Хвостом к хвосту (гет)

Они обнюхались чинно, если не сказать — галантно. Она и огромный пушистый белый кот, в котором Минерва МакГонагалл без труда опознала анимага, причём, скорее всего, незарегистрированного. Впрочем, он вполне мог оказаться иностранцем, да и для разбирательств момент был не самый удачный.

Встретились они в Косом переулке — ночью, на крыше под весенними звёздами — и кот ясно дал понять, что заинтересован в продолжении знакомства. Минерва сидела, подрагивая ушами, пока кавалер, беззастенчиво красуясь, ходил вокруг неё туда-сюда с поднятым трубой хвостом и искоса бросал вопросительные взгляды. Она любовалась — конечно же, не показывая этого — и демонстративно отворачивалась.

Решив, что достаточно покрасовался, кавалер не обманулся её наигранным пренебрежением и подобрался поближе. Лишь когда он потёрся об неё ухом и замурлыкал, она соизволила обратить на него внимание. Анимагическая форма неизвестного волшебника была чудо как хороша, и Минерва не погрешила бы против истины, сказав, что он — само совершенство. Сама она обращалась в обычную дворовую кошку, а вот у нового знакомца пушистая шерсть и плоская морда выдавали породу.

Она мурлыкнула в ответ и снова потянулась обнюхаться. Сомнений быть не могло — анимаг. Минерва поднялась и пошла по крыше, поглядывая назад. Кот следовал за ней, принюхиваясь и пытаясь заигрывать. Он то подпрыгивал, наскакивая на неё, то забегал вперёд и опять задирал хвост в изящном изгибе. Минерва смотрела на его попытки благосклонно — кавалер был весьма темпераментен.

Принимая игру, она развернулась, выгнула спину и пошла на него боком. Кот зашипел, раздулся, превратившись в белый шар, и отпрыгнул. Видимо, он не ожидал от неё такой прыти. Минерва показала себя и осталась довольна реакцией своего будущего любовника. Она перепрыгнула на соседнюю крышу и побежала. Белый кот не отставал, громко топая широкими лапами.

Минерва спустилась на створку открытого окна и запрыгнула внутрь. Спустя секунду кот оказался на подоконнике и замер, внимательно осматривая обстановку номера, который она сняла на неделю, изменив внешность и представившись чужим именем.

Она совершила жест доверия первой, превратилась обратно в человека, вскинула палочку, и оконная створка закрылась, хлопнув кота по мохнатому заду. Наколдовать иллюзию на лице было секундным делом, так что за свое инкогнито Минерва не боялась. Да и в иллюзии довольно скоро отпала необходимость — её тотчас заключили в объятия, и едва ли волшебник успел хоть что-то разглядеть своими человеческими глазами в почти совершенно темной комнате.

Она с удовольствием прижималась к нему, касалась лица с пробивающейся щетиной, вдыхала естественный мужской запах, от которого после долгого воздержания кружилась голова. Они не видели лиц друг друга, не представляли ни возраста, ни рода занятий, и именно поэтому были свободны. В какой-то момент её волосы оказались распущены, она успела это отметить между поцелуями, которыми раз за разом награждала своего "кота", и тут же забыла об этом.

Они вдвоём упали на постель, промешкали немного, снимая друг с друга одежду, и наконец прижались кожа к коже. Стиснутая в объятиях Минерва поёрзала, чтобы твёрдый член упёрся ей между ног, всем телом давая понять, что не против. Она подспудно надеялась, что её любовник скажет хоть слово, дав ей возможность понять, на каком языке он говорит, — ей и этого было бы достаточно, — но он только застонал, когда входил в неё, и дальше только тяжело дышал, толкаясь.

Минерва самозабвенно стонала в ответ и обнимала его ногами, проходясь ладонями по его спине и груди. Пока она не кончила, её любовник ещё сдерживался, но затем отбросил всякую вежливость. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы кончить самому, и с долгим вздохом он расслабился, прижав её к постели.

Они и тут не сказали друг другу ни слова, ни сейчас, ни после, когда снова потянулись друг к другу — во второй раз, а затем и в третий. Минерва только по одним его прикосновениям поняла, что он хочет, чтобы она встала на четвереньки и позволила взять себя сзади. В какой-то момент, фыркнув, видимо, от смеха, он прихватил её зубами за плечо, как будто напоминая об их анимагической форме, и не отпускал до самого конца. На её коже остались отпечатки зубов.

Потом они долго лежали в обнимку, потом Минерва задремала и проснулась от шороха рядом. Её любовник одевался, и в светлеющем проёме окна был виден его силуэт. Минерва прикрыла глаза, не позволяя себе разрушить очарование тайны, — она не хотела знать, с кем провела эту ночь.

Любовник наклонился к ней, и она почувствовала прикосновение губ к щеке.

— Передавай привет Альбусу, Минерва, — шёпотом сказал он ей на ухо, как будто знал, что она не спит. — От Геллерта.

"Какого Геллерта? — едва не воскликнула Минерва. — Я знаю только одного, и он сидит в Нурменгарде!"

Но в тот же миг сонливость, лишь чуть сильней естественной усталости довольного тела, неразрывно сомкнула ей веки.

Белый кот вскочил на подоконник, лапой открыл окно, прыгнул на створку, а с неё на крышу и, гордо задрав хвост, пошёл по козырьку.