Испорченный подросток (джен)

— Ай. Черт.

Драко тихо ругнулся и сел на кровати — медальон, что он рассеянно вертел в руках, царапнул палец металлической вставкой. Несколько секунд он задумчиво смотрел на стекающую из пореза каплю крови, и только после того, как она упала на простыню, оставив после себя безобразное пятно, потянулся за палочкой.

В комнате он был один — Блейза где-то носили черти уже несколько часов. Комната освещалась лишь редкими всполохами огня в камине, и разжигать его снова у Драко не было никакого желания.

Он затянул ранку, откинулся на подушку и снова взял медальон. «Красивая безделушка» — так назвал отец подарок от матери на пятнадцатилетие Драко. С тем, что медальон красивый, Драко был согласен. С тем, что это безделушка — нет. И дело было не в том, что он сделан из драгоценных металлов — то, что скрывалось внутри него, являлось гораздо большей ценностью. Любуясь на отблески поверхности металла, Драко вспоминал тот замечательный день рождения, думал о маме.

Мама.

Забавно было выражение ее лица, когда она тихонько зашла к нему в комнату и, переминаясь с ноги на ногу, протянула небольшую коробочку, завернутую в бархат. Обычно хладнокровная, тогда она будто не решалась отдать ему подарок, смущалась, но вместе с тем очень хотела.

«Эту вещь мне подарила твоя бабушка на мое пятнадцатилетие, — сказала она, — ее подарок помогал мне уйти от неприятностей в мои школьные годы. Уйти внутрь себя, найти успокоение и возможное решение. Не знаю, насколько эта вещь стара. Она передавалась по женской линии уже много поколений».

Драко вспоминал свое нарочитое возмущение по поводу «женской линии», и как улыбалась мама, слушая его. Но, как бы он ни возмущался, он прекрасно знал, что у матери было две сестры, и если его бабушка передала медальон его маме, как самой любимой дочери, то у мамы был только один ребенок — он, Драко, и она только что подарила очень важную для нее вещь своему единственному и любимому сыну.

Весь этот год медальон с изысканной резной поверхностью лежал в почетном, самом верхнем ящике письменного стола, умещаясь вместе с колдографией, особым письменным пером (подарок отца в честь поступления в Хогвартс!) и самым первым письмом из дома на его первом курсе, датированным вторым сентября.

Этой ночью Драко не спалось, и он решил написать домой. Сел за стол, открыл верхний ящик, чтобы достать перо, и…

И сейчас он уже больше двух часов просто валялся на кровати, рассматривал подарок матери и думал.

Он подавил желание открыть «безделушку» — даже несмотря на то, что он был один, ему не хотелось давать себе слабину. То, что было внутри медальона, было очень личным и очень… хорошим, и еще он считал это признаком своей слабости. А он не был сейчас слаб, совершенно точно. И хорошим он никогда не был, наверное. Только его мама, чудесный, милый, волшебный человек, всегда говорила ему о том, что она любит его несмотря ни на что, несмотря на то, что он делает и о чем думает. Отец был полной ее противоположностью, и в последние годы любил напоминать Драко о том, что тот есть никто иной, как испорченный подросток. Был ли Драко с ним согласен?

Ну,

нет.

И что с того, что он впутывался в… неприятности? Ему просто нравилось быть в центре внимания. Когда он поступал в школу, то был уверен, что вдали от дома он сможет делать все, что захочет — то, что делают и другие дети. Хулиганить там, или вляпываться в истории — так это называла его мама, когда он спрашивал ее о школьных годах. «В школе надо учиться, Драко. Я училась очень старательно, ну и кроме этого вляпалась в пару историй. Может, расскажу тебе о них, когда ты немного подрастешь», — и после этих слов она повела его к магазину мантий старухи Малкин. «Веди себя хорошо, не доставляй никому проблем, договорились? Мы с отцом быстро разберемся с другими покупками и вернемся за тобой».

Естественно, после этих слов про «истории» Драко тут же захотелось найти себе как можно больше школьных приятелей и начать вляпываться везде, где только можно. Он был уверен, что в магазине мантий должен быть кто-то его возраста, с кем можно будет излазить весь Хогвартс.

В магазине был Поттер.

