Чисто семейное дело (джен)

Палочку ему выдали в тюремной канцелярии. Адвокат, присланный дядюшкой Джузеппе, что-то втирал местным вертухаям, уродец с крысиной мордой неторопливо заполнял бумаги, а Вито просто трясло. Восемь лет! Восемь лет из полученных пятнадцати! Если бы не клан, сидеть ему да сидеть, а так...

— Витторио Джанкарло Эспозито, — крысеныш наконец-то все дописал. — Ваши документы. Ваши вещи — убедитесь в наличии. Ваша палочка — грецкий орех и волос банши. Так?

— Все так, — покивал Вито.

— Вы свободны.

Свобода! Ну, здравствуй, Нью-Йорк. Вито-Авада по тебе скучал. Вот только взыщет должок с одной подлой твари...

Твари, однако, на месте не оказалось — как не оказалось, на первый взгляд, и её следа. Однако мало что в этом городе могло укрыться от Вито — и, в конце концов, след нашёлся.

Правда, вовсе не здесь.

Ну да не беда. Чем дольше охота — тем слаще победа. А маггловские самолёты — отличная вещь.

За время перелета Вито все хорошенько обдумал. У него была запасная палочка, которую принес кузен Винченцо — клан Эспозито поддерживал отношения со многими полезными людьми как среди магов, так и среди не-магов. Прадед Вито Джузеппе, прибыв в Нью-Йорк с родной Сицилии, перетащил за собой всех Эспозито — и пусть проклятые гринго подавятся своими законами и Статутами! Кровь есть кровь — и красная она у всех, уж Вито пролил ее достаточно. Кровь есть кровь, честь есть честь, а смерть — то, чем можно искупить и кражу крови, и оскорбленную честь. Эта сучка еще поплатится — и за то, что посмела развестись, когда он попал в Стейтвиль, и за то, что забрала его сына... Заплатит за все! Надо только не наследить — снова в тюрьму Вито не хотел. Как шутили ребята в Стейтвиле — «убьешь сучку, а посадят как за человека».

Лондон ему не понравился: люди говорят, будто не успели прожевать свой идиотский завтрак, всюду воняет рыбой, и даже вместо нормальной жареной картошки какая-то пакость. Но всё это не имело значения — ему нужна была только сучка. А найти её оказалось проще простого: достаточно было посидеть полдня в приёмном покое Мунго под обороткой, изображая встревоженного родственника одного из тамошних пациентов, дождаться, покуда сучка, наконец, выйдет, да повесить на неё маячок.

И уже вечером, в темноте, явиться, наконец, в гости.

* * *

Тони дождался маму с работы (сегодня было нормальное дежурство, поэтому ее никто не задержал), похвастался успехами в летней школе — портретом Лорда из шарикового пластилина (Лорд подозрительно изучил красноглазого черного монстра с оскаленными клыками и решил, что портрет сгодится), похвастал успехами Лорда в счете — Лорд научился считать до десяти по кусочкам мяса, а вот по ложкам йогурта только до одного — и блаженно устроился возле нее на кухне. Такие тихие домашние вечера — мама, он и Лорд — Тони очень любил. И жалел, что выпадали они не так часто.

Франческа накормила семейство ужином и присела отдохнуть, зачаровав спицы и отправив их вязать очередной квадратик нового покрывала для Тони. Они вместе выбирали в магазине разноцветные мотки ниток, и хотя Франческе их сочетание показалось несколько ярковатым, она не спорила с сыном, и теперь потихоньку вязала для него эти квадратики, которые Тони затем должен был сложить сам — в том порядке, в котором ему захочется. Впрочем, до этого было ещё далеко: пока что у нее была готова едва ли половина. С другой стороны, куда ей было спешить?

Выбитая заклятьем задняя дверь, что вела прямо в кухню, вылетела абсолютно беззвучно, и так же тихо рухнула на пол, рассыпая вокруг щепки и осколки стекла. Франческа даже не успела опустить на стол только что снятую с верхней полки коробку с лото, в которое они с сыном очень любили играть, когда следующим заклятьем её отшвырнуло к стене, и она, холодея от почти позабытого, животного ужаса увидела на пороге кухне мужчину, за которого когда-то по глупости вышла замуж и от кого попыталась укрыться вместе с сыном за океаном.

Но, как оказалось, увы, не смогла.

