Начать сначала (гет)

С раннего детства Катя Якушева мечтала о домашнем животном. Девочкой жадно провожала взглядом счастливых сверстников, которые прогуливались по улицам со своими питомцами, сжимая в кулаке поводок и отдавая команды. Надолго прилипала к стеклу витрины зоомагазина, по злой иронии расположенного слишком близко к ее дому и месту учебы. В мечтах у Кати дома мирно жили две кошки, кот, собака, крыса и волнистый попугайчик. Животные прекрасно уживались на одной территории, не дрались и одинаково любили друг друга и свою хозяйку, а хозяйка была без ума от них.

Реальность каждый раз спускала Катю с небес на жесткую твердую землю. Властная мама Ангелина Аркадьевна, привыкшая верховодить в семье, категорически не терпела животных в квартире, потому как считала их разносчиками грязи и местом жительства паразитов. Она считала, что от кошек только блохи и шерсть по всему дому, они вечно точат когти о мебель и стены. Собаки, к тому же, вечно шумят. От птиц можно заразиться орнитозом. Грызуны плохо пахнут. Земноводные и рыбы бесполезны.

Добрый Сергей Петрович, папа Кати, слушал очередной монолог супруги, грустно кивал и улыбался дочери. Сам он в душе страстно желал завести дома большую собаку, по выходным ездить на рыбалку и украшать часы досуга резьбой по дереву. Но по воле жены ему приходилось в субботу и воскресение трудиться на даче и ограничивать свой досуг разгадыванием кроссвордов. Сергей Петрович очень сожалел о том, что не может помочь дочери осуществить ее мечту.

— Глупости! — фыркала Ангелина Аркадьевна в ответ на попытки мужа завести разговор о питомце. — Катя повзрослеет и поймет, что я была права. Домашнее животное — это детский каприз.

Прошли годы, но мечта не изменилась. Екатерина Якушева окончила школу, но вместо того, чтобы поступить в высшее учебное заведение вдруг выскочила замуж. После знакомства с избранником дочери Ангелина Аркадьевна перехватила инициативу в организации свадьбы, выборе места и времени, меню банкета. Платье невесты тоже выбирала она. Давно привыкшие к самоуправству Екатерина и Сергей Петрович соглашались с решениями матери и жены, покорно играя отведенные им роли. Влюбленные молодые парень и девушка радовались предоставленной и возможности наслаждаться друг другом и не заботиться о рутине. Если мама возжелала — пусть занимается.

Ангелина Аркадьевна почувствовала свою власть и решительно планировала семейную жизнь дочери. Она устроила новоиспеченного зятя на работу и лично занималась покупкой квартиры, в которой предстояло жить молодым, но почему-то оформила жилье на себя. Убранство квартиры также было делом ее рук и фантазии. Екатерина покорялась маме по детской привычке, а ее супруг Евгений почему-то не противился вмешательству тещи во внутренние дела семьи. Ангелина внушала дочери, что хорошая жена должна во всем слушаться мужа. По желанию Евгения Катя отказалась от продолжения образования после школы и трудоустройства. Она вела домашнее хозяйство так, как было нужно маме и мужу. Старалась не заострять внимание на скупости Евгения, которую Ангелина Аркадьевна считала бережливостью. Пренебрежительное отношение к жене выставлялось скромностью. Мама лучше знает.

Обежав полгорода в поисках товаров со скидкой, Катя с трудом вывалилась из лифта и сразу поставила на пол два распухших пакета. После двух часов силовых упражнений ноша стала неимоверно тяжелой, тащить пакеты дальше не осталось сил. В какой-то момент Кате захотелось почувствовать себя замужней женщиной, которая может позвать на помощь сильного мужчину и попросить его внести покупки в квартиру. Увы. Евгений Иванович Ситников считал себя выше бытовых проблем, он ни за что не помог бы, даже если бы находился дома и не был занят. Позволив себе тяжелый вздох, Катерина подхватила пакеты и медленно зашагала к двери своей квартиры.