Первый курс был относительно скучным. Ни Крэбб, ни Гойл не проявляли интереса к тому, чтобы бродить по школе после отбоя. Интерес они проявили бы, пообещай Драко отвести их в место, где будет нескончаемый запас еды, но такого места Драко не знал.

Поэтому Драко совершал вылазки в одиночестве, не в силах угомонить свое любопытство. Одновременно с этим ему удалось как-то навредить Поттеру и его двум товарищам, и это привело Драко в абсолютный восторг. Наказание от МакГонагалл, с другой стороны, он воспринял без восторга — поначалу он испугался того, что придется идти в лес, но после того, как он вернулся в свою комнату далеко за полночь, он не мог заснуть до утра — впечатления от наказания вперемешку с адреналином сделали свое дело. Он был в центре жутких событий! Он был аж в Запретном лесу и встретился лицом к лицу с жутким чудовищем! Вряд ли его мама могла похвастаться впутыванием во что-то подобное. Наверняка ее пределом было то, как она до двух часов ночи отрабатывала взыскание под присмотром Филча по типу полировки кубков в Зале наград, а потом испугалась привидения по пути в гостиную.

Ах да, еще была и дуэль в Зале наград. Ну и что, что он не пришел. Это было все равно круто — навредить Поттеру.

После первого курса Драко понял, что тягаться с Поттером во впутывании в необычные ситуации он не способен. Поэтому у него оставался лишь один способ быть в центре внимания — перетягивать его на себя, публично изводя Мальчика-Который-Выжил. И рыжего Уизли. И их лохматую подружку-зубрилу.

Драко повернулся на бок и сжал медальон в руке.

Пятый курс был лучшим годом, проведенным в Хогвартсе. С его подачи Поттера отстранили от квиддича, Амбридж, чье слово имело большой вес в Министерстве Магии, была благосклонна к Драко, а еще — еще он был членом Инспекционного Отряда и негласным его лидером. Факультет слушал его беспрекословно. И самое главное — его отряду удалось поймать любимцев Дамблдора, выловить прямо из Выручай-комнаты. То, что в этом им помогла Мариэтта, не помешало ему ухмыляться, глядя на ее жуткое прыщавое лицо. Он примерно догадывался, чьих это было рук дело: какие-нибудь чары, наведенные Грейнджер. Вообще-то, неплохая идея. Он бы сделал что-нибудь подобное, будь у него отряд, о котором никому не стоит знать. Но у него есть другой отряд — превосходный, имеющий полномочия, превышающие возможности обычных старост.

Пятый курс был практически идеальным и Драко был уверен в том, что шестой курс будет еще лучше.

Он положил медальон на тумбочку рядом с волшебной палочкой и задернул полог. До подъема оставалось несколько часов, завтра экзамен по Истории магии. Не стоило портить себе С.О.В. таким унылым предметом и огорчать родителей.

* * *

Со стороны гостиной раздался пронзительный вскрик: судя по всему, Паркинсон опять решила поцапаться с кем-то. Драко выругался, второпях накидывая мантию, схватил сумку, палочку с тумбочки и почему-то взял лежащий рядом медальон; бездумно засунул его вместе с незавязанным галстуком в карман и быстрым шагом направился в гостиную.

Там Пэнси занималась тем, что пыталась отодрать от себя большого лоснящегося черного кота, который изо всех сил цеплялся за нее и орал дурным голосом.

— Убери его! Черт, говорю тебе, убери его от меня сейчас же! — Паркинсон была вне себя от злости, растрепанная и раскрасневшаяся.

За представлением наблюдали несколько человек из Инспекционного Отряда. В первом зрительском ряду, на диване, сидели двое: Джина — главная помощница Драко в делах отряда, от ее взгляда никогда ничего не ускользало, и владелец черного кота — Александр Мальсибер. Обычно хмурый и немногословный, светловолосый парень этим утром от души веселился, смотря на дуэт Паркинсон и злого кота.

— Ты сама виновата! Ты подвинула его лежанку, — под аккомпанемент хохота Джины и аплодисментов парочки однокурсников Александр принялся отнимать своего питомца от мантии Пэнси. В конце концов кот присмирел и начал вылизываться прямо на руках хозяина.

— Драная кошка! — Паркинсон вооружилась палочкой и принялась приводить свою мантию в порядок. — Какого черта это животное возомнило себя хозяином гостиной?

