Незабываемый полёт тетушки Мардж (джен)

Маленький Майк всегда любил сказки и продолжал любить их и по сей день, однако был слишком горд, чтобы признаться в этом. Поэтому, с третьей попытки задув десять свечей на именинном торте, он клятвенно пообещал себе больше никогда не пристраиваться к младшему брату слушать мамины истории.

"Всё, хватит, — твердо решил он, когда наступило время традиционной уже сказки на ночь. — Я уже слишком взрослый для этого. Да и Чарльз будет смеяться, — вспомнил Майк о младшем брате, который сейчас с горящими, как и некогда у него самого, глазами слушал историю о маленьком, но храбром хоббите. — Или не будет. Неважно. Всё равно сказки для малышей. Только они верят в волшебство!"

Вообще-то в волшебство Майк и сам всё ещё верил, однако боялся признаться в этом даже самому себе. "Вот ещё, захотели! Да какой же уважающий себя старший брат добровольно признается в столь постыдном факте!" — нет, этого допустить он не мог.

Именно поэтому Майк, едва заслышав какой-то посторонний шорох, поспешно отпрянул от чуть приоткрытой двери, откуда раздавался чарующий мамин голос... А то ведь ещё подумают, будто он подслушивает.

Майк и сам умеет читать. Уже давно. Он прочел не одну книгу, живо интересовался творениями Дефо, Стивенсона, Дюма и многих других классиков приключенческой литературы. Однако, несмотря на это, ему по-прежнему остро не хватало "сказки на ночь" и всех тех добрых, наивных книг, которые мама когда-то читала ему, а сейчас читает и Чарльзу.

Конечно, он пробовал самостоятельно читать их, но у мамы это получалось, несомненно, лучше. Её голос обладал странным магическим свойством: слушая его, Майк расслаблялся и живо представлял всё происходящее, полностью погружаясь в атмосферу беззаботного детства.

Естественно, до бесконечности так продолжаться не могло. Именно поэтому он сейчас направлялся в свою комнату. Спать. Просто спать. И никаких сказок на ночь.

Кто же знал, что сказка сама постучится к нему... в окно.

* * *

Мардж летела. Нет, вы не ослышались. Она, Марджори Дурсль, дама солидного возраста, уважающая себя заводчица, действительно летела. Парила в воздухе, словно воздушный шарик. И падать пока, слава Богу, не собиралась.

Скажи ей кто-нибудь об этом всего пару минут назад, и она бы усомнилась в его душевном здоровье. И была бы права.

Однако то было пару минут назад. С тех пор многое изменилось. Многое — это, в первую очередь, она сама. Теперь Мардж как никогда в жизни напоминала шар... Однако, несмотря на это довольно удручающее обстоятельство, она чувствовала себя на удивление хорошо.

Больно не было нисколько. Только очень и очень страшно. Особенно в самом начале. Все мы боимся неизвестности и неизведанного. Поэтому, когда Мардж внезапно начала без всяких видимых на то причин раздуваться, то она не на шутку перепугалась.

В голове тогда мелькнули две мысли: "Не стоит так налегать на бренди" и "От бренди так не распирает". Потом... потом она воспарила сначала под потолок, а затем и вовсе упорхнула в окно, запоздало подумав о мальчишке Поттере. Ведь что если всё это мракобесие как-то связано с ним? Она всегда чувствовала, что с этим паршивцем что-то не так. Жаль, что её никто не слушал...

Впрочем, все мысли о негодном мальчишке улетучились прочь, стоило ей начать набирать высоту... Собственный дикий визг наполнил уши. Мардж едва не сорвала голос, успела покаяться во всех своих смертных грехах и мысленно попрощаться со всеми своими многочисленными бульдогами, когда наконец поняла, что больше не поднимается и падать вроде как тоже не собирается...

Немного успокоившись, Мардж нашла в себе силы поглядеть вниз. Литл-Уингинг никогда не казался ей настолько маленьким — его аккуратные, почти одинаковые коробочки-дома придавали ему сходство с детской игрушкой. По припаркованному автомобилю Мардж вычислила место, откуда она взлетела. Петунья и Вернон с высоты птичьего полета казались такими маленькими и забавными, что она слегка улыбнулась. А уж как они смешно кривлялись, что-то крича ей вслед...

Тут Мардж не выдержала и рассмеялась. Чувство легкости, словно воздух, наполняло её. Так легко и свободно ей, пожалуй, не было никогда в жизни. Страх ушёл, растворился, как по мановению волшебной палочки, здравый смысл задвинулся куда-то на задний план.

Но это было нормально, ведь всё это — не более чем сон. Нереальность. Хотя перекошенное, багровое лицо Вернона получилось очень уж натуральным.

