Небесная птаха (джен)

— Мисс Уизли, улыбнитесь, пожалуйста! Да, вот так. А теперь еще раз и чуть поверните голову влево. Отлично! И еще один кадр! Симона, поправь форму. Просто откинь полу мантии!

Маленький пухлый колдограф бегал вокруг Джинни вот уже третий час подряд. То, что было заявлено как небольшое интервью с парой-тройкой фотографий, неожиданно превратилось в полноценную фотосессию.

— Симона, дементора тебе в постель, что ты делаешь?! — голос коротышки сорвался на пронзительный ультразвук, заставив Джинни едва заметно поморщиться.

Миловидная ассистентка что-то испуганно пискнула и бросилась поправлять мантию, дернув ее так, что воротник больно впился в горло Джинни, отчего та едва слышно зашипела.

— П-простите, — прошептала Симона, разглаживая дрожащими пальцами складки.

— Симона! Что ты там копаешься? Мигом сюда!

— Мистер Сайфред, — проговорила Джинни, отступая в сторону от готовой разрыдаться Симоны, — не могли бы вы впредь не повышать голос, у меня страшно болит голова.

Сайфред дернулся, пытаясь что-то выдать, но так и замер, смешно раскрывая рот.

— Именно так, огромное вам спасибо.

Джинни взяла из рук подбежавшей Симоны метлу и терпеливо замерла, дожидаясь, пока колдограф сделает очередную порцию снимков.

— Весьма темпераментный снимок, мисс Уизли, — заворковала подошедшая мисс Уитакер, корреспондент ежемесячного журнала «Все о квиддиче». — Уверена, ваш образ на обложке нашего следующего номера сделает вас самой настоящей звездой не только на квиддичном поле, но и в сердцах наших читателей.

Джинни заученно улыбнулась: за последние два года подобных слов ей пришлось услышать предостаточно. И если раньше такие слова отзывались легким трепыханием в груди, отдаленно напоминающим гордость, то теперь появлялось лишь ленивое чувство удовлетворения от хорошо сыгранного матча, удачно забитого квоффла и непременных объятий Гарри после игры… когда у него выпадала возможность посмотреть на эту игру, конечно. При мысли о Гарри в душе привычно шевельнулась гордость: даже после стольких бед, выпавших на их долю, она смогла удержать его около себя.

— Сэмми, друг мой, — мисс Уитакер фамильярно похлопала колдографа по щеке, — ты прекрасно справился с задачей. Уверяю тебя, то, что я уже видела, станет самой настоящей бомбой. Позволь, я заберу теперь мисс Уизли, нам еще надо о многом поговорить.

— Да разве я могу отказать такой восхитительной женщине? — отозвался тот, припадая губами к тонким пальцам мисс Уитакер. Потом небрежно кивнул Симоне — и та принялась разбирать нагромождение реквизита вокруг Джинни.

— Мисс Уизли, душенька, — Джинни передернуло от подобного обращения: этот приторный голос напомнил ей о небезызвестной Амбридж, — думаю, нам с вами будет гораздо удобнее пообщаться в более приятной обстановке, чем в бардаке Сэмми, который он гордо именует своей студией. Как вы смотрите на то, чтобы выпить по чашке кофе в пекарне миссис Уиллшир?

Джинни кивнула, даже особо не раздумывая: три часа непрерывного крика в адрес несчастной Симоны, иссушающего жара софитов, от которых форменная мантия липла к спине и начинала восприниматься противным коконом, сделали ее донельзя сговорчивой.

Распрощавшись с погрузившимся в работу Сэмми Сейфредом, Джинни почувствовала, как долгие часы нескончаемой каторги подошли к концу. Так она не выматывалась ни на поле, когда команда готовилась к особо тяжелым матчам Премьер-лиги, ни в Норе, когда мать заставляла их с братьями вычистить дом к приезду тетушки Мюриэль.

— Сэмми, наверное, вас совсем измотал, — проницательно заметила мисс Уитакер, когда они уже шли по тенистой улочке к центру Косой аллеи. — Вы не вините его, Сэмми всегда был таким, немного не от мира сего, для него колдографии — самое важное в жизни. Знаете, для музыканта важна мелодия, для художника — его кисти и краски, а Сэмми теряет голову, когда встречает особенный образ... типаж, так, наверное, правильнее сказать.

— О, — не придумала ничего умнее Джинни, пытаясь переварить услышанное.