Она опустила ношу на пол и оперлась рукой о дверь, желая передохнуть. Чуть надавив, Катерина едва не провалилась внутрь квартиры. До ушей донеслись звуки громкой музыки, смех и шум. Евгений должен был находиться на работе, а визит мамы планировался на вечернее время. Больше к семье Ситниковых в дом никто не приходил, потому что муж не любил гостей, а жена стремилась во всем ему угодить.

Катя перетащила пакеты через высокий порожек и оставила в прихожей. Прихватив тяжелую ложку для обуви, она пошла на звуки, желая выяснить, кто же пробрался днем в квартиру.

Нежданные гости обнаружились в спальне. Явившийся с работы в неурочное время Евгений возлежал на кровати под одеялом, в тесной компании Ангелины Аркадьевны. Они пили шампанское, слушали музыку и обнимались.

Катя изваянием застыла перед дверью, в узкую щель наблюдая за происходящим в спальне. Женщина отказывалась верить своим глазам. Мама и муж. Два самых родных человека, ближе которых у нее не осталось. Самый родной и близкий полгода назад умер от болезни. Екатерина до сих пор не могла смириться со смертью папы и надеялась только на любовь оставшихся. Старалась угодить супругу и не расстроить маму, потому что ужасно боялась потерять их обоих. Страшилась одиночества.

Первым порывом было ворваться и устроить скандал. Катя уже взялась за ручку двери. Но сказанная Евгением фраза остановила ее и заставила прислушаться.

— Что же будет с Катей? — спросил он.

Его соседка по кровати отпила шампанского и поставила бокал на прикроватную тумбочку.

— Ничего с ней не будет, — бросила она презрительно. — После того, как я получу наследство и оформлю ваш развод, я куплю ей однокомнатную квартирку в провинциальном городке. Или халупу в какой-нибудь деревне. Лишь бы подальше, с глаз моих.

— И мы поженимся? Правда?

— Ну конечно, глупый. Сразу же подадим заявление.

— Ангел мой. — Евгений прижал тещу к себе. Вдруг отстранился. — Ты уверена в том, что в завещании указана только ты?

— Я заставила мужа оформить все при мне. И текст сама составила. Не беспокойся, любимый.

Ангел мой. Любимый. Екатерине казалось, что она спит и видит самый страшный кошмар в своей жизни. Любимый муж предал, а мама намерена организовать ее развод и услать подальше. Чтобы не мешала дальнейшим отношениям с Евгением. Вот, оказывается, как. Для супруга и матери Катерина — не жена и дочь, а помеха. Бесполезное существо, не способное ни на что, кроме как обслуживать их, выполнять их приказы. Близкие люди хладнокровно решали ее судьбу, словно она — вещь. Чемодан. Пакет с продуктами, который можно отнести на кухню и разобрать, а можно оставить в прихожей и забыть хоть на неделю. Возражений не последует. Перед внутренним взором Кати пронеслась вся ее жизнь. Сплошные приказы из уст мамы и указания недовольного мужа. Тихая поддержка любимого папочки, который не мог перечить жене. Потому, что полюбил Ангелину Аркадьевну однажды и на всю жизнь. А любила ли сама Ангелина Аркадьевна кого-нибудь, кроме себя? Учитывала ли при принятии решений чьи-либо интересы, помимо своих собственных? Сейчас властные распоряжения матери уже не казались Екатерине желанием облегчить жизнь близким, подсказать им, помочь. Ангелина Аркадьевна просто не считала никого, кроме себя, в праве на собственное мнение. Мама знает лучше. И сделает лучше. Потому не надо ей мешать.

В данный момент «мама» вознамерилась устроить свою личную жизнь. Избавиться от дочери и зажить счастливо с ее мужем.