— Ну, здравствуй, дорогая, — ухмыльнулся Вито, сжимая в руке палочку. — Здравствуй, моя верная и преданная жена. Скучала по мне, тварь?

Бросившегося на него черного книзла он пинком швырнул в открытое по случаю тёплого вечера окно и тут же запечатал его магией, заодно наложив Заглушающие чары. Животных Вито любил — как по нему, они были куда честнее баб. Ишь ведь, защищал эту сучку! Было бы, кого!

Щенка, который кинулся к упавшей мамаше, Вито аккуратно приложил Петрификусом. Что с ним делать, он пока не решил. Вроде сын — но с гнилой сучкиной кровью...

— Ты же, — не слушающимися губами пробормотала Франческа, — должен... ещё...

Она хотела сказать «семь лет сидеть», но успела эти слова проглотить. Ей было жутко — жутко, как никогда в жизни...

Не за себя.

Себя она похоронила в тот миг, когда поняла, что случилось.

Но Тони... что он сделает с Тони?! С её мальчиком, милым, добрым, хорошим мальчиком, таким серьёзным и таким невероятно доверчивым... В кого он превратит сына, которого, конечно же, не убьёт — нет, Вито просто заберёт его и сотворит из него собственное подобие.

— Должен, ага, — ухмыльнулся Вито. — Сюрприз-сюрприз! Эспозито своих не бросают, верно? Впрочем, ты же не Эспозито — жалкая дрянь, которая испоганила нашу фамилию, опозорив весь клан! Мы не разводимся, дорогая! Мы живем со своей семьей, пока смерть не разлучит нас! Помнишь наши клятвы? Ну так пришла пора их исполнять!

Франческа зажмурилась. Она всегда до полуобморока боялась Вито — но когда-то, в юности, она принимала этот страх за трепет перед своим сильным мужчиной, а когда поняла, что на самом деле с ней происходит, было уже поздно: свадьба случилось, а она сама забеременела...

* * *

...Этим вечером Грэхем Причард решил отоспаться. Проведённая за работой предыдущая ночь перешла в такой же тяжёлый день, и к вечеру он мог думать только о том, чтобы добраться до постели — и, едва добравшись домой, кинул Поттеру в миску купленный ещё позавчера кусок куриной грудки и, наспех ополоснувшись в душе, рухнул в кровать.

Разбудил его громкий... пожалуй что вой — ибо никак иначе нельзя было охарактеризовать то, что зазвучало ближе к полуночи за окном его расположенной на втором этаже спальни. Кто-то выл и вопил, царапая стекло и оконную раму — а чуть позже к этим воплям примешались такое же завывание и рычание Поттера, и этой двойной какофонии Причард не выдержал. Выругавшись, он, не открывая глаз, нашарил под подушкой свою палочку и запустил в сторону окна мощное заглушающее — но, к собственному изумлению, промахнулся. Удивление его было достаточно сильным, чтобы окончательно его разбудить — потому что промахнуться даже сквозь сон по собственному окну было для него настоящим позором.

— А ну, заткнулись! — заорал он, разлепляя глаза и освещая комнату люмосом с сильным намерением уничтожить любое живое существо, которому не посчастливится попасть сейчас в зону его видимости.

Вой за окном сменился на отчаянный, почти человеческий крик — а затем добротно зачарованное стекло не выдержало, осыпавшись крупными кусками, и в комнату ввалился взъерошенный, с горящими адским огнем глазами, печально знакомый Причарду черный книззл. Который, не обращая никакого внимания на разъяренного вторжением Поттера, буквально взлетел на постель Грэхема и, глядя ему прямо в глаза, снова закричал — и Причарду даже показалось, что он слышит слово «Спаси!»

— Тихо, — Причард положил ему руку на спину и, перехватив вскочившего следом за ним Поттера, точно так же прижал его к кровати другой. — Уймись, — категорично приказал он ему, а потом сказал своему посетителю: — Иду — дай одеться.

А затем вскочил, взмахнул, чтобы не тратить времени, палочкой, и буквально через пару секунд уже был готов к выходу. Почему-то он сразу поверил, что случилась беда — и, отправив к дежурному в Департамент Магического правопорядка Патронуса с требованием прислать наряд на адрес его соседей, велел коротко:

— Ну, веди.

И только потом подумал, что, возможно, книззл прибежал отнюдь не из дома.

Но книззл, припадая на поврежденную правую лапу и оставляя за собой кровавые отпечатки, изо всех сил заспешил именно к своему дому, даже не оглядываясь назад.

