудных бывших принцесс тоже никто не любит, — отмахнулся от неё Дем. — Ну, что будем делать? Надо, наверное, поискать завтрак.

— Научи меня перемещаться.

— Что? Зачем тебе?

— Затем, чтобы если ты снова надумаешь устроить пьянку, мне не пришлось работать за ночлег.

Несколько минут демон молчал, оценивающе оглядывая её, затем он нахмурился и осторожно произнёс:

— Ты ведь понимаешь, что это плохо?

— Что может быть плохого в том, чтобы хотеть обеспечить себя элементарными условиями? — надменно проговорила Анастасия.

— Помнишь легенду о том, как Четверо создали Жизнь?

— Ну… Первый из Земли создал Твердь. Второй оросил её Водой, и на Тверди появилась Жизнь. Третий согрел Огнем, и Жизнь стала Разумной. Четвёртый призвал Ветер и даровал Разуму Мечты и Мысли.

— А ту часть, где говорится о том, что сделал Эфир?

— Он спутал мысли и извратил мечты… — Только произнеся строчку из легенды вслух, Анастасия поняла, что имел виду демон, говоря, что колдовство — это плохо. Но с другой стороны, она не могла допустить в себе и тени сомнения. Разве может что-то испортить её?

— Любое, даже самое маленькое волшебство связывает тебя с Эфиром. Это меняет, причем не только внутренне. Если бы такие глаза были у меня от рождения, мать задушила меня ещё в колыбели. — Дем закончил шуткой, стараясь перебить тягостное впечатление предыдущих слов. Он негромко рассмеялся, но Анастасии это не показалось смешным. С ней ведь не могло ничего случиться. Да и потом, какая разница, какого цвета у тебя глаза, если ты в любое время можешь перекрасить их?

— Хотя бы покажи, как ты это делаешь.

Дем вздохнул и, подойдя к ведру, опустился перед ним на колени.

— На самом деле перемещения — это самое простое. Создать иллюзию намного сложнее. Когда перемещаешься, нужно чётко представлять место назначения. Нужно мысленно связать его с тем местом, где ты сейчас, и создать коридор. Множество простофиль в попытке перемеситься открывали лишь вход и в итоге навечно остались в эфире. А так всё просто. Представляешь нужный коридор, касаешься отражающей поверхности, призываешь эфир, и, если эфиру интересно то, что ты можешь предложить, то он открывает проход.

— В каком смысле предложить?

— Бесплатно кладут только отраву для крыс, — демон легкомысленно улыбнулся. — Тут, конечно, тоже яд, но за него приходится приплачивать.

Анастасия замолчала. Мысли о плате для древней стихии упорно сводились к жертвоприношениям и крови. Неужели Дем убивал младенцев ради могущества? По крайней мере, именно такие жертвы, согласно легендам, предпочитал Эфир и его демоны.

— На самом деле всё не так страшно, — будто прочитав её мысли, улыбнулся Дем. — Основное — это призыв, а жертва — эмоции. Ты должна быть уверена в себе и знать, что у тебя всё получится. Страстное желание или холодный расчёт. Тут всё зависит от того, как ты чувствуешь стихию, и насколько глубоко она в тебя проникла. — С этими словами демон дотронулся до поверхности воды. Чуть подёрнувшись рябью, ведро отразило интерьер гостиной комнаты домика с погребом.

— Ясно. — Принцесса поморщилась, всё ещё не в силах выбросить из головы образы жертвенных младенцев. — В ведро мы с вами не влезем.

— Пойдем, поищем лоханку побольше, — подмигнул ей Дем, поднимаясь с пола и убирая чары с ведра. Он щёлкнул пальцами, моментально меняя свои глаза, волосы и черты лица, делая их более человеческими.

Вышли они через кухню по всё той же маленькой крутой лестнице. Там уже вовсю кипела работа. Всё так же толстая женщина в окружении двух молодых девушек и одного мальчика лет шести гремела кастрюлями, очевидно готовясь к наплыву клиентов. Увидев их, женщина приветливо улыбнулась. Анастасия поздоровалась холодно, она не могла забыть, как та грозилась оттаскать её за волосы.

— Выйдете через главный вход, — махнула разносчица рукой в сторону зала таверны. — Сеня вам там откроет.

В зале посетителей ещё не было. Сеней оказался тот самый парень, что покупал у них вчера вино и нёс пьяного Дема в подсобку. Он проворно орудовал шваброй, возя по грязному полу испачканной тряпкой. Анастасия поморщилась, видя, как он полощет ветошь в тёмной воде.

— Какой ужас… — прошептала она, внутренне содрогаясь от антисанитарных условий.

— Уже проснулись! — весело крикнул Сеня, не отрываясь от своего занятия.

— Да будет светлым ваш день! — На лице Дема расплылась благодушная улыбка.

— Светлым, — откликнулся парень. — На двери засов, откроете сами?