— Пэнси, ты…— Драко начал успокаивать ее, но она его не услышала.

— Шарахается тут днем и ночью! Выскакивает из угла и кидается мне в ноги, будто специально! Если он решит еще что-то…

— Пэнси…

— …если еще раз кинется на меня, я его выброшу в озеро, и мне плевать, что ты потом сделаешь, Мальсибер!

— Пэнси. Пэнси Паркинсон! — Драко наконец смог добиться ее внимания. Она попыталась радостно его поприветствовать, но он ее прервал. — Пэнси, заткнись. Не беси меня с самого утра, я очень мало спал.

Пэнси недобро глянула на Мальсибера. Тот невозмутимо сел рядом с Джиной, расчесывающей вечно путающиеся рыжие волосы.

— Пэнси, это же Сэйлем, он просто обязан охотиться на таких злющих ведьм, как ты, — сказал Александр с улыбкой, гладя кота. Пара девушек, сидящих в кресле у камина, захихикали.

Тут Паркинсон заметила выглядывающий из кармана Драко галстук и все остальное в мире резко перестало ее волновать.

— Ты не завязал свой галстук! Давай я помогу! — она подскочила к Драко и вытащила из кармана галстук. Он зацепил медальон, и тот упал на пол, негромко звякнув.

Драко увидел, что Джина с интересом смотрит на медальон и поскорее подобрал его. Не хватало, чтоб она еще начала лезть с вопросами. Едва Пэнси закончила завязывать галстук, он увернулся от ее рук и пошел к выходу.

— Если все в сборе, то идем, — сухо сказал сокурсникам Драко и скрылся за выходом из гостиной. Пэнси умчалась вслед за ним.

— Можно подумать, что если бы не все были в сборе, он стал бы ждать, — разворчался Александр. Черный кот залез в «сумку для путешествий», как ее называла Джина. Мальсибер нацепил сумку на плечо и неторопливо вышел. Джина с подругой под руку покинула гостиную вслед за ними.

Мысль о том, что неплохо было бы приходить на завтрак полным составом Инспекционного Отряда, принадлежала Александру. Он назвал это чем-то вроде «показателя сплоченности и крутости», и Драко не нашел, что возразить ему. Если его отряд будет выглядеть круто и дисциплинированно, то это будет ему же самому в плюс. И если слизеринцам чего-то и не хватало в глазах других факультетов, то это единения и сплоченности.

Уже на подходе к Большому залу к ним присоединились остальные члены Инспекции. Всего в их отряде насчитывалось двенадцать человек, и такая группка в пустынных подземельях и коридорах смотрелась весьма внушительно. Особенно, если эта группка состояла сплошь из суровых старшекурсников, которые могут в любой момент снять с тебя баллы за что угодно. Особенно, если во главе этой группки шел Малфой. И если рядом с ним шла мрачная Паркинсон, которая не пропустит ни единого косого взгляда в их сторону.

В утро, подобное этому, ничего не мешало Драко наслаждаться ощущением какой-никакой, но власти. Хорошо бы Амбридж осталась и в следующем году. Хорошо бы набрать в отряд еще несколько человек на следующем курсе. Например, младшенькую Гринграсс с ее дружками — Драко не раз приходилось за этот учебный год заставать этих дружков, дерущихся с гриффиндорцами, и однажды даже — о, Мерлин — со здоровыми ребятами из Хаффлпафа.

У входа в Зал он столкнулся с выходящими из дверей девчонками из Рейвенкло. Одна из них шмыгала носом и чихнула чуть ли не на Драко, проходя мимо него.

— Извиняюсь, — равнодушно буркнула она и поскорее продолжила путь. Ее подружка оглянулась и усмехнулась.

Драко скривил рот. Кто это вообще? Сопливая девчонка в прямоугольных очках. Если учится на Рейвенкло, то думает, что крутая?

Он посмотрел на Пэнси. Та всем видом выражала готовность догнать девочек и всыпать им по первое число. Драко взял ее за рукав.

— Не надо, Пэнс, — протянул он, — у нас мало времени осталось на завтрак.

* * *

Экзамен предстоял после полудня. Драко не стал возвращаться в гостиную и повторять материал там — вместо этого он отправился в библиотеку, где было светло и, самое главное, всегда тихо.