— Вы для него стали чем-то сродни наваждению, знаете? — заговорщицки улыбнулась мисс Уитакер, склоняясь к самому уху Джинни. — Он бредил вами с того момента, как вы впервые вышли на поле в зеленой форме Холихедских Гарпий. Такая грациозная-грациозная, с гривой огненных волос, забранных в высокий хвост, и стальным блеском карих глаз. О, не подумайте ничего такого, я только процитировала вам слова Сэмми… он такой словоохотливый, когда на него находит вдохновение.

— Никогда бы не подумала, мисс Уитакер.

— Истину вам говорю. И не могли бы вы называть меня Карой? А то я себя очень неуютно чувствую, когда ко мне обращаются настолько формально, — рассмеялась мисс… Кара.

В отличие от приснопамятной Риты Скитер, рядом с Карой было проще. Не было той бульдожьей хватки, которая всегда была свойственна Рите, азартного блеска, сверкающего в ее глазах. Кара казалась более открытой для собеседника, но без того напускного радушия, с которым акулы пера вынюхивают свежие сплетни. И в то же время было в ней что-то странное, заставляющее выверять каждое принимаемое решение и каждое произнесенное слово.

Пекарня миссис Уиллшир встретила их благословенной прохладой. Тяжело было поверить, что на улице всего лишь конец мая, ведь солнце вот уже две недели душило Лондон иссушающей жарой. Пекарня славилась своей непревзойденной сдобой, к которой непременно подавался кофе, собственноручно сваренный хозяйкой.

— Если не возражаете, я бы предпочла холодный чай, — проговорила Джинни, усаживаясь за столик у открытого окна.

— Как пожелаете, душенька.

Кара отошла к стойке сделать заказ, а Джинни задумчиво уставилась на шевелившуюся под напорами ветра кружевную занавеску. Зелень, обильно высаженная заботливыми руками хозяйки перед окнами булочной, радовала глаз своими роскошными насыщенными оттенками. Первые весенние цветы давным-давно отцвели, но им на смену пришли внезапно раскрывшиеся пионы, щедро высаженные вдоль окон. Пурпурные перемежались нежно-розовыми, на бархатных лепестках искрились в солнечном свете капли, оставшиеся после недавней поливки. И Джинни внезапно захотелось почувствовать их прохладное прикосновение, да так сильно, что она едва смогла сдержать невольный порыв выйти туда, на ухоженные грядки, и нарвать целую охапку душистых цветов.

— Не заждались еще? — голос Кары вырвал ее из оцепенения, заставив едва заметно вздрогнуть.

— Вовсе нет, нечасто выпадает возможность вот так посидеть в относительной тишине.

Кара аккуратно отлеветировала две чашки на стол, проследив за взглядом Джинни, по-прежнему направленным на цветы.

— Вы любите пионы?

— Хм, — Джинни задумчиво взглянула на нее, — довольно необычное начало интервью о квиддиче, не находите?

Веселый смех разнесся по пекарне, заставив посетителей обернуться.

— Ну, знаете, с чего-то ведь надо было начинать. Так как, вам нравятся пионы?

— Моей матери всегда нравились пионы, — отозвалась Джинни, — и да, отвечая на ваш вопрос, я тоже их люблю.

— Именно поэтому на ваш первый матч в середине зимы мистер Поттер пришел на поле с огромной охапкой пионов? Помнится, тогда наши читатели были поражены этим поступком: найти цветы в декабре, да еще и не наколдованные — это воистину подвиг, достойный героя.

— Гарри нравится радовать окружающих, — на губах Джинни появилась нежная улыбка.

— А особенно тех, кого он любит, — проницательно улыбнулась Кара, на мгновение становясь до боли похожей на Риту. — Скажите, что вас свело?

Джинни на мгновение задумалась — такие вопросы она слышала часто еще с самого окончания Второй магической, когда пресса жаждала узнать малейшие тайны национального героя.

— Нас свел квиддич, — улыбка у Джинни получилась немного кривой.

— Знаете, я и не сомневалась: все же играя в одной команде можно было открыть для себя что-то новое в ранее знакомом до мелочей человеке, да?

— Наверное, мне тут сложно судить, — она отпила глоток чая, всем своим видом показывая, что больше не намерена обсуждать данный вопрос.

Кара задумчиво пожевала губу, перевела взгляд за спину Джинни, где в лучах солнца серебрились натертые до блеска вазочки с пирожными.

