Раз, два, три... (гет)

— Я тебя никогда не забуду, Алиса, только не возвращайся больше.

Время говорит так, и сердце Алисы разрывается. Нет — она привыкает жить как обычно, тем более что нынче в стране Чудес она не задерживается. Но каждый раз, подходя к зеркалам, тянется к их глади, мечтая, что она станет вязкой под пальцами. Но нет, воля Времени — закон для Страны Чудес.

И Время — никого не прощает.

И жизнь течет дальше — растет дело Кингсли, они разоряют Хэммиша, и Джеймс третий раз просит ее руки. Она вновь ему отказывает, хотя он и мил, а мама просит подумать о внуках. Не настаивает — мама никогда не настаивает, и Алисе стыдно, что ее так часто не хватает на простые объятия, ведь мама — чудесна.

День рождения Маргарет ей удается встретить в Лондоне. Сестра — в трауре по скончавшемуся мужу, и черный ей невероятно к лицу.

— Ты просто как Черная Королева, — говорит Алиса сестре. И та, смеясь, отвечает:

— Ты стала часто грустить, сестрица, потанцуй — может, станешь более свободной.

— Как прикажете, ваше величество, — Алиса приседает в реверансе.

Чарльз тянет Алису танцевать. Он чудесный и милый, но как рассказать ему, что она любит купаться голышом вместе с близняшками Чаттавэй? Или о том, что вальс — довольно нелепый танец? Шаг, назад, влево, вправо. Зачем нужен этот танец — в нем ни капли эмоций. Кроме сдержанности.

— Ох, Алиса, мне так жаль, что я тебе не подхожу, — виновато шепчет Чарльз. — Ведь твоя потрясающая фантазия — такой нет ни у одной женщины.

— Просто ты с ними еще не знаком, — Алиса опускает глаза. — Одна моя знакомая королева может отрубить голову с плеч за триста тридцать три проступка.

— Например? — заинтересованно глядит на Алису Чарльз, увлекая ее на скамейку. Алиса обмахивается веером — ведь щеки горят от того мимолетного поцелуя с бокалом шампанского.

— Например — за не тот цвет роз в саду или если не вовремя принести ежа для гольфа.

— Ежи для гольфа? А играют чем? Цаплями?

— Нет, фламинго. Ну не смейся, она правда есть.

— Ты чудесна, Алиса, — Чарльз хохочет.

— Дама не танцует, дама свободна, — раздается голос из-за спины, — на балу ее Алого высочества и за это бы сняли голову с плеч.

— Шляпник? — это и правда он — поправляя фалды лилового фрака, сияет, словно полная луна. Юн и свеж, от него так упоительно веет безумием.

— Окажите же мне честь, миледи, — Шляпник отвешивает поклон.

— Да, это ведь танец, — Алиса подает ему руку, — а танцующему кавалеру — по коренным законам общества — не полагается ума.

— Выходит, что я танцую довольно давно. Возможно, что с рождения.

— Прямо как морские волны... А ты умеешь танцевать вальс, Террант?

Рубиновые зрачки глядят на Алису:

— Танец — не полет — ему не нужно учиться.

Действительно — ведь есть ноги, и они могут шагать, значит, могут и танцевать. Вот полету без крыльев обучаться непросто, но затем и нужно обучение.

Время стоит возле Маргарет, и его бирюзовые глаза не отпускают ее лица.

— Отличная идея, хотелось бы тебе стать Черной Королевой? — говорит он.

— А нужна ли я черному королю? — отзывается Маргарет. — Да и нет лучшей партии, чем лорд.

— В лорды жалуют королевы, — улыбается Время, — а я посвящу в королевы тебя. Ведь тебе больше всех идет черный. Только Черной Королеве будет так к лицу черный цвет.

— А вы станете Черным Королем?

— Да, ведь кто-то же должен разбавлять нудные черные королевские будни.

— Станешь моей пешкой, Алиса? — улыбается Маргарет.

— Но я же в белом? — и действительно — Алиса явилась на бал в белом платье из Парижа. Так некстати.

— Я приму твою присягу, Алиса, — тихо звенит из-за спины голос Мираны, и кажется — Алисе больше не нужно, чтобы Зазеркалье открылось перед ней, ведь Страна Чудес не ждет, когда Алиса придет в нее. Страна Чудес сама пришла к Алисе.