Мемуары Тёмного Властелина (джен)

Я появился на свет в восемнадцатый день третьего месяца весны — тремвеса — сто восемьдесят седьмого года двадцать первого тысячелетия третьей эпохи. Обычно в новой жизни ребёнка встречают родители, иногда братья-сёстры и прочая родня, у меня же был лишь наставник.

Маменьку свою я совершенно не помню, в моей жизни она не участвовала. На то имелась уважительная причина — умерла она, меня рожаючи, жизнь и душу скормила мелкому паразиту, зреющему в её чреве. Почему она от такой оказии не избавилась, это мне потом наставник объяснял.

Маменька моя уж больно отца любила. Не так, как обычно барды описывают, чтоб пламя страсти и бабочки в животе, хотя, конечно, было и это — как-то же они меня зачали! Но истинная любовь — это когда душа белеет и к другой душе всем естеством тянется, ни себя, ни тела, ни разума не жалея. Опасна такая любовь, судьба моей маменьки тому подтверждение.

Отец мой та ещё скотина демонского роду, и спасибо, что, расставаясь, оставил маменьку живой и при душе, а ведь мог и прихватить на память о великой любви. И ещё оставил он на память о себе один подарочек, который маменька обнаружила, когда у неё живот расти начал и апосля того приступ Знания случился.

В общем, плод скидывать маменька даже не помышляла. Ей после ухода папаши моего жизнь не особо и мила стала, так что предпочла она разменять себя на меня. Наставник на этом моменте вечно рассказ прерывал, чтоб, посохом потрясая, высказать много хорошего о моём непутёвом родителе, который детей строгает походя и забывает о том, кого и сколько настрогал. Очень странное для демонов поведение, промежду прочим, им обычно надо себя накручивать и действительно хотеть детей, чтоб что-то получилось, а я и тут выделился — случайно вышел.

В общем-то, я своей маменьке благодарен, жить мне нравится, это вообще на удивление приятное занятие. Но вот имечко она могла выбрать и попроще!

Звёздный свет, пробивающийся через окно, затянутое прозрачным золотом. Столько слов, и все про одного меня. И это я еще по-людски сказал, а теперь попробуйте на демонском, да со всеми интонационными паузами, да взмахивая хвостом или, на худой конец, руками в нужных местах! Наставник мне всего раз продемонстрировал, как это дело произносить-показывать, да и зарёкся повторять во веки вечные!

В общем, с именем мне не особо повезло, и носил я в детстве и юности совсем не гордую кличку Звездец.

Но и рассказы наставника, и кличка, и всякое прочее — это всё будет потом. Первые же дни, месяцы и годы своей жизни я был избавлен от всяческих проблем и потрясений, и происходившее знаю исключительно с чужих слов, ибо сложно ожидать от новорождённого идеальной памяти, поэтому здесь могут быть и преувеличения, и преуменьшения.

В течение беременности моя маменька всё больше слабела с каждым днём. От души её осталось лишь ядро, вся вырабатываемая которым энергия проваливалась в меня, как в голодную бездну, жизненные силы утекали туда же. Я был паразитом, зловредной лихоманкой, и наставнику, как и маменьке, было очевидно, что разродиться сама она не сможет, а попытку извлечь плод наружу при помощи операции оный плод мог воспринять агрессивно и ответить магическим выплеском. Наставник даже приблизительно не представлял, что может получиться от такого союза, поэтому предпочёл не рисковать с проявлениями магии нерождённого полудемона.

Я появился на свет в результате ритуала. Наставник потерял на нём уйму сил, маменька же отдала последние крохи своей души. Ядро, и без того уже еле тлевшее, рассыпалось без малейшего энергетического выплеска, лишив маменьку, таким образом, даже самого призрачного шанса на перерождение, зато дав мне ещё немного еды. Остаток сил она потратила на то, чтобы передать наставнику Знание о том, как меня назвать, и благополучно опочила.

Тело маменьки наставник похоронил, и я до сих пор иногда жалею, что ни разу не догадался спросить, где именно. Но, как вы понимаете, на похоронах его проблемы только начались.