Он прошелся между полками, вытащил пару книг и направился к столам в центре библиотеки, прямо под большим стеклянным куполом. Тишина в библиотеке нарушалась лишь скрипящими половицами и шелестом страниц. Пятикурсники и семикурсники готовились к предстоящему экзамену, молча и сосредоточенно.

По пути к центральным столам Драко краем глаза заметил знакомую шевелюру между стеллажами. Грейнджер никогда не изменяла себе. Где-то в глубине подсознания Драко мелькнула мысль, что можно бы попортить ей нервы, но он решил, что это будет пустой тратой времени сейчас.

Драко грохнул тяжелыми книгами по столу, шумно уселся, подпер голову рукой и стал листать «Министерство Магии от XVIII века до наших дней». Сидящие за соседним столом хаффлпафцы осуждающе посмотрели на него.

Долистав книгу до списка Министров магии, Драко остановился и начал повторять про себя их имена, годы управления министерством и основную деятельность. Предок Пэнси, Персей Паркинсон, присутствовал практически в самом начале списка.

«Пытался провести законопроект, объявляющий браки с маглами незаконными».

Драко откинулся на спинку стула и задумчиво застучал пальцами по столу. Что было в этом законопроекте неправильного? Достаточно и того, что у магглов по какой-то причине рождаются дети с магическими способностями. Полукровок и грязнокровок, как собак нерезаных. Если отец сможет продвинуть в должность министра кого-нибудь из круга приближенных Темного Лорда, то надо будет напомнить ему об этом неудавшемся проекте.

Он продолжил читать список министров, потирая лоб. С самого утра его доставала едва заметная и ноющая головная боль.

Солнце поднималось все выше, лучи просачивались сквозь стекла, пригревали спину и голову. Покой и уют обволакивали его. Но голова болела с каждой минутой все сильнее. Чтобы угомонить тупую боль, Драко опустил голову на руки. Скорее бы этот день закончился. Скорее бы закончились экзамены и он отправился уже домой. Мама в письмах обещала ему, что это лето они проведут за границей, и несколько раз взяла с него слово, что он обязательно уедет вместе с ней. Он примерно представлял, из-за чего она так сильно хотела увезти его из Англии — ей не нравилась сама мысль о том, что Драко присоединится к Пожирателям Смерти — но он был вовсе не против того, чтобы поехать куда-нибудь. Драко размышлял, куда они с матерью могли бы отправиться, представлял, как ей хорошо будет отдыхать вдали от мрачного и нервного отца. Он даже позволил себе едва заметно улыбнуться.

Тихо бормотали что-то его соседи, скрипя перьями, глухой голос мадам Пинс доносился издалека, будто через толщу воды, ученики ходили туда-сюда между полками, негромкие звуки их шагов отдавались пульсирующими толчками изнутри головы. Драко не заметил, как задремал.

— Ты разве не пятикурсник? Я думала, у вас сегодня экзамен.

Драко приоткрыл глаза, резко выпрямился и отодвинулся вбок — на расстоянии дюймов в десять, не больше, слева от него сидела Луна Лавгуд из отряда «борцов за добро во имя Дамблдора». Она сидела точно в такой же позе, как Драко несколькими секундами ранее, полулежа на столе, только голову она положила не на руки, а прямо на стол. Она не шелохнулась, когда Драко проснулся, так и продолжала пялиться на него своими огромными серыми глазами, странно улыбаясь. Драко стало не по себе.

— Что значит «ты думала»? — он старался говорить как можно резче, чтоб отогнать от себя странное чувство, будто она знает все, о чем он думает. — Тебе вообще какое дело?

— Я увидела, как ты тут спишь, и села рядом, чтоб отогнать парочку мозгошмыгов от твоей головы. Они, кажется, были настроены серьезно, — ответила Лавгуд. — Кроме того, я не хотела, чтобы ты проспал экзамен.

Она говорила очень странно, растягивая слоги, но не так, как Драко, а нараспев. Он никогда не встречался с людьми, подобными ей. Она что, все это время сидела рядом и смотрела, как он спит? Вот чокнутая.

— Понятно, — Драко встал, взял книги, морщась от боли в висках, развернулся и пошел в дальним стеллажам. Хаффлпафцев за соседним столом уже не было. Он глянул на часы — до экзамена оставалось чуть больше часа.

— Удачи на экзамене, — почти что пропела Лавгуд.