Анастасия уже было направилась в сторону выхода, как Дем шутливо произнёс:

— Похмелиться бы…

— Нет, брат. Если мать узнает, что я налил даром, три шкуры спустит.

Дем, не спуская с лица плутовской улыбки, похлопал себя по карманам и, словно фокусник в базарный день, хитрым движением руки извлёк из внутреннего кармана золотой. Он кинул монетку Сене, и тот отточенным жестом поймал её.

— Я уж думал, ты вчера всё пропил, — ухмыльнулся парень, пробуя чеканку на зуб.

— Опять? — В душе Анастасии поднялась волна негодования. Неужели этот дурной демон снова напьётся? Она скрестила руки на груди, пытаясь передать взглядом всё своё возмущение.

— Да ладно тебе. Выпью пару кружек и пойдем. Голова трещит страшно. Пожалей старика, а? — Дем состроил страдальческое выражение лица и поспешил за порцией горячительного.

— Пожалеть? Ты пропил все деньги, и я опять останусь голодной. С чего мне тебя жалеть?

— Настя, ну что ты… — Дем пытался что-то сказать, но Анастасию было уже не остановить.

— Действительно, что это я. С чего мне надеяться, что ты думаешь о ком-то, кроме своей святой женушки?

— Ладно, признаю… — он поднял руки в примирительном жесте, но принцесса снова перебила его.

— Признай лучше, что твоя Маша поступила правильно. Тем более, если она забеременела. Я бы тоже сделала всё возможное, чтобы такой, как ты, находился от ребёнка...

Боль скрутила её прежде, чем она успела договорить. По левой руке снизу вверх прошла болезненная судорога, а сердце прожгло калёным железом. На глаза сами собой навернулись слёзы. Анастасия шумно вздохнула, отворачиваясь от демона. На его губах застыла неживая улыбка.

Угораздило же её связаться с проклятым отродьем эфира! Железо в груди жгло при каждом вдохе, и приходилось хватать воздух урывками.

— С вами всё в порядке? — испуганно спросил её Сеня. — Мать сказала, что вы в положении…

— Всё просто чудесно, — Анастасия фальшиво приподняла уголки губ в подобие улыбки и двинулась в сторону выхода.

Сеня проворно подбежал к ней и снял засов, пропуская вперёд. Когда она уходила, Дем не сказал ни слова.

Народу снаружи, несмотря на ранний час, было много. Мимо гордо прошествовало стадо коров, подгоняемое деревенскими детьми. Принцесса оглядывала прохожих любопытными взглядами. Её наряд не слишком выделялся на фоне общей массы, но всё же был не таким как у местных девушек. Должно быть, знания демона о деревенском быте и костюмах сильно устарели. Однако когда она шла по улице, никто не смотрел ей вслед. Было непривычно, ведь как наследница престола она всегда привлекала много внимания, но сейчас это приносило облегчение.

Деревенька раскинулась по обоим сторонам от реки с отвесными склонами, на противоположном от таверны берегу виднелась широкая площадь. Мостик был подвесным, но выглядел вполне надежно.

На площади, держа коней под уздцы, стояло двое конных рыцарей. На их стягах и щитах было изображено знамя Морской Державы — разинутая акулья пасть в окружении красных лилий. Принцесса ускорила шаг. Как она могла раньше не подумать об этом? Ведь она обещана в жёны принцу Ричарду, и союзные договорённости всё ещё в силе. Ей нужно обратиться к Морской Державе, и те помогут ей отвоевать престол. Никакой демон ей будет не нужен! Анастасия чуть не рассмеялась от радости. Она с трудом подавила улыбку, стараясь не бежать. Нужно было подумать, что сказать этим рыцарям. Это были молодые статные юноши. Они оживлёно о чём-то переговаривались с деревенскими, что окружили их небольшой толпой. Позади этой толпы собралось ещё больше народу. Люди подозрительно поглядывали на чужестранцев, не спеша возвращаться к своим делам.

Когда Анастасия была уже совсем близко от говорящих, один из деревенских мужиков, до этого опиравшийся на лопату, подхватил свой инструмент и рубанул им одного из рыцарей по плечу с такой силой, что пробил ворот доспеха. Молодой юноша, подкосившись, упал на землю. Его товарищ, что-то громко крича, бросился ему на помощь, но несколько деревенских накинулись на него, размахивая вилами и батогами.

— Вот вам, а не припасы! — до Анастасии донеслись яростные выкрики мужиков, разъярённо орудующих сельским инвентарём. — За Белого Князя!

— Именем истинного Короля Осеннего Леса Георгия из Дома Алых Маков я приказываю вам остановиться! — Анастасия вскинула руки вверх, привлекая к себе внимание. Ей казалось, что она произносит самое лучшее на свете заклинание. Ещё ни разу имя её дяди не подводило её и всегда помогало выпутаться из любой ситуации. В конце концов, вокруг неё полно её подданных. Они просто обязаны прийти на помощь.

