Путь наследника (гет)

После того как Амади и её прайд сбежали у Джеро из-под носа при помощи Мтафаруку, прошло чуть больше двух недель. Прожив столько времени у себя дома, Амади чувствовала, что словно вернулась в далёкие годы юности и молодости. Но и тогда она пережила немало горя и бед. Первое страшное событие, произошедшее с тогда ещё молодой львицей, случилось именно здесь. И здесь же она потеряла самого близкого ей льва…

— О чём задумалась, Амади? — раздался сзади голос львицы.

Вдова Мвеная обернулась и увидела, что к ней подходит жена её брата, Амака. Амади слабо улыбнулась ей в ответ.

— Да ничего страшного, Амака. О детстве задумалась, ведь столько времени не была здесь. — И Амади грустно вздохнула.

Амака подошла к ней и села рядом.

— Я сочувствую тебе, Амади… Столько пережить за одну ночь… К тому же неизвестно, что с твоими детьми и где они.

— Они живы, оба, — уверенным тоном сообщила Амади. Она просто не могла предполагать другого варианта развития событий. — Они вернутся.

— Обязательно вернутся, — повернулась к ней Амака. — Верь и надейся!

— Спасибо тебе, — тихо произнесла Амади.

Львица опустила голову, задумавшись снова. На этот раз она почему-то думала об одном из убийц своего мужа. Но после того как Мтафаруку фактически спас их, она испытывала к нему значительно меньше ненависти, чем раньше. Теперь же Амади боялась, как бы Джеро не догадался о том, что именно его друг помог львицам уйти. В противном случае он может пойти привычным для него путём наказания или устранения проблемы — просто убить.

Амака посмотрела на Амади, но поняла, что она не совсем настроена разговаривать, и пошла к тропинке, ведущей вниз. В течение ещё некоторого времени Королева предавалась раздумьям. Почему-то в её мыслях мелькали образы тех, кого ей приходилось терять на протяжении своей жизни — близкий друг, отец, затем любимый муж. Задумавшись о последнем, она не услышала, как к ней подошёл Амини.

— Ты в порядке, сестрёнка? — спросил Король, заглянув ей в глаза. — Ты в последнее время какая-то грустная. Хотя не надо быть гением, чтобы догадаться.

— Я просто вспомнила отца, — грустно вздохнула Амади. — Ведь и он тоже погиб от лап мерзавца.

— Да уж, — в свою очередь вздохнул лев. — Давай лучше не будем вспоминать о наших прежних врагах и подумаем, как поступить с нынешними.

— Тема довольно актуальная, — ответила Амади, — но обсуждать её долго, поэтому давай лучше пройдёмся вместе. Совсем в последнее время прикипела к дому детства…

И лев с львицей пошли к спуску со Скалы. Когда они уже спускались, их окликнул Кубва:

— Папа, вы куда?

— Мы с твоей тётей хотим поговорить, — ответил Король. — Когда придём, всё тебе расскажем, хорошо?

— Ладно, — кивнул молодой лев и подошёл к краю выступа. Оттуда Кубва провожал взглядом отца и тётю до тех пор, пока они не превратились в крохотные точки и не исчезли.

— В общем, тебе никак нельзя туда возвращаться, Амади, — говорил ей брат. — Там вам просто не будет жизни. Но и мы в какой-то степени в опасности — ведь Джеро тоже знает обо мне. И наверняка известил этих чернышей.

— За мной он не пойдёт, ему нужны Мэйтата и Экин, — покачала головой сестра. — Эта тварь не остановится, пока не доберётся до них. А Джитуку собирается идти в Восточные земли, не думаю, что им будет время до тебя.

— Если они уйдут, а Джеро вздумает напасть на нас, но никаких шансов у него против нас не будет, — уверенно сообщил Амини. — Если припрётся сюда, то, думаю, вы рады будете ему отомстить за Мвеная.

— К тому же у нас есть Кубва и Хатари, попробуй-ка победить их! — с гордостью произнесла Амади.

Брат с сестрой проходили мимо памятного места — рядом с большим валуном покоился высохший и потемневший скелет носорога. Большой череп лежал на земле, устремив вверх длинный и толстый рог. Взглянув на эту «достопримечательность», Амини опустил голову и тяжело вздохнул — именно здесь, практически у него на глазах был убит отец. Но убийца Млинзи уже давно получил по заслугам…

Прогулявшись по территории родного дома, Амади с братом вернулись обратно на Скалу. Всё это происходило утром, поэтому после возвращения Амади со своим прайдом изъявили желание пойти на охоту. Амини, естественно, не стал возражать.

После того как оба прайда вернулись с охоты, сразу же хлынул ливень, и началась гроза. Сезон дождей вышел в этот раз слишком влажным — дожди шли каждый день, иногда с утра и до самой ночи. По ночам свистел ветер, и в эти ночи Амади не могла уснуть. Почему-то каждый раз именно в ночную непогоду ей вспоминались Мэйтата и Экин.

«Когда же ты вернёшься домой, мой Король?» — печально вздыхала Амади, глядя на выход из пещеры, в котором плескалась ночь. Изредка пещеру на мгновение освещали вспышки молний, следом раздавался гулкий раскат грома.

— Господи, — вздохнула Амака, подходя к мужу, — я уже просто с ума схожу от этого сезона дождей.

— Надеюсь, сегодня не затянется, как позавчера, до глубокой ночи, — присоединилась к ней Саманья.