Прежде чем открывать дверь, Причард на всякий случай наложил на неё заглушающее, а затем осторожно открыл — та, по счастью, оказалась закрыта на обычный замок и довольно простенькое заклятье. Чёрный книззл, проскользнув между его ног, ринулся по коридорчику вправо, и Причард бесшумно побежал следом — не заметив увязавшегося за ними обоими очень сердитого и взъерошенного Поттера.

…— Знаешь, дорогая, — вкрадчиво говорил Вито, — я в тюрьме познакомился с очень интересными ребятами. И мы часто обсуждали, что надо делать с предателями. Марко предлагал разрезать тебе живот и посадить туда голодную крысу — мы на этих тварей вволю налюбовались, ага. Джек — он парень с фантазией — сказал, что надо тебе сделать «колумбийский галстук». Ты же любишь красное, дорогая? Брюнеткам идут яркие цвета... А Сапожник посоветовал содрать с тебя кожу... Из человеческой кожи, если ее правильно обработать, можно сделать много прекрасных вещей — абажур, перчатки, кошелек... и ты всегда будешь со мной! Тебе что больше нравится? — заботливо поинтересовался он.

Франческа, огромным усилием заставив себя открыть глаза, сжала губы и, наконец, глянула в глаза мужу.

Бывшему мужу.

Бывшему! Она развелась с ним, едва он оказался в тюрьме — развелась и уехала из Нью-Йорка сперва в Лос-Анджелес, затем — в Алабаму, а затем и вовсе покинула Соединённые Штаты, надеясь, что за морем их с сыном след затеряется.

Но не вышло...

— Давай уже, — хрипло проговорила она, очень стараясь не смотреть на обездвиженного, но всё слышащего и понимающего сына. — Убивай.

— Ну, куда же ты так торопишься? — удивился Вито. — Я столько лет этого ждал... неужели ты думаешь, что я вот так просто тебя убью? Ну нет, дорогая! А я не позволил тебя убить никому из моей семьи — хотя и дядя, и кузены предлагали это много раз. Нет, я сам убью тебя….Ты будешь подыхать долго, очень долго, — с наслаждением прошептал он, делая небольшой надрез на ее руке. — Очень долго и страшно...

— Убьёшь мать на глазах сына? — спросила она — и в этот момент увидела буквально влетевшего в кухню Лорда и появившуюся следом за ним в дверях тень. Вскрик удивления она удержать сумела, но, к несчастью, выражение её глаз оказалось слишком красноречивым — Вито мгновенно проследил её взгляд и увидел того, кто уже вот-вот был готов ступить в кухню из полутёмного коридора.

— Ах ты сучка! — процедил Вито. — Кобелей сюда водишь, на глазах сына? Да я же вас обоих сейчас на кусочки покромсаю — а сын пусть учится, как мужчина должен защищать свою честь!

— Британский Аврорат, — сказал вошедший в этот момент в кухню Причард, которому, к несчастью, и окровавленную руку Франчески, и лежащего на полу Энтони загораживал Вито, и видеть он мог лишь полусидящую у стены женщину да южного типа мужчину с тронутыми сединой тёмными кудрявыми волосами, бывшего, судя по всему, лет десять назад довольно смазливым. — Старший аурор Грэхем Причард. Мэм, у вас всё в порядке? — спросил он Франческу, держа мужчину на кончике своей палочки.

— Нет, — хрипло сказала Франческа. — На нас напал этот человек.

Лорд бросился к лежащему неподвижно Тони и принялся отчаянно вылизывать его лицо, но Причард увидел лишь как книззл забежал за спину незнакомцу.

— Напал? Этот человек? — В голосе Вито было искреннее возмущение. — Я твой муж — а вы, синьор, идите себе, куда шли. Это чисто семейное дело.

— Это действительно ваш супруг, мэм? — очень вежливо поинтересовался Причард — и уточнил: — Ваш нынешний супруг?

— Нет! — выкрикнула, не сдержавшись, Франческа. — Говорю вам — он напал на нас! И мы давно развелись...

— Боюсь, я должен попросить вас отправиться со мной в Аврорат, — с ещё большей вежливостью проговорил Причард, холодно глядя на Вито. — Если это недоразумение — дело легко разрешится показаниями под веритасерумом или беседой с нашим штатным легилиментом — вас и вашей жены, разумеется, — он сделал требовательный жест свободной рукой. — И где мальчик?