Драко даже не оглянулся.

Грейнджер была все еще там — между теми же шкафами, где он видел ее ранее. Она пыталась поставить здоровую книгу на место, привстав на цыпочки, едва доставая до нужной полки.

Времени до экзамена было достаточно, он еще даже успеет пообедать. Настроение у него падало, голова болела, к тому же он был раздражен тем, что эта Лавгуд пялилась на него, пока он спал. А Грейнджер была совсем одна.

Замечательно.

Драко положил свои книги на ближайший стол, скинул на стул сумку и неспешно направился в сторону Грейнджер.

— Грязнокро-овка.

Она не могла не услышать это, но не подала виду. Грейнджер даже не дернулась, просто полностью проигнорировала его. Ну и наглость.

— Грейнджер, где твои манеры? Ты разве не знаешь, что невежливо игнорировать людей, когда они к тебе обращаются? — Драко едва сдерживал улыбку, наслаждаясь тем, что она одна и не сможет отсюда так просто сбежать.

Она резко повернулась к нему и с каменным лицом ответила:

— Я не игнорирую людей, Малфой.

То, как она выделила слово «людей», разозлило Драко гораздо сильнее, чем должно было, по идее.

— Людей? Да ты сама даже человеком не являешься, ты же не забываешь об этом?

Грейнджер скрестила руки и не сдвинулась с места.

— Грязнокровная Грейнджер, кровь у тебя грязная-прегрязная, — он шагнул ближе. Ее лицо ничего не выражало, но шаг назад она сделала. Драко нарочно медленно подходил к ней, нарушал ее личное пространство, прекрасно представляя, как это выводит ее из равновесия.

Тут она наконец не выдержала и вытащила палочку, направила ее в подбородок Драко.

— Оу, — он изобразил на лице испуг, — ты что, заколдовать меня решила? Прямо тут, в библиотеке? В таком священном месте? Ты меня ужасаешь.

Он тоже медленно вынул палочку из рукава и дотронулся ею до палочки Грейнджер, мягко отводя ее в сторону. Скрещенные палочки заискрили.

— И что же ты сделаешь? Проклятие на меня нашлешь? Может, ты меня заколдуешь, чтобы я тут провалялся, парализованный, не попал на экзамен и завалил его?

На лице Грейнджер отразилось удивление. Ну да, она даже в мыслях не могла допустить того, чтобы помешать кому-то сдать экзамен.

— Проваливай, Малфой, — она вернула палочку на прежнюю позицию, только нацелила ее уже в грудь Драко. Он подошел еще ближе. Грейнджер снова отступила и стукнулась спиной о книжный шкаф. Еще один шаг. Ее палочка проскользила по мантии Драко и уткнулась ему прямо в горло.

— Ты ведь не сделаешь ничего, да? — еле слышно проговорил Драко. — Ты не станешь меня заколдовывать перед экзаменом, не станешь поднимать шум в библиотеке. Твои идиотские правильные правила доведут тебя до могилы, Грейнджер. И, могу тебя заверить, я буду безумно рад.

— Ты будешь рад моей смерти? Для того, кто хочет, чтобы я умерла, ты слишком часто предупреждаешь меня об опасности, — внезапно заявила она.

Что?

— Какого черта ты…

— Перед четвертым курсом, на чемпионате мира по квиддичу, не помнишь? — перебила она его. — Ты учтиво предупредил нас о том, что в нашу сторону идут Пожиратели Смерти, и посоветовал нам убраться поскорее. Спасибо, я это оценила тогда.

Драко ошарашенно уставился на нее. Он предупредил ее об опасности? Посоветовал уйти? Сейчас он едва мог вспомнить, что заставило его тогда спровадить Поттера и его компанию подальше от пожирателей. Если она считает, что это было проявление заботы со стороны Драко, то она просто бредит.

— Ну и чушь же ты несешь, — произнес он с отвращением. — Таким, как ты…

— Прошу прощения, — донесся сзади чей-то простуженный голос. Драко развернулся и увидел в проходе ту самую девчонку, которая чуть не чихнула на него этим утром.

Сегодня день сопливых и идиоток с Рейвенкло?

— Чего тебе надо? — холодно спросил он.

Нет, правда, что ей тут понадобилось? Пойдет библиотекарше жаловаться? Восстанавливать справедливость?