Но сегодня ливень кончился лишь вечером, когда до заката оставалось ещё довольно много времени. Тучи разошлись, и уставшая за эти часы от ливня саванна радовалась солнечному свету — такому яркому и желанному. Каждая травинка, пригнутая к земле тяжёлыми каплями, тянулась к освобождавшемуся от туч ярко-голубому небу. Примерно через полчаса, когда Амини вышел на обход границ, прилетел Мтумва с сообщением. Птица-носорог уже давно вернулась из Восточных земель, куда её, не вынеся тревоги за детей, отправила Амади с позволения брата.

— Ваше Величество, у нас гости! — выкрикнул мажордом, приземлившись передо львом.

— Кто? — оживился Амини. Амади, услышав слова, подошла к нему.

— Лев с тремя львицами, — ответил Мтумва. — Имени не сообщил. Правда, сказал о том, что ты, Амади, знаешь его.

— Интересно, кто же это? — полюбопытствовал увидевший Мтумву Кубва.

Ответ просто поверг Амади в изумление. Когда они с Амини уже подбегали к границе, где Мтумва увидел неизвестных, Королева увидела знакомую фигуру черногривого льва, за которым шли три львицы. Этого льва Амади никак не ожидала встретить здесь, и уж точно не ожидала, что он заявится сюда.

— Мтафаруку, что ты здесь делаешь? — пролепетала она, подойдя к нему ближе.

Это действительно был Мтафаруку, собственной персоной. Все четверо были мокрыми, а сам же лев явно успел побывать в серьёзной драке — его мускулистое тело покрывали уже затягивавшиеся, но явно глубокие раны. С ним были, как Мтумва и сказал, три львицы. Одна из них, не такая молодая, но ещё привлекательная, явно была женой черногривого льва. А две молоденькие львицы, сопровождавшие пару, были их дочерьми. Вспомнив давний рассказ Мтафаруку, львица не сдержала ухмылки:

— Хорошая, оказывается, у тебя семья!

— Здравствуй, Амади, — кивнул лев.

— Дай-ка я поговорю с ним, — стальным голосом произнёс Амини и подошёл ко Мтафаруку. Черногривый лев поднял глаза на Амини. Из-под нахмуренных век на Мтафаруку смотрели со злостью большие глаза.

— Ты тот самый Мтафаруку, который помогал Джеро убить мужа моей родной сестры? — тихо спросил у него Король.

Мтафаруку опустил голову.

— Отвечай, когда с тобой разговаривает Король! — повысил голос Амини.

— Он не виноват! — вступила в разговор жена Мтафаруку. — Ты не знаешь, почему ему пришлось всё это сделать!

— Правда, Амини, — вмешалась и Амади. — Я же тебе рассказывала, помнишь?

— Если твоя сестра рассказала тебе о том, как я спас их прайд, то это правда. Сестра не стала бы лгать тебе!

— У меня к тебе всё равно доверия нет, — немного успокоился Амини. — Это ты сейчас такой добренький, а когда Джеро нагрянет сюда, возьмёшь и слиняешь к нему!

— Я не стану возвращаться к врагу, — отчеканил Мтафаруку. — Хватит уже повиноваться убийце.

— Убийце? — переспросил Амини. — Ты сам — убийца, разве нет?

Мтафаруку ответил с досадой:

— Не скреби когтем по ране!

— Отстань от отца! — вышла вперёд одна из молодых львиц. — Ты не понимаешь, что ему пришлось делать это вовсе не из помощи Джеро!

Амини замолчал и переводил взгляды со Мтафаруку на его жену и дочерей. Затем, почувствовав смущение, пробормотал:

— Ладно, пошли с нами, и у нас дома всё расскажете.

Группа львиц со львом пошла вслед за Амини и Амади.

Появление Мтафаруку вызвало немалое удивление среди прайда Амади.

— Ты какими судьбами сюда? — спросила у него Саманья.

— Долго рассказывать, — отмахнулся лев. — Но вам-то расскажу!

— А этот убийца до сих пор живёт у нас на Скале? — спросила Бахати.

— Не знаю. Но я уверен, что он выбрался из ловушки, в которую я его завёл.

— Какой ловушки? — в один голос спросили Амади и Бахати.

— Девоньки, дайте ему отдохнуть лучше, по-моему, он сильно устал по пути сюда, — охладил пыл львиц Амини и повернулся ко Мтафаруку: — У нас ещё с прошлой охоты кое-что осталось, пойдите и перекусите.

Мтафаруку с супругой благодарно посмотрели на Короля. Тем же взглядом его удостоили и молодые львицы.

Когда пришедшая издалека семья закончила ужин, уже зашло солнце. На выступе Скалы сидел Амини с сестрой и тихо разговаривали, когда к ним подошёл Мтафаруку. Услышав его шаги, король обернулся и сказал:

— Знаешь, Мтафаруку, я всё-таки благодарен тебе за то, что ты спас мою сестру.

— Я не хотел больше повиноваться этой твари, — тихо произнёс черногривый лев. — Я думал, что после всего того, что мне пришлось сделать при нём, сойду с ума.

— А что происходило с тобой после того как мы ушли? — спросила Амади. — И что это за ловушка, в которую ты заманил Джеро?

Лев вздохнул и завёл долгий рассказ.