Пожалуй, она все же перебрала с бренди. Ну, пусть это сон, но сон совершенно необыкновенный, чудесный, который только вначале походил на кошмар. Таких волшебных, абсолютно нереальных снов у неё не было слишком давно, если вообще когда-либо были. Поэтому Мардж не спешила торопить пробуждение, скоро она и так проснётся, как прежде, одинокой, давно не верящей в чудо, старой собачницей. Вдобавок у неё ещё почти наверняка будет болеть голова.

Но, пожалуй, этот сон того стоит.

* * *

Майк уже натянул пижаму и готовился отключить ночник, как в окно постучали. Сначала раз, потом ещё.

Майк замер. Кто может стучаться к нему, если он живет на втором этаже? Птица? Вор? Или, быть может, Карлсон?

"Уж точно не Карлсон, — криво усмехнулся он, мысленно одергивая себя. — Карлсон — выдумка для малышей вроде Чарльза".

Стук повторился, и на этот раз он был куда настойчивее.

"Я не боюсь!" — твердо сказал про себя Майк, на всякий случай нашаривая пистолет, пусть и игрушечный, но способный своими пульками дезориентировать противника.

Резким движением Майк распахнул шторы и замер, приоткрыв рот.

Дело в том, что там, снаружи, за раму его окна держалась похожая на шар летающая тетенька...

"Это Карлсон так сильно изменился за лето? Или всё же Мэри Поппинс?" — отстранено подумал Майк, преодолевая искушение протереть глаза ещё разок.

Между тем женщина за его окном никуда исчезать не собиралась, напротив, она что-то у него спрашивала.

Сбросив оцепенение, Майк всё-таки подошел к окну и, недолго думая, открыл его.

— Милый мальчик, — тетушка-шар обратилась к нему с улыбкой, достойной Безумного Шляпника из "Алисы в стране чудес". — Не подскажешь, в какой стороне Тисовая улица? Я тут немного заблудилась в собственном сне...

— С-сне? Значит, я тоже сплю? — недоверчиво спросил Майк, отстранено думая, что это логично и что в реальной жизни не бывает летающих тетенек... А жаль. Эта взрослая реальная жизнь казалась ему сейчас слишком скучной.

— Не знаю! Наверное! — тетеньку уже сносило ветром, так как пухлыми, словно сосиски, пальцами держаться за тонкую раму было не очень сподручно.

— Тисовая улица там! — слегка высунувшись в окно, он показал ей нужное направление.

— Спа... си... бо! — донёс до Майка восточный ветер её ответ.

Мардж продолжала свой полёт, но теперь уже в нужном направлении...

* * *

Это не могло длиться вечность, и Мардж полностью отдавала себе отчет в этом. Не то чтобы ей так уж хотелось до бесконечности парить над засыпающим маленьким городком (к тому же она уже порядком озябла, да и пейзажи, простирающееся под ней, казались на удивление похожими), но и торопить пробуждение, встречу с безрадостной, размеренной реальностью Мардж не желала.

Так, провисев в воздухе где-то с полчаса и облетев за это время, наверное, весь Литл-Уингинг, Маджори начала заходить на «второй круг», постепенно снижаясь…

Воздух, а вместе с ним и эйфория от полета медленно, но верно покидали её. Вскоре стало очевидно, что она снижается. Мардж не боялась. Причин для паники не было, по крайней мере, пока. В душе её отчего-то существовала твердая уверенность в том, что её ждет плавная посадка, впрочем, и упасть камнем вниз было не страшно. В конце концов, это ведь только сон.

Мардж уже основательно сдулась, когда поняла, что задевает пятками верхушки деревьев. Нужно было срочно искать дорогу к дому брата, если она хочет эффектно приземлиться. А Мардж хотела. Пусть это только сон, но столь прекрасную возможность полюбоваться вытянувшимся лицом Вернона она упускать всё равно не собиралась.

Как назло, сориентироваться в пространстве самостоятельно не получалось. В голове свистел ветер, и сложно было сосредоточиться на какой-то конкретной мысли. Противостоя особо сильному порыву, Мардж инстинктивно зацепилась за оконную раму одного из безликих в сумерках двухэтажных коттеджей. В окне горел свет. Жильцы или жилец не спал.

Тут же у неё начали проноситься шаловливые, совершенно несвойственные ей мысли: «Что если постучать? То-то люди удивятся! Это ведь мой сон! Имею же я право на небольшое развлечение… Заодно можно и дорогу спросить…»

Окно Мардж открыл мальчик лет десяти. Хиловатый, на её взгляд, но, в целом же, довольно милый. До Дадлика ему, конечно, далеко, но… Этот совершенно незнакомый ей малыш смотрел на неё куда с большим интересом и… восхищением, чем она получила от племянника за всю жизнь. Неприятно, печально, но факт. Ведь чем старше становился младший Дурсль, тем больше их отношения сводились к "терпеливо-денежным". За эту своего рода взятку Мардж получала право реализовывать на нём свои так и не растраченные материнские чувства…

Вот и сейчас, глядя на этого ничуть не испуганного появлением "летающей тетеньки", а, наоборот, лишь искренне восхищенного мальчугана, она впервые засомневалась в правильности построения своих отношений с племянником. Усугублялось всё ещё и тем, что этот привидевшийся ей во сне мальчик был чем-то неуловимо похож на её одинокого соседа... Было ли это знаком свыше или же очередным вывертом её подсознания, Мардж не знала, но, возможно, ей и вправду стоило впредь быть решительнее в этом вопросе. Её поезд и так уже почти ушёл, однако пока ещё можно было попытаться запрыгнуть в последний вагон...