— Он там! — Франческа дёрнулась в сторону сына и попыталась подняться на ноги. — Он его оглушил!..

В этот момент Вито, подчеркнуто державший на виду правую руку с палочкой, взмахнул левой — в рукаве надо держать не туз, а вторую палочку! — в сторону лживой суки и крикнул:

— Авада Ке...

И в этот миг время будто замедлилось — может быть, потому, что разом произошло слишком много вещей: чёрный книззл метнулся на грудь закричавшей от ужаса женщине, Причард метнул в руку Вито малиновый луч, а выскочивший словно из-под земли с коротким утробным воем серый книззл подпрыгнул и всеми четырьмя лапами и зубами до крови вцепился в его левое запястье и так на нём и повис.

Именно этот момент и выбрала для появления патрульная группа ДМП.

— Мордредов хрен! — рявкнул старший патрульной группы, успокаивая Вито замечательным Ступефаем. — Причард, ты работу уже на дом берешь?

— Я через дорогу живу, — неприветливо буркнул Причард, которому, сказать по правде, было сейчас слегка не до шуток.

Потому что, бросив короткий взгляд на почти что умолкнувшую Франческу и убедившись в том, что ему не почудилось, и заклятье всё-таки не случилось, он снимал с мистера Эспозито намертво вцепившегося в него и тоже попавшего под заклятье серого книззла.

Заклинание, разумеется, пришлось снять — впрочем, оно уже и не было нужно, явившиеся работники ДМП мигом и палочки у задержанного отобрали, и самого его держали как следует, однако оторвать Поттера оказалось совсем не тривиальной задачей.

— Да оглуши ты его слегка, — не выдержал, наконец, один из патрульных, когда Поттер в ярости до крови прокусил край ладони собственного хозяина.

— Я сейчас тебя оглушу, — огрызнулся Причард, терпеливо отцепляя пронзившие кожу Вито острые когти. — Да уймись ты уже, — сказал он их обладателю. — Уж изображаешь Главного Аурора — веди себя соответственно! Вот тёзка твой никогда так в задержанных не вцепляется... ну вот умница, — он отодрал, наконец, серого книззла и, крепко держа его на руках, обернулся к Франческе, даже не потрудившись залечить оставшиеся у задержанного глубокие и сильно кровящие царапины. — Мэм? — сказал он, делая шаг к женщине, рядом с которой уже сидел на корточках один из патрульных.

— Тони, — простонала женщина, — с ним все в порядке? Тони! — в ее голосе звучали слезы — теперь, когда этот кошмар закончился, Франческу затрясло, но она изо всех сил старалась справиться с подступающей истерикой. — Тони!

— Да нормально с ним всё, — отозвался другой патрульный, и Причард с облегчением выдохнул. — Оглушён только. Сейчас мы его в себя приведём...

— Вы-то целы? — спросил Причард, делая знак патрульному отойти и сам присаживаясь возле Франчески на корточки и устраивая пока всё ещё взъерошенного и топорщащего усы и шерсть вдоль хребта Поттера у себя на коленях. — Я идиот, — сказал он с досадой. — Надо было сразу его оглушить — а я как мальчишка купился на трюк со второй палочкой.

Он улыбнулся бледной и всё ещё очень перепуганной женщине — и посмотрел, наконец, на лежащего уже на испачканном кровью полу без движения чёрного книззла.

— Мама! Мамочка! — бросился к Франческе Тони — и остановился, увидев неподвижно лежащего черного книзла, вокруг которого на светло-бежевом полу расплывались ярко-алые пятна. — Лорд? — побелев, непослушными губами пробормотал он.

— Ну, видите — живой, — ободряюще улыбнулся Франческе Причард, спуская с колен своего книззла и наклоняясь над чёрным. — И этот тоже живой, — сообщил он замершему рядом мальчишке. — Кровь — это он, я думаю, о стекло у меня поранился... Мордред, я понятия не имею, как приводят в чувство котов!

— Надо к Бёрджисам обратиться, — сказал один из патрульных. — У них ветеринарная лечебница, мы там своего книззла лечили.

— И правда, — бледно улыбнулась Франческа, с трудом поднимаясь на колени — Причард протянул руку, и она, благодарно кивнув ему, оперлась на неё. — Теофраст… мистер Бёрджис говорил, что его родители лечат животных и держат зоомагазин... милый, — она одной рукой притянула к себе сына, другой погладила недвижно лежащего чёрного книззла, и вдруг расплакалась. — Он же прыгнул, чтобы меня защитить, — проговорила она, прижимая к себе стоящего рядом сына.