* * *

Неделю назад Мтафаруку сидел около входа в пещеру на Скале Мвеная и смотрел в сторону Джеро и стоявшего рядом с ним Мталамию. Сломанная неделю назад лапа у убийцы почти полностью зажила, и мандрил пришёл её осмотреть. Недавно он снял ужасно надоедавшие Джеро палки, фиксировавшие конечность. Лев с нетерпением спросил:

— Долго мне ещё валяться без дела, а, Мталамия?

— Лапа зажила, — сухо ответил лекарь, — но всё равно не советую куда-либо ходить — конечности не нужна большая нагрузка.

— Плевать мне на нагрузку, у меня дела, — оборвал его Джеро.

«Интересно, какие? Навредить кому-то или убить ещё одного Короля?» — злобно подумал про себя Мталамия, но вслух сказал совсем другое:

— Дела придётся отложить, Ваше Величество, но решать опять же вам. — Королевский титул мандрил произнёс как можно более ядовитым тоном, но Джеро не уловил в голосе Мталамии желчи. А если и уловил, то виду не подал.

Джеро коротко ответил:

— Ладно, иди. Понадобишься — Мтафаруку прибежит за тобой.

Сидевший у входа черногривый лев поднялся, когда Мталамия направился к нему. Мандрил поравнялся со Мтафаруку, и тот пошёл следом за лекарем. Спустившись вниз и отойдя от Скалы подальше, Мталамия яростным шёпотом спросил:

— Долго ли этот убийца ещё здесь задержится? Я уже устал терпеть его!

— Потерпи, — ответил ему Мтафаруку. — Я тут кое-что придумал, главное здесь — действовать быстро и с умом. Я знаю его слабое место. К тому же львицы Амади, в том числе и она, не теряют надежды на возвращение Мэйтаты, и правильно делают.

— И что ты задумал? — тихо поинтересовался Мталамия.

— Продолжать играть преданного ему друга, — фыркнул Мтафаруку. — А потом нанести удар со стороны. Ладно, забирайся.

Мандрил вскарабкался на спину черногривому льву, и через несколько мгновений тот уже нёс его домой.

Вечером Джеро подошёл ко Мтафаруку и сообщил ему:

— Есть разговор.

Мтафаруку с деланным удивлением спросил:

— Какой?

— Серьёзный, — опять же коротко ответил Джеро и поманил Мтафаруку за собой. Убийца направился к спуску со Скалы. Несколько секунд ходьбы по тёмному туннелю — и оба уже снаружи. Джеро повёл Мтафаруку не в сторону границы, а за Скалу.

— Почему там надо говорить? — удивился лев.

— Надо, — по-прежнему коротко ответил убийца.

Остановившись сзади Скалы, у её подножия, Джеро сел, развернувшись ко Мтафаруку. Черногривый лев сел напротив него, и тут Джеро спросил, испытующе глядя ему в глаза:

— Так, Мтафаруку, ты ничего мне не хочешь рассказать?

— О чём? — поднял глаза лев.

— Мне кажется, ты знаешь, что произошло в тот день, когда Амади и её прайд сбежали прямо у тебя из-под носа, — тихо, но твёрдо сообщил убийца.

— Да, знаю, — с готовностью заявил лев. — Я же тебе рассказывал, что на меня напала Амади. И ты знаешь, что у неё есть повод.

— Я не про это, дружок, — остановил его Джеро, произнеся с ехидством последнее слово. — Мне кажется, что ты от меня что-то скрываешь.

Мтафаруку продолжал смотреть на Джеро, стараясь не отвести от него взгляда. А убийца, сверля взором «дружка», продолжал:

— Ты смотри у меня, Мтафаруку! Я знаю, что ты что-то задумал против меня! По тебе заметно. Ты про свою семью не забывай, мало ли…

Договорить Джеро не успел — Мтафаруку резко ударил его по голове, сбив на землю. С утробным рычанием Джеро попытался вскочить на лапы, но тут черногривый лев подскочил к нему и придавил к земле, затем, приставив когти к его горлу, прошипел:

— Ещё слово скажи о моей семье или попытайся что-нибудь сделать им, тебе сильно не поздоровится, тварь!

Джеро вдруг хрипло рассмеялся:

— Вот ты и показал свою настоящую натуру, Мтафаруку!

— Заткнись! — прорычал лев.

— А ну, слезь с меня, — ледяным тоном отчеканил убийца.

Мтафаруку отпустил Джеро и отошёл в сторону. Убийца поднялся с земли и, отряхнувшись, повернулся к нему и сообщил:

— Значит, так, Мтафаруку. Хочешь ты или нет, но завтра мы идём искать Амади. И ты пойдёшь со мной. Я думаю, что она ушла к своему брату, но я забыл, где он живёт. Ты и покажешь. Понял? Иначе ты знаешь, куда я отправлю Хаини, и зачем.

— Только посмей! — рыкнул в ответ черногривый лев.

— Ты скажи спасибо, что Хаини улетел к Джитуку, иначе бы всё очень плохо сложилось для твоей семьи, — прошипел Джеро. — Исчезни с глаз!

Мтафаруку поднялся, не сводя злобного взгляда с убийцы Мвеная. Тот же нагло ухмыльнулся. Мтафаруку развернулся и пошёл от Джеро, но услышал через несколько секунд его ненавистный голос:

— Я уверен, что ты помог Амади сбежать! Вот и покажешь, куда вёл их сначала, а дальше я и сам смогу найти их!