Странно, что в таком несерьезном, казалось бы, сне её посетили подобные мысли. Странно... Мардж помотала головой, спешно прогоняя невеселые мысли. Уж их-то ей и в обычной жизни с лихвой хватает. Сейчас она хотела развлекаться.

И потому, узнав верное направление, Дурсль на всех парах отправилась на Тисовую улицу, благо ветер был попутным. Лишь изредка ей приходилось корректировать направление полета, цепляясь за выступы домов, ветви деревьев...

Свернув на знакомую улочку, Мардж выдохнула, глупо улыбнувшись. Она чувствовала себя усталой путешественницей, возвращавшейся из дальнего, но довольно приятного похода, в котором пусть и хотелось задержаться, но ненадолго.

Вот уже виднеется дом брата, идеально постриженный газон, ухоженные клумбы Петуньи, блестящая "четверка" на боку и какие-то незнакомые ей люди, топчущиеся на лужайке.

Стремительно теряя высоту, Мардж рассеяно отметила, что, скорее всего, дотянет до "места взлета". До земли оставался от силы метр-полтора, когда она приблизилась настолько, чтобы разглядеть всё.

Помимо нервно сжимающего кулаки Вернона и бледной Петуньи, за спину которой отчего-то спрятался перепуганный Дадли, её возвращения поджидали несколько довольно странных типов. Настолько странных, что Мардж решила, что её удивительный сон не спешит заканчиваться с приземлением, а, наоборот, набирает новые обороты.

Их было трое. Молоденькая девушка и двое мужчин в длинных и непрактичных (а на неискушенный вкус Мардж ещё и откровенно нелепых) плащах, приблизительно одного безумно устаревшего покроя, с не менее нелепыми головными уборами: шляпа-колпак у одного и цилиндр у другого.

Девушка тоже не являлась эталоном нормальности, но была хотя бы приблизительно одета, как обычные подростки. И если бы не форменная "накидка" на её плечах, то ничем особенным она и не выделялась бы. Впрочем, и с этим предметом гардероба девушка выглядела довольно естественно. Мало ли разных молодежных субкультур.

Однако эти два типа... Взрослые же люди! Один даже явно старше её, а всё туда же!.. Выглядит всё так, как выглядела бы плохая пародия на сказочных волшебников. Или это её подсознанию настолько не хватает воображения, что оно впихнуло в него вот таких вот недоволшебников. Почему "недо"? Да потому, что в сказках волшебники совершенно не такими представлялись, а эти кроме того, что выглядели нелепо, так и ещё явно нервничали, вдобавок вместо круто выглядящих посохов в руках у них оказались какие-то смешные коротенькие прутики. Интересно, что они собрались ими делать?

Внезапно скорость увеличилась: у неё аж уши заложило. Наколдовали-таки. "Значит, и вправду волшебники", — вновь с некоторой рассеянностью подумала она.

Уже практически ощущая под ногами землю, Мардж услышала, как тоненько вскрикнула девчонка, и увидела, как её волосы стремительно поменяли цвет с серого на красный... О, а вот это уже интересно!

— Мардж! Как ты? — она ещё не успела толком приземлиться, как к ней со сверхбыстрой для него скоростью бросился Вернон.

— Чудесно! Это самый волшебный сон, который я только видела! — честно ответила чуть запыхавшаяся после полёта Дурсль, отмечая про себя, как быстро меняется лицо Вернона. Таким Мардж его не видела уж очень давно. Последний раз это было где-то в далеком детстве, у кабинета дантиста, когда ему пришлось удалить больной молочный зуб.

Даже в чёртовом сне её брат продолжал оставаться собой, что есть сил держась за нормальность... А ведь так было не всегда.

Перед мысленным взором Мардж промелькнула картина из далекого прошлого, где малыш лет пяти с пухлыми розовыми щеками и умильными глазами настойчиво протягивает ей большую книгу сказок...

— Соппоро, — слышит Марджори и, прежде чем по-настоящему заснуть, успевает подумать о том, что свою порцию сказки она сегодня уже получила, причем настолько большую, что на всю жизнь хватит.

* * *

Этот сон (а после небольшого ментального воздействия Марджори Дурсль была абсолютно уверена в том, что это был именно сон) всё же сделал её немного добрее и чуточку счастливей.

Что же касается Майка, то он тоже был уверен, что всё это было только сном, пока однажды к нему точно так же не постучалась в окно сова из Хогвартса, но это была уже совсем другая история...