— Знаете, как вас называют? — взгляд Кары стал очень цепким.

— Нет, — Джинни вновь кривовато улыбнулась.

Как ее только ни называли за это время: и рыжая выскочка, и маленький смерч, и подстилка Поттера… как угодно, лишь бы сбить ей настрой, чтобы завалила игру. Первые матчи было невероятно сложно играть, понимая, что каждый забитый квоффл может стать для нее спасением, а каждый пропущенный — гвоздем в крышке гроба на ее карьере. И когда очередная желтая газетенка разражалась обличительной статьей о самом молодом охотника основного состава Холихедских гарпий, Джинни оставалось только стиснуть зубы и идти доказывать, что место свое она получила не по статусу невесты Победителя Того-Кого-Нельзя-Называть и не за заслуги перед волшебным сообществом, а просто потому что была достойной.

— Небесной птахой, — с понимающей улыбкой ответила Кара.

— Не слышала, — Джинни даже удивилась.

— Согласитесь, намного приятнее, чем раньше.

— Безусловно, — она не смогла сдержать усмешку и тут же прикрыла ее чашкой чая.

— А еще говорят, что у Небесной птахи уж слишком острые коготки, чтобы так просто ее задевать, — Джинни напряглась, ожидая продолжения, которое не заставило себя ждать: — Скажите, мисс Уизли, что вас связывает с Людо Бэгманом?

Вот теперь все радушие слетело с лица Кары Уитакер, оставив после себя лишь настороженный интерес и готовность рыть землю до конца, пока правда не покажется перед ней во всей своей неприглядной красе.

— Я не понимаю, о чем вы, мисс Уитакер.

Да, ей тоже удавался в совершенстве этот отстраненно-холодный тон, некогда услышанный от миссис Малфой. Вот у кого уж точно можно было поучиться искусству самообладания: выдержать два процесса над мужем и сыном, нападки прессы и потоки брани, выливаемые на семейство Малфоев со всех сторон… И не сломаться, ни разу не опустить головы, продолжая смотреть на всех чуть отстраненно, словно зритель на донельзя скучном представлении.

— Мы ведь с вами так хорошо начали, мисс Уизли.

— Мне тоже так казалось. Может быть, стоит оставить слухи желтой прессе? Не к лицу столь популярному изданию кормиться гнильем, не находите? — Джинни слегка улыбнулась, изучая Кару пристальным взглядом.

— Знаете, — доверительно шепнула та, — если бы это были только слухи… но вот, поглядите.

Кара жестом фокусника извлекла из блокнота небольшую колдографию, и Джинни невольно подалась вперед, пытаясь рассмотреть нечеткое изображение.

— Видите, ваши волосы легко узнать…

— Мало ли в Англии рыжеволосых? — невозмутимо парировала Джинни, кончиком мизинца отодвигая от себя колдографию. — Если так считать, то Аврорат должен был переловить всех, хоть отдаленно напоминающих Пожирателей смерти.

— Да, вы правы, — склонила голову Кара. — Вот только на этом колдо точно вы. Человек, которому случайно повезло сделать этот снимок, охотился именно за вами. Знаете ли, ему безумно хотелось запечатлеть Небесную птаху в каком-нибудь необычном образе. Чем не необычный — Птаха, добивающая несопротивляющегося Бэгмана Летучемышиным сглазом.

— И почему же тогда я до сих пор не на допросе в Аврорате? — усмехнулась Джинни.

— Мне стало интересно, что заставило вас так рисковать, учитывая, что до матча оставались считанные минуты. Ах да, должна сказать, отменное мастерство, мисс Уизли.

— У меня были долгие годы практики, мисс Уитакер, — в тон ей отозвалась Джинни, накручивая на палец прядь волос. — И поверьте, своих навыков я не растеряла.

— Не сомневаюсь, — Кара вскинула руки в защитном жесте.

— Раз мы сошлись во мнениях по этому вопросу, так, может, не стоит испытывать мое терпение? — в тоне Джинни зазвучали вкрадчивые нотки.

— Я готова провести неделю дома, вдали от общества, лишь бы узнать содержание вашего разговора с Людо Бэгманом в тот день, — отрезала Кара, наставляя на нее длинный палец.