— Мне ничего не надо от тебя, Драко Малфой, — равнодушно отозвалась девчонка, поправила очки и продолжила, — мне нужна Гермиона Грейнджер.

— Нет, не нужна, и лучше тебе проваливать отсюда, — Драко начинал злиться не на шутку.

— Нет, нужна, — отрезала та, — мадам Пинс попросила меня ее найти по какому-то делу. Кажется, у нее задолженность в библиотеке.

Драко мог поклясться чем угодно, что у кого-кого, а у Грейнджер точно не могло быть никаких долгов в библиотеке. Скорее окажется, что Гойл бросил комиксы и начал читать «Трансфигурацию Сегодня», чем у нее обнаружится библиотечная задолженность.

Грейнджер же не выказала никакого удивления, молча убрала палочку в карман, сильно толкнула Драко плечом и, схватив сумку, ушла вместе с сопливой девчонкой.

— Ты пожалеешь об этом, Грейнджер, — зло прикрикнул ей вслед Драко.

У него с утра было хорошее настроение? Такое чувство, будто это было не сегодня утром, а месяц назад. Теперь всё и все вокруг бесили его до одурения.

— Малфой, ты уже был на обеде? — только он вышел из библиотеки, как наткнулся на Джину.

— А что, тебе не понятно, что еще нет? — огрызнулся он на ходу. — Я только закончил заниматься, а теперь иду на обед. Тебе-то какого драккла от меня надо?

— Не ори на меня, — Джина возмущенно фыркнула, — я, между прочим, искала тебя, потому что в Большом зале все наши в сборе, и только ты отсутствовал.

— Я думал, мою мать зовут Нарцисса Малфой, а не Джина Каплан. Не помню, чтобы просил тебя об опеке.

— Да ради Мерлина, Малфой, что с тобой?

— Джина, драккл тебя раздери, просто отвали от меня, ладно? — Драко резко развернулся к ней. Джина никогда не теряла достоинства и, как бы Драко грубо с ней не разговаривал, никогда не отвечала ему тем же. Даже сейчас она не стала кричать на него, а просто замолчала. На ее лице проступило что-то наподобие возмущения, она покачала головой, обошла Драко и ушла вперед.

Да, осталось только разлаяться со всеми, кого Драко мог хотя бы терпеть рядом с собой.

* * *

Писать экзамен по Истории магии после полудня — кто вообще это придумал? Ты сидишь в огромном зале, где не открываются окна, солнце нагревает воздух, к тому же ты недавно поел, и все, что тебе хочется — это спать. И отрезать наконец себе ту часть головы, которая постоянно болит.

Драко изо всех сил пытался сосредоточиться на своем билете. Ему нужно было вспомнить как можно больше подробностей, связанных с деятельностью Министерства в XVIII веке, а в то время дел у Министерства было невпроворот. Чертовы оборотни, сколько с ними было возни. Он дописал крупный абзац о столкновениях оборотней с аврорами в годы работы министра Гесфетуса Гора и оторвал взгляд от пергамента.

Воды бы.

Пэнси сидела через два ряда от него, писала так быстро, что Драко засомневался в том, насколько честно она сейчас отвечает на вопросы. Мальсибер сидел прямо перед ним, выпрямившись, неспешно строчил что-то у себя в листе. Остальные слизеринцы были далеко от него: нельзя было понять, закончили они писать или еще нет.

«Сосредоточься», — в очередной раз сказал себе он и уставился на билет. Солнце светило в глаза. Как в таких условиях можно сдавать письменный экзамен?

Когда до конца экзамена оставалось совсем немного — Драко то и дело поглядывал на большие песочные часы — случилось из ряда вон выходящее: Поттер раскричался и свалился на пол. Прямо как псих.

Ничего удивительного: кто, если не он?

Драко с ухмылкой наблюдал за тем, как его выводит из зала один из экзаменаторов. Бедненький Поттер. Сейчас ему нальют водички и приложат на лоб повязку, смоченную в холодной воде, чтобы Звезда Волшебного Мира не свихнулась на почве волнения из-за экзаменов.

Вообще-то Драко был близок к тому, чтобы повторить финт Поттера, потому, что солнце уже не просто светило в глаза, а жарило его многострадальную голову. Когда экзамен закончится, он первым делом отправится в больничное крыло. Чертова библиотека. Надо было пойти к Помфри сразу после завтрака.

