Дело принципа (гет)

Спустя пару часов она шла по заснеженной территории замка к хижине Хагрида с Гарри и Роном, обсуждая новейшую из сплетен.

— Это сущая бессмыслица, — сказал Рон. — Отношения между Макгонагалл и Снейпом — самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал. Не понимаю, какого черта Лаванда и Парвати болтают об этом, мы все были там и ничего подобного не видели, не так ли?

— Это нелепо, — согласился Гарри, хотя Гермиона заметила, что он не ответил на вопрос. — Макгонагалл ему в матери годится! Кроме того, у нее вкус получше, я думаю. Тьфу, Снейп.

— Хорошо, что начались зимние каникулы, — оживился Рон, — по крайней мере, пока что не будет никаких Зелий.

— Да, — кивнул Гарри, оставляя невысказанным то, что Снейп обладает прекрасной памятью и хорошо помнит обиды.

— Гермиона, ты сегодня ужасно тихая, — заметил он после минуты молчания. — Неужели Малфой сделал тебе что-то, пока мы говорили с профессором Флитвиком?

— Э-э, что? — Гермиона обернулась и посмотрела на него, явно не услышав ни одного слова из того, что он сказал ей.

— Ты в порядке, Миона? — спросил Рон после того, как Гарри повторил вопрос.

— Все хорошо, — ответила она. — Нет, он ничего не сделал. Я думаю, он был слишком встревожен идеей, что профессор Макгонагалл может поцеловать профессора Снейпа.

— Не могу винить его, — сказал Рон, вздрогнув при мысли об этом.

— Ты уверена, что все хорошо? — настаивал Гарри. — Ты выглядела немного... э... покрасневшей, когда мы вернулись.

— Просто я была зла, — спокойно объяснила подруга. — Я застряла в этой ловушке с Малфоем вместо того, чтобы делать домашнюю работу в библиотеке.

Он с любопытством посмотрел на нее, и ей это совсем не понравилось. Гарри был иногда поразительно сообразительный.

— Ты и сейчас немного покраснела, — отметил он слишком двусмысленно для невинного комментария.

— Холодно же, — пожала та плечами.

— О, оставь ее в покое, — Рон пришел ей на помощь. — Она сегодня достаточно натерпелась. Не могу поверить, что Макгонагалл ожидала, что Гермиона поцелует этого Хорька. Я имею в виду, что это должно быть заразно, и отвратительно, и тошнотворно, и аморально, и ужасно...

Гермиона не ответила. У нее было ощущение, что ее честный ответ им не очень понравится.

Он и ей не нравился. Она думала, что это должно быть ужасно. И вдруг оказалась неправа. Ох, чрезвычайно неправа, а Гермиона ненавидела ошибаться больше, чем что-либо еще.

С другой стороны, она же может сделать небольшое исключение из правил.

* * *

А внизу, в подземелье Слизерина, в самом темном углу общей гостиной две темные фигуры вели тихий разговор.

— Ты думаешь, это сработало?

— Разве ты не видел глупой ухмылочки на его лице, когда он вернулся?

— Но надолго ли это? Слизерин и Гриффиндор — шансов мало.

— Если Макгонагалл и Снейп смогли, смогут и они.

— А у нас есть материал для шантажа.

— Больше не провалим предмет.

— Нет больше необходимости ходить за ним все время.

— Теперь мы свободны, чувак.

— Да.

— Да.

Пара минут молчания.

— Тебе надо будет написать близнецам Уизли, что их продукт работает.

— Что? Почему я? Ты пиши им!

— Я писал в тот раз.

— Но ты же знаешь, я ненавижу писать письма.

— Ты думаешь, я их люблю?

— Близнецов Уизли? Не думаю. Или все-таки да?

— Просто напиши это чертово письмо!

— Нет. Ты напиши это чертово письмо!

Наступила мрачная минута молчания в темном углу между двумя темными фигурами.

— Мы можем шантажировать Драко в письменной форме.

— Тогда он узнает, что это сделали мы! Ты такой тупой бываешь иногда! Ты думаешь, мы встретились здесь, в темноте, потому что я люблю темные уголки?

— А ты любишь?

— Нет!

— Эй, я придумал! Мы можем шантажировать Блейза. Кажется, он влюблен в близнецов Уизли, ну, или хотя бы в их продукцию. Мы могли бы шантажировать его этим.

— Ты так думаешь? А если он скажет Драко?

— Ты думаешь, он поверит в это? Он считает, что мы не сможем провернуть что-нибудь гениальное. Он думает, что мы не сможем даже правильно написать «гениальное».

— Ага. Эм-м... А как пишется «гениальное»?

— Г-И-Н-Е-А-Л-Н-А-Е, конечно, — фигура покачала головой. — Иногда, Грег, ты бываешь таким же глупым, как выглядишь.

— Ты тоже не звучишь очень гинеально, Винни, если честно.