Джинни откинулась на спинку стула, пытаясь просчитать, чем ей грозит вся эта ситуация. Правда была слишком неприятна, чтобы ее озвучивать, но и солгать ей бы тоже не удалось — подобные Каре Уитакер сумеют вынюхать подноготную скандала из совсем уж косвенных источников, да еще и преподнесут от первого лица. Может быть, до Риты Скитер ей и было далеко, но уже не одна карьера закончилась после обличительной статьи, напечатанной на страницах ежемесячника под подписью мисс Уитакер.

— Я вижу, вы уже приняли решение, мисс Уизли, — Кара потянулась за лежащим в сумочке пером. — Поделитесь со мной, что же произошло тридцатого апреля на стадионе в Манчестере?

— Я хочу прочесть вашу статью до того, как она пойдет в печать, — нахмурилась Джинни, признавая капитуляцию.

— Мне принести вам непреложный обет?

— Мне не нужны лишние свидетели. Просто поклянитесь, мисс Уитакер, что все мои слова не будут использованы против меня или моих близких.

Кара что-то черкнула в блокноте:

— Всех близких?

— Абсолютно.

— Клянусь, — невозмутимо произнесла она, смотря на Джинни. — Мне где-то поставить подпись?

— Сарказм вам не к лицу, — Джинни отодвинула чашку и наклонилась над столиком. — Сомневаюсь, что мой рассказ станет для вас неожиданностью. Подобное, я уверена, есть в любом виде спорта, где замешаны деньги…

* * *

Матч против обыкновения был назначен на вторую половину дня, ближе к вечеру. Солнце как раз начинало клониться к земле, когда обширные трибуны стали постепенно заполняться зрителями. Гомон все нарастал и нарастал, пока не превратился в монотонный гул, раскатывающийся над стадионом Манчестер-Хилл.

В палатке, где расположилась команда Холихедских Гарпий, было не протолкнуться от технического персонала, в последний раз перепроверяющего экипировку команды, и взбудораженных квиддичисток.

Джинни, для которой эта игра была далеко не первой, сидела, прислонившись спиной к мягкой перегородке, и изредка перешучивалась с Гвеног Джонс. В не закрытый пологом вход заглядывало заходящее весеннее солнце, заставляя жмуриться.

— Погода сегодня, конечно, хорошая, — сплюнула в сторону Гвеног, — но я бы предпочла пасмурное небо, чем это сияние.

— Хватит брюзжать, Гвен, я тебя не узнаю, — подошедшая Виллас мягко улыбнулась, продолжая застегивать пряжки на форменной мантии.

— Шла бы ты, Вилс, подышать свежим воздухом, — беззлобно огрызнулась Джонс. — Мне и без тебя тошно.

— Что, встала не с той ноги? Или Фредди забыл принести тебе чашку кофе в постель? — Виллас было не впервой пререкаться с капитаном, и, даже когда та замахнулась на нее битой, она только отсалютовала Джонс рукой, ловко избегая удара.

— Приберегите злость для игры, — посоветовала доселе молчавшая Ирма, полируя древко метлы, отобранной у техперсонала. — Думаю, игра в этот раз будет напряженной.

— Коростели Кенмэр пройдутся по нам, даже не соизволив остановиться, — Мегги, вторая охотница, пожала плечами, продолжая рассматривать снятую перчатку.

— Мэг, без обид, может, тебе стоит купить новые? — Гвеног никогда не отличалась тактом, предпочитая задавать вопросы прямо в лоб. — Эти уже прохудились…

— Оставь ее, — Джинни лишь легонько прикоснулась к плечу готовой было возмутиться Мэг. — Они у нее счастливые.

— Именно! — отозвалась та, вскинув пронзительно-светлые глаза на капитана. — Мне их еще Смитти подарил на первый сыгранный матч.

— О, Мерлин, — закатила глаза Ирма, — это же было почти пять лет назад!

— И что? Я за эти пять лет не упустила еще ни одного квоффла!

— Так, девочки, — Джинни поднялась, прерывая зарождавшийся спор, — я выйду, немного пройдусь.

— Смотри не спугни удачу, — усмехнулась Виллас.

— Чтоб тебе с троллем поцеловаться за такие слова.

— Ой-ей, вдруг еще накличешь мне такое счастье? — притворно испугалась та.

— Эй, а вдруг тролли останутся единственными, кто захочет с тобой целоваться?

— Очень смешно!