— Я же говорил, что Лорд самый лучший в мире! — сказал Тони. — Он же обещал, что будет нас защищать... Это же он вас привел, мистер Причард? — спросил он, глядя на Грэма с таким видом, будто Причард являлся новым воплощением Мерлина. — Вы с Лордом всех нас спасли!

— Работа у меня такая — всех вас спасать, — не слишком приветливо буркнул Причард, которому совсем не понравился восторженный блеск в глазах мальчика. Вот только этого ему и не хватало — маленького восторженного поклонника с одинокой мамашей. Да не просто одинокой, а встречающейся с неприятным мальчишке мужчиной. Какой неудачный сегодня вечер... с другой стороны, хоть дело сделали. Причард представил вдруг будущий протокол задержания, в котором, хочешь не хочешь, придётся описывать всю историю, начиная с высадившего ему окно соседского книззла и заканчивая героическим нападением Поттера, и едва не заржал. Ладно... и не такое бывало. Как-нибудь всё устроится... и надо будет серьёзно поговорить с мальчишкой.

Не переезжать же отсюда из-за такой глупости.

— Вам нужна помощь целителей, мэм? — спросил Причард плачущую над книззлом Франческу.

— Мне? Мне нет, а вот Лорду... — Франческа потянулась к своей палочке, лежащей на столе. Чистенькая уютная кухня после сегодняшних событий выглядела жутковато, но палочка преспокойно лежала на месте. — Я сейчас свяжусь камином с мистером Берджисом, — сказала она.

* * *

— Кто принял участие в задержании? — изумился старший патруля. — Причард, ты головой не ударился? Где ты видел Поттера? Глава Аврората в патруль не ходит!

— Ты дебил, — грустно констатировал Причард. Аврорат в этот час был пуст, тёмен и тих: все дежурные, побывавшие только что на месте преступления были заняты, а Грэхем Причард сидел вместе со старшим группы в своём кабинете и пил уже третью чашку кофе, вяло раздумывая, не заночевать ли ему прямо тут. — Слушай ещё раз — внимательно, — он широко зевнул, даже не потрудившись прикрыть рот рукой. — Меня разбудил Чёрный Лорд. Чёрный, заметь, не Тёмный — уловил разницу? Это кличка соседского книззла. А Поттер, — он вздохнул — кличка моего. Ещё раз: у меня есть книззл, и его зовут Поттер. Он руку этого... как его... Эспозито и отвёл с траектории, иначе мы бы имели сейчас один труп. Так понятно?

Возбуждение постепенно сходило на нет, и Причард вновь отчаянно начинал хотеть спать — и вполне, в целом, логичные, но, на его взгляд, туповатые вопросы старшего патрульного его раздражали.

— Итак, — деловито проговорил старший группы. — Протокол задержания гражданина Магической Америки Витторио Джанкарло Эспозито, чистокровного, 1977 года рождения, освобожденного условно-досрочно из Стейтвилля... он что, месяц как вышел и сразу рванул сюда жену убивать?

— Как видишь, — опять зевнул Причард.

* * *

Гарри Поттер привык за завтраком просматривать свежий номер «Пророка». Вот и сегодня, торопясь на работу, он отпил глоток сваренного Кричером кофе, потянулся за газетой — и с трудом удержался от ругательства. На первой полосе красовалась статья Скитер «Фантастические твари Аврората». Гарри торопливо пробежал ее глазами, выхватывая особо выдающиеся пассажи.

«…Какой защиты мы ждем от Аврората, если его сотрудники превращают свою работу в фарс? На задержание ходит книззл Поттер, помощь при обезвреживании преступника оказывает книззл Лорд... Похоже, мистер Поттер не наигрался в детстве в приключения магозоолога Скамандера и его Фантастических тварей!

…Так что спи спокойно, магическая Британия! На страже твоих интересов отныне будут стоять бойцовые клубкопухи и бравые лечурки, кролики-зануды и морщерогие кизляки, а в случае смертельной опасности защищать нас будут книззлы Поттер и Лорд. Показательный выбор имен, вам не кажется?..»