Катя отвернулась, не в силах больше наблюдать за идиллией. Любовники решили продолжить общение, перейдя от слов к ласкам. Осторожно ступая, Екатерина дошла до прихожей, где случайно бросила взгляд в зеркало. Впервые за день. Безликая поверхность отразила повседневный облик женщины, измученной домашним хозяйством. Ежедневной уборкой квартиры «до блеска», ручной стиркой «в четырех водах» отдельно для каждого вида белья (как учила и регулярно проверяла мама), приготовления трех видов блюд на ужин, чтобы можно было выбрать. Ангелина Аркадьевна каждый день приходила к ужину и, если ей что-то не нравилось, она могла заставить дочь готовить четвертый вариант. Постоянные упреки скупого холодного мужа и указания властной мамы превратили миловидную девушку в забитого невзрачного зверька. Расплывшаяся фигура, неудачно выкрашенные по совету мамы волосы, потухший взгляд в обрамлении темных мешков под глазами. Для удобства Катя носила мешковатые спортивные штаны и толстовки, которые делали ее похожей на шар. От постоянного ношения тяжелых сумок появилась сутулость, а вечные придирки научили втягивать голову в плечи. Она находилась в состоянии постоянного нервного напряжения, едва находя в себе силы двигаться под градом обвинений и жутко нервируя этим свою маму.

— Шевелись, корова! — не раз слышала Катя от нее.

Собственное отражение не понравилось Катерине. Чучело. Забитая серая мышь. Кандидат на переселение в деревенскую халупу. Опустив взгляд, она вдруг усмехнулась. Купленная по скидке замороженная печень протекла сквозь пакет, прямо на элегантные ботинки Евгения. Глава семьи Ситниковых не ограничивал себя в тратах, полагая, что работающий человек имеет право на хорошие вещи. Бездельнице жене хватит дешевых кроссовок и бесформенных ботинок с распродажи. Рядом с темной лужей от печени растеклась светлая. Это грустила перемороженная рыба. Катя взяла с обувной полки серые туфельки Ангелины Аркадьевны и положила набок в центр лужи. Для верности повозила обувью, чтобы лучше пропиталось. Резкий аромат рыбы необычайно стоек. В ботинки Евгений «случайно» упали и разбились четыре яйца, по два в каждый.

Из прихожей Екатерина вернулась к спальне и, без сомнений, распахнула дверь. Любовники отпрянули друг от друга.

— Что ты здесь делаешь?! — взвизгнула Ангелина Аркадьевна, поспешно заматываясь в простыню. — Ты должна была придти в четыре часа. Отвечай, когда мать спрашивает!

Катя пересекала комнату и подошла к стенному шкафу. Рывком раскрыла обе дверцы и начала выбрасывать свои вещи на покрытый старым паласом пол. Затем подвинула к соседней секции шкафа стул и вскочила на него, чтобы достать с антресоли чемодан. Поднятые с пола вещи Катя отправила в недра чемодана, преувеличенно долго разглаживая и аккуратно складывая каждую. В сторону кровати она не смотрела. После шкафа разграблению подверглись ящики комода.

Ангелина Аркадьевна не дождалась ответа от покорной дочери, потому приободрилась. Мимолетный стыд и страх разоблачения испарились, уступая место уверенности в собственной правоте.

— Куда это ты собралась, хотела бы я знать? — вопросила она строго. — Уж не в мой ли дом? Учти, Катерина, я не собираюсь проживать вместе с тобой.

— Не глупи, девочка, — добавила Ангелина Аркадьевна, наблюдая за сборами. — Оставайся здесь и живи с мужем. Ничего не изменилось.

Екатерина методично забрасывала в чемодан свои вещи, не желая ничего оставлять в доме, который стал ей теперь ненавистен. Отвечать на вопросы матери она не собиралась. Ей было нечего сказать женщине, оказавшейся способной предать собственную дочь. Кате было предельно ясно, что сегодняшняя встреча любовников не была первой или единственной. Евгений и Ангелина Аркадьевна давно водили за нос глупую дочь и супругу, встречаясь за ее спиной.

Катя остановила сборы, замерла с протянутой к ящику с документами рукой.

— Вы никогда не встречались в этой квартире, — произнесла она хрипло, чувствуя, как слова режут горло. — Почему сегодня решились? Что изменилось?

В поисках ответа Катерина смело взглянула в глаза обидчикам. Ангелина Аркадьевна дернулась назад, больно ударившись о спинку кровати. Евгений впервые опустил взгляд, но, то и дело поднимал ресницы, будучи не в силах противиться магнетизму. Неужели у Кати всегда были такие глаза? С нелюбимого и некрасивого полного лица надоевшей супруги на него смотрели два синих омута. Черные Дыры цвета индиго. Бескомпромиссные очи Немезиды, которая сняла повязку беспристрастности и готова вершить суд.