— А ты вспомни последнюю нашу попойку, — хохотнула Гвен, отбрасывая лезущую в глаза челку. — Ты тогда набросилась на несчастного паренька. Мэг, как его там звали, не напомнишь?

— Джесси? — наморщила та лоб, пытаясь вспомнить веселую гулянку месячной давности. — Или Джойси?..

— Дэрек, его звали Дэрек, — отрезала Вилс, обрывая спорщиц. — И я на него не набрасывалась.

— Да ладно тебе, Вилс, с кем не бывает, — по-доброму усмехнулась Ирма. — Вон, Джи так вообще с ума сходит, когда Поттер появляется после наших матчей.

— Ну, я бы тоже с ума сошла, если бы на меня кто-нибудь так смотрел.

— Слюни подотри, а то форму закапаешь.

— Ну вот, Джи, нельзя же так обламывать людям кайф вуайеризма.

— Заведи себе парня, тогда не придется подглядывать, — фыркнула Джинни, отставляя в сторону поданную помощником метлу.

— Я слишком любвеобильна для постоянных отношений, — Ирма кокетливо откинула густую волну белокурых волос.

Веселый хохот донесся до Джинни, когда она уже шагнула за порог. Подобные перепалки перед игрой были в порядке вещей — они здорово помогали отогнать от себя мысли о проблемах и настроиться на нужный лад. Некоторые, как Виллас, беззлобно подшучивали над членами команды, поднимая настроение, кто-то, как Ирма, успокаивал нервы, полируя метлу. Джинни же всегда была необходима прогулка: неспешные шаги, когда надо наступать одной ногой четко перед носком другой — и так шаг за шагом, пока не образовывалась непрерывная цепочка следов.

— Мисс Уизли? — далеко не с первого раза услышала она голос окликнувшего ее служащего.

— Да?

— Вас там спрашивает мужчина, говорит, у него срочное дело.

Сердце Джинни пропустило удар: неужели с Гарри что-то случилось? Гарри с Роном должны были сейчас находиться далеко на севере Англии, проходя одну из многочисленных аврорских практик… Устремившись в указанную сторону, она пыталась подавить нарастающую панику.

— Вы хотели меня видеть?

Человек, стоявший к ней спиной, споро обернулся, вглядываясь в ее лицо выцветшими глазами. Лицо, некогда довольно привлекательное, теперь обрюзгло и утратило четкость черт, но все же, если приглядеться, можно было рассмотреть в нем что-то смутно знакомое.

— Рад видеть вас в добром здравии, мисс Уизли, — проговорил он, оглядывая ее. — Как поживают ваши родители?

— Благодарю, все хорошо, — автоматически отозвалась Джинни. — А вы?..

— О, я не представился, —он по-цыплячьи склонил голову набок, — вы, наверное, уже позабыли, но мы с вами встречались на Тремудром турнире, мисс Уизли.

— В Хогвартсе? — Джинни пристальнее всмотрелась в говорившего, и внезапно у нее словно пелена спала с памяти: — Вы же Людо Бэгман!

— Именно, — по тонким губам скользнула улыбка, впрочем, не затронувшая его глаз. — Приятно, когда мимолетная встреча позволяет остаться в памяти на долгие годы, не находите?

— Я бы так не сказала. Зачем вы искали меня?

— О, сущий пустяк, мисс Уизли, — он сделал шаг в ее сторону, вынуждая Джинни затаить дыхание: запах, пропитавший вещи Людо Бэгмана, ассоциировался у нее со старым затхлым особняком на площади Гриммо, где ветошь до сих пор хранилась на чердаке в позабытых во время уборки сундуках.

— Простите, у меня мало времени, мистер Бэгман.

За спиной гул стадиона начал постепенно возрастать: видимо, слово взяли организаторы матча, а это могло означать только одно — игра начнется не позже чем через десять минут.

— Мне надо, чтобы вы не забили ни единого квоффла в этой игре, мисс Уизли.

Людо Бэгман смотрел пристально, не сводя с нее острого, пронзительного взгляда.

— П-простите, что?

Джинни даже показалось, что у нее внезапно зашумело в ушах и именно поэтому она неправильно расслышала сказанное Бэгманом.

— Вы правильно меня поняли, мисс Уизли, — кивнул Бэгман, обрывая поток хаотично скачущих в голове Джинни мыслей. — Мне необходимо, чтобы Гарпии проиграли с разгромным счетом.