В Аврорат Гарри явился в этот день раньше обычного — как раз достаточно рано для того, чтобы успеть застать на рабочем месте ещё не сменившегося старшего ночного дежурного патруля. А вот Причарда ещё, разумеется, не было: начальник Отдела особо тяжких нечасто приходил на работу раньше положенного — особенно если накануне проводил здесь полночи. А уж учитывая, что и всю предыдущую ночь он работал, ждать его раньше девяти утра было глупо.

Так что когда злой не выспавшийся Причард пришел на работу, его там уже с нетерпением ожидал такой же злой, хоть и выспавшийся Поттер.

— На, почитай, — кинул ему прямо в руки Гарри вместо приветствия номер «Пророка». — Насладись свободной прессой.

— А что пресса? — неприветливо буркнул Причард, без спроса падая на стул напротив начальника — однако же сон его как рукой сняло, едва он начал читать статью.

Правда, если Поттера она почти что взбесила, реакция самого Причарда оказалась иной: дочитав, он издал странный приглушённый звук, подозрительно напоминающий с трудом сдержанный смех.

— Дракклово отродье... откуда ж они узнали? — спросил он, качая головой почти с восхищением. — Это же вчера вечером... да почти ночью случилось! А чего ты на меня-то так смотришь? — спросил он Поттера, и его губы опять предательски дрогнули. — Я, что ли, по-твоему, слил информацию Скитер?

— Вот это мне и в голову не пришло, — ответил Гарри. — И все же — что это за история в духе маггловских телесериалов и песенок Селестины Уорлок?

— Да какие, к Мордреду, песенки? — всё-таки не сдержал свой смех Причард. — Ты что, Скитер не знаешь? В двух словах: к одной из моих соседок явился отставной муж с целью, как это пишут в плохих протоколах, её физического уничтожения и изъятия у неё их общего ребёнка. Их книззл по кличке Лорд... да ты его помнишь — мы с тобой ещё ходили его изучать на предмет отношения к Тому Самому Лорду, — не преминул дружески пнуть Поттера Грэхем, — так вот, эта тварь разбудила меня, высадив мне зачарованное, между прочим, окно! И я ещё разберусь с тем, кто накладывал чары — это что за защита такая, которую книззлы сносят? — возмутился он очень искренне. — И вот стою я... а вообще, — оборвал он сам себя, — может, Омут Памяти просто посмотришь? Там так зрелищно было — жалко портить моим тупым пересказом. Хотя вообще где-то протокол есть... и я сейчас и пойду назначу кого-нибудь, кто будет готовить к суду дела этого Эспозито. Не хочешь, кстати, заняться? Серьёзное обвинение-то — применение непростительного в адрес человека. Авада — это тебе не Экспелиармус.

— Погоди, — удивился Поттер, — так там и вправду до Авады дошло? Я решил, что Скитер, как обычно, на четверть правды взяла три четверти домыслов. Неси Омут памяти, — кивнул он. — А нам еще и Департамент Международного сотрудничества подключать.

— Ну, — задумчиво протянул Причард, вставая, — технически не совсем. И это будет проблемой — доказать Визенгамоту, что Авада была. Потому что заклинание он всё же не договорил. Но, — Причард хищно и широко ухмыльнулся, — думаю, если ты возьмёшь это дело, мы её как-то решим. Жаль, я сам не могу — я, к несчастью, свидетель и, так сказать, один из участников.

— И кстати, — ехидно заметил Поттер в спину уходящему за Омутом Причарду, — ты теперь, как благородный спаситель, должен на спасенной даме жениться!

— А вот я тебя сейчас как задушу, — Причард, остановившись, обернулся и медленно двинулся к Поттеру, вытянув перед собой руки и хищно сжимая и разжимая пальцы. — Ещё раз пошутишь так, покуда я не разберусь с этим малахольным мальчишкой — я с ним тебя познакомлю. И расскажу перед этим в подробностях, какой ты всеобщий спаситель. Он и так, — Причард фыркнул, — на меня глаз положил. А тут ты с такими идеями.

— А Лорд действительно бросился под эту Аваду? — вдруг совершенно серьезно спросил Поттер. — Удивительно...

— Что удивительного? — пожал Причард плечами. — Книззлы преданные создания... он защищал хозяйку, это естественно... а почему ты спросил? — он остро глянул на Поттера.

— Да так, — задумчиво сказал Гарри, — вспомнил один очень старый разговор... А, неважно, — он потер лоб. — Иди за Омутом! — скомандовал он. — Мы этому любителю Авад организуем пожизненный курорт в Азкабане.