Гермиона (джен)

Сверкающий огнями фасад Малфой-мэнора создавал иллюзию праздника, на самом же деле живущей там семье сегодня было не до смеха.

Сгустившееся в столовой напряжение можно было не то что руками трогать, об него можно было убиться. Нарцисса сидела с идеально прямой спиной, изображая тушку на вертеле, и смотрела прямо перед собой. Её губы были недовольно поджаты, с глазах светилось осуждение, однако продолжать разговор, который, вполне очевидно, испортил ей настроение, она не горела желанием.

По другую сторону стола расположились Драко с Асторией. Вернее, Драко и Астория — отдельно. Младшая миссис Малфой выглядела одновременно и удивлённой, и возмущённой, и всей позой демонстрировала, что не поддерживает решение сидевшего рядом супруга.

Появление на столе еды должно было разрядить обстановку, но не сработало: тихий звон приборов лишь подчёркивал напряжённость момента.

— Драко, ты не можешь… — всё-таки не выдержала Нарцисса, бросая вилку на тарелку.

Астория вздрогнула и испуганно посмотрела на неё.

— Могу, — проглотив кусочек перепёлки в грибном соусе, невозмутимо ответил Драко и отправил в рот трюфель.

— Но, сынок, ты же понимаешь… — снова попыталась Нарцисса.

— Понимаю, — не дал ей закончить тот.

— Это ненормально! — взорвалась она, вскакивая с места. — Подумай!..

— Мама, — отложив приборы, Драко взглянул ей прямо в глаза и тем же негромким голосом продолжил, — я всё обдумал. Это моя жизнь, только я решаю, как с ней поступать.

— Астория! — взмолилась Нарцисса. — Ну хоть ты ему скажи…

— Моя жена сделает так, как решу я, — по-прежнему не повышая голоса, Драко немного изменил тональность, и всем стало понятно, что он не шутит.

— Но… Драко, подумай, что сказал бы отец!

— Отец в Азкабане, мама, — безжалостно отрезал, — и его мнение не имеет ни малейшего значения.

— Но что подумают люди! — простонала Нарцисса, на глазах у которой навернулись слёзы.

— Ради них я и стараюсь, — усмехнулся он, вставая из-за стола и подавая руку безнадёжно беременной супруге. — Никто не назовёт моего ребёнка пожирательским ублюдком. Язык не повернётся. И именно потому, что мою дочь будут звать Гермиона. Гермиона Малфой.