Евгений вцепился в свой край простыни и пролепетал беспомощно:

— Катенька, ты все не так поняла. Это не то, о чем ты подумала. Я просто…

— Ползал по потолку, в чем мать родила, и случайно упал в разобранную кровать. А соседку твою, вероятно, принесло ветром через открытую форточку.

— Ты не смеешь так разговаривать с матерью!

Катерина отмахнулась, словно от надоедливой мухи. Ангелина Аркадьевна подавилась воздухом и закашлялась, пораженная наглостью дочери. У нее не осталось слов, только гневные взгляды.

— И все же, — продолжила рассуждать Катя. — Какого лешего вы оба решили уединиться в моей спальне? Днем. Когда я могу придти в любой момент. Не в четыре часа, а гораздо раньше, о чем я вчера предупредила Евгения. Наверное, мой муженек не придал значения моим словам. Как всегда. Чем же сегодняшний день отличается от всех предыдущих и последующих?

— Завтра будет оглашено завещание твоего отца, — сказала Ангелина Аркадьевна. — Я смогу получить права на квартиру, дачу и его сбережения. Под конец жизни Сергей хорошо зарабатывал на резьбе по дереву.

— Тебе никогда не нравилось увлечение папы.

— До тех пор, пока оно не приносило прибыль. Глупое правило запрещает использовать деньги до оглашения завещания, но завтра я получу все. И смогу…

— Избавиться от меня.

— В числе прочего. Неужели тебе самой нравится быть помехой чужому счастью? Мы с Евгением любим друг друга и будем вместе.

— Ты никого не любишь. Только себя.

— Не твоего ума дело. Я добьюсь своего, и ты не сможешь мне помешать. Так уж и быть, я разрешу тебе пожить здесь некоторое время. После оформления наследства куплю своей доченьке милую квартирку в глубинке. Съедешь, как миленькая. Не в твоих интересах перечить мне, Катерина. У тебя нет ни образования, ни жилья, ни работы, ни средств. Ты никому не нужна. Слушай маму и делай, что я скажу.

Катя не опустила взгляда. Дождалась окончания монолога и вернулась к сборам. Во внутреннее отделение чемодана отправился паспорт, документы, все наличные деньги и пластиковые карточки. Евгений не опасался самоуправства жены, потому завел на ее имя несколько накопительных банковских карт, на которых оседали излишки доходов. Спустя пять лет на картах хранились изрядные суммы.

— Это мои деньги! — возмутился Евгений.

— Я опустошу их прежде, чем ты составишь исковое заявление. По документам деньги мои.

— Не ожидал я, Катя, что ты окажешься такой…

— Конечно, не ожидал. Ездить верхом на чучеле гораздо проще.

Спустя несколько минут Екатерина завершила сборы в спальне. Подхватив чемодан, она направилась на кухню и в ванную комнату.

Евгений поежился

— Твоя дочь ведет себя очень странно, ангел мой. С чего бы это?

Ангелина Аркадьевна фыркнула с показной бравадой.

— Может, выпила лишнего. Протрезвеет и опомнится. Все равно будет так, как я сказала.

Вещи собраны. Прежде, чем уйти, Катя Якушева решила вновь заглянуть в свою, теперь уже бывшую, спальню. Любовники оправились от потрясения, пришли в себя и встретили ее показным объятием.

— Ангелина Аркадьевна, не подскажете, какого числа состоится оглашение завещания?

— Семнадцатого, то есть завтра. Будто сама не знаешь. Тебе приглашения все равно не светит. Нотариус вызывает только тех, чье имя упоминается в завещании.

Екатерина сокрушенно вздохнула.

— Очень жаль, что у папиного нотариуса настолько сильно нарушена дикция. Порой его так сложно понять.

— К чему ты завела этот разговор, Катя? Судьба наследства твоего отца решена, все достанется мне. Нарушение дикции его поверенного не имеет значения.