Лев ничего не сказал ему в ответ, но с трудом подавил в себе желание броситься на убийцу снова. Но вместо этого он просто пошёл дальше, в сторону от Скалы. По мере того, как увеличивалось расстояние между ним и каменной громадой, ярость уходила из Мтафаруку, и постепенно душу черногривого льва стал наполнять страх. Джеро всё-таки догадался о том, что лев помог Амади сбежать. И так просто убийца этого не мог сказать, поскольку Мтафаруку прекрасно понимал, что в тот вечер Джеро не поверил ни одному его слову. И теперь перед черногривым львом встал во всей красе вопрос — что ему делать? Как уберечь от опасности свою семью?

Лев продолжал идти в сторону от Скалы по мокрой траве — сравнительно недавно кончился ливень, после которого Мтафаруку бегал за Мталамией. Так он и шёл, опустив голову, пока не пришёл к краю ущелья. Тяжело вздохнув, лев уселся на краю обрыва и бездумно уставился вниз, на дно ущелья, по которому продолжали течь после дождя мутные ручьи. Так лев сидел довольно долго. За несколько минут до ухода Мтафаруку на несколько мгновений перед его глазами появились три самых дорогих ему образа. Три львицы — одна среднего возраста и две молодые — радостно улыбались черногривому льву.

— Потерпите немного, родные, — прошептал Мтафаруку. — Я скоро приду за вами, обещаю!

Поднявшись с земли и расправив затёкшие лапы, Мтафаруку пошёл вдоль обрыва — но не к Скале. Ему не хотелось терпеть рядом с собой Джеро, поскольку в последние дни его мерзкого присутствия было предостаточно, как предостаточно было и подозрительных взглядов, которыми убийца довольно часто «награждал» Мтафаруку. И теперь лев почувствовал, что над ним и его семьёй нависла нешуточная угроза. Надо было срочно что-то предпринимать, ведь убийца догадался обо всём. Мтафаруку однозначно придётся идти с Джеро. Да, он пойдёт с ним, но этот раз будет последним!

Дождавшись Мтафаруку, Джеро собрал всех на Скале Мвеная и сообщил о принятом решении.

— Значит, так. Завтра утром, если не будет дождя, мы идём искать Амади. Мтафаруку знает, куда они пошли, поэтому он нас и поведёт. Справишься? — убийца повернулся к черногривому льву.

— Да, — холодно кивнул лев.

— Ладно тогда, — топнул лапой Джеро. — Завтра на рассвет выходим.

— А когда прилетит Хаини, как он догадается, что мы ушли? — спросил один изо львов.

— Ты останешься до его прилёта, то есть до завтра, — ответил Джеро. — Когда Хаини вернётся, то отправитесь следом за нами. Мы пойдём строго на запад.

При этих словах Мтафаруку похолодел. Амади сказала ему тогда, что её брат живёт именно там. Джеро точно не остановится, пока не добьётся своего. Теперь Мтафаруку был убеждён в том, что убийца на самом деле догадался о его фактической измене — Амади и её львицы ушли сначала на север, чтобы запутать следы. Нужно что-то делать… И именно в этот момент в голове Мтафаруку родился план, к исполнению которого он приступил уже на следующее утро.

Едва первые лучи солнца упали на саванну, осчастливив её своим прекрасным появлением, от Скалы Мвеная на запад тронулся прайд захватчиков. Джеро и Мтафаруку шли впереди. Оба льва хранили молчание, и никто не замечал, как черногривый лев яростно косится на убийцу. Прайд шёл сквозь покрытую росой траву, оставляя в ней длинный след, протягивавшийся на запад. Когда львы подходили к границам Королевства, Джеро спросил у Мтафаруку:

— Они никуда не сворачивали?

— Нет, — не поворачивая головы к убийце, процедил Мтафаруку. — Я знаю, куда идти.

— Молодец, — ухмыльнулся Джеро. Затем тихо, но так, чтобы услышал только Мтафаруку, добавил: — Старайся, старайся ради семьи!

Черногривый лев ничего не ответил.

Спустя примерно полчаса аутсайдеры покинули Королевство Мвеная и увидели вдали гору, которая казалась отсюда размером с небольшой камень. Именно за ней и располагалось королевство Амини, брата Амади. Но Мтафаруку, естественно, не собирался вести их туда. На Джеро у него был свой план.

Примерно через час на небо начала наползать огромная лиловая туча. Собирался очередной дождь в этом сезоне, и для прайда требовалось укрытие от ливня. И вскоре такое нашлось — видневшаяся вдали небольшая скала, оказавшаяся при рассмотрении чем-то похожим на нагромождение камней. Выглядела она столь хлипко, что казалось удивительным, как она ещё не развалилась. В ней виднелся узкий вход в явно небольшую пещеру, и через него внутрь мог пройти лишь один лев. Над этим входом угрожающе навис сбоку огромный камень, который при падении мог бы просто завалить выход из пещеры. Но Джеро оценил это укрытие как весьма неплохое.

— Всё же лучше, чем ничего. Не под дождём же тащиться туда! — сказал он, обратившись к своим аутсайдерам.

— По-моему, жутковато здесь находиться, — протянул один изо львов.

Джеро обернулся к нему:

— Если тебе страшно, то можешь оставаться снаружи.

Мтафаруку осмотрелся по сторонам, и на время его взгляд задержался на входе в пещеру и опасно нависшем над ним камне. В голове льва стали появляться какие-то идеи, но полностью соединить их в план он не успел — раздался окрик одного изо львов:

— Эй, Джеро, сюда бежит Дуни!