— Вы рехнулись? — неверяще спросила она, сомневаясь в умственном здоровье Людо.

— Отнюдь, — покачал он головой. — А чтобы вам было легче решиться на данный поступок, я приоткрою вам ма-а-аленькую тайну. Вы же меня хорошо слышите, мисс Уизли?

Кивок — единственное, что удалось выдавить из себя Джинни, чувствующей, как где-то глубоко внутри поднимает голову холодная ярость.

— Ваш братец, Рон Уизли, — уточнил он, — ввязался в не очень чистое дельце. Да, я не спорю, по глупости, конечно же, но это сути не меняет. Если станут известны подробности, боюсь, его карьера в Аврорате закончится даже раньше, чем начнется.

— Да что вы говорите, — зло прошипела Джинни, подступая к нему, — решили подобным бредом повлиять на игру? Надо было придумать что-то поумнее, мистер Бэгман!

— Мисс Уизли…

— На вашем месте я бы не стала тут задерживаться, мистер Бэгман. Знаете же, квиддичные матчи охраняют хорошо — специально, чтобы оградить зрителей от вас и людей, подобных вам: бесчестных, уверенных в своей исключительности и вседозволенности!

— Как вы видите, мы с вами стоим в довольно малолюдном месте. Да и разговариваем, как двое старых знакомых, с чего бы им меня куда-то забирать? — нехорошая улыбка расползлась по его лицу. — Ваш брат…

— Мой брат уже достаточно взрослый мальчик, чтобы я не стала подчищать за ним его промахи, даже если бы они были, в чем я сомневаюсь. И поверьте, с момента окончания войны мир стал лучше, а…

— А вы просто идиотка, — оскалился он, приближая свое лицо вплотную к Джинни. — Неужели вы думаете, что вам удастся выиграть в этом матче? Раскрою вам глаза, солнце, победа будет в руках того, кто больше заплатит!

— Так чего вам тогда бояться? — фыркнула она, давя в себе злость. — Если матч выиграют те, кто заплатит больше, значит, победа и так у вас в рукаве, ведь Гарпии всегда играют в открытую.

— Вы, мисс Уизли, всегда мне казались эталоном благоразумия в вашей сумасшедшей семейке.

— Да неужели? Мистер Бэгман, давайте начистоту, — терпение Джинни стремительно подходило к концу, — я не собираюсь выслушивать ваши дурацкие речи и тем более не собираюсь вестись на дешевые уловки…

— Упрямая девчонка! — зло выдохнул он, рывком притягивая ее к себе за воротник мантии. — Если вы не сделаете так, как я сказал, у вашего брата… нет, у всей вашей семьи будут большие неприятности, просто огромные, запомните мои слова!

— Отпустите! — зло ощерилась Джинни, пытаясь вырваться из рук Бэгмана, но тот прочно удерживал зеленую ткань форменной мантии.

— Вы сольете матч, мисс Уизли! — он встряхнул ее, отчего голова Джинни безвольно мотнулась из стороны в сторону.

И где была охрана, когда она оказалась в столь идиотской ситуации? Минуты стремительно утекали сквозь пальцы, приветственный гул зрителей все нарастал, а сама Джинни висела, как беспомощный щенок в руках злого хозяина. Гнев, доселе клокотавший где-то внутри, стремительными толчками начал подниматься вверх, разгоняя кровь и ускоряя сердцебиение до максимума. Бэгман продолжал что-то говорить, сопровождая свои слова встряхиванием ее за грудки, но сознание Джинни словно отключилось, перестав воспринимать его слова. Гнев огненной лавой подкатил к горлу, казалось, что стоило ей сейчас открыть рот — и она смогла бы извергнуть пламя не хуже любимых драконов Чарли. Вот только вместо этого пальцы с силой сжались на руках Бэгмана, и Джинни неосознанно применила магию.

Бэгман умолк на полуслове, ошарашенно всматриваясь куда-то за спину Джинни, и ей отчаянно захотелось повернуть голову, чтобы взглянуть на то, что так внезапно заинтересовала ее мучителя. Тонкий шорох, вначале едва слышный, внезапно раздался совсем рядом, а в следующий момент Бэгмана со всех сторон атаковал рой летучих мышей. Они громко пищали, молотя его мягкими крыльями с острыми коготками, рвали лапками волосы и отчаянно кусались, выхватывая из вскинутых в защитном жесте рук крохотные клочки кожи. Бэгман пронзительно заверещал, пытаясь отбиться от внезапного противника, но мыши, словно разозлившись, с еще большим остервенением набросились на него, заставив его сжаться в судорожно махающий руками комок живой плоти.

