Совершенная гармония (джен)

Бумм!

Небо за окнами расцвело сиянием: сияние иллюминации за стенками дворца внезапно словно потускнело. Все гости разом издали восхищенный вздох — раздалось бумм! — и каждый, кто только мог, бросился к окнам и дверям.

Майлз, стоящий рядом с Катериной, рассмеялся, и этот звук эхом пошел гулять по всей толпе вокруг.

— Ага! — ликующе воскликнул Майлз. — Ну-ка пойдем, посмотрим, какую красоту обеспечил нам граф Форбарра!

Катерина позволила ему вытащить себя на террасу, а затем, что было неизбежно, все глубже в сад, где дорожки мягко освещали бледные фонари, добавлявшие свою каплю к буйству света. Свадебные фейерверки, раскатившиеся по всему небу, не оставили безучастным никого (бумм!).

Определенно сложно одновременно и идти, и таращиться в небо. Какую бы конечную точку их прогулки ни имел в виду Майлз, дойти туда им двоим оказалось нелегко: мало того, что они сами останавливались на каждом шагу, но им то и дело преграддали путь те, кто замер на месте, глядя в небо. "А со Звездного Моста видно еще лучше!" — расслышала Катерина чью-то реплику и не могла оспорить ее справедливость. Ей уже случалось видеть раньше, как световое шоу в честь Дня Рождения императора отражается в медленных водах реки, и она точно знала, что со Звездного моста открывается поистине незабываемое зрелище. Должно быть, именно оттуда сейчас смотрит Никки.

Однако был кое-какой плюс и в их нынешнем местоположении, столь близком к источнику залпов: каждый разрыв отражался дрожью земли у них под ногами, звук дробился на осколки между зданиями вокруг, и дрожь под ложечкой отзывалась эхом раскату фейерверка над головами. В прежние времена подобный грохот мог бы нешуточно испугать и сбить с толку тех, кто принял бы его за настоящий взрыв, и даже теперь половину удовольствия составляло именно настойчивое искушение удрать, пригибаясь.

Между раскатами залпов Майлз успел сказать Катерине:

— Грегор говорил, что у него есть план утопить преследователей в озере вина и сбежать. Похоже, он забыл, что имеет дело с барраярцами. К чему отвлекать кого-то вином, когда есть фейерверки?

— Но мы же барраярцы! — повторила за ним Катерина. — Какой барраярец станет полагаться на одно средство, когда в его распоряжении есть сразу оба?

Майлз издал (бумм!) смешок, но тот потонул в восторженном аханье вокруг, потому что в эту секунду, когда искрящийся заряд, взлетевший в небо без особого шума, распался (тр-р-р!) на искрящиеся и трещащие огни. По всему саду послышалось одобрительное улюлюканье мужчин.

Майлзу с Катериной все же удалось добраться до дворика возле фонтана, того, где были расставлены скамейки и возведены низенькие стены — целая толпа свадебных гостей выбралась туда, рассчитывая отдохнуть, но какой отдых, если они, задрав головы, зачарованно пялились в небо? Огни фонтана были сейчас выключены и лишь плеск струящейся воды можно было расслышать между отдельными залпами.

Если Грегор лично приложил руку к этому представлению, значит, тут он превзошел самого себя. Катерина никогда не видела фейерверков такого размаха, такого разнообразия огней: здесь были и копья белого света, стоило посмотреть на которые, и в глазах потом плавали полосы, и сине-зеленые клубки, свитые, точно виноградные дозы, и оранжевые фонтаны, и брызги и россыпи тлеющих рубинов; все трещало, взрывалось, свистело, рассыпалось яркими искрами в самой высокой точке траектории, снова и снова (бумм! бумм-м! тр-р-р! пш-ш!).

Весь сегодняшний день средоточием блеска и пышности была земля: мужчины в дворцовых или родовых мундирах всяческих цветов, женщины в нарядах любых мыслимых оттенков, клинки, драгоценности, ордена... И лица. Теперь же, в этом пульсирующем блеске с небес, запрокинутые лица вокруг стали едва различимы — это были тени, очертания, чьи знаки статуса и происхождения скрадывала темнота, и словно сама барраярская нация в своей неразличимой целостности уставилась в глубину небес, где смешались сейчас воздух и огонь.