Джеро вгляделся в сторону, откуда они пришли. К ним приближался лев — тот самый лев, которого убийца оставил до прилёта Хаини. А вон, кстати, и ястреб летит. Хаини приземлился прямо перед Джеро и спросил:

— У нас всё в порядке?

— О да, Хаини, всё прекрасно, — расплылся в гадкой улыбке Джеро. — У нас нарисовалось новое дело, которое нужно закончить.

— Что за дело? — полюбопытствовал Хаини.

Джеро лёг на траву перед птицей и что-то тихо зашептал ей. Мтафаруку и остальные львы ничего не расслышали, но ничего хорошего из этого, был уверен черногривый лев, не могло выйти. Тем временем на землю начали падать первые капли дождя, и аутсайдеры засуетились и устремились к пещере. По одному они протиснулись туда, Джеро, переговорив с Хаини, вошёл туда последним. Через несколько мгновений послышался его голос:

— Эй, Мтафаруку, ты идёшь?

— Сейчас, иду, Джеро, — крикнул лев и тихо подозвал к себе Хаини. Ястреб поднялся в воздух, и Мтафаруку поманил его за собой, затем направился за Скалу. Теперь лев понял, как он будет действовать дальше. Он остановился, ожидая черногривого льва. Хаини перелетел туда же, приземлился перед ним и спросил:

— В чём дело, Мтафаруку?

— У меня к тебе вопрос, Хаини, — тихо встревоженно начал черногривый лев. — Что тебе сказал Джеро?

Не чуя подвоха, ястреб ответил:

— Он отправил меня ко Мвамизи с одним, — тут ястреб усмехнулся, — важным делом. Вот кончится дождь, и я полечу.

Внутри Мтафаруку всё сжалось от ужаса и злости. Всё-таки Джеро велел передать Мвамизи дальнейшие распоряжения насчёт томящейся там семьи Мтафаруку. И ничего хорошего он точно не велел передать. Хаини понял настроение черногривого льва и спросил:

— Что-нибудь передать твоей семье?

— Да, — кивнул Мтафаруку. — Поближе подлети, пожалуйста.

Ястреб послушно приблизился ко Мтафаруку, так лев мог дотянуться до него лапой — что ему и было нужно. Лев несколько секунд молчал.

— Ну, что передать-то? — нетерпеливо спросил Хаини.

Тут Мтафаруку прошептал:

— Ничего, — и со всего размаху опустил свою мощную лапу на ястреба. Этого удара хватило, чтобы переломать птице все кости. Хаини не успел даже вскрикнуть, как был превращён в кровавое месиво. Мтафаруку отбросил изуродованный труп птицы в сторону, затем отряхнул окровавленную лапу. И тут с небес хлынул ливень. Лев устремился ко входу и увидел, как оттуда выходит Джеро.

Больше у Мтафаруку не оставалось другого выбора. Лев метнулся к выходившему наружу убийце и втолкнул его передними лапами внутрь пещеры. Толчок был сильным, и Джеро опрокинулся на бок.

— Ты что творишь?! — взревел он.

Мтафаруку быстро метнулся к нависавшему над входом камню и изо всех сил навалился на него передними лапами и мощным корпусом, упираясь в землю задними лапами. Через несколько мгновений камень поддался и с грохотом рухнул вниз, почти наглухо завалив вход. В этот же момент из пещеры раздался приглушённый дикий рёв боли. Промокший от дождя Мтафаруку быстро подбежал к заваленному входу и крикнул, обращаясь к Джеро:

— Теперь ты ничего не сделаешь моей семье, тварь! А может, и никому больше!

С этими словами Мтафаруку усмехнулся и бросился бежать обратно на восток, не обращая внимания на падавший с небес дождь. Через полчаса он уже был у Скалы Мвеная, но пережидать непогоду лев не стал. Он бросился бежать тем же путём, когда с Джеро и Джитуку ходил за остальными аутсайдерами. Путь льву предстоял долгий, они ещё тогда шли к аутсайдерам больше двух дней.

Дождь прекратился лишь к обеду, но Мтафаруку продолжал бежать. За это время он пробежал почти половину пути и ни разу не остановился. С крупного тела льва ручьями стекала вода. Даже когда выглянуло солнце, он продолжал бежать в известном ему направлении. Запыхавшийся лев остановился лишь тогда, когда увидел небольшое озеро. Подбежав к нему, Мтафаруку вдоволь напился и прилёг отдохнуть рядом с кромкой воды. Тут силы покинули льва, и он на время потерял связь с действительностью.

Пришёл в себя Мтафаруку через несколько часов, когда солнце стояло ещё высоко, но время шло к вечеру. Теперь лев ощущал чувство голода, но старался не обращать на него внимания. Также он старался не думать о Джеро. Мтафаруку от всей души надеялся, что они выберутся из ловушки не скоро.

Через несколько минут лев снова мчался через саванну, увеличивая с каждой секундой расстояние между Скалой Мвеная и собой. Мощные лапы быстро работали, хриплое дыхание бегущего льва шло в такт с его прыжками. Мтафаруку продолжал бежать, пока не солнце не начало уже касаться горизонта. Взмокший от пота и тяжело дышащий, лев сбавил шаг и просто пошёл по траве, чувствуя, как его сильные лапы словно гудят от усталости. Когда солнце зашло за горизонт, Мтафаруку нашёл подходящее место для ночлега — тесно стоявшие друг к другу два больших валуна, между которыми было пространство, в которое мог бы поместиться лев. В желудке у черногривого льва целые сутки не было никакой еды, но на охоту у обессиленного бегом льва уже никаких сил не осталось. Устроившись между валунами, Мтафаруку сразу провалился в сон.