Как только старикашка экзаменатор объявил об окончании экзамена, Драко схватил сумку и в числе первых очутился у дверей. Ему не хотелось, чтобы кто-то его догнал и начал расспрашивать о том, какой билет ему достался, и обо всякой подобной чуши.

В медкабинете мадам Помфри не оказалось, зато на стуле у странного вида аппарата сидела все та же сопливая рейвенкловка и дышала в прозрачную маску с трубкой. Легкие лечит, надо понимать. При появлении Драко она скосила глаза в его сторону и ухмыльнулась. Он едва удержался от того, чтобы сорвать с нее маску и сказать ей пару ласковых, и только закатил глаза.

Драко прислонился к столу, стараясь не показывать злость. Прошло минут десять, Помфри все не появлялась, и он, потеряв всякое терпение, заглянул в больничное крыло — ну вот же она, возится с Монтегю. Только Драко хотел возвестить медичку о своем присутствии, как откуда-то из коридора послышался истошный вопль. Гневные возгласы принадлежали никому иному, как Поттеру, и Драко выскочил в коридор, намереваясь узнать, в чем дело.

Поттер орал как припадочный, крики доносились из закрытого класса в конце коридора. Ученики шли, оборачиваясь на крики. Драко увидел, как мимо того класса прошла мелкая Уизли с кем-то под руку, вроде бы с Лавгуд, дернулась, вернулась, распахнула дверь и, не спрашивая ничего, зашла внутрь, затащив за собой подругу. Дверь захлопнулась. Поттер замолк.

Драко подобрался к двери, лавируя между снующими по коридору учениками, прислонился ухом к щели и постарался вслушаться в то, что происходило в классе. Гул в коридоре мешал, Драко не мог толком разобрать суть разговора. Грейнджер что-то взволнованно втолковывала, будто опасаясь, что психованный Поттер зарядит ей Авадой меж глаз.

Драко так и не понял, что они обсуждали, но был почти уверен в том, что несколько раз услышал, как они говорили что-то об Амбридж. Ему и этого было достаточно: похоже, что Поттер и Ко под конец года решили снова провернуть какую-то авантюру.

Не в этот раз, недоумки.

Драко пролетел по коридору и помчался по лестнице вниз, к подземельям. На назойливую боль он уже не обращал внимания — не до того было.

— Джина! — он ворвался в гостиную и начал лихорадочно высматривать свою помощницу, тяжело дыша. — Джина! Кто-нибудь ее видел?

В углу в кресле сидела и прихорашивалась Паркинсон. Неподалеку от нее играли в шахматы Нотт и кобыла Розье. При внезапном появлении Драко они оторвались от игры и удивленно на него глянули. Паркинсон отложила зеркало и встала с взволнованным видом:

— Она в своей комнате, в чем дело?

— Позови ее сейчас же! И собери всех, кто тут есть из отряда: там Поттера с прихвостнями надо ловить.

— Меня персонально приглашать не нужно, по всему подземелью слышно, как ты кричишь, — Джина появилась в проходе, засовывая на ходу палочку в крепеж на руке. — Что они собрались делать?

— Я почем знаю? — рыкнул Драко. — Шевелись быстрее, мы с тобой должны найти Амбридж!

— Кого нам-то ловить? — подала голос Розье. — Кроме Поттера?

— Всю его компанию, кого найдете. Уизела с сестрой, Грейнджер, я вроде бы видел Лавгуд из Рейвенкло, но не уверен, — Драко сбросил сумку на резной столик, ослабил галстук. Джины в гостиной уже не было, нужно было ее догонять. Он выскочил в коридор и увидел ее мелкую фигуру далеко впереди. Как она умудряется с ее короткими ногами перемещаться так быстро? Драко припустил вслед за ней.

Вся злость, все раздражение, которые в нем накапливались с самого утра, наконец могли найти себе применение. Драко намеревался достать Поттера хоть из-под земли и испортить ему не то что его планы, а всю его жизнь. От мыслей о том, что помимо Поттера достанется и Грейнджер, которая совсем распоясалась, и рыжему идиоту, Драко становилось так хорошо, что даже голова, казалось, болела не так сильно.

Он скривил губы в едкой ухмылке.

Не раздражайте Драко Малфоя.