— Имеет, к сожалению. Вскрытие и обнародование завещания состоялось не семнадцатого, а седьмого числа. Приглашение на данное мероприятие действительно получили только избранные.

«Доченька моя, ничего не бойся. Я переоформил завещание. Иди своей дорогой и слушай только себя. Мечты рано или поздно сбываются. Еще не поздно осуществить твою. Дерзай, моя любимая. »

Катерина аккуратно закрыла за собой дверь и прошла к выходу, не обращая внимания на доносившиеся из спальни возгласы. Негодование и гнев Ангелины Аркадьевны отныне не трогали ее дочь. Подхватив в прихожей чемодан и сумку, Екатерина Якушева вышла за порог квартиры, которую утром считала своим домом. Твердой рукой она закрыла входную железную дверь на все замки, оставляя за этой преградой свою бывшую семью.

Достигнув лифта и нажав кнопку вызова, Екатерина обернулась, желая еще раз посмотреть на дверь в свое прошлое. Пять лет семейной жизни вдруг показались ей одной большой глупостью. Вечное стремление угодить, помочь, добиться одобрения. У кого? Даже сейчас Катя была не готова говорить плохие слова о муже и матери, эти два человека все еще оставались близкими. Хоть и способными предать, изменить. Унизить и растоптать.

— Пусть живут, — со вздохом констатировала Катя. И добавила, спустя мгновение: — И я буду жить.

Двери лифта уже закрывались, когда из квартиры выскочила Ангелина Аркадьевна. Женщина куталась в халат дочери, который был ей безнадежно велик, и кричала.

— Катерина, немедленно вернись!

Все это уже не имело никакого значения.

Бывшая жена и дочь вышла из дома и направилась к остановке общественного транспорта, пытаясь на ходу обдумать свои дальнейшие действия. Оптимальным вариантом было бы поселиться в родительской квартире, но там после замужества дочери проживала Ангелина Аркадьевна. Появление Кати означало возвращение к нотациям и тотальному контролю. Мать никогда не смирится с решением покойного мужа и не оставит попыток заполучить наследство. У молодой женщины не было сил бороться и доказывать свою правоту, ругаться и выслушивать наставления. Наблюдать за выставленным напоказ счастьем и ждать, когда Ангелина Аркадьевна вывезет вещи из квартиры (если она согласится переселиться к Евгению, а не предпочтет жить на два дома). Снова ждать и находиться в зависимости от решений другого человека? Ни в коем случае. Лучше на вокзале ночевать.

Стихия послужила отражением невеселых мыслей Якушевой. Безмятежное небо внезапно потемнело. Сбившиеся в одну сплошную массу серые тучи пригрозили земле несколькими громовыми раскатами. Дважды сверкнула молния, а после нее с неба полился водопад.

Катя вприпрыжку добежала до остановки, чтобы укрыться под крышей. Спустя минуту, в спасительное убежище проникла женщина с чемоданом. Водрузив свой груз на скамейку рядом с багажом Кати, она начала искать что-то в сумочке. Результатом поисков стало зеркальце, в которое дамочка принялась смотреться и поправлять макияж с помощью салфетки.

Дождь не собирался заканчиваться, изливая на землю тонны литров своего негодования. Больше на остановке никого не было, потому от скуки Екатерина посматривала на своего товарища по ненастью.

Женщина средних лет, ростом чуть повыше Якушевой, довольно аккуратная и ухоженная. Фигуру плотного телосложения ладно облегал серый костюм с юбкой, на ногах скромные лодочки. Лишенными маникюра руками она поправляла выбившиеся из прически пряди выкрашенных в медный цвет волос. Чемодан женщины при более пристальном рассмотрении оказался большой сумкой-переноской для домашних животных. Присмотревшись, Катя увидела сквозь преграду из сетки очертания крупного животного и горящие круглые глаза. Левый глаз полыхал голубым цветом, а правый — зеленым.

— Вам котенок не нужен?

Кате показалось, что она ослышалась.

— Это вы мне?