Утром лев проснулся почти сразу после восхода солнца. Он широко зевнул и потянулся, чувствуя, что лапы ещё ноют после вчерашнего пути. После сна чувство голода притупилось, и Мтафаруку решил не охотиться перед уходом — до его дома оставалось уже не так много. Найдя небольшую лужицу рядом со скалой, лев напился оттуда и направился дальше. Сначала он шёл, не переходя на бег, но, когда солнце уже поднялось достаточно высоко, ускорил темп. Мтафаруку под конец пути ощущал, что с каждой минутой его лапы всё сильнее и сильнее уставали. Но родной дом был уже близко. Через некоторое время черногривый лев уже стоял на вершине гряды довольно высоких холмов и смотрел с быстро бьющимся сердцем в простиравшуюся перед ним золотистую даль. Там его ждёт супруга и его дочери… Лишь бы с ними ничего не случилось…

Мтафаруку спустился с холмов и быстро пошёл в известном ему направлении. Он посматривал по сторонам, узнавая знакомые с детства места. Совсем недавно он ещё жил здесь, веря в счастливое будущее, которое сейчас было под угрозой.

Через несколько минут Мтафаруку увидел, что издали кто-то быстро приближается к нему. Вскоре он уже мог различить большого льва с тёмно-коричневой гривой, которого он сразу узнал. Впрочем, и этот лев узнал Мтафаруку.

— Мтафаруку, ты какими судьбами сюда? — удивился лев. Он явно был рад видеть черногривого льва.

— Джукуму, дружище, а ты что здесь делаешь? — обрадовался он и хлопнул приятеля по спине. Тот таким же образом приветствовал Мтафаруку.

— Вообще-то я раньше спросил, — хихикнул Джукуму. — Так как ты здесь оказался?

— Я пришёл за своей семьёй, — ответил Мтафаруку.

— А как ты от Джеро смылся? — полюбопытствовал лев.

— Он немного застрял со своими львами в пещере. Пусть там покайфует, — фыркнул черногривый лев.

— Ха, я так и знал, что ты быстро отделаешься от этой твари, — подпрыгнул Джукуму.

— Где моя семья, Джукуму? — спросил Мтафаруку.

Его друг вздохнул и опустил голову.

— Джукуму, отвечай мне — где они? Этот Мвамизи что-нибудь им сделал? — повысил голос Мтафаруку.

— Сделал, мразь, сделал! — прорычал Джукуму.

— Что?! — вскинулся черногривый лев. — Быстро рассказывай!

— В общем, я пытался вступиться за них вчера, но они меня просто избили и вырубили, — начал Джукуму. — Наглые сыновья Мвамизи с твоими дочерьми развлекались вчера, и…

— ЧТО?! — взревел Мтафаруку. — Где эта сволочь?

И не дожидаясь ответа, лев резко сорвался с места и помчался с такой скоростью, что Джукуму не успевал за ним. В какие-нибудь несколько минут черногривый лев преодолел расстояние от холмов до огромной скалы, неподалёку от которой толпились львицы. Резко вклинившись в группу, Мтафаруку буквально раскидал львиц в стороны и во всю мощь лёгких заревел:

— МВАМИЗИ!!! ВЫХОДИ!!!

Изумлённые львицы смотрели на черногривого льва. Сейчас Мтафаруку выглядел по-настоящему опасным — его густая чёрная грива распушилась в стороны, когти мощных лап впились в землю, а хвост метался из стороны в сторону. Морда льва была оскалена, и из нутра вырывалось гулкое, но устрашающее рычание. Не дожидаясь ответа, Мтафаруку рванул вверх по тропинке, ведущей на выступ, а оттуда — в большую пещеру. Оказавшись под сводом, лев увидел невероятную картину — два льва прижимали к стене двух львиц, в глазах которых плескался настоящий ужас. В другой стороне развивалось следующее действие — светлогривый мускулистый лев навалился на молодую львицу. Увиденное настолько взбесило Мтафаруку, что он с громогласным рёвом метнулся к этой паре и мощнейшим ударом сшиб молодого льва с дочери. Лев отлетел в сторону и громко ударился о стену, затем свалился мешком и больше не поднимался. Из-под его головы начала медленно вытекать красная лужа. Ко Мтафаруку метнулись двое — ещё один молодой лев с предупреждающим рёвом и молодая львица с радостным воплем: «Папа!» Её вопль смешался с рёвом пожилого льва, метнувшегося к убитому Мтафаруку молодому льву:

— Нет!

Оставшаяся у стены львица осела в шоке на пол пещеры, прошептав:

— Небеса всесильные, Мтафаруку…

Молодая львица, которую «развлекал» убитый, с трудом поднялась на дрожащие лапы и отошла к матери и сестре.

— Не ожидали меня, да?! — прогремел черногривый лев, сверля пылающими злобой глазами обоих львов.

— Ты, убийца! — оторвался от окровавленного тела пожилой лев. — Ты нашёл у себя дома свою смерть!