Площадь охватила смертельная тишина. Казалось, даже кони перестали дышать. Все взгляды устремились на неё.

— Чего вы ждёте? — крикнула она, обращаясь к людям, стоящим позади дерущихся.

— Молчала бы, дура, — хмуро сказал тот самый тип, у которого была лопата.

— Я Анастасия из Дома Алых Маков. Как наследная принцесса Осеннего Леса, я приказываю вам подчиняться мне! — она говорила твёрдо и уверенно. В конце концов, именно так её учили говорить с подданными.

То тут, то там люди стали сплёвывать, послышались шепотки. Несколько человек, зажав большой палец, прикрыли сердца ладонями с растопыренными четырьмя перстами.

— Не поминай проклятую ведьму, дура, — вновь произнёс мужик с лопатой. — А то и тебе достанется.

— Вы что, издеваетесь? Я ваша принцесса! Вы обязаны меня слушаться!

Анастасия успела лишь уловить неясное движение сзади. Что-то тупое и тяжелое обрушилось на неё. Она согнулась пополам, дыхание перехватило, а под рёбрами и в шее вспыхнула острая боль.

Нападавший оказался над ней прежде, чем она успела хотя бы выбросить перед собой руки для защиты. Её ударили по лицу. Рот тут же наполнился горячей влагой, залившейся в нос и затруднившей дыхание. Принцесса не помнила, как упала. Шум улицы слился с шумом собственной крови. Она словно разом лишилась всех пяти чувств, не в силах понять, зажмурены ли глаза или она просто ослепла.

Кто-то с силой дёрнул за волосы. Вместе с острой нестерпимой болью вернулось зрение. Её швырнули в сторону. При падении принцесса закрылась руками. Хруст она услышала прежде, чем ощутила. Жидкий огонь разлился от плеча до локтя, в глазах снова начало темнеть.

Когда Анастасия немного пришла в себя, она поняла, что стоит на коленях возле крутого склона реки. Несколько деревенских окружили её и, посмеиваясь, решали дальнейшую судьбу.

— Может и впрямь ведьма. Сжечь да и делов-то. — Голоса доносились до неё, словно сквозь толщу воды, перемежаясь с нарастающим гулом.

— Отправить с дружиной Князю в столицу. Пусть он решает. — С каждым их насмешливым глумливым словом боль в теле усиливалась, мешая дышать и заполняя собой каждую клеточку.

Принцесса, закашлявшись, сплюнула кровью.

Совсем недавно для Короля Георга Князь был мелким разбойником, явившимся из неоткуда. Теперь в Осеннем Лесу его считают законным правителем. Понимание того, что её подданные действительно поддерживают узурпатора, казалось естественным продолжением её сломанного тела.

Анастасия попыталась поднять правую руку, но она плохо слушалась. В конце концов, она наклонила голову, чтобы ощупать лицо. Кончики пальцев скользнули по чему-то влажному и склизкому. От этого принцесса дёрнулась, тут же пожалев о резком движении. Дыхание снова перехватило. Её взгляд застыл на водной глади внизу.

В голову неожиданно пришла мысль, что она не мылась с того дня, как бежала из замка. Чуть оттолкнуться и прыгнуть. Если повезёт, она свернёт себе шею. Без титула и свиты она ничто. Даже посуду помыть не может. Что ещё осталось? Королевство, нашедшее себе нового правителя? Дядя, который наверняка мёртв? Спивающийся демон, приносящий жертвы эфиру?

Мысль об эфире заставила тряхнуть головой так, что в глазах снова заплясали звёздочки. Один из деревенских был совсем близко от края. Уцепиться в него и увлечь за собой прямо в реку. От этих мыслей принцесса даже дышать стала чаще. Пусть эфир забирает его жизнь. Пусть поможет ей.

Анастасия закрыла глаза, справляясь с дыханием. Ей хотелось смеяться. Она стоит на коленях, с трудом удерживаясь, чтобы окончательно не упасть перед кучкой деревенщин. Если уже сейчас ей так плохо, то когда в её тело вернётся чувствительность, она будет молить о смерти.

Когда принцесса вновь открыла глаза, то уже знала, что сделает. Она собрала остатки сил и, перевесившись через край, рухнула вниз, катясь по крутому склону. Её тело казалось ей коконом, проверяемым на прочность. Уже перед самой водой она вспомнила слова Дема о заблудившихся в эфире. Зеркальная гладь сверкнула на солнце.

«Забери меня к себе».

Последняя мысль яркой вспышкой озарила сознание. Куда ей ещё идти? Либо на дно, либо в эфир. Что, в общем, одно и тоже.

Холодная вода поглотила израненное тело. Боль отступила. Некоторое время Анастасия не шевелилась, наслаждаясь отсутствием ощущений. Затем легкие стали отчаянно требовать воздуха. Сопротивляющийся организм попытался выбраться наружу, но вода была повсюду. Принцесса в панике распахнула глаза. И снизу, и сверху её окружали чёрно-белые переливы света.