Бумм! Бумм-м!

Определенно, зрелище подходило к своей кульминации — заряды вспыхивали все быстрее, их вспышки по всему небу накладывались одна на другую, грохочущий треск разрывов стал настолько резок, что одни зрители прижали ладони к ушам, а другие, наполовину оглушенные, напротив, принялись вопить в такт.

Крепко сжимая в своей ладони руку Майлза, Катерина на мгновение отрешилась от этой неземной красоты и обвела внимательным взглядом собравшуюся возле фонтана толпу. Несколько пар уже целовались под звездным дождем; в одной из них Катерина даже издалека, разглядев знакомую разницу в росте, опознала Марка с Карин, которые явно решили не упускать момент. Кто-то — незнакомый, но чертовски пьяный — попытался удержать равновесие на бортике фонтана, воздев руки к небу и, конечно же, свалился в воду. Залп заглушил всплеск его падения, но не хохот друзей, которые принялись вытаскивать приятеля из воды. Люди были повсюду — стояли, сидели бок-о-бок на стенах и на скамейках, словно галки на ветвях: группками по двое, по трое, а кое-кто — и сам по себе.

Одним из этих одиночек был Саймон Иллиан. Катерина не привыкла видеть его одного и едва не пропустила среди собравшихся. Иллиан сидел на низкой стене чуть подальше, запрокинув лицо к небу, и при угасающем свете Катерина с изумлением разглядела влажные дорожки на его щеках.

Бум. Бум! Бумм! Тр-р-р!

Небо замерцало всей роскошью бриллиантовых искр, горящих, сверкающих, рушащихся. Катерина покосилась на Иллиана и увидела, что он плачет, не скрываясь, все более переполняемый чувствами. Наверное, кому-нибудь надо подойти к нему, забеспокоилась она. Она сама не слишком для этого подходит, но если никто другой не видит его сейчас...

Свет мягко угас.

Буммм!

На сей раз это был голубой огонь, и при его свете Катерина разглядела, как откуда-то появилась графиня Форкосиган, ненавязчиво присела рядом с Иллианом и взяла его за руку. Другой рукой он прикрывал лицо. Голубое сияние потухло.

Бумм-бумм-БУММ-М! Тр-р-р-р...

Вспышки всех оттенков расцвели в небе одновременно, и у Катерины просто перехватило дыхание. Иллиан, сидящий поодаль, уже пришел в себя и снова смотрел вверх, удивленно улыбаясь, его щеки были мокры. В небо смотрела и графиня — и хотя на ее лице не было видно ни слез, ни улыбки, но его выражении Катерина совершенно явственно различила, как много та заплатила за нынешнюю радость и как высоко ее ценит.

Она перевела взгляд на Майлза. Из того места, где он стоял, ему загораживали обзор плечи окружающих, и он не видел этой небольшой сцены. Но, кается, она могла увидеть на его восхищенной физиономии тень того же нелегкого торжества. Майлз тоже немало отдал ради того чтобы все сегодня получили этот драгоценный подарок. Как и сама Катерина, которая сегодня на императорской свадьбе была в сером траурном шелке.

Бумм! Бумм! Бумм-бумм-бумм!

По другую сторону от Иллиана на стену присел граф Эйрел. В ту минуту, когда над его головой расцвели сверкающие белые хризантемы, он что-то произнес — Катерина, кажется, даже смутно расслышала низкое рокотание его голоса — и все трое рассмеялись.

Именно так выглядит история, вдруг подумала Катерина. Это трое давних друзей, которые сидят на стене и вместе любуются фейерверками. Те трое, которые привели империю к безопасности, счастью и благополучию.

Бумм-бумм-бумм-бумм-бумм!!

Вот она, кульминация. Катерина ощутила пристальный взгляд Майлза и подняла голову в ту самую секунду, как небо словно распахнулось. Тени резко обрисовали черты его лица. «Вот она, роскошь. Смотри, какую мы завоевали красоту».

Катерина склонилась к мужу в поцелуе, пока небо роняло на них ливень сверкающих цветов.