— Сейчас ты встретишься со своей смертью, Мвамизи! — рявкнул Мтафаруку и повернулся к семье: — Аданна, Атич, Визури — вы в порядке?

— Они были как раз в полном порядке, — заёрничал второй молодой лев.

— Заткнись, тварь! — повернулся к нему Мтафаруку, но тут на него внезапно с рёвом набросился Мвамизи. Оба льва покатились по полу пещеры, вгрызаясь когтями и клыками в плоть друг другу. Тут же на Мтафаруку напал и второй сын Мвамизи. Львицы в испуге закричали, и тут в пещеру влетели ещё двое львов. Увидев, что происходит, они сразу бросились на помощь, но не Мтафаруку, а Мвамизи. Черногривого льва бросились выручать жена и дочери, но силы были явно неравны — через минуту вся троица лежала без сознания на полу пещеры. Мтафаруку продолжали атаковать сразу четверо. В какой-то момент наседавший на него Мвамизи изловчился и всадил свои клыки черногривому льву в правую лапу. Лев взревел от боли и левой лапой с силой ударил Мвамизи по голове. Тот отпустил Мтафаруку и попятился назад. Вся четвёрка начала подкрадываться к нему, оскалившись. Лев так же предупреждающе зарычал и отступил на шаг назад, но тут же упёрся в холодную стену пещеры. Увидев это, Мвамизи, злобно ухмыльнувшись, пророкотал:

— Ну вот, Мтафаруку, теперь тебе некуда податься! Дальше только смерть, жаль, что они, — лев указал на лежавших без сознания львиц, — этого не увидят!

— Ты уверен, что справишься с ним? — раздался сзади голос. Все обернулись и увидели появившегося в проходе Джукуму. Лев стоял в боевой стойке, злобно взирая на врагов.

— Уверен? — повторил Джукуму.

Мвамизи быстро сориентировался и скомандовал:

— Так, вы двое, — он повернулся к прибежавшим только что львам, — займитесь Джукуму. А мы с тобой, сын мой, — лев повернулся к молодому льву, — отомстим ему!

По двое львов набросились на Джукуму и Мтафаруку. Через несколько мгновений на пол пещеры полилась кровь. Один изо львов бросился на Джукуму, но тот быстро припал к земле. Не ожидавший этого, напавший на него лев пролетел над ним и врезался в стену, затем свалился без сознания. Джукуму метнулся к нему, чтобы добить, но тут почувствовал на спине когти и клыки — второй лев напал на него сзади. Лев резко развернулся и скинул врага с себя. Тот скатился на пол пещеры, но тут же вскочил и бросился на противника. Оба стали обмениваться мощными ударами, у обоих по мускулистым телам текла кровь. Но оба не обращали на раны и боль внимания, у каждого была в голове одна мысль — победа. Через несколько минут место схватки было обильно залито кровью, а сам Джукуму изнемогал от боли и тяжёлых ран, нанесённых врагом. В какой-то миг друг Мтафаруку пропустил сильный удар в голову. Сознание его помутилось, он упал на окровавленный пол пещеры и хотел было вскочить, но второй сильный удар лишил его сознания.

Тем временем Мтафаруку отбивался от Мвамизи и его сына. Это уже давалось черногривому льву нелегко, поскольку он ещё не отошёл от долгого бега по саванне, а сейчас он был уже серьёзно ранен. Стало ещё хуже, когда к отцу и сыну присоединился лев, победивший Джукуму. Место схватки было уже давно в крови, и с каждой минутой её было всё больше. Мтафаруку уже устал отбиваться от врагов, но его взгляд уже несколько раз падал на родных ему львиц. Именно страх за них и сильная любовь к ним держала его в строю. За них он готов был биться до последней капли крови, и через минуту сразивший Джукуму лев лежал в луже крови — Мтафаруку, изловчившись, мощным ударом разорвал ему шею вместе с артериями. Гибель одного из врагов позволила Мтафаруку выбежать на выступ. Мвамизи и его сын бросились за ним, и через несколько мгновений кровавая схватка продолжилась уже под лучами солнца. Находившиеся внизу львицы в ужасе разбежались ещё перед битвой.

Ещё несколько минут обменявшись ударами, оба льва стали заходить с обеих сторон, зажимая Мтафаруку, так что он оказался между ними. Затем оба резко рванулись с места, и в тот момент, когда они уже были на расстоянии прыжка льва от своей цели, черногривый лев, с силой оттолкнувшись от земли, прыгнул вперёд и высоко вверх. Не успев остановиться, львы врезались друг в друга. Мтафаруку развернулся к ним, встав в боевую стойку. Мвамизи, у которого было рассечено лицо, метнулся к нему и собирался уже прыгнуть, метя ему в горло. Мтафаруку был к этому готов и, когда нападавший уже отталкивался от земли, припал к земле, а прыгнувший лев пролетел над ним, встречая пустоту. Резко выпрямившись, Мтафаруку ухватил врага за задние лапы, резко оборвав его полёт. Сильно ударившись о землю, он потряс головой и только вскочил, как на него налетел черногривый лев и с силой опустил свою мощную лапу на голову противника. Лев, глухо и странно рыкнув, упал наземь и больше не поднимался.