В отличие от чистокровного демона, я не был покрыт серой шерстью и выглядел, как обычный младенец, но вот характер и всё остальное у меня было исключительно демонским! Это означало вечный голод, ускоренное развитие ауры по сравнению с телом и попытки зажевать всё, что попадалось под пока ещё беззубую пастишку. Стоит заметить, что полудемоны обычно растут и взрослеют в темпе жизни второго родителя, но я выделился и тут. Хоть маменька принадлежала к расе долгоживущих и медленно стареющих существ, я по темпам развития вполне соответствовал человеческому младенцу, вводя наставника в постоянное удивление и давая ему множество материала для наблюдений.

И поскольку ни оставлять такой уникальный случай без присмотра, ни отказываться от привычного образа жизни наставник не собирался, свой жизненный путь я начал как неизменная часть его походного снаряжения.

Друиды говорят, что младенцам просто необходимо слушать разговоры взрослых. Да, они не понимают ничего и не запомнят — однако же каждое слово попадёт аккурат в пустую голову и там закрепится. Чем больше разговоров, тем больше слов. Ребёнок так может даже несколько языков изучить, и нет, я не буду рассказывать, каким образом друиды вообще это установили.

Я об этом, собственно, заговорил для того, чтоб вы прониклись. Наставник мой был странствующим магом, и таскал он меня и на встречи с клиентами, и на буйные кладбища (надеюсь, я там всё-таки не приманкой был), и по борделям. При такой-то бурной жизни неудивительно, что первым моим словом было не "мама-папа", и даже не "дай", а слово глубоко и полностью ругательное, коим наставник сопровождал каждую свою неудачу.

Тень.

У нас это достаточно крепкое ругательство, поскольку Тнём зовётся крайне мерзопакостное и жутко могутное создание.

Вроде как он даже раньше богом был — тёмным, разумеется, — да потом ему обрыдло. Я не знаю, это ж кем надо быть, чтоб тебе надоела божественная власть и всё, к ней прилагающееся. Видимо, Тнём.

Вообще с религией у нас что-то странное творится. Светлые верят в Бога-Дракона, драконы — что их, что наши — в него же. Эльфы признают, мол, есть такой, но поклоняются всё равно своим деревьям. Котолюди с южных степей молятся только своей Матери-Кошке, орки с северо-западного побережья чтят духов предков, и только у нас никого нет. Был Тень, но ему надоело, а другие фольклорные элементы, тот же Пёс войны или Линнир, шут Смерти, по словам наставника, не боги ни в каком разрезе, и вообще скорее всего просто на удивление наглые демоны. А словам наставника доверять можно, поскольку был он Знающим.

Кто такие Знающие? На самом деле объяснить довольно трудно, уж точно не в двух словах.

Они смотрят на человека и Знают, о чём он думает, что ел на завтрак, чем болеет и кто его родственники. Они смотрят на небо и Знают, что завтра вечером восточный ветер пригонит здоровенную тучу и будет дождь. Они смотрят на дерево и Знают, сколько ему лет, сколько лосей чесали об него рога, и что в следующем году, если не придёт дровосек с топором, это дерево словит молнию во время первой летней грозы.

Это тяжкое бремя, поэтому Знающие обычно наглухо закрываются от мира, чтобы не свихнуться в бесплотных попытках уместить весь его в одной-единственной голове.

Разумеется, Знающие — явление редкое. На весь немаленький материк во времена моего детства приходилось всего пять штук, считая наставника. Маменька моя шестой была, но её талант совсем незадолго до смерти проснулся. Наставник меня в связи с этим с самого детства по ментальным практикам гонял, чтоб, значит, тренировка была на случай, если я тоже стану Знающим.

Обычно подобные уникальные таланты по наследству не передаются, это свойство закодировано в душе, а не в шифре крови. Но, поскольку я сожрал энергетическую составляющую маменьки подчистую, по словам наставника, шансы у меня есть. А словам наставника, как я уже говорил, доверять определённо можно.

С учётом вышеизложенного нетрудно становится понять, что детство мое выдалось довольно-таки неординарным. Поскольку наставник начал измываться над моей ментальностью аккурат после того, как я имел неосторожность сказать свое первое слово, я довольно хорошо помню всё, начиная с того момента.