— Вам. Я заметила, что вы заинтересовались сумкой и подумала… Может, заберете котенка? Я просто не знаю, что мне делать.

— То есть вам самой он не нужен? Зачем тогда заводили?

— Да не заводила я, — покачала головой женщина и всхлипнула в платочек. — Это все моя хозяйка. Дело в том, что я работаю помощницей по хозяйству в богатой семье. Валентин Робертович — хороший хозяин, крупный бизнесмен, а супруга его безуспешно борется со скукой. Не жизнь, а мечта. Идиллия. Муж с утра до вечера на работе, о домашнем хозяйстве можно не беспокоиться, вот и бросает ее из крайности в крайность. Месяц назад моя Эльвира Алексеевна вообразила себя заводчицей кошек необычной породы. С помощью друзей за бешеные деньги приобрела котенка породы мейн кун, пяти месяцев от роду. Эльвира планировала вырастить его и зарабатывать на котятах. Для подтверждения статуса вчера она повезла котенка на выставку, чтобы эксперты оценили уникальность будущего производителя. А сегодня в конце дня, когда я уже собиралась уходить домой, хозяйка вручила переноску мне и приказала избавиться от животного. Мол, делай с ним, что хочешь, но чтобы больше я его не видела. Я перечить не стала, а после расспросила Серегу, водителя. Он возил Эльвиру Алексеевну на выставку, постоянно носил за ней переноску и мог сказать, что же произошло. Блеснуть породой не получилось, потому что эксперты забраковали кота. Якобы слишком узкая морда и длинный хвост. Всего я не запомнила, но результат налицо.

— Почему бы вам не взять его к себе домой? — спросила Катерина, посматривая на сумку-переноску.

— Куда мне?! Дома и так живут три кошки и две собаки, волнистый попугай и лягушка. Зоопарк полнейший. Места для мейн куна нет, да и не прокормлю я его. Пока домой на электричке ехала, обзвонила всех друзей и знакомых. Никто не согласился. Вы — моя последняя надежда. Может быть, вам нужен котеночек?

Катерина посмотрела невольной собеседнице прямо в глаза и призналась:

— Мне нужен котенок. Больше всего на свете.

Женщина засмеялась и протянула руку.

— Валентина Степановна, — представилась она.

— Екатерина Сергеевна. — Катя с радостью крепко пожала ее руку. Усилием воли она подавила свою нерешительность и задала вопрос: — А посмотреть можно?

Не скрывая волнения, она наблюдала за тем, как Валентина Степановна расстегивает молнию сумки-переноски и с трудом вытаскивает крупного трехцветного кота с большой мордой и лапами. Кате показалось, что зверь может дважды обернуться собственным хвостом, а его роскошной шубе позавидуют полярные лисы и снежные барсы.

— Хотите подержать?

— Нет, нет. Вы уверены, что это котенок?

Валентина Степановна усадила кота и застегнула переноску.

— Хозяйка говорила, что в его папе пятнадцать килограмм веса, а грудина как у семилетнего ребенка. Взрослые мейн куны гораздо крупнее обычных кошек, а этот кот, может, и папу своего перегонит. Я вас напугала? Хотите отказаться?

Катя решительно схватила переноску, прижала к себе и заявила:

— Ни за что. Пойдемте в зоомагазин, он здесь рядом. Я куплю ему все необходимое, а вы подскажете мне, что лучше выбрать. Какой марки корм, размер лотка.

— Конечно, помогу. Спасибо вам, что берете котенка. Он такой добрый и ласковый, что обязательно принесет вам счастье.

— Это вам спасибо, Валентина Степановна. Вы даже не представляете, что сделали для меня.

Нога Екатерины Якушевой ни разу в жизни не ступала на порог зоомагазина, опасаясь искушения. Властная мать и самовлюбленный муж никогда бы не позволили ей завести домашнее животное, так зачем расстраиваться понапрасну.

В этот странный, горький и прекрасный день исполнилась ее заветная мечта. Катерина поверила в себя и решила, что больше не позволит никому руководить своей жизнью. Никому. Кроме, разве что, забракованного экспертами обладателя слишком длинного хвоста, узкой морды и глаз разного цвета.