Увидев гибель отца, на Мтафаруку бросился оставшийся в живых лев. Но вскоре он понял, что с ним ему не справиться, и решился на хитрость — после удара по голове он сделал вид, что потерял ориентацию и опустился на землю, потряхивая головой. Поведясь на уловку, Мтафаруку бросился на льва. Когда он уже был лишь в полуметре от врага, тот моментально отвесил черногривому льву мощный удар по лицу. Когти рассекли ему щеку, он почувствовал горячую мокроту на морде и шее. Раненый лев отлетел в сторону, но быстро вскочил, ощущая, как горит лицо. Хитрость врага разозлила его, и Мтафаруку, грозно взревев, метнулся к нему. Прыжок — и он, плотно обхватывая противника могучими лапами, катился вместе с ним по каменному выступу. Оба льва впились друг в друга когтями, разрывая кожу и выпуская наружу свою горячую кровь. В один момент Мтафаруку чуть не оказался на спине, но быстро перекатился, уложив врага на обе лопатки. Черногривый лев быстро заблокировал задние лапы льва, чтобы он не лягнул его ими в живот. Но враг, не желавший быть побеждённым, впился клыками в уже повреждённую правую лапу Мтафаруку. Лев взревел от боли и дальше действовал инстинктивно. Мтафаруку отвесил правой лапой удар по лицу врага. Кровь потекла ему в глаза, он моргнул и на мгновение опустил передние лапы. Это стоило ему жизни — Мтафаруку, ударив врага ещё раз, развернул его под себя и обхватил здоровой лапой его шею. Лев старался всеми силами освободиться от стального захвата черногривого льва, но все его усилия были тщетны. Движения его стали конвульсивными, он захрипел, но Мтафаруку всё сильнее сдавливал шею врага, и не отпускал до тех пор, пока тот не затих.

В этот миг почти одновременно пришли в себя львицы и Джукуму с ещё одним львом. Лев огляделся по сторонам и увидел лишь окровавленные тела убитых врагов и начавших приходить в себя львиц. Но тут его взгляд остановился на Мтафаруку, и Джукуму быстро вскочил. Параллельно же с ним вскочил и очнувшийся лев. Джукуму бросился на выступ, а непобеждённый враг устремился за ним. Лев остановился рядом с окровавленным другом, противник бросился было на него, но тут Джукуму отскочил назад. В воздухе взвилась мощная лапа Мтафаруку, и сильный удар сбросил льва вниз с выступа. Тело просвистело в воздухе и упало на камни, окрасившись в красный цвет. Всё было кончено.

Тяжело дыша, Джукуму повернулся ко Мтафаруку как раз вовремя, чтобы увидеть, как к нему подбегает его жена и как черногривый лев, окровавленный и обессилевший, валится без чувств.

— Мтафаруку, нет! — вскрикнула она, но Джукуму остановил её:

— Аданна, с ним всё в порядке. Он жив.

— В порядке? — вскрикнула подошедшая одна из дочерей Мтафаруку по имени Визури. — Да ты посмотри на него, он весь в крови!

— Папа! — кинулась к нему вторая дочь, Атич. — Папа, вставай!

Молодая львица подбежала к тяжело раненному отцу и попыталась привести его в чувство. Мтафаруку не реагировал. По его мощному телу текла кровь, а широкая грудь медленно и слабо вздымалась в такт дыханию. Джукуму, слегка прихрамывая, подошёл к другу и, взвалив его тяжёлое тело себе на спину, понёс внутрь пещеры. Лев аккуратно опустил Мтафаруку недалеко от входа на тот участок пола пещеры, где не было крови. Затем Джукуму осмотрелся по сторонам и начал выносить окровавленные тела врагов наружу и сбрасывать с выступа вниз. Вскоре пещера была очищена от тел. Всхлипывавшая Аданна подошла к супругу и начала зализывать глубокие раны на его теле. Примеру матери последовала и Визури, а Атич просто подошла к отцу и села рядом с ним. Молодая львица положила лапу на его мускулистую шею и тихо произнесла:

— Папа, пожалуйста, не умирай… Не оставляй нас…

Мтафаруку, естественно, не умер. Льву стало намного лучше только через четыре дня. За это время ни жена, ни дочери не отходили ото льва. После битвы он пришёл в себя поздно вечером и потом несколько минут получал радостные приветствия от семьи. Но на следующий день Мтафаруку уже начал говорить об уходе отсюда, поскольку Джеро вполне мог выбраться из ловушки и отправить кого-нибудь за ним.

— Куда нам идти, папа? — спросила Визури.

— Во всяком случае, я знаю одно место, — ответил Мтафаруку. — Надеюсь, нас там примут.

— Куда ты опять засобирался? — спросил сидевший рядом с ним Джукуму. — От тебя чуть ли не половина, Мтафаруку, осталась, а он — идти!

— Меня, возможно, ищет Джеро, который полон решимости отомстить мне за предательство, которое я планировал с самого начала, — сказал черногривый лев.

— Наплюй ты на эту мразь, — фыркнул Джукуму.

— Я уже это сделал, — хихикнул Мтафаруку. Аданна, Атич и Визури засмеялись.

* * *

— Вот мы и ушли, — закончил свой рассказ Мтафаруку. — Надеюсь, что эта тварь приложила немало усилий, чтобы выбраться оттуда.

— Лучше бы там и остался, — вскинула голову Амади.

— Да нет, — вздохнув, покачал головой Мтафаруку, — он не из тех, кто сразу сдаётся. Но я сделал всё, что успел в тот момент.

— Ты молодец, Мтафаруку, — после некоторой паузы произнесла Амади. Амини кивнул. Одобрительный гул голосов прокатился по прайду Амади.