— Силенцио, — почти с любовью шепнула Джинни, присаживаясь около него на корточки. — Мистер Бэгман, уверена, вы слышите меня, советую вам в будущем не показываться мне на глаза, если вам дорога жизнь. Поверьте, Летучемышиный сглаз — самое безобидное из того арсенала заклятий, которыми я владею. Наслаждайтесь приятным обществом, мистер Бэгман, а у меня, как вам известно, игра.

Джинни отодвинулась на пару метров, продолжая бесстрастно взирать на корчащегося на земле мужчину. Да, стоило признать, что эффект от заклинания превзошел все ее ожидания, но, в любом случае, оно не должно было продержаться дольше пары минут. Но и этих минут хватит Бэгману, чтобы на всю жизнь запомнить одно простое правило: в игры с Джинни Уизли лучше не играть.

Одернув мантию, Джинни устремилась к палатке, где расположилась команда, на ходу завязывая растрепавшиеся волосы в хвост.

— Что-то тебя долго не было, — встретила ее на пороге безмятежная Ирма. — Капитан рвет и мечет, и лучше бы тебе схватить метлу и быть готовой к построению, Джи.

— Гвен иногда себя ведет как гарпия, право слово, — пробормотала Джинни под нос, подхватывая свою метлу и закидывая ее на плечо тем исполненным изящества жестом, который она подсмотрела в свое время у Чарли.

Команда выстроилась перед палаткой, дожидаясь взбешенную Гвен, которая уже успела где-то поцапаться с капитаном Костылей, как она именовала команду противника.

— Ну, гарпии мои, готовы разорвать в клочья их защиту? — гаркнула она, закидывая биту себе за спину и прижимая ее локтем другой руки.

— Да! — взметнулся ввысь звонкий хор голосов.

— К победе до конца!

Гвен хищно улыбнулась и, ловко развернувшись, зашагала ко входу на квиддичное поле. Джинни заправила за уши выбившуюся прядь волос и, перехватив метлу поудобнее, последовала за ней, чувствуя спиной молчаливую поддержку команды. Что бы там ни нарыл Бэгман, что бы ни натворил Рон, что бы ни ждало ее в будущем — в этом матче она выложится на полную, чтобы потом, когда они будут отмечать победу в шумном маггловском клубе, можно было бы с легкостью себе сказать: эту игру они выиграли благодаря своему мастерству, а не чьим-то драккловым деньгам!

* * *

Откинувшись на мягкие подушки дивана в номере на побережье Ла-Манша, Джинни Уизли взяла свежий, еще пахнущий типографской краской номер «Все о квиддиче», с обложки которого смотрела она сама, улыбаясь читателям краешком губ. Под фотографией курсивом вилась подпись: «Что скрывают за собой квиддичные матчи, или история из первых уст». Перевернув страницу, она углубилась в чтение, поминутно похмыкивая, а кое-где и откровенно смеясь над мастерством написавшей статью Кары Уитакер.

— Что тебя так развеселило? — вытирая еще влажные после душа волосы, спросил Гарри.

— Ничего такого, — улыбнулась она, подставляя губы под его поцелуй. — Знаешь, эта Кара весьма занимательная личность.

— Кара?.. А, та корреспондентка, что брала у тебя весной интервью, — вспомнил Гарри. — И чем она занимательная?

— Ни слова лжи в статье, но потрясающий поворот, не находишь?

И развернув журнал, Джинни показала объемную статью, озаглавленную «Всемирная ассоциация Квиддича приняла решение разобраться в спорных матчах, аннулировав ряд судейских лицензий».

— Вот так поворот, — хмыкнул Гарри, усаживаясь рядом с Джинни на диван. — Давно было пора разворошить это осиное гнездо.

— Вот и я так думаю, — Джинни отложила номер в сторону и ловко развернувшись, оказалась у Гарри на коленях. Волшебный мир могли сотрясать какие угодно бури и катаклизмы, но здесь и сейчас ее волновал только Гарри, сидящий напротив, чьи глаза без привычных очков смотрели чуть расфокусировано и потомуказались еще более беззащитными. Такого домашнего Гарри она любила больше всего, и таким он был только с ней.